Аллегория радужной форели

Кам

К Валери я приезжаю сразу после обеда. Октябрьский ветер хлещет меня по лицу, когда я выхожу из машины, но я знаю, что на заднем дворе, возле огромного гриля будет хорошо. У упорядоченной жизни есть свои преимущества. Валери с улыбкой на губах спешит открыть мне дверь — она одета стильно, но непринужденно. Интерьер дома вполне соответствует облику моей подруги: красиво, спокойно, идеальный порядок. Я догадываюсь, что для большинства людей Валери — воплощение успеха. Знаю, что она считает свою жизнь наполненной, хотя мне это понять довольно трудно. Просто наши представления об успехе диаметрально противоположны. Я никогда не думала о каких-либо традиционных женских ценностях — мне двадцать пять, и я собираюсь еще на пять лет погрузиться в учебу; даже с Виком, самым приземленным моим парнем, я лишь мельком думала о замужестве и детях. А уж идея пустить корни где-нибудь, чтобы остаться там навсегда, никогда не внушала мне оптимизма и даже мешала порой ночью заснуть, когда он начинал строить планы нашего совместного будущего: дом, загородное шале, дети, две недели летом в Олд-Орчард-Бич. А ведь по его словам, якобы именно я внушала ему эти идеи.

Я же думаю, может, он был просто недостаточно хорош, чтобы у меня появилось желание завести внутри себя крошечное существо, или у меня просто от природы нет такой потребности? Мне не нравится думать о том, как бы я реагировала на кого-то, кому бы отдала часть своего тела. Маленький человечек, который был бы частично мною и частично тем, кого я любила, с моими волосами, его глазами, моим характером и его заразительным смехом, амальгама из всего самого лучшего в нем и во мне. Наверное, я трусиха на самом деле, но я не уверена, что мое желание создать крошечное чудо сможет победить страх потерять это счастье. Иногда я даже уговариваю себя, что я слишком долго жила без матери, чтобы быть способной исполнить достойно эту столь сложную роль.

Валери готовит на кухне кебабы и непрерывно болтает. Она наливает нам по бокалу белого, я осторожно режу овощи. Ее голос убаюкивает меня, я слушаю вполуха. Его переливы успокаивают. Жизнь Валери проста: она всегда знает, чего хочет. И это еще одна причина, почему я люблю проводить с ней время. Возле нее сомнения и раздумья куда-то испаряются, и я могу наконец отложить в сторонку все свои тревоги.

— Эй, ты меня не слушаешь?

Она улыбается, ни капли не обидевшись. Убирает кебабы в холодильник и отпивает глоток вина.

— Ты рассказывала про цвет галстуков у шаферов…

— Кам! Это было минут десять назад, не меньше…

— Ой…

Валери смеется, наливает себе еще немного вина и предлагает мне, но я отказываюсь. Я хочу встретить Макса с ясной головой. Я нервничаю при мысли о том, что увижу его сегодня. Такого со мной давно не было, и это странно.

— Черт, а ты собиралась вообще поговорить со мной о том, что на барбекю приедет Макс?

Вал направляет на меня свой знаменитый «инквизиторский» взгляд.

— Я надеялась, что не надо будет…

— Ну, ты меня плохо знаешь.

— Да нет, я знала, что поговорить придется. Я имела в виду, надеялась, что для этого не будет повода.

Она ставит бокал на стойку, опирается локтями на кухонный островок прямо напротив меня.

— Ты же знаешь, что я об этом думаю, Кам.

— Но ты не знаешь, что случилось.

— Могу догадываться.

— И какого рода твои догадки?

— Того рода, что Макс никогда бы не согласился прийти, если бы чувствовал себя в чем-то виноватым. Ну не ради ребрышек же он придет, в конце концов.

Мне даже чуточку смешно.

— Именно это он и сказал. Ты знаешь, у вас больше общего, чем ты думаешь!

— Ты.

— Что я?

— Ты. Ты — наше общее, мое и Макса. Практически именно так.

Я знаю, что она права. Макс — свободный, любопытный, непостоянный. Макс — буря в океане. Валери — спокойная, решительная, предсказуемая. Вал — озерные воды. Я должна бы спросить у самой себя, что меня объединяет со столь разными людьми. Без сомнений, каждый из них дает мне что-то свое.

Валери допивает вино и спрашивает:

— Скажи мне одну вещь…

— Что?

— Готова ли ты признать, что я была права? Про вас обоих?

Я задумываюсь, что ответить, хотя в глубине души уже знаю. Я не понимаю, что такое случилось недавно, что наша с Максом дружба вдруг перестала быть устойчивой. Я всегда считала, что если это когда-нибудь случится, то для этого будет серьезная причина, важное событие. Типа того, что Макс, например, встретит девушку, у них начнутся серьезные отношения и он отдалится естественным образом. Я думала, что это будут какие-то душераздирающие вещи, которые позволят допустить, что я уже не занимаю столько места в его жизни, и я осмелюсь сказать ему об этом. Проблема в том, что внешне ничего не изменилось, а мое тело захотело большего и мое сердце тоже. Я не хочу чувствовать себя виноватой в своих желаниях, но не знаю, как вернуть то драгоценное равновесие, которого мы с таким трудом достигли за прошедшие годы. Мы построили между нами столько барьеров, чтобы защитить то, что мы считали важным, и теперь я не знаю, с чего начать. Я боюсь вытащить не тот кирпичик и обрушить все здание.

— Не уверена, что ты права. Я только начинаю подозревать, возможно, это мы были неправы.

Валери берет меня за руку и смотрит с нежностью.

— Называй это как хочешь, красотка, но, если хочешь мое мнение, это одно и то же.