Аллегория радужной форели

Кам

Сидя в такси рядом с Максом, по дороге в замок Фронтенак на ту самую вечеринку в честь его отца, я продолжаю спрашивать себя, в какое дерьмо я вляпалась, приняв приглашение. Я знала, что Макс — ловкий манипулятор, но в этот раз я сама попалась, надо признать. Я утянута в платье, которое позволяет мне вдыхать ровно столько воздуха, чтобы не грохнуться в обморок, — и оно явно не позволит мне проглотить больше пары ложек. У платья еще и огромный вырез впереди, который не даст мне напиться в присутствии самых известных лиц города, если я захочу сохранить остатки самоуважения.

— Я так и не поняла, как тебе удалось меня уговорить, — говорю я Максу в тысячный раз.

— Если честно, я тоже не очень понимаю как, — отвечает в тысячный раз Макс.

Я смотрю на него краешком глаза, в точности как в последнее время делает он сам. На нем серые брюки, темно-синяя рубашка с якорями, красный галстук-бабочка, а пиджака нет, специально — ведь мать накануне просила его быть в костюме. У меня трепещет сердце, когда я вижу его одетым вот так. Судя по его выражению лица, я произвожу на него точно такое же впечатление. Я чувствую странную легкость, когда его взгляд направлен на меня, будто меня надули гелием. Если так пойдет и дальше, ему придется меня удерживать на выходе из такси, чтобы я не улетела.

Я приказываю сердцу успокоиться, потому что боюсь, как бы Макс не услышал его безумный стук о ребра. К тому же, если оно будет так колотиться, мне придется глубже дышать — и могут возникнуть проблемы с платьем.

Несмотря на все мои веские аргументы, сердце не желает меня слушаться. Оно такое же упрямое, как я сама, — мы же одной крови.

— Счет отправим моему отцу, — предлагает Макс, когда мы въезжаем в ворота Святого Иоанна.

— Счет?

— За платье.

Я стараюсь говорить легкомысленным тоном.

— Это старье? Да оно давно мне вместо пижамы.

— Я всегда знал, что ты жуткий сноб, — отвечает Макс смеясь. — Я в любом случае польщен.

— Почему?

Он оглядывает меня с головы до ног, совершенно не стесняясь. Это вгоняет меня в краску, и я надеюсь, что на мне достаточно косметики, чтобы скрыть это. С другой стороны, в этот вечер мне почему-то не кажется ужасным, что он увидит, как я покраснела. Должно быть, это влияние платья. Или недостатка кислорода в мозгу.

— Ну, наверное, я не заслужил пока настоящее первое свидание, но право-то я на него имею!

— Это не первое свидание и не наше.

— А могло бы быть.

Он смотрит мне прямо в глаза, но я ничего не отвечаю. У меня ощущение, будто он зажал мои внутренности своей рукой. На словах это довольно противно, но на самом деле завораживает. Немножко непривычно, как будто он полностью меня контролирует.

Такси останавливается во внутреннем дворе замка Фронтенак. Макс выходит и спешит обойти машину, чтобы подать мне руку. На улице слабый дождь, скорее морось. Он чуть не поскальзывается, открывая дверцу, я смеюсь, беру его за руку, чтобы выйти из машины, и его гигантская ладонь поглощает мою. Его кожа слегка влажная. Моя тоже. Мы оба нервничаем, и это уже очевидно. Причина нервозности — точно не огромная толпа врачей, адвокатов, нотариусов и других важных персон, движущаяся через двор к замку.