Запретный французский

Глава 24

Лейни

Хотя прошлая ночь была невыносимой, я не позволю Эммету и дальше разрушать мою жизнь. Мне нужно хоть какое-то подобие нормальной жизни, поэтому я решаю отложить вылет в Бостон до вечера воскресенья. В музее Уитни проходит ретроспектива Джеффа Кунса, подготовленная Скоттом Роткопфом, куратором, которым я восхищаюсь. Я давно хотела посмотреть выставку, и, похоже, сейчас самый подходящий момент.

Прежде чем отправиться в город, надеваю желто-коричневое кашемировое платье, которое сочетается с плащом. Пояс от Hermès стягивает талию и объединяет весь образ. Интересно, смогу ли я сегодня сходить в музей Гуггенхайма? Я сотни раз видела их постоянную коллекцию, но не могла устоять перед искушением посмотреть на «Женщину с желтыми волосами» Пикассо. На картине изображена Мария-Тереза, одна из возлюбленных Пикассо. Когда они встретились, Пикассо был женат, а Марии-Терезе было всего семнадцать лет. Они скрывали свой бурный роман, но его ранние годы запечатлены в работах Пикассо. На самом деле, на пяти картинах 1927 года, содержатся монограммы «MT» и «MTP» как часть композиций, которые загадочно возвещают о появлении Марии-Терезы в жизни художника.

Картина замечательная, а история его музы такая сложная и захватывающая. Людям легко стоять перед картиной и думать, что цвета хорошо сочетаются, а сюжет удовлетворяет, но мне нужны истории за кадром, почему все это происходит.

Провести день перед картинами — это идеальный способ отвлечься. Я горжусь собой за то, что все делаю правильно, хотя в глубине души у меня полный бардак.

Уже собираюсь схватить сумочку и отправиться в город, как слышу громкий стук в дверь.

Хмурюсь, пытаясь вспомнить, вызывала ли я службу обслуживания номеров для чего-нибудь. Они уже приходили забрать поднос с завтраком. Возможно, это горничная хочет проверить, как я, но когда смотрю в дверной глазок, то замечаю пожилого мужчину в костюме-тройке, окруженного вооруженной охраной.

Мои глаза расширяются от тревоги, и я быстро отступаю от двери.

Затем они стучат снова.

— Мисс Дэвенпорт. Не могли бы вы уделить нам минутку своего времени, прежде чем покинете отель?

Первый инстинкт — запереть дверь, но затем я снова прижимаюсь к глазку и вижу эмблему Leclerc & Co. на кармане его пиджака и металлический кейс, который он прижимал к груди, словно оберегая новорожденного ребенка.

Представительный мужчина в костюме сияет.

— Ах! Мадам, пожалуйста, простите за вторжение. Я знаю, что это довольно необычно… — Он покачивает чемоданом, чтобы подчеркнуть абсурдность ситуации. — Я Юджин Брукс, один из креативных директоров ювелирной компании Leclerc & Co. Наверняка вы уже…

Как бы глупо это ни звучало, я приоткрываю дверь, чтобы посмотреть на них.

Охранник за его спиной громко прочищает горло, и Юджин слегка подпрыгивает. Он осматривается по сторонам, прежде чем наклониться ближе и понизить голос.

— А, мы можем войти? Гораздо безопаснее объяснить цель визита, находясь в номере.

Мой взгляд падает на тяжелый портфель, но я все равно не двигаюсь, чтобы позволить ему войти.

Почувствовав мое нежелание, он передает портфель одному из охранников с четкими инструкциями бережно его держать. Затем достает из бумажника визитную карточку и протягивает мне.

Осматриваю ее, как будто ищу какие-то способы подделки, но это вряд ли что-то доказывает, как будто у преступников нет доступа к такой роскошной бумаге. Подумаешь…

Снова поднимаю взгляд, и Юджин мягко улыбается. Затем, вопреки здравому смыслу, я отпираю дверь и широко распахиваю ее перед ними.

С моей стороны глупо впускать их. Я посмотрела все криминальные сериалы на Netflix и прекрасно понимаю, что это может быть какой-то изощренной уловкой с целью похитить меня и потребовать выкуп, но интуиция подсказывает, что это не так, и я достаточно быстро убеждаюсь, что не ошиблась в истинных намерениях.

Юджин подходит к небольшому обеденному столу и кладет на него портфель. Затем он складывает руки перед собой и поворачивается ко мне.

— Я ценю ваше гостеприимство и уверяю вас, что это не займет слишком много времени, хотя это зависит от нескольких факторов. — Он постукивает по крышке кейса. — У меня здесь коллекция камней, которые вы должны осмотреть. Мистер Мерсье настоял, чтобы вы выбрали, и, если ни один из камней, которые я привез сегодня, не соответствует вашим стандартам, я могу назначить встречу и пригласить вас посетить наш выставочный зал здесь, в городе.

Ошеломленная, я просто киваю.

Он поворачивается к кейсу и осторожно набирает комбинацию, затем достает из кармана серебряный ключ. Как только оба замка отпираются, портфель открывается, обнажая черный бархатный поднос с двумя дюжинами камней, равномерно расположенными четырьмя аккуратными рядами. Хотя они различаются по типу — бриллианты, изумруды, рубины, сапфиры, — все они просто огромны.

— Сегодня я собрал для вас коллекцию фамильных камней, а также неограненных самоцветов, и уверяю вас, как только вы выберете любимый, наши мастера в Leclerc & Co. сразу же приступят к изготовлению вашего единственного в своем роде обручального кольца.

Подхожу ближе и заглядываю в портфель, на мгновение завороженная светом, отражающимся от драгоценных камней. Содержимого этого портфеля хватило бы заполнить целую выставку Смитсоновского музея. Я содрогаюсь при мысли об их общей стоимости, неудивительно, что у двери стоят два вооруженных охранника. Не удивлюсь, если в холле стоят еще несколько.

Я наклоняюсь, разглядывая бриллиант, который мог бы покрыть всю ширину моего безымянного пальца.

— О, у леди хороший вкус. Это белый бриллиант изумрудной огранки весом в десять с половиной карат, происхождение которого можно проследить до принца Ренье и Грейс Келли, первоначально он был в кольце от Cartier.

— А этот? — Спрашиваю я, указывая на бледно-голубой камень.

— Это бриллиант «Голубая луна». Безупречный бриллиант ярко-голубого цвета весом в тринадцать карат. Обнаружен в Индии в 1703 году, он был приобретен французской королевской семьей. Бриллиант долгое время использовался в качестве королевского украшения. Он украшал корону Людовика XV и скипетр Наполеона III.

— Прекрасный, — говорю я, выпрямляясь и глядя на него, а не на кольца. — Они все такие. Кто, вы сказали, прислал вас?

Он выпрямляется, как будто смущен сменой темы разговора.

— Мистер Мерсье.

— Отец или сын?

Он хмурит брови.

— Фредерик.

— Понятно.

Я отхожу от портфеля и натянуто улыбаюсь Юджину.

— Благодарю, что позволили осмотреть эти камни сегодня, и, хотя мне не хочется оставлять вас без дела, думаю, более уместно, чтобы младший мистер Мерсье, Эммет, выбрал один из них.

— Конечно. — Понимающе кивнув, он быстро подходит к портфелю и снова надежно закрывает его. — Это совсем не сложно. Понимаю, как привлекательно делать все по старинке. Я немедленно назначу встречу с мистером Эмметом Мерсье. А теперь, если вы нас извините, я и мои люди отправимся в путь.

Они беспрепятственно покидают мой номер, по одному охраннику с каждой стороны от Юджина.

В животе уже образовалась яма. Утреннее удовольствие исчезло, сменившись беспокойством, что предпримет Эммет. Он, вероятно, даже не знает, ведь именно Федерик прислал ювелира, не говоря уже о вторжении в мою личную жизнь. Уверена, что бабушка была слишком рада сообщить Фредерику, где я буду в эти выходные.

Решив продолжить день по плану, я хватаю сумочку и направляюсь в холл.

Ожидание лифта затягивается, но, когда вхожу в него, я, к счастью, одна. Всю дорогу вниз не обращаю внимания на свое отражение в зеркальных стенах.

Двери открываются, и в вестибюле раздается шумная какофония. Встречаю множество знакомых лиц и улыбаюсь им, проходя мимо. Похоже, все, кто был вчера на благотворительном вечере, в этот момент выписываются из отеля и направляются домой.

Миную сумасшедший дом и выбегаю на свежий осенний воздух, чтобы присоединиться к очереди на такси. Поскольку время выезда из отеля уже близко, очередь немного длиннее, чем я ожидала, хотя уверена, что она быстро рассосется. На тротуаре суетятся люди, выносящие багаж из отеля. Посыльные снуют туда-сюда, пытаясь направить поток транспорта и разгрузить сумки уставших гостей. К обочине подъезжает элегантный черный «Рендж Ровер», загораживая полосу для такси и вызывая проклятия у людей, стоящих передо мной в очереди.

— Эти водители думают, что могут парковаться где угодно, черт возьми!

Нетерпеливые таксисты усиливают шум, с удовольствием нажимая на клаксоны.

— Что происходит?! — кричит один из них служащему отеля, пытающемуся успокоить толпу.

Служащий машет ему, чтобы он успокоился.

— Уезжает особый гость. Это займет всего минуту.

Услышав это, мы дружно поворачиваемся, чтобы посмотреть, как небольшая группа людей выходит из парадного входа. Сначала я подозреваю, что это Юджин с портфелем. Без сомнения, они требуют особого отношения, но затем я вижу двух служащих, несущих багаж, телохранителя, замыкающего шествие, а затем… Эммета, идущего рядом с Мирандой, пересекающего тротуар, словно ему принадлежит весь мир.

В течение короткого мгновения наблюдаю за ним, как будто я просто еще один ничего не подозревающий прохожий. На нем темно-синий пиджак и чуть более темный свитер под ним. Из-за манжеты выглядывают серебряные часы Jaeger-LeCoultre. Черные волосы безукоризненно уложены, а ботинки выглядят так, словно их только что почистили, но этим утром он не брился, оставив соблазнительную щетину, которую я не привыкла видеть. Сегодня он больше похож на француза, чем когда-либо.

Черт возьми.

Он оглядывает толпу и ловит мой взгляд; пристальный взгляд его карих глаз на мгновение выводит меня из равновесия, но выражение его лица не меняется. В нем нет ни намека на узнавание, ни доброты.

Я, как и все остальные, с отвисшей челюстью наблюдаю, как он провожает Миранду к ожидающему «Рендж Роверу». Он подходит первым, но вместо того, чтобы сесть, отступает назад и пропускает ее вперед, протягивая руку. Ей это не нужно. Она вполне способна забраться на заднее сиденье без его помощи, но не упускает шанса нежно вложить свою руку в его и одарить прекрасной благодарной улыбкой в ответ на его галантность. Затем наступает очередь Эммета садиться, но на мгновение он замирает, держась рукой за крышу над дверью.

Замираю, дыхание перехватывает, надежда растет с каждой миллисекундой, что он медлит. Затем он поворачивает голову, словно прислушиваясь, что только что сказала Миранда, и, не колеблясь больше ни секунды, забирается в машину.

Я остаюсь на тротуаре, ожидая такси, в то время как все вокруг громко болтают об Эммете и о том, кем, по их мнению, он может быть.

— Наверное, какой-нибудь известный актер. Вы видели, с каким самодовольным видом он выходил из отеля, пока мы все стояли здесь и ждали?

— Он не актер, — поправляет кто-то. — Бизнесмен. Я узнал его. Не могу вспомнить имя, но он сын того француза. Мерсье, или как-то так.

Служащий отеля, направляющий такси, слышит это.

— Этот гребаный миллиардер? Вы серьезно?

— Надо было попросить автограф.

Они смеются, а потом кто-то вклинивается:

— Вы видели девушку, с которой он был? Черт, она прекрасна.

С меня хватит, я выхожу из очереди и решаю попытать счастья в метро.