Что ты несешь с собой – часть III

Глава 25. Базар на войне

Даже раньше, чем стали различимы фигуры в небе, я поняла, кто это. По хлынувшей в тело знакомой махаре.

— Ари Чалита!!! — заорали наши, в воздух полетели случайные вещи — платок, ножны, походная лепёшка…

— Ваша амардавика, что ли? — негромко уточнил у меня глава Макок и не глядя срезал голову подвернувшейся слоноцапле.

Я закивала, чувствуя, как губы сами собой растягиваются в счастливой улыбке, и тут заметила внимательный взгляд советника Вирожа.

— С таким вливанием мы дальше справимся, а вы, наверное, хотите выразить своё почтение Ари Интурат?..

Я окинула взглядом передовой отряд и решила, что и правда, на мне свет клином не сошёлся. Я их расставила, придала направление, дальше сами, не маленькие, тем более, что и демоны в ближайших рядах были в основном всякими зверями — волки там, медведи, ползучие гады…

Тут что-то привлекло моё внимание — в ярком ковре тварей мельтешил кто-то мелкий и тёмный. Ну, мелкий — по меркам демонов. Так-то с человека ростом. Обезьяна?

Оттуда, где я только что заметила движение, внезапно прилетел дротик. Я поймала его перед самым лицом советника Вирожа — это была отравленная игла демонического дикобраза. Гийат спохватились и усилили свой барьер — такие иглы пробивали обычный боевой щит. А мелкая пакость меж тем скользнула в гущу поангов. Вот это было совсем плохо: поанги сами по себе туповаты и обычно нападают, используя только грубую силу. Они походили на огромных горилл, так что заломать человека им ничего не стоило. Однако под руководством более смекалистых демонов поанги вспоминали, что умеют превращаться в облака кровососущих насекомых, и если им сейчас этот проныра что-то нашепчет…

Я решила не дожидаться, пока до поангов дойдёт, чего от них хотят, опустилась на землю там, где с неё смыло водой всю растительную жижу, и начертала пламенем круг призыва. Заклинание отбирало изрядно махары, но теперь скупиться было незачем, раз Ари Чалита здесь.

Гийат и мелкие кланы успешно кромсали ряд за рядом ближайших демонов — гигантских человекообразных якш с зелёными крокодильими головами, ожившие статуи из камня и дерева, духов затонувших коряг и ожившую утварь.

Я влила махару в круг, бормоча детскую считалочку — не важно, что именно говоришь, смысл заклинания содержится в символах круга, но для ритма удобнее что-то в стихах. Пламя поднялось выше и засветилось сильнее, мокрая земля просохла и потрескалась, и вот уже посреди круга вздыбилась корка глины, проткнутая рогами. Вслед за ними из земли выпросталась морда священного гаура. Увидев свет, он рванулся, вывернул огромные комья земли и выбрался наружу, отряхиваясь, как собака.

Как только он был готов, я выдала ему указания — и вот уже огромный чёрный гаур мчится навстречу якшам, выставив вперёд рога, подобные ветвям векового баньяна. Якши зашипели и наставили на него свои копья, но священного зверя демоническим копьём не проткнёшь, а вот он нанизал их на рога, как фруктовые ломтики для сушки.

Протаранив ряд якш, гаур даже не замедлился. Он прорезал гущу демонов, как острая лопата прорубает почву, и сбросил продырявленные тела на поангов, которые только-только начали соображать, что происходит. Вскоре и от них ничего не осталось, а я разглядела в гуще львиноголовых рыб юркую тёмную фигурку, и наконец узнала её — Апхай. Тот самый, чья статуя оказалсь в чаатском храме, лживый полубог-полудемон, подменивший собой Пхи Таена.

— Вот это ты даёшь, дочь Суваннарат! — раздался сверху раскатистый голос главы Бунма. — Долго ты можешь гаура гонять?

Я пожала плечами.

— Пока Ари Чалита благоволит.

Я, конечно, немного преувеличивала. Поддержание твёрдого тела божественного зверя требовало не только махары, но и большого сосредоточения. Однако на несколько часов меня точно хватит, а дальше…

Я снова оглядела демоническое воинство. За поангами шли лесные ду, а после — крокодилы, шестиногие паукочерепахи и даже Чёрное Бедствие, смерч из чёрного тумана, раздевающий до костей любого, кто окажется внутри. Дальше я различала киннар, одноногих кровососок и облако светлячков… Колонна демонов тянулась далеко, но не бесконечно. И твари в ней были сильные и опасные, но не непобедимые. Это будет долгое и утомительное сражение, мы потеряем многих охотников, но… мы этих демонов перебьём.

Всех.

И вот тут я поняла, что делал среди них Апхай. Если мы перебьём всех демонов, ткань мирового порядка нарушится ничуть не меньше, чем если они перебьют всех нас. Именно этого коварный обманщик наверняка и добивался. Конечно, демоны лезут из прорех в ткани мира, и на смену этим вылезут новые — вот только хозяевами мест, а тем более амардами, им ещё очень долго не стать. Все договорённости рухнут, привычные, знакомые демоны-соседи сменятся новыми, чужими и голодными. И это если не считать…

Я присмотрелась к дальним рядам. И точно — вон там мой знакомый хозяин озера, идёт-переваливается. А справа от него голубеет что-то, уж не горные ли ба? Я Вачиравиту собиралась мстить всего за одну, а теперь что же, сама вырежу целое их племя? Вдали, на пределе видимости рыжее пятно — тигры? Да и Великий Ду, если он тут есть сам, тоже хозяин места. И если мы их перебьём, сколько несчастий обрушится на нас? Нет, это нужно остановить. Мы не можем себе позволить победить в этом сражении!

Я вскочила на меч и рванула в лагерь. Там уже даже возвели из земли и камней какие-то укрепления, а барьер сплели не временный, а настоящий, по науке Саинкаеу, такой, как был раньше вокруг резиденции. Мне пришлось побиться в него, прежде чем кто-то внутри заметил и озвучил разрешение войти.

— Ари Чалита! — выкрикнула я, приземляясь сразу на колени посреди разноцветной толпы. — Прошу, остановите войско демонов! Они не сами по своей воле нападают на нас, их ведёт Апхай! И если они не отступятся, мы перебьём их всех!

После моих слов повисла странная тишина. Я украдкой огляделась, не поднимая глаз. Ноги амардавики в браслетах и колечках стояли передо мной, а рядом с ними — очень знакомые чёрные сапоги…

— Она не может ответить, — прозвучали слова Вачиравита, странно отчётливые, словно за время его отсутствия на Оплетённой горе кто-то занимался с ним речью. — Чалита излечила мой слух, но за это на год лишилась голоса.

Я не выдержала и подняла голову. Ари Чалита, такая знакомая, в ореоле розовых волос, стояла и милостиво улыбалась мне. Махара светилась небесно-голубым сквозь её узоры. Вачиравит держал её под руку, сам ухоженный, в новой одежде без знаков Саинкаеу, и тоже со счастливой синенькой подсветкой. У меня во рту стало горько. Не потому, что мне было жалко этим двоим совместного счастья. А потому, что пока они радуются, мы с Чалермом тут расшибаемся в лепёшку, и конца-края проблемам не видать.

— Ну так и давайте их перебьём, за чем дело стало?

Голос принадлежал Лертчаю. Я огляделась, ожидая, что мальчишку сейчас вразумят, но ни Гийат, ни другие, кого я видела, не кинулись ему ничего объяснять, а так же озадаченно смотрели на меня.

— А вы что же, боитесь, что потом жить будет не на что? — хмыкнул глава Шинаватра. Как ни странно, он никуда не ушёл, но и в бой своих людей не отправил. — Всех демонов истребим, и крестьяне перестанут платить?

— Не несите чуши, — заговорил отец. — Естественно, нельзя убивать всех демонов без разбора, тем более, что среди них наверняка есть хозяева мест.

— А есть? — уточнил кто-то из союзников Шинаватра. — Но даже если и так, что у нас, на десяток кланов не найдётся пары добровольцев взять на себя проклятие?

Отец воззрился на говорившего, как будто тот перешёл на заморское наречие. А я вот уже знала, в чём дело. Похоже, не только Саинкаеу и Гийат не понимали, как устроен мир.

— Они думают, что убивший хозяина места обрекает на бесконечные несчастья только себя, — пояснила я.

Теперь отец уже на меня воззрился.

— А кого же ещё? — переспросил Шинаватра.

— Всех, — хором ответили мы с отцом и, внезапно, прануром Крабуком. Он протолкался к нам из толпы, встряхивая руками так, словно только что складывал какие-то сложные мудры. Не знаю, почему, но я совершенно не ожидала увидеть его здесь. Хотя где же ему и быть, если все Саинкаеу, что выжили, собрались в этом лагере? Чалерм ведь его не убил…

— Саинкаеу? — с презрением процедил Лертчай, оглядывая библиотекаря.

— Ничего удивительного, что они этого не знают, — заявил Крабук, не обращая ни малейшего внимания на юного главу. — Вообще-то это тайное знание, которое основатель нашего клана получил от амарданура Думруна, когда впервые пришёл на гору. А вот вам, пранья-обманщица, оно откуда известно?

Я, должно быть, незаметно для себя открыла рот, потому что теперь, собравшись говорить, неловко его закрыла так, что зубы друг о друга стукнули. То есть, я спасла его и его клан наперекор всем, кто тут собрался, и он ещё ко мне так относится? Да даже Вачиравит лучше соображает, чем это! Стоит вон молчит, землю сапогом ковыряет.

— Это же всем известно, — выдохнул отец, разводя руками. — Каждый ребёнок знает. И ладно там хозяева мест, но в целом перебить столько демонов разом — это расшатать мировой порядок на несколько поколений вперёд, тут никаких тайных знаний не нужно.

Я глянула через плечо туда, где кипел бой. Теперь Гийат перехватили командование, а мелкие кланы держали барьер — это правильно, им нужно отдыхать. Вот только Гийат шарашили по демонам мощнейшими заклинаниями, и линия обороны отдалялась от лагеря всё дальше. То есть, демоны гибли быстрее, чем добегали до места боя. Если махара внезапно не кончится, то их точно всех перебьют.

Я подняла взгляд на амардавику, которая слушала наши препирательства с невозмутимым и даже блаженным видом, как будто это была забавная маленькая стычка на семейном торжестве.

— Ари Чалита, рассудите нас! Кто прав? Что будет, если убить тысячи демонов в один день? Что будет, если убить хозяина места?

Амардавика улыбнулась мне, после чего сделала невнятный жест и покосилась на Вачиравита, склонив голову на бок.

— Она говорит, что ты права, — сказал Вачиравит, но по глазам было видно, что для него это полнейшая новость. — Что это приведёт к эпохе бедствий. Но… — он уставился на Ари Чалиту, — разве? Почему?

В ответ она только пожала плечами.

— Всё понятно, — заявил глава Шинаватра. — Ваша амардавика услышала где-то сказку и передала её вам. А то, может, хотела себя так обезопасить. Это чушь. Нам следует немедленно объединить силы и уничтожить всех демонов одним махом!

— Сам ты сказочка! — ощерился Вачиравит. — Если мы уйдём, демоны вас всех сожрут!

— Не больно-то вы рвались в бой, пока на стороне демонов было преимущество, — одновременно с ним сказал Лертчай.

— Мне требовалось оценить выгоды и потери, — с важным видом отговорился Шинаватра, словно Вачиравита вообще не существовало. — Мы сейчас же присоединимся к сражению. А ну…

— Ни в коем случае! — перебил его Крабук. — Я же вам объясняю, это тайное знание, и вы его не получили только потому, что у вас нет своего амарда! Но послушайте хотя бы чужого!

— У клана Гийат свой амард есть! — напомнил Лертчай. — Но такую чушь мы слышим впервые! И уж точно не собираемся верить на слово никому из клана Саинкаеу, от вашего вранья давно уже спасу нет!

Вачиравит зарычал и потянулся за мечом — у него на поясе болтался какой-то новый, смутно знакомый. Но Ари Чалита жестом его остановила. Она, похоже, не собиралась судить человеческие свары.

Я встала с колен и набрала в лёгкие побольше воздуха, чтобы погромче вразумить сразу всех, но тут поднялся такой гвалт, что я поняла: не перекричу. Крабук орал на Лертчая. Отец орал на Шинаватру. Шинаватра отбрёхивался сразу от Лертчая и отца — он всё ещё зачем-то считал себя союзником Саинкаеу, хотя мне казалось, что он уже переобулся. При этом мнение Крабука ему тоже не нравилось, да и отца раздражало, что он с ненавистным Саинкаеу оказался на одной стороне. Ор стоял до небес — Вачиравит в ужасе зажал уши и вертел головой с таким видом, словно жалел об обретённом слухе.

— А я же говории-ла, — раздался у меня за спиной скрипучий женский голос, от которого я подпрыгнула. — Я предупрежда-ала!

Я обернулась и встретилась лицом к лицу с Маливалайей, той самой сумасшедшей учительницей, которая раз за разом обвиняла меня в демонопоклонничестве и ещё каких-то жутких грехах. Ну да, её же тоже Чалерм почему-то пощадил, несмотря на её странные угрозы.

— О чём?

Она стояла так близко, что мне даже кричать не пришлось, чтобы она расслышала.

— О том, что поклонение амарду не доведёт наш клан до добра. А теперь и не только наш. Видишь, что ты натворила? — она махнула рукой в сторону спорщиков. — Весь мир сгубят и не поймут. Вот и кому ты хорошо сделала своими уроками?

Я скрипнула зубами. Вот где ты была со своими рассуждениями раньше? Поливала меня своими безумными выкриками и ждала, что я выслушаю и постигну великую истину? Читать мысли я, увы, не обучена. Однако, выходит, бабка была не сумасшедшая, а просто очень расчётливая. Прекрасно знала, что творится в клане, и притворялась больной, чтобы её не пустили в расход. Но отвечать ей мне было недосуг — гам мужских голосов вдруг перекрыл женский:

— Нет больше никакого клана Саинкаеу, отец, разуй глаза, кого ты тут собрался поддерживать⁈

Я оттолкнула Маливалайю и протиснулась сквозь растерянную толпу Саинкаеу, держащих барьер, туда, откуда доносился голос Кессарин.

— Промой глаза, дочь, ты что, не видишь наследника? — отвечал ей неприятный смутно знакомый голос. Ну конечно, Адульядеж! — Вышла бы за него замуж, была бы сейчас на вершине власти в этом клане, так нет же, устроила на свадьбе какой-то балаган! Хорошо хоть всё вскрылось, и наследник снова свободен!

— Я зато несвободна! — как хлыстом полоснула словами Кессарин. Я не ошиблась, у неё изрядно духовной силы, и в таких вещах это проявляется. Узоры её горели так, что на несколько шагов вокруг всё залило алым светом.

— Это поправимо, — фыркнул Адульядеж. — От старшего Нирана я избавился, а твой муженёк ничего из себя не представляет.

— Ты… — выдохнула Кессарин, и если до того мне казалось, что свет её узоров бил по глазам, то теперь и вовсе пришлось отвернуться. — Ты жалкий никчёмный трус! Воин воина убивает в поединке, а не исподтишка посреди ночи!!! Да будь ты хоть тысячу раз прав, я никогда не встану с тобой на одну сторону!

Я покружилась на месте, заглядывая в лица. Им всем было не до демонов. Одни делили власть, другие возмущались несправедливостью, третьи просто молча ждали, что им прикажут, потому что не умели думать сами. Битва уже перевалила за перегиб горы, и оттуда только изредка виднелись вспышки заклинаний, слышались вопли и рёв, отлетали отрубленные части демонических тел. Как мне их остановить? Одной? Это безумие. Я отозвала гаура, но это только означало, что больше охотников погибнет и покалечится. Если главы мелких кланов продолжали рубить врагов, значит, тоже не понимали, чем это нам всем грозит.

Суваннарат — это всего горстка охотников и вдобавок к ним женщины и дети, да и после того, как отец меня выгнал, станут ли они меня слушать? А Саинкаеу теперь никому не указ, да и не умеют ничего. Мне некого поднять, чтобы навязать свою правду. Я осталась одна.

— Пранья, — позвал сбоку негромкий голос Джарана. Рядом с ним стоял Адифеп, а через плечи у него была перекинула рука Чалерма, который явно плохо держался на ногах. Гам вертелась рядом, кусая губы и не зная, куда себя деть.

— Ицара, — прохрипел Чалерм, прежде чем я успела отчитать его за то, что не пощадил надорванного ядра. — Люди и демоны не договорятся. Нужно обращаться к небесам.

Я так и замерла с открытым ртом. В прошлый раз Саинкаеу обращались к небесам, чтобы наказать Ари Чалиту, хотя она вовсе ни в чём и не провинилась. Это было подло, но действенно: её и правда прокляли бесконечным сном, от которого только я смогла её освободить. А теперь у нас гораздо более важная причина для обращения: война людей и демонов — это не шутки. И случается, может, раз в тысячелетие. Небеса должны вмешаться и вынести своё решение, и я уверена, что оно будет верным. Они-то там, наверху знают всё о мировом порядке!

Однако к небесным богам нельзя обратиться напрямую. Их сила слишком велика, и если простой человек, даже сильнейший махарьят, попытается послушать их речь, его просто сожжёт потоком махары. Поэтому для общения с людьми боги спускают на землю своих вестников, которые гораздо слабее, но несут с собой волю небес, которой никто не сможет воспротивиться. Вот только вестник не имеет телесной оболочки, и чтобы говорить с людьми, должен занять тело добровольца. Такого, что обладает достаточной духовной силой и выносливостью, с большим хранилищем, в которое поместится вся махара вестника. И единожды захватив тело человека, вестник его уже не вернёт.

На всей Оплетённой горе сейчас было только три человека, которые понимали, почему так важно не допустить уничтожения всех демонов. Но Крабук — слабый махарьят, а отец — глава клана и не может позволить себе самопожертвование. Значит, это могу быть только я. Больше просто некому. Да и жребий я вытянула неслучайно. Маливалайя права, это мои решения привели к тому, что сейчас вселенский закон оказался под угрозой. Мне и расплачиваться.

— Да, — я кивнула на случай, если Чалерм не расслышал сквозь гвалт и крики. — Ты прав. Я призову вестника. Я… знаю ритуал.

Лицо Чалерма на мгновение исказилось, а его рука соскользнула с плеча ничего не понимающего Адифепа. Я испугалась, что он сейчас грохнутся в обморок от бессилия, но вместо этого Чалерм схватил меня за руки. Его пальцы жгли мне кожу, а когда он склонился к моему лицу, от него пахнуло лихорадочным жаром, но тёмные глаза смотрели спокойно и даже не светились никаким чувством.

— Нет, Ицара. Вестника призову я.