Что ты несешь с собой – часть III

Я шла рядом с Арунотаем, лихорадочно соображая. Значит, он понял, что я выросла на Жёлтой горе, как только увидел пустой саркофаг. Если разбудить амардавику можно было только таким способом — а обойти решение небесных богов обычно только одним способом и можно. Ну, допустим, Арунотай не сразу разобрался, что произошло, но пока я сидела в подземелье, уж должен был прийти к правильному выводу.

О существовании клана Суваннарат он знал ещё раньше — Чалерм говорил мне, что отец отказался брать махару у Саинкеу. Возможно, Арунотай уже тогда выяснил, что это за клан такой, маленький, но гордый. А может, только после бегства амардавики послал людей на Жёлтую гору и всё разузнал. Это уже не важно. Главное, что женился он на мне, уже зная, кто я. Значит, понимал, что амардавику я выпустила нарочно. Однако не изгнал, не казнил, а решил использовать. Впрочем, если ему действительно нужно запечатать амарада, а он навёл обо мне справки дома, то я для него и правда стала спасением.

Вот только запечатывать амарда я не хотела. Какая досада. Но с угрозой семье он метко попал — я не могла поставить их под удар, даже если отец меня выставил. Наши с ним разногласия ни на мои чувства к семье, ни на дочерний долг никак не повлияли. Другой вопрос — могла ли я обезвредить Арунотая?

Он как-то так обтекаемо сказал — «если со мной что-нибудь случится». Это же не обязательно значит смерть. Если, допустим, я всё же подниму бунт, а его свяжу и брошу в ту же темницу — это может быть расценено как «случилось». Откуда я знаю, о чём он договорился с собзниками? Может, и ни о чём не договаривался, просто соврал. А может, и подстраховался, зная, что дома его ждёт опасная гадюка. Потому и раньше вида не подавал, что знает обо мне, и сбежал от брачной ночи… Да, это весьма вероятно.

И каким образом он может оповестить союзников, я тоже не знаю. Уж наверное не гонцом с письмом. Скорее всего, есть какие-то связанные талисманы или амулеты, которые меняется внешне при соблюдении определённых условий. А если и нет — могла ли я рисоквать семьёй в надежде, что Арунотай не успеет отправить послание? Нет. У Саинкаеу и правда может быть припрятан любой сложности и необычности метод, а Арунотай — как раз тот единственный человек, который знает или может узнать все тайны клана.

Итак: отказаться я не могла, навредить Арунотаяю тоже. До храма уже рукой подать, и что я собираюсь делать? Если запечатать амарда, то Арунотай получит над ним контроль. И, вероятно, первым делом скормит меня лианам, ведь тогда я буду ему уже не нужна. Или нужна? Он говорил, что раньше Вачиравит помогал ему сдерживать амарданура. Понадобится ли это сейчас?

Может быть, мне удастся как-то так его запечатать, чтобы заполучить управление самой? Арунотай, скорее всего, предусмотрел такую попытку… Или нет? И как именно он мог обезопаситься от этого?

Мои размышления упирались в то, что я понятия не имела, как вообще запечатывают амардов. Сильных демонов обычно просто убивали, уничтожали без остатка, чтобы они точно не смогли воскреснуть. А запечатывали… запечатывали места. Или опасные предметы, которые могли позже пригодиться. Но там надо было писать знаки на самом предмете или на ящике, на полу вокруг, на входе в опасное место… На чём мне писать в храме? Или Саинкаеу придумали что-то ещё?

Но дальше размышлять на эту тему мне было не суждено. Выйдя из-за очередного древодома, Арунотай и я чуть не споткнулись о Чалерма. Вернее, о то, что он волок по земле за собой.

Это был труп Киттисака.

Я встала, как вкопанная, и уставилась на окровавленное тело. В том, что именно тело, сомнений не было — уж насколько-то я чужую махару чувствую. Да и перерезанное горло, и остановившися взгляд как бы намекали.

Чалерм волок его за ноги, но, заметив нас, тоже замер и отпустил захват, так что нарядные сапоги Киттисака шмякнулись на землю. В руке Чалерм держал свой гибкий меч, и понятно, почему не убрал обратно в пояс — по лезвию размазалась кровь. На лице и бирюзовой чокхе Чалерма тоже темнели её пятна со следами безуспешных попыток наскоро стереть.

— Это что? — первым нашёл слова Арунотай. Я глянула на него. Он изумился настолько, что даже узоры засветились зелёным, хотя обычно Арунотай не позволял себе подсветку.

Чалерм развернулся всем телом и принял боевую стойку. Выглядел он… Я только сейчас заметила, что с ним не так. Во-первых, он перестал сдерживать махару, и кожа его приняла почти такой же тёмно-сливовый оттенок, как у Вачиравита. А во-вторых, в его глазах плескалось отчаяние и безумие похуже, чем недавно у Арунотая. Но это же Чалерм! Я была уверена, что уж он-то неспособен на такие переживания! Это же хитрая лисья морда! Однако я видела то, что видела. И труп Киттисака с окровавленной жидкой бородёнкой. И обагрённый меч.

— Это то, что надо было сделать месяцы назад, — хрипло произнёс Чалерм, и даже голос его я не узнавала. — Но я надеялся решить всё миром, дорогой братец.

Глаза Арунотая распахнулись. Он сделал шаг назад. Чалерм сделал шаг вперёд и перехватил меч поудобнее. При Арунотае оружия не было, насколько я видела, да даже если бы и было — он не чета Чалерму в бою.

— Подождите… — выдохнула я, всё ещё не веряв то, что вижу своими глазами. — Подождите, Чалерм, его нельзя сейчас убивать.

Чалерм развернулся ко мне, и лицо его исказилось в страшной улыбке.

— Это вы мне говорите⁈ После всего, что вы мне уже наговорили⁈ Я пытался действовать мирными методами, вам ли не знать, Ицара, я — пытался! И к чему это привело⁈ — он широко раскинул руки, с меча сорвались капли крови. — Единственное, что сейчас можно сделать, это сдать Гийат всех виновных.

Я покосилась на бездыханного Киттисака.

— Трупами? И вы думаете, они поверят, что это и есть виновные?

— Я оставил несколько в живых. — Чалерм кивнул на храм. — Но время идёт, а мои силы не бесконечны. Эти же, — он с презрением глянул на Киттисака, — оказались слишком сильны, чтобы взять их живьём и не бояться, что они сбегут.

Я обомлела. У меня в голове не укладывалось. Он говорил во множественном числе — скольких он убил?

— И куда вы его тащите? — Арунотай смотрел на Чалерма так же обалдело, как я себя чувствовала. Ещё бы, он-то даже не знал, кто Чалерм такой.

— В храм, — подумав, ответил Чалерм. — И тебе лучше пойти туда же, если не хочешь оказаться там тем же путём, что советник Киттисак.

Я пыталась хоть что-нибудь понять. В храме был круг для отдачи махары, но такой же круг можно использовать для отправления вещей. Как с книгами мы провернули. Вернее, там мы рисовали круг приёма, но раз круг приёма так работает, то и круг отправления, наверное, тоже. Значит, Чалерм думал отправить трупы в Чаат? А живых? Разве живых можно засунуть в круг?

Но прежде чем я успела спросить, Арунотай вдруг сорвался с места и помчался ко храму.