Что ты несешь с собой – часть III

Глава 29. Шепот обреченных

— Это… шкура… обречённого! — взревел Великий Ду. Он сжал шелуху в кулаке и ударил им по воздуху, но с такой силой, что под этим местом промялся и треснул лёд. — Лжец! Ты заплатишь за это!!!

Он двинулся было к канану, но тут перед ним выросла стена льда.

— Поединок проиграл Суваннарат, — продребезжал вестник. — Его клан — твоя вира.

— Для какого дела на всей земле мне могут понадобиться твои Суваннарат, когда вот он, мой враг⁈ — возопил Ду, обрушивая удары кулачищ на преграду.

— Ты выбрал, — отозвался вестник. — Ты не захотел решать, кто прав, а кто лжёт, и попросил саму судьбу указать тебе на твою виру. Судьба свершилась. Забирай и уходи.

— Что мне твоя судьба, если я вижу, кого следует наказать на самом деле⁈ Может, он обанул и судьбу тоже⁈ Или это был ты?

Но вестник оставался непреклонен. Я встала, не соображая, отряхивать мне пепел с юбки или это будет неуважением к отцу. Все остальные молча следили за перепалкой. Мои родные хмуро переглядывались. Бежать толку не было: вестник найдёт тебя где угодно. Однако Ду ярился всё больше, а вестник только подновлял ледяную стену вокруг него. Канан мерзко хихикал, стоя в окружении своих воинов.

Я понимала, что Ду ничего не добьётся. Он ведь сам затребовал поединок, а теперь отказывался признавать результат. Это так не работает. Даже если он сейчас убьёт канана, это ничего не изменит: отец проиграл, и мой клан должен стать вирой демонам.

Мой клан. Ещё несколько чаш назад у меня вовсе не было клана. А теперь я — его предводитель, и именно я должна защитить своих людей. Мне больше не на кого перекладывать ответственность. Отец погиб, и никому кроме меня нет дела до моей семьи. Этот груз лежит теперь на моих плечах, и опереться мне больше не на кого. Так что либо я сломаюсь и погибну вместе со своим кланом, либо найду способ нас спасти.

Но как? Разве что убить Великого Ду… Но ведь он — хозяин места, а значит, его смерть навлечёт тысячу несчастий на весь мир. Несчастий нам и так хватает…

Я задумчиво уставилась на ледяную глыбу с Чалермом внутри. Мне показалось или он тоже посмотрел на меня? Это свечение из глаз не позволяло проследить взгляд. Странно, что вестник не торопит события. Только что он так спешил поскорее закончить, а теперь только безучастно повторяет свой приговор и ничего не делает. Уж не Чалерм ли его задерживает? Даёт мне время?

Я глубоко вдохнула и зажмурилась. Нет, Ицара, убить Ду — это совсем не то, как Чалерм бы хотел, чтобы ты поступила. Ицара Суваннарат, только пришедшая на Оплетённую гору, кинулась бы на врага, не щадя ни его, ни себя, и надеялась бы только, что после смерти её воспоют в сказаниях.

Но Чалерм всю дорогу учил меня другому. И теперь он — тот, кто не пощадил себя и бросил всё в огонь ради победы. Он набрался этого от меня, я отправила его катиться с этой горы. Он же остановил моё качение. Я не могу теперь, стоя перед ним в его последние чаши на земле, отринуть всё, что для него ценно.

Нет, мне нужно действовать не силой, а умом. Если бы Чалерм мог, он бы наверняка нашёл какую-нибудь уловку… Какую-нибудь лазейку, в которую мой клан смог бы вылезти… А кто у нас знаток небесных законов? Канавут знает законы людские, а вот Крабук…

Я решительно развернулась и бросилась в толпу, пока все остальные следили за перепалкой Ду с вестником. Где-то я только что видела цветастую сатику Крабука… Он обнаружился в обществе Джарана, Адифепа, Гам и, о радость, Канавута, что-то шёпотом им доказывая. Тем лучше, не придётся всех собирать.

— Пранур Крабук, — прошипела я, хватая его за складки сатики на груди. — Среди ваших бескрайних познаний есть хоть что-нибудь, что может заставить вестника пересмотреть своё решение?

Крабук закатил глаза и преувеличенно вздохнул.

— Я как раз объясняю пранай, что как только демон потребовал поединка…

— Это я знаю, — рыкнула я. — С этой стороны нам не подкопаться. Но, может, есть какой-то способ изгнать вестника или объявить его решение неверным? Может, отвлечь его, я не знаю… Ну думайте! кто тут похвалялся своим знанием тайных законов?

Крабук поджал губы, но тут же подбоченился, видимо, чтобы лучше думалось.

— Как я понимаю, — тихо сказал Канавут, — вестник — это единственный способ связаться с небесами? Никак иначе, минуя его, с ними не поговорить?

— Не просто не поговорить, — фыркнул Крабук. — Это строжайше запрещено!

Я нахмурилась.

— Люди же просто не выдерживают присутствия богов, поэтому нет другого способа.

— Это само собой, — помахал пальцем Крабук. — Однако у них там, — он глянул в небо, — на всякий чох есть свой закон. И вот чтобы никому было не повадно спускаться сюда и нечаянно уничтожать сотни человек, для того и есть особый запрет, а нарушение его жестоко карается.

И как это могло мне помочь? Вестник, очевидно, ничего не нарушает, а никого другого не призовёшь.

— А как же ритуалы, взывающие к богам? — спросил Джаран. Я навострила уши.

— Так то к силе богов взывают, — пояснил Крабук, явно наслаждаясь вниманием к своей персоне. — Силу им давать не запрещено. А вот если у них совета спросить, а они ответят, вот это карается. Нельзя им влиять на ход вещей, кроме как через вестника. Это для того сделано, чтобы люди по пустякам не обращались и богов друг с другом не сталкивали своими просьбами.

И вот тут меня осенило.

— Подождите! — выпалила я, — а что если некто… не совсем бог? А, скажем, наполовину?

Крабук сощурился, словно пытаясь угадать ход моей мысли, а вот Канавут тут же привёл справку:

— Мне известно пять случаев из исторических хроник, когда полубог общался с людьми. Они при этом не гибли. Но о небесных запретах для полубогов я ничего не знаю.

— И для них, конечно, — важно закивал Крабук. — Если он на небесах живёт, значит, нельзя с людьми напрямую говорить, и в особенности влиять на ход вещей. Тут уж бог ты или не бог — не важно, это закон небес. Во всяком случае, так написано в книге Великого Ба.

А я вот знала одного недобога, который несомненно повлиял на ход вещей. Я же видела его, снующего среди демонов! Да и за спиной отца что-то мелькало — и как он сам не заметил? Или заметил, но не смог воспротивиться?.. Умирая, он сказал мне — не поддавайся. Я поняла это как «не сдавайся», но что если он имел в виду другое? Он сказал «я поддался» — уж не Апхаю ли?

Так, теперь главное не выдать, что я знаю. Заметить Апхая сложно, он быстрый и умеет прятаться в тени человека так, что не увидишь. Если бы Саинкаеу не посадили его статую в храме, я бы и вовсе о нём не вспомнила. Но у него острый слух, так что говорить о нём не стоит. Лучше подумать о том, как его изловить.

Ведь если за вторжением демонов стоит Апхай, то, значит, он вмешался в ход вещей, и вестник должен судить его, а не нас. Вот только вестник неповоротлив, и как знать, насколько он хорошо видит. Поэтому Апхая ему надо приволочь прямо под нос, чтобы не уклонился от исполнения правосудия.

Однако изловить божество, особенно такое вёрткое, как Апхай, вовсе непросто. Голыми руками его не схватишь и обычным мечом, даже духовным, не ранишь. Я попыталась вспомнить какие-нибудь предания об Апхае или других полубогах — какие у него есть слабые места? Но ничего не приходило на ум, не так уж часто люди проворачивали подобное, а провернув, держали в тайне, чтобы не гневить небеса.

— Кто может прикоснуться к полубогу? — пробормотала я, покусывая большой палец. За спиной всё ещё рассыпался в проклятиях Ду, и теперь уже некоторые махарьяты его поддерживали, но вестник был непреклонен.

— Хороший вопро-ос, — протянул Крабук. — Насколько я помню, в предании о Дуангкамоле девятипалом…

— Быстрее! — не выдержала Гам. — Ты что не понимаешь, она клан свой спасти пытатется!

Я была очень благодарна Гам за это. Крабук зыркнул на неё обиженно, но всё же свернул свой рассказ:

— Демоны, духи, призраки… Они могут.

Я оглянулась на войско демонов. Подойти к ним и объяснить… или попытаться достучаться до Великого Ду, да ещё так, чтобы Апхай не понял, что я задумала?.. Не представляю, как.

— Ещё в «Повести о боге неудачи» его как-то заперли в центре алтаря, — припомнил Канавут. — Если целого бога можно, то, наверное, и полубога тоже?

Алтарь… Алтарь был в храме, но теперь погребён под гниющими лианами, дотуда ни дождь, ни лёд не дотянулись. Да и разбит он, я же сама и разбила. Ладно, вернёмся к демонам. Духам… призракам. Пусть те демоны, что пришли с войском, вряд ли мне помогут. Но теперь ведь на горе нет барьера, а значит, я смогу призвать демонов попроще? Таких, как те, которых я использую в личинах.

А что если…

Я закусила губу. Личинами же я могу управлять. Конечно, много их я не слеплю, самое большее — дюжину. Но и дюжина неплохо. Вот только демоны, которых я могу призвать, довольно слабые, и чтобы удержать полубога, им нужно откуда-то брать силу. Я покосилась на меч в руке Гам. Духовное оружие — как раз подходящий пердмет. Обычно я леплю личины из камушков или шишек, но личина на основе духовного меча станет намного сильнее.

Что ж, решено.

— Давайте сюда своё оружие, — велела я и тут же поискала глазами других Саинкаеу. — Сдаём мечи, живее, живее!

Отряд Джарана повиновался тут же, хоть и с удивлёнными лицами. У Крабука сабли не оказалось — сразу видно великого махарьята, чуть опасность, выбежал из дома в чём был и без оружия. Другие Саинкаеу выказывали гораздо меньше рвения.

— Сама сказала, что пришла нас уничтожить, и это всё — её рук дело, а теперь оружие у нас отбирает?

Я открыла рот рявкнуть, что уничтожила полкана, могу и вторую половину, если добром не отдадут, но за меня вступился Адифеп:

— Дурень, она же нас выгораживала так! — И добавил злым шёпотом: — Если кто-то из этих доблестных махарьятов сейчас решит, что нам мало досталось, нас ещё ополовинят, ты не понимаешь, что ли?

— А то будто мы с ними не справимся! — фыркнул какой-то охотник.

— Не справимся, — дружно гаркнули на него Адифеп и Видура.

— Да с чего? — возмутился другой. Кажется, он был на турнире. — Мы же всегда побеждаем!

— Мы побеждали, потому что глава жульничал, — на пальцах пояснил ему Джаран. — Теперь такого больше не будет, а навыков у нас по сравнению с другими кланами… Ты видел, как они демонов били? Сможешь так?

Охотники смутились, и всё же сдали мне ещё несколько мечей, но среди тех, кто стоял подальше и не слышал подробностей перепалки, нарастало недовольство.

— Почему мы должны её слушаться? Её вон сейчас вообще демонам на съедение отдадут, какое нам дело? С чего нам ей помогать?

Люди Видуры и Джарана стали им объяснять, но это всё грозило перерасти в громкую ссору внутри клана, а у меня не было на неё ни времени, ни сил. Внезапно недовольный гул прорезал звонкий голос:

— Пранья Ицара!

Я завертела головой и увидела машущего мне Танву. Вместе с другими подростками он пробивался ко мне сквозь толпу.

— Вы тут откуда⁈ — опешила я. Они же были в надёжном безопасном месте — в Саваате! Кессарин же говорила…

— Так мы, как пранья Кессарин войско увела, решили следом пойти, — пояснил он. — Ясно же, что это наш клан что-то устроил, ну и как бы мы остались в стороне?

За то время, что я его не видела, Танва ещё вытянулся и как будто повзрослел. И то сказать, переход через горы, кишащие демонами, да без взрослых, сделает из ребёнка воина.

— Что тут творится, чем помочь? — спросила Ратри, тоже гораздо более уверенная и спокойная, чем когда уходила.

Я вздохнула. Ну что ж, раз моего полку прибыло, не стоит этим пренебрегать.

— В рядах нашего клана разногласия. Кому-то кажется, что Саинкаеу могли бы победить всех вокруг, не напрягаясь. Объясните им, что к чему, и как именно было дело на турнире.

— О, это мы легко, — усмехнулся Танва. — Мы там у Гийат такого насмотрелись, тут и не снилось никому!

— Вот ещё два меча, — вклинилась Гам и сунула мне бряцающие в ножнах лезвия. — Ещё надо?

— Да… — начала я, и дети тут же принялись нагружать меня своими мечами, хотя я даже команду отдать не успела.

— Это меч Париньи, — сказала Ратри, вручая мне кроме своего ещё один. — Пускай тоже послужит.

Я сжала зубы и кивнула, неотважившись ничего сказать.

Итак, предметов вышло больше дюжины, ну да много не мало, а дети взяли на себя уговоры, так что я могла не отвлекаться. Отойдя немного от лагеря, я нашла ровное место и разложила мечи кругом для удобства. Саинкаеу больеш не поддерживали барьер — всё же это утомительно, а демоны больше не нападали, замороженные вестником, и теперь все, кто не спорил о турнире, следили за моими действиями. Другие кланы тоже заинтересовались.

Сделать личину я могла и на ходу, для этого не требовалось рисовать круг, но сейчас мне нужно было постараться получше. Всё же прицепить демона к духовному оружию не так легко, как к камушку, да и голова гудела от всего, что случилось. Я села на колени в центр круга, оперлась ладонью о землю, а вторую положила на ближайший меч, закрыла глаза и сотворила заклинание, чётко проговариваяв голове все слова и представляя символы в подробностях.

Потянуло холодом. Конечно, я сидела на льду, но повеяло словно бы стылым воздухом из какой-то пещеры. Я открыла глаза. На том месте, где только что был меч, стоял незнакомый мужчина в крестьянской одежде, мертвенно-бледный и с перерезанным горлом. От него пахло лиановым смрадом.

Я отшатнулась было, но потом увидела, что лёд под мужчиной раскрошился, словно что-то вырвалось из земли. Я посмотрела на свою руку. Раньше в резудинцию невозможно было протащить демона, кроме как через ворота или потайной лаз, потому что не пускал барьер. При этом под горой всё это время жил демон! А это значит, что барьер не только стоял стеной по границе и смыкался куполом над головой, но и в земле лежал ковром. Теперь же его не стало, и когда я ненароком потянула демонов из земли, на зов явился этот покойник… Уж не один ли из тех, кем кормили амарданура, чтобы осквернить его силу?

На пробу я создала личину из другого меча, и на сей раз передо мной встал… мастер-точильщик! Эту косматую голову я бы ни с кем не спутала! Что же получается, в земле под горой обитали души всех тех, кто пророс кустами? Я завертела головой и схватила меч Париньи. Заклинание — и вот уже девочка возникла на месте своего меча, такая же целая и красивая, как при нашей последней встрече, только очень бледная. Конечно, духи не могли хранить в себе махару.

Сзади послышалось аханье. Ничего удивительного, Паринью многие знали в лицо. Я тоже таращилась на неё в растерянности: обычно, когда я создавала личины, они выглядели, как я. Потом по наущению Чалерма я смогла создавать их похожими на других людей, но только тех, кого я хорошо запомнила. Однако сейчас я не собиралась такого делать, да и крестьянина видела впервые… Я прислушалась к своим ощущениям и поняла, что не чувствую связи с этими личинами. То есть, той самой связи, через которую личиной управляют.

Это значило две вещи. Во-первых, они мне не подчиняются. Вероятно, именно поэтому я никогда не читала, чтобы личины делали из духовного оружия. В нём слишком много силы, и оттого они получаются своенравными. Во-вторых, если мне не нужно поддерживать с ними связь, то и ограничение в дюжину снимается, ведь именно из-за необходимости управлять всеми личинами сразу я и не могла бы сделать больше.

— Вы поможете мне? — спросила я, рассматривая мёртвые лица.

Они дружно кивнули.

— Мстить… — прохрипел мастер-точильщик. — Кому отомстить?..

Я понятия не имела, кто и почему сделал так, что точильщики обратились кустами, но за всей историей наверняка так или иначе стоял Апхай. Недавром же Саинкаеу поставили храм именно ему, хоть и прикрывались другим богом. Так что я даже не покривила душой.

— Апхаю-обманщику, — прошептала я. Все трое жутковато заулыбались, получив ясную цель. — Ждите, вас слишком мало, — поспешила попросить я и принялась лепить новые личины.

Саинкаеу отдавали оружие неохотно, но вскоре я заметила, что из мечей тех, кто посещал уроки взаимодействия, получаются более сильные личины — притягиваются души махарьятов, причём не последнего уровня. Я их не узнавала, но по одежде становилось заметно, что это те, ещё из прежних времён, когда в клане были по-настоящему сильные охотники.

Окрылённая успехом, я отобрала мечи и у наших, даже отцовский клинок пустила в дело — и среди статных гордых воителей прошлого возник некто, с лица сильно похожий на Вачиравита и Арунотая.

— Что это она делает? — прозвучал внезапно громкий голос главы Бунма, перекрывший даже вопли Великого Ду.

Я оглядела своё призрачное воинство и открыла рот, чтобы приказать им найти и схватить Апхая, но в это мгновение в моём ухе раздался щекочущий шёпот:

— С такой армией тебе ничего не стоит подчинить себе все кланы. Кроме Суваннарат, никто не умеет создавать личины и не знает, как их развеивать. Твоя семья единственная смогла сохранить древние знания, так кому же править людьми, как не тебе?