Карнавал Хилл

Мы вместе проскользнули обратно в дом и направились в игровую комнату, Маверик преследовал меня по пятам, как собака, его дыхание касалось моего затылка, а тяжесть его взгляда, устремленного на меня, заставляла меня не раз спотыкаться.

Он обвил рукой мою талию, взявшись за ручку двери, когда мы подошли к ней, его грудь прижалась к моей спине, когда он на мгновение зажал меня там, а его щетина задела кожу прямо у меня за ухом, когда он наклонился, чтобы заговорить со мной.

— Я устал ждать тебя, Роуг, — выдохнул он. — F я не привык ждать того, чего хочу. Ты начинаешь проверять меня на прочность. Нам нужно разобраться с этим быстро, или я просто отправлюсь убивать «Арлекинов», чтобы вернуть свою королеву.

Он распахнул дверь передо мной, так быстро что у меня не было возможности ответить, и я сделала глубокий вдох, чтобы стереть его вкус со своих губ, когда вошла в комнату, как ни в чем не бывало.

Но ощущение мурашек, которое он оставил по всему моему телу, только усилилось, когда я подняла взгляд и обнаружила, что Фокс смотрит на меня с другого конца комнаты.

Я проглотила комок в горле и, вздернув подбородок, направилась прямо к нему, не позволяя себе волноваться из-за этих парней. Хотя, когда мой взгляд скользнул по тому, как бугрились мышцы Фокса под его рубашкой, я поняла, что термин «мальчики» который я использую в наши дни, не очень то подходит. И все же. Я помнила, когда Фоксу было восемь, он упал с брусьев и ободрал колени. Конечно, он просто проклял всех, кто видел, как это произошло, затем мгновенно снова взобрался на них и повис на них вниз головой, чтобы доказать свою правоту всем, кто думал, что видеть его истекающим кровью равносильно тому, чтобы видеть его слабым. Но я все еще помнила, как его нос был усыпан веснушками, а в глазах горели вопросы, прежде чем все невинное, что было в нем, исчезло. Он не сможет запугать меня.

Я прошла через комнату к Фоксу, пока он просто стоял там, ожидая меня, но вместо ревности или гнева, которые я ожидала увидеть в его зеленых глазах, когда вошла, я обнаружила жар, который опалил меня изнутри.

— Привет, — сказала я, по какой-то гребаной причине мой голос прозвучал с придыханием, и он выгнул одну бровь, глядя на меня.

— Повеселилась? — спросил он.

— Просто проверяла, остаются ли наши старые секреты по-прежнему запертыми, — объяснила я.

— И что?

— Похоже на то.

Фокс кивнул, затем отвернулся от меня и вступил в разговор с мэром. Я моргнула от перемены в его поведении, но все равно придвинулась к нему ближе, взяв его за руку и нежно сжав его бицепс.

Фокс наклонился ближе ко мне, и я посмотрела на его волевой профиль, не уверенная, что именно я ожидала от него услышать, хотя это определенно было не то, что сорвалось с его губ.

— Принеси мне еще выпить, ладно? — Он подтолкнул меня к бару, расположенному в углу комнаты, и я удивленно уставилась на него. — Я найду тебя через минуту.

Мэр одарила меня вежливой улыбкой, и я оказалась перед выбором: послушаться или устроить сцену. Один взгляд на вооруженных людей в комнате напомнил мне, что на самом деле мне не следовало бы наживать здесь врагов для «Арлекинов», поэтому я бросила на Фокса хмурый взгляд, вынужденная повиноваться ему.

Я прошлась по комнате в своих туфлях на шпильках, пытаясь не обращать внимания на то, что они напоминали мне о том, как я была заперта в том сейфе несколько долгих часов. Но я решила, что не смогу прожить всю свою жизнь без каблуков — я имею в виду, что, конечно, я могла бы, но если я не собираюсь позволять всему остальному дерьму в моей жизни разрушать меня, тогда я, конечно, не стала бы поддаваться воспоминаниям об этом гребаном месте. Тем не менее, я вряд ли выбрала бы обувь, которая застегивалась бы у меня на лодыжках так, как те, что были на мне в том аду, и я могла бы легко сбросить этих малышек, если бы мне нужно было бежать или даже если бы я просто хотела избавиться от них в целях комфорта.

Я села за барную стойку и заказала себе рюмку текилы, а затем заказала какую-то девчачью розовую штуку с зонтиком для Фокса в знак порицания его властности.

— Пьешь в одиночестве, красотка? — спросил вкрадчивый голос, и я чуть не задохнулась от запаха дорогого лосьона после бритья, когда обернулась и обнаружила, что Кайзер Роузвуд вторгается в мое личное пространство.

Завитки темных волос на груди выбивались из-под, по общему признанию, дорогой на вид рубашки баклажанного цвета. Но «дорогой» явно не означало «красивой». Я натянула улыбку, махнув бармену, чтобы он принес еще текилы.

— Я никогда не бываю одна, — заверила я его. — У меня в голове сотня друзей, которые всегда готовы поиграть со мной. — И это даже не было ложью: за последние десять лет я придумала множество воображаемых друзей в своих снах и фантазиях, потому что реальные люди, с которыми я общалась, меня серьёзно разочаровали. Единственная проблема заключалась в том, что все они, проведя несколько часов в их воображаемой компании, невольно приобретали лица кого-то из моих парней, и мне приходилось изгонять их в дальние уголки своего сознания вместе со всем остальным, что напоминало мне об этом месте.

Кайзер рассмеялся, как будто это было чертовски весело, и его липкая рука опустилась на мое бедро чуть выше колена, но ниже подола платья. Эээ, блядь, нет.

Я довольно неуклюже скрестила ноги, заставляя его руку свободно упасть, и одарила его акульей ухмылкой, которая стала для него единственным предупреждением.

— Отличная вечеринка, — прокомментировала я, когда в его взгляде промелькнуло удивление. Я предполагала, что его имя и деньги означали, что он не так уж часто получал отказ, но он может пойти и отсосать сомнительный хрен, если думает, что я буду терпеть, когда он лапает меня или еще что похуже только потому, что он сорит деньгами так, будто они выходит из моды. И кстати, о вещах, выходящих из моды, — это что, золотые цепочки болтаются на его мокасинах? Брр.

— Я действительно люблю хорошие вечеринки, — ответил он, щелкнув пальцами в сторону бармена, как полный мудак, и указав на свой пустой стакан. — А ты, конечно, хорошо прибралась на столе (Прим. Сленг. — Выиграла много денег.).

Я одарила его улыбкой. Потому что, черт возьми, да, я так и сделала. Я выиграла так много денег у этих богатых мудаков сегодня вечером, что потеряла им счет. Ладно, это была ложь — я точно знала, сколько мне задолжали, с точностью до десятицентовика, так что могла быть уверена, что они заплатят до того, как я уйду, но да, я справилась с этим как обычно. Покер был моей игрой.

— Я люблю карты, — сказала я, пожимая плечами. — По крайней мере, если они собираются тебя поиметь, они говорят тебе об этом в лицо и предупреждают заранее.

Кайзер расхохотался, и, хотя я была чертовски забавна, это определенно было чересчур. Я выгнула бровь, когда он подошел ближе и обхватил меня за спину, а его рука зацепилась за материал моего платья у основания позвоночника.

— Чувак, мне весело на твоей вечеринке и все такое, но я не проститутка и не собираюсь покупать то, что ты продаешь, — сказала я твердым голосом.

Кайзер моргнул, но, прежде чем он успел полностью осознать сказанное, громкий смех Фокса разрядил напряжение, а подошедший бармен, предложив Кайзеру напиток из какой-то изысканной бутылки, чей запах был настолько сильным, что у меня защекотало в горле, даже не пригубив ни капли. Рука Фокса скользнула по моим ребрам, и он притянул меня ближе к себе, вынудив Кайзера убрать руку, пока я сохраняла бесстрастное выражение лица.

— Что ты сказала, дорогая? Здесь немного шумно, — произнёс Кайзер, проводя рукой по своим зализанным назад волосам и демонстрируя мне ряд отбеленных зубов. Запах дохлого червяка въелся в его кожу сквозь невыносимую вонь лосьона после бритья. Не могу сказать, что я когда-либо нюхала дохлого червяка, но я точно знала, что он пахнет именно так.

— Просто говорю, какая это замечательная вечеринка, — ответила я сладко, как пирожное (Прим. Сленг. С очень милой улыбкой.).

Кайзер облизнул губы и перевел взгляд с меня на Фокса, а его маленькие глазки вспыхнули жаждой чего-то гораздо более опасного, чем секс.

Я подвинула к Фоксу его розовый напиток, и он, даже глазом не моргнув, отбросил зонт в сторону и выпил его одним глотком. Мудак.

— У меня были кое-какие деловые вопросы, которые я хотел обсудить с Лютером сегодня вечером, — сказал ему Кайзер. — Возможно, мы могли бы поговорить наедине? Если ты действительно можешь говорить от имени «Арлекинов», и я не просто потрачу свое время, разговаривая не с главарем?

— Ну, мой отец хотел прийти, но у него нет привычки проводить время с людьми, которые запаздывают с выплатой ему долгов, — ровным тоном сказал Фокс. — Это делает его немного раздражительным.

Кайзер громко рассмеялся, но его глаза нервно забегали влево-вправо, как будто он не хотел, чтобы кто-нибудь подслушал это. — Да, да, я понимаю. Но на самом деле мне нужно было поговорить кое о чем другом…

— Мы можем поговорить, — согласился Фокс, хотя, похоже, не испытывал особого желания это делать. — Что тебя интересует?

— Не здесь, — сказал Кайзер, отставляя стакан и указывая на дверь. — Мы можем поговорить наедине в моем кабинете.

Фокс кивнул, поманив меня за собой, и начал уже следовать за Кайзером, но этот самодовольный засранец прочистил горло, нахмурив брови.

— Я бы предпочел, чтобы наши разговоры об этом остались между нами, — сказал он. — Я и так допускаю большую вольность, разговаривая с тобой вместо Лютера и…

— Меня это устраивает, — перебила я, чувствуя, как каждый мускул Фокса напрягся от гнева, зная, что он собирается настаивать на моем присутствии, но я сомневалась, что мне было так уж необходимо присутствовать на какой-то душной беседе с этим подонком, и в любом случае для меня это уже звучало очень скучно. — Мне нужно в туалет.

Фокс все еще выглядел склонным протестовать, когда мы вышли в ярко оформленный коридор, но я просто приподнялась на цыпочки, чтобы поцеловать его в щеку.

Фоксу это не понравилось, и вместо того, чтобы позволить мне снова отстраниться, он прижал меня спиной к стене, зажал в кулаке мои волосы, чтобы заставить запрокинуть голову назад, и взял мой рот в заложники.

Он целовал меня с жестокой, требовательной потребностью, его язык завладел моим, а его мощное тело прижало меня к стене, и тихий стон капитуляции вырвался из моего горла.

Его свободная рука обхватила заднюю часть моего бедра, пальцы протиснулись между прорезями в материале, где Кайзер не мог видеть, что он делает, и я ахнула, когда его пальцы проникли к влажному материалу моих трусиков.

— Меня тошнит от этой игры, Роуг, — низко прорычал он, его слова предназначались только мне, так как его рот приблизился к моему уху, и я отчаянно задыхалась от прикосновения его пальцев к моей ноющей киске через нижнее белье. — Я начинаю думать, что ты хочешь, чтобы я вынудил тебя сделать выбор.

Он провел пальцами по моему нижнему белью, заставив меня захныкать, потому что мои ноги угрожали подогнуться подо мной, но затем он ушел, широко шагая прочь с Кайзером Роузвудом, который отпускал грубые шуточки, в то время как я просто прислонилась к чертовой стене.

Пошел он.

Чёрт, это была плохая идея, потому что теперь я могла думать только о том, что будет, если я всё-таки пересплю с ним, и о том, как он мог бы швырять меня по спальне, пытаясь контролировать меня так, как ему этого отчаянно хотелось.

Я бросила взгляд назад, в сторону комнаты, где большинство гостей всё ещё вели пустые разговоры и пили, и мой взгляд упал на Рика, который обвил рукой Мию — вагину моллюска, пока говорил с каким-то мудаком в костюме.

Дикий, яростный огонь в его глазах говорил, что он только что увидел, как Фокс прижал меня к стене, и я готова была поспорить, что, если он окажется со мной наедине, то ему будет что сказать по этому поводу. Но поскольку в данный момент он был весь в «моллюске», я не собиралась терпеть его лицемерие, поэтому просто отвернулась и решила вместо этого немного разведать обстановку.

Я бродила по коридорам, которые когда-то были мне так знакомы, пока мисс Мейбл была жива, скучая по простому традиционному декору, который ей нравился, и зная, что она бы чертовски возненавидела любой кричащий выбор, который был сделан в ходе этого так называемого ремонта.

Я пробовала открывать двери по мере движения, и большинство из них оказались запертыми или за ними было скучно, но в гостиной, которой еще не коснулась фея ремонта, я нашла в ящике несколько старых фотографий.

Я улыбнулась, просматривая фотографии мисс Мейбл, сделанные на протяжении многих лет, некоторые из них поблекли и потемнели, но на них было запечатлено время, когда она была счастлива и смеялась с красивым мужчиной. Я остановилась, когда нашла фотографию, на которой она баюкала ребенка на руках, и выражение безмятежности и покоя на ее лице заставило мое сердце сжаться. Где был этот ребенок, когда я знала ее? Она была так одинока, так где же этот ребенок?

Шум в коридоре заставил меня подпрыгнуть, и я поспешно засунула фотографии обратно в ящик, крутанувшись с какой-то ерундовой фразой на губах, чтобы извиниться за свое любопытство. Но я обнаружила, что Фокс стоит там и наблюдает за мной, а не какой-то случайный мудак, и моя поза расслабилась.

— Нашла что-нибудь интересное? — с любопытством спросил он.

— Нет, — ответила я, пожав плечами. — Просто старые воспоминания.

Я пересекла комнату, чтобы присоединиться к нему, и мы направились обратно в коридор, я шла рядом с ним.

— Чего хотел Кайзер? — Я спросила, когда ему не удалось заполнить тишину. Пространство, разделяющее нас, казалось, потрескивало от энергии ожидания, но на этот раз он не делал никаких попыток пересечь границу.

— Просто кучу всякой ерунды, которая сводится к определению цены. Он хочет купить защиту и лояльность Команды. Конечно, мне ясно, что он хочет заключить такую же сделку с «Проклятыми», так что я не очень-то склонен предлагать ему особую лояльность. Но мы все равно возьмем его деньги.

Мы свернули в узкий коридор, который я помнила с юности, и я оглядела полутемное пространство, пока мы двигались к двери, ведущей в подвал. Джей-Джей однажды преследовал меня здесь и напугал до смерти, когда выскочил из-за старого чемодана.

Но когда мы подошли к двери в подвал, то обнаружили, что она заперта на несколько засовов и большой висячий замок. Три отдельных навесных замка запирали ее на тяжелые засовы, как будто Кайзер держал там чудовище.

— Ставлю десять баксов, что у него там заперта коллекция анальных пробок, — пошутила я, щелкая пальцами по висячему замку так, что он ударился о дерево двери.

— Или, может быть, там он хранит трупы, — поддразнил Фокс, положив руку на дерево над моей головой и глядя на меня сверху вниз.

— Не-а, — не согласилась я, поворачиваясь к нему и прижимаясь спиной к дереву, когда посмотрела на него снизу вверх. — Этот парень не из тех, кто пачкает свои наманикюренные руки подобным образом.

Фокс криво улыбнулся мне, и его взгляд на мгновение скользнул по моему телу, прежде чем снова остановиться на моих глазах.

— Значит, ты предпочитаешь мужчин, который пачкает руки, не так ли?

— Давай посмотрим. — Я взяла его свободную руку в свою, подняла ее и внимательно осмотрела. На костяшках его пальцев были шрамы, говорившие о насилии, которое слишком часто касалось его жизни, и мозоли на ладони, доказывавшие, что он не боялся тяжелой работы. Я провела кончиком пальца по изгибу татуировки бесконечности на его большом пальце и вопросительно посмотрела на него.

— Я сделал ее для тебя. Потому что никогда не прекращал искать тебя и знал, что никогда не прекращу. Теперь, когда я снова нашел тебя, она уже про поиск. Она про жизнь, которую мы заслужили. И про вечность, которую, я знаю, мы обретем.

Я облизала губы, глядя на него и желая ощутить его губы на своих снова, хотя знала, что это несправедливо, ведь я никогда не смогу быть такой, какой он хотел бы меня видеть.

— Скажи это, — прорычал он, наблюдая за мной так, словно у меня на кончике языка был ответ на каждый вопрос, который он когда-либо хотел задать.

— Нет, — ответила я, потому что не могла. Я просто хотела, чтобы он понял почему.

Фокс разочарованно зарычал и подался вперед, схватив меня сзади за бедра и приподняв так, что я оказалась прижатой к двери подвала, а его бедра оказались между моих ног. Он наклонился, и мои губы приоткрылись в ожидании поцелуя, которого он не предлагал.

Он замер, держа меня в напряжении и глядя мне в глаза, ухмыляясь, его рот был совсем рядом с моими губами, а его дыхание имело вкус всех грехов, которые я хотела совершить с ним.

Где-то рядом раздался приглушенный стук, но поскольку Фокс завладел каждым дюймом моего внимания, я не могла уделить ни минуты, чтобы задуматься об этом.

— Я предупреждал тебя, колибри. Если ты не попросишь об этом в ближайшее время, я в конце концов возьму это сам. Но иногда я думаю, что это именно то, чего ты хочешь, не так ли? — Мрачно спросил Фокс.

Я покачала головой, сжимая его бицепсы, и физически заставляя себя не сокращать дистанцию между нами, чтобы не позволить ему победить, несмотря на то, что мне очень хотелось это сделать.

Он наклонился еще ближе, и мои предательские губы приоткрылись, когда из меня вырвался тихий стон, потому что ощущение его твердого члена, упирающегося в мои трусики, заставило мой гребаный мозг расплавиться и вытекать из ушей, поскольку каждая причина, по которой я должна была пытаться бороться с этим, ускользнула из моего понимания.

— Лгунья, — выдохнул Фокс, прежде чем внезапно отступить назад и снова поставить меня на ноги.

Я уставилась на него, разинув рот, а он ухмыльнулся мне сверху вниз. — Придурок, — прошипела я, пытаясь изобразить хмурое выражение лица, но я прислонилась спиной к двери, и моя грудь вздымалась, когда я пыталась бороться с эффектом, который он оказывал на мое тело.

— Тебе нужно только сказать слово. Или мы можем продолжать играть в эту игру, пока один из нас не сорвется. — Фокс ухмыльнулся мне, как самоуверенный ублюдок, каким он и был, и я выпрямила спину, принимая вызов.

Мой взгляд скользнул вниз по его мускулистому телу к более чем соблазнительной выпуклости в штанах, и я снова застонала, откинув голову назад к двери подвала и рассмеявшись.

— Я никогда не проигрываю, Барсук, — сказала я, пытаясь показать больше уверенности, чем чувствовала, но он тоже рассмеялся.

— Посмотрим.

— Фокс! — Я кричал сквозь кляп во рту, пиная края деревянного сундука, в который Шон запер меня несколько часов назад. — Роуг!

Я слышал их, они были так близко. Сначала я думал, что мне это просто показалось, уверенный, что мой разум сыграл со мной злую шутку, но они были там. Прямо наверху в этом гребаном доме.

— Мисс Мейбл! — Я закричал, мой голос прозвучал приглушенно, и от нее не последовало никакого ответа. Она сказала мне, что Кайзер всегда подсыпал ей успокоительное, когда у него были гости, и сегодняшняя ночь явно была одной из таких. Блядь.

Я пинался, кричал и бился, пока мягкий смех Роуг звал меня, и мое сердце разрывалось на части от этого звука. Увидеть ее лицо снова было бы всем. Я представил, как ее губы растягиваются в улыбке, а глаза полны света, и их бесконечные глубины овладевают мной.

Может быть, я действительно схожу с ума.

Но потом они заговорили снова, и я был уверен, чертовски уверен, что они были там. Я не мог разобрать, о чем они говорили, я просто знал, что это были они. Я чувствовал их там, наверху, как будто они дергали за какой-то шнур, привязанный к самому центру моего существа.

— Фокс! — Я заорал сквозь кляп, пиная сильнее, но не мог нормально двигаться в тесном пространстве. Мои мышцы сводило судорогой, спина болела в том месте, где она прижималась к боковой стенке, а ноги были вынуждены поджаться к груди. Мои руки были связаны за спиной, и я боролся изо всех сил, пытаясь разорвать связывающую их веревку, но она, черт возьми, просто не поддавалась.

Звук их голосов начал отдаляться, и я ударился головой о коробку с такой силой, что увидел звезды.

— Черт возьми, нет, пожалуйста, — взмолился я любому богу, который мог меня слышать. — Роуг! — Я заревел так громко, что у меня обожгло горло, но из-за кляпа, сундука и стальной двери, запирающей эту комнату, у нее не было ни малейшего шанса услышать меня.

Их голоса стихли, а мои мышцы задрожали, когда я продолжил брыкаться, и веревка впилась в мои запястья. Я втянул воздух, чувствуя его затхлый привкус от долгого пребывания в этом сундуке, и мое сердце разорвалось на части. Я не знал, что они здесь делали, но мысль о том, что они так близко, стала для меня последней каплей. Я потерял надежду в тот момент, когда меня привезли сюда, но получить крупицу ее на несколько сладких секунд только для того, чтобы ее снова забрали, было слишком. Я даже не знал, хотели ли они, чтобы я вернулся, или моя смерть была для них облегчением после всего, что я, блядь, натворил. Будет ли Фоксу дело, если он узнает, что я здесь? Или Шон просто сделает со мной то, что хотел?

Я замер, и единственной моей компанией были грохот пульса в ушах и давление деревянного сундука со всех сторон. Последний осколок моей решимости рассыпался передо мной, как песок, и я спустился в пугающе темное место, полное плохих воспоминаний.

Я умру загнанным в угол мальчишкой, которого никогда не стоило любить, вот и всё. Моё существование не имело ценности, и я так чертовски устал быть здесь. Я просто хотел, чтобы это закончилось. Я жаждал тишины и вечных объятий глубокой могилы. И я хотел, чтобы Шон сделал мой уход болезненным, потому что боль была моим пожизненным спутником, и я желал уйти в землю, имея рядом хотя бы одного друга, который проводил бы меня в последний путь.