Запретный французский

Глава 9

Лейни

Мне следовало уже быть в постели, но я выхожу на балкон. Снова. В последнее время я так часто бываю здесь, сижу на стуле, подтянув ноги к груди. Становится слишком холодно, но я не могу заставить себя двигаться, сколько бы порывов ветра ни грозили свалить меня.

В правой руке перекатываю незажженную сигарету между большим и указательным пальцами, старательно сосредотачиваясь при этом. Не знаю, зачем она мне. У меня нет с собой зажигалки. Кроме запаха никотина, я ничего не могу сделать с этой чертовой штукой.

Я никогда раньше не курила. Коллетт курит. Она постоянно выходит на улицу во время смен в галерее. На днях я стащила у нее сигарету и постаралась не обращать внимания на удивленный взгляд, которым она одарила меня.

— Маленькая мисс паинька любит курить?

— Неважно, — сказала я, пожимая плечами, пытаясь выглядеть беззаботной, хотя было очевидно, что я делаю: пытаюсь быть той, кем не являюсь.

Нет, я не курю. Нет, скорее всего, и не начну. Но я могла бы.

Завтра будет долгий день. Мне действительно нужно поспать, но я никак не могу заставить себя двигаться. И тут внезапно вспоминаю о спичках, которые лежат в прикроватной тумбочке, из бутик-отеля, в котором мы останавливались в Париже в прошлом году. Надпись на коробке показалась слишком милой, чтобы не оставить ее на память. Роюсь в захламленном ящике, пока не нахожу крошечную бело-розовую коробочку.

Вернувшись на балкон, трижды чиркаю спичкой, прежде чем она загорается. Затем порыв ветра гасит пламя, и приходится проделывать все сначала.

В конце концов, мне это удается. Поджигаю кончик и делаю самую маленькую затяжку, чтобы избежать приступа удушья, который обычно возникает после первой затяжки, но он все равно происходит.

Закашливаюсь так, словно на дворе 1800-е годы и у меня брюшной тиф, когда раздается стук в дверь.

— Лейни?

Это Маргарет.

Дерьмо. Дерьмо. Дерьмо.

Недолго думая, выбрасываю сигарету с балкона, а затем в панике наклоняюсь и смотрю, как она порхает в воздухе, кончик все еще светится оранжевым.

Несмотря на поздний час, на улице полно народу, поэтому я совсем не удивлена, что сигарета приземлилась на плечо женщине. Она испуганно отскакивает, затем поднимает глаза.

Использую руки, как рупор.

— Простите! — шепчу я. — Это вышло случайно!

Дверь моей спальни открывается, и я резко оборачиваюсь, как раз в тот момент, когда Маргарет входит с подносом чая и тарелкой теплого шоколадного печенья. В свои 60 с небольшим Маргарет каждый божий день укладывает белокурые волосы во французскую косу. На шее всегда висят очки для чтения, и, сколько я ее знаю, она никогда не носила брюк. Униформа состоит из накрахмаленных рубашек-платьев, которые она аккуратно гладит каждое утро, прежде чем выйти из своей комнаты. Она любит помпезность и торжественность, а ее строгое соблюдение светского этикета может соперничать с Эмили Пост. Именно поэтому она смогла так долго удерживать положение в доме бабушки. Они как две капли воды похожи. Думаю, будь на то их воля, они бы убедили весь Бостон принять стиль одежды и социальные обычаи эпохи регентства. Корсеты, визитные карточки, компаньонки. Идея «Netflix and chill» для них совершенно непостижима.

Маргарет замечает, что я стою на балконе, и предостерегающе хмурит брови.

— Лейни, дорогая, пожалуйста, зайди внутрь и закрой дверь. На улице ощутимо похолодало.

Делаю, как она говорит, извиняюсь и запираю за собой балконную дверь.

Она несет поднос с чаем в зону отдыха в моей комнате. Она аккуратно оформлена, журнальный столик, стоит между креслом для чтения и диванчиком. Вся мебель антикварная, ее выбирала бабушка. Ставя поднос на стол, Маргарет хмурится и принюхивается.

О нет.

— Я только что задула свечу. Пахнет?

Все еще хмурясь, Маргарет качает головой.

— Наверное.

— Это ненадолго, — заверяю ее, наклоняясь, чтобы налить себе чашку чая. Это ромашковый чай. Маргарет начала заваривать его для меня, когда я была маленькой и у меня впервые начались проблемы со сном. Пока я была на каникулах, она заставала меня в гостиной, читающей при свете лампы, пытающейся прогнать мрачные воспоминания. Чай не всегда помогает, но я полюбила ежевечерний ритуал.

— Как нальешь чай, подойди к туалетному столику, и я расчешу тебе волосы, — говорит она мне, уже направляясь в ту сторону.

Маргарет — неотъемлемая часть дома бабушки, с тех пор как я себя помню. Официально она горничная, хотя это звание и близко не подходит для того, чтобы охватить все обязанности Маргарет. Одним словом, она незаменима.

Когда я была моложе, то часто задавалась вопросом, что было нужно Маргарет. Ее отношения с бабушкой казались такими странными. Маргарет была так вовлечена в нашу жизнь, что, казалось, у нее не было ничего для себя — ни семьи, ни детей.

Теперь понимаю, что за кулисами скрывается нечто большее. Хотя ни одна из них не признается в этом, Маргарет и бабушка — лучшие подруги, и, более того, они спутницы жизни. Спальня Маргарет находится прямо рядом с бабушкиной. Они проводят дни рука об руку. Вместе объездили весь мир. Такие отношения устраивают обеих.

После того как усаживаюсь за туалетный столик с чашкой чая, Маргарет распускает мой низкий пучок и осторожно проводит расческой по длинным прядям. Я терпеливо сижу и пью, зная, что она наслаждается этими тихими моментами так же, как и я.

— Как прошла выставка?

— Удалась. Я продала немало картин.

Она гордо улыбается.

— Моргану повезло, что у них есть ты.

Издаю едкий смешок.

— Скажи это бабушке. Знаю, она не хотела, чтобы я тратила там время.

Маргарет не отвечает, и я не удивлена. Знаю, что она никогда не укусит руку, которая ее кормит. Она предана бабушке, хотя мне нравится думать, что она дорожит и нашей связью.

— Кто-нибудь интересный появился в галерее сегодня вечером?

Замираю с чашкой чая на полпути ко рту. Мои широко раскрытые глаза встречаются с ее отражением в зеркале.

Откуда она знает, что Эммет Мерсье был там? Я никому ничего не сказала в галерее. Мы с ним больше не разговаривали после того, как я ушла. Он задержался совсем ненадолго, и, возможно, ему захотелось бы продолжить то, на чем мы остановились, но я не дала ему такой возможности. Большую часть вечера я провела, приклеившись к Аарону и пытаясь убедить себя, что просто пытаюсь выполнить работу, хотя на самом деле поступила, как трус.

Не знаю, почему наши пути пересеклись именно сегодня. Я не видела Эммета с тех пор, как он покинул Сент-Джонс — на самом деле, это не совсем так. Я видела его в интернете и в газетах. Пытаться оградить себя от новостей о семье Мерсье и GHV — задача невыполнимая. Кажется, что «Атлантик» и «Нью-Йорк таймс» постоянно пишут о них или публикуют их фото в социальных сетях.

Он повзрослел именно так, как я и предполагала, словно марочное вино, выдержанное в идеальных условиях. Не знаю, почему это меня расстраивает. Я не хочу, чтобы он страдал, но хочу, чтобы на его пути была хотя бы одна настоящая душевная боль, девушка, которая действительно поставила его на место. Когда-то я представляла себя такой девушкой, когда была невероятно молода и невыносимо наивна. Не могу поверить, что он снился мне, когда мы учились в Сент-Джонсе. Тогда я была еще ребенком, но он был так красив, что никто не мог меня в этом упрекнуть. Думаю о фотографии, которую хранила под подушкой, о том дне, когда все узнали об этом. Какая дура.

Маргарет снова проводит щеткой по волосам, терпеливо наблюдая, когда я робко улыбаюсь и пожимаю плечами.

— Как обычно. Почему ты спрашиваешь?

— Я надеялась, что Ройс придет.

При упоминании Ройса испытываю такое облегчение, что плечи поникают. И теряю два дюйма в росте. Рада, что она думала именно об этом. Никого не касается, что я сегодня столкнулась с Эмметом, и я не собираюсь делиться этим с бабушкой или Маргарет. Бабушка лишь воспользуется случаем напомнить мне о будущем, или, что еще хуже, ей взбрело бы в голову вообще сократить мое пребывание у Моргана, чтобы избежать повторной встречи.

— Он будет здесь завтра?

Она улыбается, хотя, кажется, нерешительно.

— Да, он подтвердил, хотя именно бабушка организовала встречу…

— Я не против, — заверяю ее, пытаясь понять, во что она играет.

— Значит, тебя все устраивает?

Думаю о сигарете, лежащей на тротуаре, о лжи, которой кормлю себя по утрам. Ты счастлива. С тобой все в порядке. Нет жизни лучше, чем та, которой ты живешь.

— Более чем, — отвечаю я с широкой улыбкой. — Почему бы тебе не помочь мне выбрать что-нибудь для завтрашнего обеда, прежде чем я лягу спать?