Аллегория радужной форели

Макс

Уже почти год прошел с того дня, вскоре после Рождества, когда я почти завоевал Кам. Ну то есть на самом деле, типа как я прижимаю тебя к двери, срываю всю одежду, ласкаю, пока ты не осознаешь, что это то, о чем ты мечтаешь всей душой. Я понимаю, что все это звучит как мантра сексуального маньяка, но это совсем другое. Я чувствовал, что если наконец осмелюсь, если слегка надавлю, она сдастся. Что она хотела того же, но инициатива должна была исходить от меня. У меня никогда не было проблем с первым шагом с другими девушками. К тому же я начал замечать, что в моей жизни вырисовывалась некая закономерность: стоило мне сблизиться с моими пассиями, как интерес к ним у меня немедленно пропадал. Флоранс была исключением, правда, и с ней я не был полностью поглощен отношениями. Кам же была терра инкогнита, и я ждал подходящего момента, я ждал собственной уверенности, я ждал… на самом деле я даже и не помню точно, чего я ждал, я просто почувствовал, что мне надоело все время ждать.

Я провалил сближение с Кам в пятницу вечером — мы сидели в маленькой пивнушке с Матье и его девушкой Катрин. Кам — напротив меня, Матье наискосок, а Катрин рядом. Мы пили по второй кружке. Атмосфера стала расслабленной, мы шутили и много смеялись. Я то и дело посматривал на Кам и чувствовал себя уверенным, готовым к действиям. Я собирался проводить ее домой, а там найти удобный момент и признаться. Но если бы я знал, что меня ждет!

Все случилось слишком быстро. Мэт рассказывал какую-то историю, что-то весьма драматичное — он всегда любил драмы, — и вдруг Катрин прервала его восклицанием:

— Ксавье!

Мы все одновременно повернулись к высокому брюнету, входившему в бар. Он вертел головой в поисках голоса, который его позвал, и просиял, увидев Катрин. Он подошел к нашему столику, пожал руку Мэту, поцеловал Кэт. Мы с Кам получили по сердечному кивку. Мы быстро поняли, что это был брат Катрин, и она пригласила его присоединиться к нам. Он взял стул и подсел на другом конце стола, сразу заняв очень много места — не столько своими высказываниями, сколько вообще своим присутствием. Он вообще был большой, выше меня ростом, хоть и не шире в плечах. У него были модная стрижка, дорогие очки, квадратная челюсть, бледная кожа и темные глаза. И он смотрел на Кам как-то уж слишком пристально. Парни всегда смотрят на Кам с интересом, но к этому я привык. Неожиданностью для меня стало, что она смотрела на него тоже. Я это сразу почувствовал, и в животе у меня образовалась пустота.

Чем дальше, тем все более лишним я казался себе за этим столом, между двумя парами — уже сложившейся и складывающейся прямо у меня на глазах. Всякий раз, когда Кам смеялась, слишком громко и положив руку на плечо Ксавье, я чувствовал привкус желчи. Я допил пиво и откланялся еще до того, как это могло бы показаться нелепым. С трудом удержавшись от дурацкого комментария по поводу слишком узких штанов новичка.

На следующее утро я получил сообщение от Кам. Я слегка сдулся, особенно потому, что в послании было всего одно слово «Бранч?», что явно свидетельствовало о том, что Кам провела ночь не с Ксавье. Но пыл мой угас не окончательно, я инстинктивно закатывал глаза, когда вспоминал о Ксавье.

Мы встретились в нашем обычном кафе. Кам проскользнула на диванчик напротив меня, ее голубые глаза были окружены тенями, но блестели как-то по-новому. Я уже давно не видел этой искры в ее взгляде.

— Похоже, кто-то с утречка принял таблетку счастья.

Она покраснела.

— У тебя вид, будто ты спала часа три, — добавил я.

— Может, и меньше.

Я почувствовал, как мое сердце замерло, но умудрился сохранить легкомысленный тон:

— Плохая девочка.

— Дурак, мы не занимались сексом!

— А чем?

— Мы болтали, было круто. Есть и те, для кого на первом месте не только секс.

Я улыбнулся, несмотря на привкус горечи.

— Тот чувак так на тебя смотрел вчера вечером, у него в голове явно было желание не только поболтать.

— Может, ты и прав, но мы именно болтали.

— Какая ты скучная.

— Знаю.

Помолчав, я добавил:

— К твоему сведению, для меня тоже не только это важно.

— Что — не только это?

— Секс. Для меня важна не только эта сторона жизни, знаешь ли.

— И что теперь делать?

— Ничего, забудь.

— Ладно.

— Ладно, все. Я говорю всякие глупости, ты же знаешь, что я вечно несу черт-те что.

— И правда…

Она сощурилась, вид у нее был не слишком уверенный. Чтобы развеять тоску, я брякнул:

— Расскажи про твоего нового парня и его слишком тесные штанишки.

Она сдавленно хохотнула.

— Ну конечно. Я была уверена, что ты что-нибудь такое издевательское скажешь! На этот раз даже и для приличия ждать не стал.

— Что ты имеешь в виду?

— Каждый раз, как я с кем-нибудь знакомлюсь, ты обязательно его критикуешь. Марк-Антуан был слишком волосатым, Этьен — пузатым, Ян, уф, Ян…

— Ну, положим, насчет Яна я был прав.

— Ладно, про Яна ты был прав. Но ты понимаешь, что я хочу сказать…

— Да, само собой, но с моими девушками все то же самое. Ты к чему ведешь?

Официантка принесла нашу еду. Нам и заказывать было не нужно — мы так часто бывали здесь, что она знала наши вкусы. Кам отодвинула картошку в сторонку, полила ее соусом и протянула мне упаковку. Наши пальцы соприкоснулись на бутылке, и меня пронзила молния. Мне стало интересно, ощущает ли она то же самое.

— Ты прав. Мои запросы явно менее недостижимы, чем твои.

— А может быть, нам надо их уравнять.

— Тогда мне придется провести жизнь в одиночестве.

— Да ну, я знаю кое-кого, кто вполне бы тебе подошел.

Она склонила голову набок, заинтригованная. Мое сердце билось в груди с такой силой, что казалось, будто его стук слышат все вокруг.

— Ну да? И кто же это?

— Я.

Ее рот приоткрылся. Она заколебалась, но покачала головой.

— Мы оба знаем, что это не серьезно.

— Ты уверена?

— Макс…

— Что?

— Ты всякий раз так делаешь.

— Что я делаю?

— У меня свидание с Ксавье. Позволь мне, пожалуйста. Он милый, мне кажется, у нас может получиться. Мы оба знаем, что всякий раз, как у меня свидание, у тебя включается инстинкт защиты своей территории и ты перестаешь думать, что говоришь.

— Так было не всегда.

— Ну да, я знаю, но то было давно. Теперь я хорошо тебя знаю.

— И теперь, когда ты меня узнала как следует, ты поняла, что я не гожусь?

— Наоборот, ты прямо очень годишься. Но не способен смотреть со мной в одном направлении.

— Должен тебе признаться, у меня небольшое косоглазие.

Она улыбнулась, но немного грустно. Я глотнул кофе. Кофе был очень горячим, но я отпил еще. Я мог бы сказать ей, что хотел близости с ней задолго до ее встречи с Ксавье, но Ксавье не заслуживает внимания. Правда, я очень давно не видел подобного выражения на лице Камиллы, напоминающего счастье.

Я смотрел, как она, рассеянно улыбаясь, ела омлет, и думал, что мое предназначение вовсе не в том, чтобы дарить ей вот такие мимолетные улыбки, которые обречены исчезнуть, ведь я сам так часто создавал и убивал подобные улыбки на лицах встречавшихся мне девушек. Но не этого я хотел для нас с Кам. Я вызывал у нее улыбку ежедневно, уже давно. Наверное, не совсем так, как мне хотелось, но, возможно, мне следовало подумать прежде всего о ней, а не о себе.

Несколько месяцев спустя Ксавье вдруг понял, что не готов: типичная ситуация для парня, получившего свое, но готового сбежать, когда все становится слишком серьезным. Кам вернулась в исходную точку, и я ждал ее там, чтобы в очередной раз собрать осколки. Я убедился, что был прав, сохраняя свою роль друга. А если бы это я был в роли разбивателя сердца, то кто бы помог ей его склеить?