Карнавал Хилл

Я схватила телефон и побежала в свою комнату, а Дворняга бежал за мной по пятам, тихонько поскуливая, когда посмотрел на меня.

— Я знаю, парень. Я займусь этим, — пообещала я ему, проскользнув в свою спальню и набрав номер Джей-Джея.

Я прислонилась спиной к двери, слушая, как телефон звонит, и звонит, и звонит, прежде чем наконец включилась голосовая почта. Я набрала снова. И еще раз. С четвертой попытки звонок прервался на середине второго гудка, а когда я попробовала снова, он сразу перешел на голосовую почту. Ради всего святого.

Я бросила телефон в изножье кровати, затем быстро разделась и переоделась в шорты и укороченный топ, прежде чем завязать волосы в высокий хвост и надеть на лицо розовые солнцезащитные очки Джей-Джей.

Я натянула пару белых кроссовок, затем схватила свой телефон, ключи и складной нож, который теперь повсюду носила с собой, прежде чем поспешить обратно вниз.

Фокс все еще плавал кругами в бассейне, и я прикусила губу, наблюдая за ним несколько мгновений. Теоретически теперь у меня было больше свободы. Я могла приходить и уходить, когда хотела, но он также посылал взвод головорезов-Арлекинов следовать за мной, куда бы я ни пошла, «для подстраховки» на случай, если Шон покажется. Хотя я думаю, что в том, что я отправляюсь в «Загробную Жизнь», не было ничего странного, поэтому я решила не предпринимать никаких попыток избавиться от сопровождения в моем путешествии. У меня не было ни малейшего желания давать Шону хоть какой-то шанс напасть на меня, если я могла этого избежать.

Я схватила блокнот и быстро набросала записку для Фокса, сообщив ему, куда направляюсь, затем схватила банку кока-колы из холодильника и направилась в гараж.

Сегодня было жарко, как в заднице краба, поэтому, несмотря на щенячьи глазки, которые строил мне Дворняга, я сказала ему оставаться там, где он был, под кондиционером, а не тащиться за мной в печь. Затем я трусцой спустилась в гараж, запрыгнула в свой красный джип и выехала на подъездную дорожку.

Мне пришлось дать своей свите пару минут, чтобы запрыгнуть в свои машины. К сожалению, убийственного взгляда, которым я наградила парня, пытавшегося забраться ко мне, было недостаточно, чтобы заставить его оставить меня за рулем одну, и Эдди просто бросил на меня равнодушный взгляд, откидываясь на сиденье рядом со мной.

— Ты знаешь правила, — сказал он, пожимая плечами. — Нет смысла обсуждать это со мной, если они тебе не нравятся. Поговори с боссом.

— Да, да, — вздохнула я, сделав мысленную пометку сказать Фоксу, что мне не нравится, когда у меня в машине появляется пассажир, когда я куда-то еду. Сопровождения, следовавшего за мной по пятам, было вполне достаточно. Хотя, справедливости ради, Эдди был приятным парнем. Так что, думаю, у меня мог быть и худший телохранитель.

Как только ворота с грохотом распахнулись, я помчалась по извилистым улочкам, которые огибали утесы, направляясь в «Загробную Жизнь».

Оранжевый «Mustang» Джей-Джея был припаркован перед зданием, наполовину загораживая вход в заведение, и я разочарованно вздохнула, разворачивая свою машину и занимая место на переполненной парковке.

Сегодня будет шоу, и, похоже, на него собралось много народу, но этот разговор не мог ждать, и если Джей-Джей не мог взять в руки свой гребаный телефон, то ему придется поговорить со мной лично.

Я выскочила из своей машины и направилась ко входу, а банда головорезов-Арлекинов следовала за мной, как тени. Это выводило меня из себя, в основном потому, что я знала, что у них были веские причины быть здесь.

Мой взгляд блуждал по толпе людей, сидевших на террасе с видом на океан, и я невольно искала среди них Шона. Он должен быть абсолютно сумасшедшим, чтобы появиться на территории «Арлекинов», но я прекрасно понимала, что у него явно не все дома, поэтому недооценивать его возможности ради победы в этой войне я не собиралась.

Возбужденный визг возвестил и моих подругах, прежде чем они заключили меня в объятия, Ди и Лайла обняли меня и запрыгали вверх-вниз, заставляя меня смеяться.

— У меня тут припасено для тебя столько жизненных драм, что ты охренеешь, — простонала Ди. — Прошлой ночью ты пропустила убийственную вечеринку на пляже — Картер пытался заняться серфингом в темноте, будучи в стельку пьяным, и чуть не утонул. Джейку пришлось вытаскивать его задницу из воды и делать ему искусственное дыхание. Это было чертовски весело.

Я ухмыльнулась, мысленно представив себе эту картину, в то время как Лайла начала посвящать меня в некоторые сплетни из трейлерного парка. Я все еще не знала многих людей, о которых она говорила, но я фыркнула от смеха, когда она рассказала мне о драке, разразившейся между двумя парнями из-за девчонки, которую они оба считали своей девушкой. Оказалось, что она играла с ними обоими и грабила их вслепую, а потом сбежала, пока драка была в самом разгаре, и с тех пор ее никто не видел.

Белла работала за барной стойкой и улыбнулась мне, а ее глаза в кои-то веки были яркими, без той тусклости, которую она обычно вызывала «самолечением».

Музыка сменилась, и Лайла застонала. — Это наш выход, — сказала она, указывая на сцену, залитую солнечным светом, которая подозрительно пустовала. Мы будем работать до позднего вечера, но ты должна остаться и напиться. Потом мы можем устроить вечеринку на четверых у тебя в трейлере, и ты расскажешь нам все о «Ч» «Арлекинов», с которыми ты зажигаешь.

Я слегка усмехнулась, оглядываясь через плечо на своих телохранителей, но все они рассредоточились по бару, и никто из них не притаился слишком близко.

— У меня есть для вас несколько чертовски интересных историй, — согласилась я. — Но прямо сейчас мне нужно найти Джей-Джея.

— Он в своем кабинете, — сказала Ди, указывая через зал на дверь с табличкой «вход только для персонала». — Появился некоторое время назад, выглядя чертовски злым. Вернулся в раздевалку и предупредил всех нас, чтобы мы устроили сегодня чертовски хорошее шоу, потому что он был в настроении увольнять людей, а затем умчался с таким видом, словно у него в заднице застрял дикобраз.

— Этим дикобразом была явно я, — вздохнула я. — Пожелайте мне удачи.

Девушки ушли, но выглядели немного встревоженными за меня, спеша занять свои места на сцене. Я протиснулась сквозь толпу, вытаскивая наличные из нескольких карманов по пути, но тут вспомнила, что пообещала Джей-Джею не делать этого здесь, и с сожалением вернула деньги на место. Наверное, лучше не злить его больше, чем нужно, поэтому я попрощалась с легкими деньгами и прошла мимо амбала, стоящего у двери в служебную зону клуба. Он кинул на меня косой взгляд, но явно узнал, поэтому не сделал ни малейшего движения, чтобы остановить.

Здесь, вдали от музыки, было немного тише, хотя я все еще слышала, как она отдается сквозь стены.

Я прошагала до кабинета Джей-Джея, толкнув дверь, даже не потрудившись постучать, когда добралась туда.

Джонни Джеймс сидел за своим столом, перед ним была разложена куча бумаг, но он не обращал на них внимания, предпочитая пить текилу прямо из бутылки и хмуриться в никуда.

Он остановился, подняв глаза и обнаружив, что я стою на пороге, его глаза заблестели, а затем потемнели, когда он с тяжелым стуком поставил текилу на стол и откинулся на спинку кресла, скрестив руки на груди.

— Чего ты хочешь, Роуг? Мне нужно работать.

— Похоже на то, — согласилась я, заходя в комнату и пинком закрывая за собой дверь, прежде чем схватить текилу и сделать глоток прямо из бутылки. Она чертовски обжигала горло, и я сморщилась, со стуком поставив бутылку обратно на стол.

Между нами повисло молчание, в то время как Джей-Джей просто продолжал хмуро смотреть на меня, и я разочарованно вздохнула.

— Просто выкладывай, Джей-Джей. Что бы это ни было, тебя явно это гложет, так что скажи это прямо.

— Разве я не должен попросить тебя сделать тоже самое? — с горечью спросил он. — Или ты планировала еще немного потянуть время, прежде чем сказать, что в конце концов остановила свой выбор на Фоксе?

— О чем ты, блядь, говоришь? — Рявкнула я. — Я более чем ясно дала тебе понять, что хочу тебя. Но ты знаешь, как сложно все у меня с остальными. Пятеро… четверо из нас так запутались друг в друге, что я не думаю, что узлы когда-нибудь распутаются. Так почему же мой поцелуй с Фоксом вдруг стал концом этого гребаного мира?

Джей-Джей поморщился от моей оплошности в отношении Чейза, но он явно не собирался позволять своему горю встать на пути гнева.

— Потому что я знаю, чего Фокс хочет от тебя. Я знаю, чего он потребует от тебя. И я более чем привык наблюдать, как он каждый гребаный раз добивается своего. Не пойми меня неправильно — я люблю этого человека до мозга костей, но, хотя он и мой брат, он также мой гребаный босс, и он ясно давал мне это понять снова и снова с того самого дня, как мы были посвящены в эту гребаную банду.

— Фокс может контролировать тебя, но он не контролирует меня, — прорычала я.

— Конечно. Пока что. Возможно. Но я знаю, как это происходит. Я помню, как он вел себя с тобой, когда мы были детьми. Он отпугивал всех и каждого, кто хотя бы пытался приблизиться к тебе. Может, он и был не против, чтобы мы втроем тусовались с тобой рядом, но он всегда давал понять, что его будущее — это ты и он вместе. Ты — его конечная цель, Роуг, и всегда была ей. Так что же мне остается?

— Ты думаешь, я не знаю, чего именно Фокс хочет от меня? — Требовательно спросила я. — Я понимаю. Он мне сказал. И я сказала ему, что я к этому не готова. Что я пока не стремлюсь к моногамии или какой-либо другой подобной ерунде и…

— Видишь, вот оно, — рявкнул Джей-Джей, вскакивая на ноги. — Пока. Ты к этому пока не готова. А значит, со временем будешь. Ты будешь готова выбрать, остепениться и завести хренову тучу детей, и это одно маленькое слово говорит мне, что ты уже знаешь, что это будет с ним, призналась ты себе в этом или нет.

— Нет, это не так, — сердито отрезала я. — Я не это имела в виду. Я этого не хочу. Разве я недостаточно раз доказывала тебе, как чертовски ты мне небезразличен?

— Раздвинув ноги и показав мне, как сильно тебе нравится мой член? Да, милая, ты очень хорошо умеешь мне это показывать. И я полностью осознаю, что я чертовски хорош в постели. Но трахать меня и любить меня — это две разные вещи, не так ли?

Мои губы приоткрылись от этих слов, и я просто смотрела на него несколько секунд. — Джей-Джей, ты знаешь, что я люблю тебя, — сказала я тихим голосом, но он насмешливо фыркнул.

— Да, ты любишь меня, — язвительно согласился он. — Ты любишь мальчишку, который искал для тебя ракушки на пляже. Мудака, который сделал тебе этот гребаный браслет, который ты носишь на запястье. Пацана, который воровал с тобой пончики, смеялся и катался с тобой на серфе каждое утро на рассвете так часто, как только мог. Но ты ведь не влюблена в меня, правда?

— Джей-Джей, — выдохнула я, мое сердце бешено заколотилось в груди, когда я уставилась на холодное, жесткое выражение его лица и попыталась отыскать мальчика под «Арлекином», который стоял передо мной с напряженными мускулами и холодом в глазах, который пронзал мое сердце. — Ты знаешь, почему я не могу тебе этого сказать. Ты знаешь, что я…

— Я люблю тебя, Роуг, — рявкнул он. — Я люблю тебя, и я хочу тебя, и ты мне чертовски нужна. Но любить тебя — все равно что любить песок, который я крепко сжимаю в кулаке, в то время как прилив набегает, чтобы забрать его. И как бы мне ни хотелось удержать тебя, каждый раз, когда набегает волна, песка становится все меньше. Как скоро он заберет у меня каждую частичку тебя? Я, блядь, не могу этого вынести. Я этого не переживу.

— Ты серьезно говоришь мне все это из-за одного поцелуя? — Недоверчиво спросила я его. — Когда ты буквально наблюдал, как я трахаю Маверика? Ты делил меня с ним, прикасался ко мне одновременно с ним и ни разу не выказал ни малейшего намека на ревность. Но теперь…

— Ты что, издеваешься? Конечно, я чертовски ревную, когда вижу тебя с Риком. Особенно после того, как выяснилось, что ты трахалась с ним, когда нам было по шестнадцать, но это не то же самое, что…

— Я никогда не трахалась с ним тогда, — яростно прорычала я. — Чейз все неправильно понял. И если он или ты хотели узнать правду об этом, то должны были, блядь, просто спросить меня. И если ты так отчаянно хочешь узнать о том, как я потеряла девственность, то тебе будет приятно услышать, что это было не с кем-то из твоих знакомых. Это был просто какой-то мудак, с которым я встречалась, когда была бездомной, одинокой и отчаянно нуждалась в ком-то, кто бы меня любил. А он, кстати, не любил — ему просто нравилось трахать девчонок моего возраста. И когда он засунул в меня свой член, было чертовски больно, и я в основном просто ждала, когда это закончится, что, к счастью, произошло достаточно быстро. Тебе от этого легче?

— Конечно, блядь, нет, — прорычал Джей-Джей, кладя ладони плашмя на стол и свирепо глядя на меня поверх него. — Ничто из того, что случилось с тобой, пока тебя не было, не делает меня счастливым, Роуг. Это преследует меня по ночам и поглощает днем. Когда ты рассказываешь мне подобные истории, они задевают меня и заставляют истекать кровью из-за тебя. Потому что я люблю тебя, Роуг. Я был влюблен в тебя еще до того, как стал достаточно взрослым, чтобы понять, что такое любовь. Ты для меня — это все. Я всегда это знал. Но если мы будем продолжать в том же духе и мне придется наблюдать, как Фокс забирает тебя у меня, это уничтожит меня, а я этого, блядь, не переживу.

— Я не собираюсь…

— Я знаю Фокса. Он всегда получает то, чего хочет. И это ты. Вся ты. Не те кусочки, которыми ты готова поделиться. И я видел, как ты смотрела на него, когда он целовал тебя. Ты тоже этого хочешь, ты хочешь его и, возможно, ты также хочешь меня и Маверика, но ведь так не бывает, правда? Однажды ты захочешь забор со штакетником и парочку детишек, и стриптизер, который заставляет тебя смеяться и трахает тебя как профессионал, не станет твоим выбором.

— Назови хоть что-нибудь во мне, что заставляет тебя думать о том, что я хочу иметь долбаный забор со штакетником? — Потребовала я. — Ничего из этого во мне нет. Это просто твоя неуверенность. Я чертовски ясно дала понять, как сильно ты мне нравишься, как сильно я тебя хочу…

— Ты имеешь в виду, как сильно ты хочешь мой член, — усмехнулся он. — Не думай, что я не вижу этого в твоих глазах. Когда ты трахаешь меня, я — это все, единственное, что есть в твоем маленьком милом мирке, но как только мы заканчиваем, этот взгляд исчезает. Я теряю тебя каждый раз, когда ты прячешься за своими стенами и решительно выталкиваешь меня наружу. Но ты смотришь на него не так. Ты смотришь на него так, будто он уже наполовину вырезал дверь, через которую он сможет войти. Так что, я думаю, нам лучше покончить с этим прямо сейчас.

— Ты хочешь сказать, что больше не хочешь быть со мной? — спросила я, чувствуя, как что-то лопнуло у меня в груди и не дало воздуху проникнуть в легкие, когда боль надавила на меня со всех сторон.

— Быть с тобой? — Джей-Джей усмехнулся. — Но ты ведь никогда не была моей, правда? Так что, возможно, будет лучше, если я вернусь к своей работе, а ты вернешься к своей судьбе — станешь принцессой «Арлекинов», которой всегда тебя видел Фокс.

— К своей работе?

— Да. Я не трахаюсь бесплатно, Роуг, и ты это прекрасно знала, когда спустила для меня свои трусики. — Джей-Джей схватил лист бумаги со своего стола и начал агрессивно писать на нем. — Итак, время, проведенное на капоте грузовика Фокса. На карусели, на моей кровати, в моем душе, в вагоне поезда, на твоей кровати, поездка на «Остров Мертвецов»… — Джей-Джей продолжал записывать каждое место, где мы занимались сексом, в то время как я просто смотрела на него в замешательстве, мое сердце болезненно колотилось, пока я пыталась понять, какого черта он делает, пока он не подсчитал сумму внизу и не написал цифру, прежде чем обойти свой стол и прижать листок бумаги к моей груди.

— Вот твой счет, сладкая, — сказал он холодным, жестким тоном, его глаза потемнели от ярости, а мои пальцы автоматически сжали листок бумаги, когда я просто уставилась на него в шоке. — И, честно говоря, я беру почасовую оплату, так что ты получила хорошую скидку, потому что все ночевки, объятия и прочую ерунду я предоставлял тебе бесплатно.

Он оттолкнул меня, рывком распахнул дверь своего кабинета и, захлопнув ее за собой, выбежал вон.

Боль пронзила мое сердце, когда я уставилась на счет, который он мне вручил. Каждый момент, который мы провели в объятиях друг друга, был подсчитан и учтен, словно он все это время вел счет. Как будто я была для него всего лишь очередной работой, и теперь он хотел получить свою чертову плату.

Я уставилась на цифру, написанную внизу страницы, а глаза горели от слез, которые я старательно смаргивала. Потому что нет. Нет, блядь, нет, он не получит мои гребаные слезы. Если этот урод хочет брать с меня деньги за свое гребаное время, словно я значу для него не больше, чем любой из его платных клиентов, то пусть забирает свои заработанные деньги.

Я даже не знала, почему удивилась. Конечно, он не хотел меня удержать. Никто и никогда не хотел меня удерживать. И по мере того, как боль от этого жалкого факта моей жизни пыталась пробиться в мою душу, я чувствовала, как смыкаются стены вокруг моего сердца. Те самые, за которыми я пряталась, когда Шон называл меня шлюхой и говорил, что я гожусь только для того, чтобы принимать его член. Те же самые, на которые я полагалась, чтобы день за днем двигаться вперед, пока я была совсем одна и мне не за чем было жить, кроме того печального факта, что я не хотела умирать.

Поэтому я сосредоточилась на одной ясной вещи, к которой мне нужно было стремиться, и подавила агонию, пытавшуюся поглотить меня, когда эта маленькая потерянная девочка начала умолять о внимании глубоко внутри меня. Я не выпущу ее наружу. Я не могу. Я похороню ее, как уже давно научилась это делать, и приму счет Джей-Джея как сигнал к пробуждению, в котором я нуждалась. Конечно, я была для него всего лишь еще одной клиенткой. Конечно, это было все, чем я для него была. Возможно, какое-то время он обманывал себя, считая меня кем-то другим, но теперь он все понял. Я не стоила любви. Я стоила не больше, чем любая из тех женщин, которые за деньги прокладывали себе путь в его постель, и теперь он исправлял свою ошибку, дав мне этот счет. Так что он мог забрать свои гребаные деньги. Я больше никогда не буду должна ни одному мужчине. И уж тем более Джей-Джей Бруксу.

Мне просто нужно было выяснить, где, черт возьми, я должна была достать двенадцать тысяч триста шестьдесят четыре доллара. Этот засранец даже добавил дополнительную плату за отсос своего члена. Черт возьми, у нас было много секса.

Я стиснула зубы, сложила листок бумаги и сунула его в задний карман, прежде чем выхватить телефон и позвонить Лютеру.

Боль внутри меня угрожала захлестнуть меня, но я просто загнала ее обратно, отступая от нее и заглушая ее до тех пор, пока не перестала ее чувствовать. До тех пор, пока я не перестала вообще что-либо чувствовать, и теперь ничего не имело значения кроме моей цели. Я достану эти деньги, а потом смогу развалиться на части, если понадобится.

— Дикая кошка, — ответил Лютер с любопытством в голосе. — У тебя есть для меня хорошие новости?

— Пока нет, — ответила я. — Мне просто нужны деньги. Ты всё ещё занимаешься разборкой краденых машин на Сейлорз-Стрит?

— Да. Мы можем разобрать там практически все, что угодно. Но если тебе нужны реальные деньги, у меня есть заказ на «Maserati Gran Tourismo». Фокс сказал мне, что угон машин — твой конек. Я дам тебе долю в десять тысяч, если ты сможешь достать машину в отличном состоянии.

— Двенадцать тысяч триста шестьдесят четыре доллара, — потребовала я, цифра из счета Джей-Джея врезалась мне в память.

— Прекрасно, — согласился Лютер, весело фыркнув. — Но только если ты сможешь достать ее сегодня.

— Считай, что дело сделано. — Я повесила трубку, разговаривая с лидером банды «Арлекинов», как сука, жаждущая смерти, а затем набрала номер своей новой, сверхбогатой подруги.

— Привет, Роуг, как дела? — Спросила Татум, отвечая на мой звонок, и от ее дружелюбного тона боль, бродившая у меня под кожей, немного утихла.

— Я тут подумала, не хочешь ли ты провести вечер с преступницей? Мне нужно угнать машину с твоей стороны города, и я предположила, что ты, возможно, захочешь присоединиться? — Татум рассмеялась, когда низкий мужской голос сказал что-то на другом конце провода, чего я не расслышала.

— Вообще-то, я только что закончила ужинать «у Андре». Ты знаешь это место? — спросила она. — Или я могла бы приехать и встретиться с тобой…

— Это совсем рядом со мной. Я приду к тебе, — решительно сказала я, потому что выполнить эту работу было бы намного проще без свиты «Арлекинов», таскающихся за моей задницей, так что бросить машину здесь было лучшим ходом, который я могла сделать.

— Хорошо. Встретимся на парковке, — согласилась Татум.

— Я буду максимум через двадцать минут, — пообещала я, отключая звонок и открывая дверь кабинета.

Джей-Джей просто свалил, и я проглотила комок, который встал у меня в горле из-за того, что он вот так бросил меня. Но он сделал свой выбор, и счет в моем заднем кармане был очевидным доказательством этого. Так что, если он хотел делать громкие заявления о наших отношениях или их отсутствии, то я собиралась поверить ему на слово.

Я проскользнула обратно вниз, но вместо того, чтобы направиться в клуб, я побежала по коридору к раздевалке, где все танцоры готовились к своим выступлениям, приоткрыла дверь и вошла внутрь.

Пара парней громко смеялась в дальнем углу комнаты, и я низко пригнулась, схватив светлый парик и пару роликов с вешалки с костюмами в дальнем углу помещения.

Я выскользнула через заднюю дверь и уселась задницей на тротуар, сменив кроссовки на ролики, затем спрятала свои радужные волосы под парик и выпрямилась, зажав кроссовки в кулаке.

У меня оставалось совсем немного времени до того, как мои охранники — Арлекины отправляться на мои поиски, так что мне нужно было поторопиться. После нескольких неуверенных попыток встать на ролики я освоилась и начала набирать скорость, направляясь прочь от «Загробной жизни» в сторону бургерной, о которой говорила Татум.

На сердце у меня стало немного легче, когда я ускорилась, позволяя изгибу холма нести меня, отдавшись моменту и заставив себя улыбнуться. Улыбка держалась не так легко, как до того, как Джей-Джей бросил меня, словно надоевшую ему жевательную игрушку, но я держала ее так долго, что почти поверила, что она настоящая. В любом случае, в этом я была практически профессионалом.

Я завернула за угол в рекордно короткое время, без труда отыскав закусочную с бургерами и застонав от витающего в воздухе запаха картошки фри. Я обогнула здание, чтобы поискать Татум, и мои брови поползли вверх, когда я увидела, что она откинулась на капот классического белого «Cadillac», спрятав голову чувака под своей длинной юбкой.

Я ухмыльнулась про себя предоставленной мне возможности, сменила ролики на кроссовки и пошла в переполненную бургерную.

— Заказ для Карен! — крикнул парень, когда я встала в конец очереди, и я, как голодная чайка, подлетела к нему, чтобы выхватить бумажный пакет и напиток, которые он держал в руке. Парень бросил на меня взгляд, который говорил о том, что он сомневается в том, что я Карен, но я уже направилась к выходу.

Я трусцой вернулась на парковку и проверила свой улов, бросив чизбургер уличному коту, который выглядел наполовину шокированным, наполовину довольным, прежде чем схватила большую порцию картошки фри, бросила пакет и направилась обратно к «Cadillac».

На ходу я сделала большой глоток ванильного молочного коктейля, неловко держа его в правой руке рядом с картошкой фри, чтобы начать есть левой.

Татум и ее парень, которого я прозвала «Татуированным» из-за чернил, покрывавших его кожу, как раз заканчивали со стонами и восхвалениями, когда я появилась, и я ухмыльнулась, увидев, как он вылез из-под ее юбки.

— Черт возьми, — выдохнула Татум, когда заметила меня, смех вырвался у нее, поскольку мое появление вызвало у нее что-то среднее между смущением и весельем.

— Вы закончили? — Спросила я с набитым картошкой ртом.

— Нет, — проворчал Татуированный, но я только шире улыбнулась его разочарованию, отводя глаза от его штанов, чтобы убедиться, что не встречаюсь взглядом с какими-нибудь неудовлетворенными выпуклостями. Это было бы чертовски неловко, и, хотя этот мужчина Татум был грубее по краям и больше соответствовал моим обычным вкусам, у меня был девичий кодекс, которого я должна была придерживаться, так что, для меня, он был не более чем картофелиной, густо покрытой тату. И независимо от того, насколько горячей эта картошка могла быть или не быть, ну объективно, я не собиралась обращать на нее внимания.

— Ну, это девичник, так что ты не особо вписываешься, чувак, — отметила я, отпивая свой молочный коктейль. — Ты готова отправиться и устроить со мной хаос, Татум?

— Да, — согласилась она с усмешкой. — Ты не против встретиться со мной дома, детка? — она перевела взгляд лани на Татуированного, и он вздохнул.

— И ты ожидаешь, что я позволю тебе уйти с этой криминально настроенной девчонкой, которую мы едва знаем, и нарушить с ней кучу законов? — спросил он.

— Да. Не жди меня. — Татум приподнялась на цыпочки, чтобы поцеловать его в щеку, а затем улыбнулась мне, запрыгивая в «Cadillac». Мне не нужно было повторять дважды, поэтому я запрыгнула на пассажирское сиденье и, откинувшись на спинку кресла, продолжила есть.

— Куда мы направляемся? — Спросила Татум.

— Мне нужно найти «Maserati Gran Tourismo». И я полагаю, что владелец, у которого она может быть, проживает на вашей стороне города.

— Подожди, я позвоню Сейнту. Он точно должен знать, у кого она есть.

— Он любитель автомобилей или что-то в этом роде? — Спросила я.

— Эээ, нет, он больше похож на ходячую говорящую карту всего сущего. Он буквально помнит каждую деталь обо всех видах случайного дерьма. Он сможет сказать тебе, кому принадлежит одна из этих машин, выдаст тебе регистрацию на нее и назовет кучу причин, по которым он ненавидит того, кому она принадлежит. — Татум позвонила ему, пока говорила, и звук звонка заполнил динамики машины, прежде чем резкий, шикарный мужской голос ответил на звонок.

Татум посвятила его в то, что мне было нужно, и через несколько мгновений у нас были полные сведения о каком-то парне, владельце машины, которую я искала, который оскорбил Сейнта тем, что надел кепку набок. Очевидно, что задом наперед было почти приемлемо, но боком — непростительное преступление. Я не была уверена, есть ли в этом логика, но я была готова согласиться с этим.

— Так почему у тебя сегодня такой вид, словно кто-то помочился на твои любимые туфли? — Спросила меня Татум, когда она повезла нас к моей цели, и я громко вздохнула, прежде чем проглотить остатки своего молочного коктейля через соломинку.

— Проблемы с мужчинами, — пробормотала я.

— У меня их было более, чем достаточно, — ответила она.

— А у кого их не было? — Я согласилась. — Мой… ну, я не знаю, кем он был, потому что мы точно не навешивали на это никаких ярлыков, но раньше он был секс-работником. Или нет, я предполагаю, что он и есть секс-работник, но он ушел в отпуск, пока мы занимались сексом. Только сейчас он вбил себе в голову, что я собираюсь уйти от него к кому-то другому, поэтому, несмотря на все, что я хотела сказать по этому поводу, он фактически просто бросил меня и выставил счет за свои услуги.

— Что ты имеешь в виду под счетом?

Я достала из кармана подробный список и начала зачитывать его ей, в то время как ее брови поднялись до самой линии светлых волос.

— Вау, — сказала она, когда я закончила. — И что ты собираешься сделать в ответ на это?

— Конечно, оплатить гребаный счет. Этот засранец драматизирует и пытается заставить меня почувствовать, что я сделала что-то не так, когда проблема в его собственной неуверенности. Ну и ладно. Если я для него всего лишь еще одна клиентка, то я точно оплачу свой счет. Я даже оставлю ему чаевые. Типа, P.S. ты мудак, и тебе стоит поработать над этим.

— Ты уверена, что это лучший способ…

— Абсолютно уверена. Если он хочет сыграть со мной в эту игру, то получит именно то, о чем просит.

— Значит, ты не хочешь этого другого парня? Потому что, если ты хочешь иметь отношения с…

— Поверь мне, у меня ни с кем нет никаких отношений, — прорычала я. — Я слишком, блядь, сломлена для этого дерьма. Никто не захочет меня, как только подойдут достаточно близко, чтобы увидеть это, и Джей-Джей только что доказал это. Так что теперь я собираюсь оплатить свой счет и хорошенько надраться — в таком порядке. Остальное в любом случае будет проблемой завтрашнего дня.

Татум бросила на меня сочувственный взгляд, но прежде чем мы смогли углубиться в обсуждение, мы подъехали к огромному дому, где нужная мне машина была припаркована под причудливо выглядящим навесом.

— Не хочешь поехать ко мне и еще немного поговорить о мальчиках, когда закончишь здесь? — Предложила Татум с ухмылкой, когда я взялась за ручку дверцы, готовясь к следующему шагу и разглядывая свою новую шикарную машину.

— Думаю, сегодня вечером я буду плохой компанией, — призналась я, потому что, как бы я ни старалась сохранить улыбку на лице, она просто ускользала, и я была совершенно уверена, что вот-вот сорвусь.

— Я могу быть твоим водителем для побега, — сказала она с усмешкой, и я рассмеялась.

— Как насчет того, чтобы перенести это на завтра, когда я возьму себя в руки? — Предложила я.

— Вообще-то, я иду завтра на бой в клетке, но я могла бы достать тебе билет? — предложила она, и ее глаза загорелись от волнения.

— Это было бы чертовски круто. Тогда увидимся завтра, — пообещала я, выпрыгивая из машины и оглядываясь в поисках каких-либо признаков дополнительных систем безопасности, окружающих собственность, которую я планировала атаковать, но, к счастью для меня, я не увидела никаких камер или чего-то подобного.

Татум уехала, и я тихо вздохнула, пытаясь прийти в себя. Мне нужно было сосредоточиться на текущей работе, и не позволять боли в груди из-за Джей-Джея отвлекать меня от нее. Кроме того, пошел он к черту. Пошел он нахуй за то, что не выслушал ни единого моего чертова слова, и вдвойне пошел он за то, что выставил мне гребаный счет. Кем, черт возьми, он себя возомнил? Я просто надеялась, что ему понравится его гребаный день зарплаты, потому что я серьезно завязала с его дерьмом. У меня были Джек Лизоблюд и Влад Цепеш дубль два, которые лежали дома с новыми батарейками и только ждали, когда я ими воспользуюсь, так что мне не нужен был его мега член. Тем более если за него придется платить.

Я запрокинула голову к небу и закричала, пытаясь изгнать часть гнева из своего тела, затем загнала все свои чувства в крошечную коробочку глубоко внутри себя и перешла дорогу, чтобы забрать свою машину.

К счастью, владелец дома и машины не услышал моей маленькой вспышки гнева, и, подойдя к зданию, я вскоре поняла, что их вообще нет дома.

Ни в одном из окон не было заметно ни малейшего движения, и нигде не было слышно ни звука.

Я быстро осмотрела здание, заглядывая в окна и дважды проверяя, заперты ли двери, прежде чем остановиться и посмотреть на приоткрытое окно на втором этаже.

Я огляделась, чтобы еще раз убедиться, что меня никто не видит, затем ухватилась за водосточную трубу и начала карабкаться к ней.

Я не сводила глаз со своей цели, не обращая внимания на пропасть подо мной, сосредоточившись на открытом окне. Какого черта так много людей были настолько тупы, что оставляли окна открытыми, когда их не было дома? Честно говоря, я никогда этого не понимала, но мне это было только на руку, потому что, по сути, именно так я зарабатывала на жизнь последние десять лет, и это позволяло мне прокормиться большую часть времени. А я не была девушкой, которой нравилось обходиться без еды.

Я добралась до окна и распахнула его, мое сердце подпрыгнуло, когда моя нога поскользнулась, но затем я ухватилась за подоконник и втащила себя в спальню, где спрыгнула на пол с совершенной грацией балерины. Или, может быть, это было больше похоже на одного из тех новорожденных жеребят, которые часто падают на задницу, но я все равно одержала победу. Зеленый Рейнджер гордился бы мной. Я имею в виду, не за воровство и прочее дерьмо, но мне нравилось думать, что он поймет причины моего преступного поведения и захочет быть моим лучшим другом, несмотря на мои недостатки.

Я оглядела комнату, заметила на тумбочке причудливого вида ожерелье и быстро надела его, прежде чем выйти на площадку и продолжить спускаться по лестнице.

Один взгляд по сторонам показал мне, что на крючке полно ключей от машин, и я ухмыльнулась, схватив тот, который искала, открыла входную дверь и поспешила забрать свой приз.

Двигатель заурчал подо мной, когда я завела его, и я вздохнула, откинувшись на спинку кожаного сиденья, и нажала на газ, с ревом выезжая из подъездной дорожки и мчась через город в стильном автомобиле со своим светлым париком развивающимся на ветру из открытого окна машины.

Лютер ждал моего приезда, сидя на заднем дворе с несколькими своими людьми, пока они курили и болтали всякую чушь. Он поднялся на ноги, когда я подъехала, и я не могла не выглядеть чертовски самодовольной, когда он тихо присвистнул в знак признательности за машину.

Я выбралась из машины неторопливой походкой, подошла к нему и протянула ключи, в то время как он вытащил из кармана толстый конверт с наличными и протянул его мне.

— Отличная работа, дикая кошка, — прокомментировал Лютер.

— Не удивляйся, дедуля, ты выбросил меня на улицу без ничего на десять лет. Я должна была придумать, как выжить.

— Следи за своим языком, — проворчал Лютер, но на самом деле это было несерьезно. Или, может быть, было, а я просто прикидывалась, что он считает мое поведение милым, и в один прекрасный день меня за это убьют. Хотя, может быть, на самом деле, мне было на это насрать.

Я запрыгнула на капот машины и скрестила ноги, когда пара других «Арлекинов» подошли осмотреть мою свежую добычу, и я начала считать свои деньги.

— Ты мне не доверяешь? — Спросил Лютер.

— В этой жизни, я доверяю лишь двум вещам, — ответила я. — Смерти и деньгам. И если я смотрю одной из них в глаза, то сначала тщательно изучу её, прежде чем заключать с ней сделку.

Я продолжила отсчитывать деньги, стараясь не думать о безумной сумме, чтобы не поддаться искушению оставить их себе. Я не думала, что когда-либо зарабатывала столько на одной работе, не говоря уже о том, чтобы держать столько в своих руках, и мне захотелось стать белкой и спрятать все про запас.

— Что с тобой? — Спросил Лютер, придвигаясь ближе ко мне, пока я продолжала считать. — Ты не кажешься такой жизнерадостной, как обычно.

Я выдохнула, пытаясь загнать все плохое дерьмо обратно в крошечную коробочку. Но Джей-Джей вскрыл ее, и я почувствовала, как мои эмоции рвутся наружу. Я собиралась сломаться сегодня вечером, и когда я это делала, это всегда было чертовски грязно. Но не здесь. Не сейчас.

— Люди не всегда такие, какими кажутся снаружи, Лютер, — сказала я, взглянув на него. — Может быть, я много улыбаюсь, отпускаю шуточки и стараюсь извлечь максимум пользы из происходящего, но это не значит, что внутри у меня все в порядке. Повреждения не всегда так легко заметить, а моих больше, чем крови в моих венах. Просто сейчас они просвечиваются немного больше, чем обычно, потому что у меня был дерьмовый день.

Лютер перевел взгляд с меня на наличные, которые я держала в руках, и провел рукой по лицу, напоминая своего сына, а я вернулась к подсчету каждого доллара.

— Я понимаю, о чем ты, — пробормотал он. — Но я должен знать, не связана ли эта внезапная потребность в деньгах с тобой и Фоксом. Потому что, несмотря на то, что я связал тебя обязательствами, приняв в свою Команду, ты же знаешь, что я не могу позволить тебе сбежать, если ты об этом думаешь. Ради него. То, что я отослал тебя, тогда давным-давно, разрушило наши с ним отношения. Черт, я думаю, это его сломало. А Маверик… скажем так, они нуждаются в тебе. И, думаю, ты тоже нуждаешься в них. Это будет тяжело, и ты, наверное, захочешь ненавидеть меня за это до конца своих дней, но это правда. И я не могу позволить тебе снова уйти, дикая кошка. Ты понимаешь это, не так ли?

В его голосе звучало предупреждение, хотя мне почти показалось, что в нем также был намек на беспокойство.

Я поджала губы от ощущения, что на меня накладывают еще больше обязательств, но я отмахнулась от этого чувства. Я останусь здесь не потому, что этого потребовал Лютер Арлекин. Я останусь, потому что, хорошо это или плохо, но это был мой дом. Я понятия не имела, что это значит в долгосрочной перспективе, но могла успокоить его на этот счет.

— Я никуда не уйду, — пообещала я, закрывая конверт убедившись, что все мои наличные на месте. — Тебе не нужно беспокоиться об этом.

Лютер кивнул, принимая мои слова, и я соскользнула с капота машины, направляясь к выходу.

— Тебе там небезопасно, когда Шон все еще прячется в тени, — крикнул Лютер, шагая в ногу со мной и указывая на свой грузовик, который был припаркован снаружи. — Давай я подвезу тебя домой. Фокс все равно сходит с ума из-за того, что ты ускользнула от его парней снова.

— Ты знаешь об этом? — Спросила я.

— Да. И не волнуйся, я сказал ему, что ты выполняешь для меня работу, так что он не громил Коув в поисках тебя. Но я должен доставить тебя домой целой и невредимой.

Я кивнула, забираясь в его грузовик. На мгновение я подумала, не попросить ли его отвезти меня в «Парк Отбросов» вместо «Дома-Арлекинов», но придержала язык. Сегодня мне нужно было еще кое-что сделать, и у гнева, пылающего внутри меня, не было никаких шансов утихнуть, пока я с этим не разберусь.

Лютер подвез меня ко входной двери, и я воспользовалась своим ключом, чтобы войти внутрь. Тьма во мне нарастала с каждым шагом, по мере того как я уходила в себя.

Фокс и Джей-Джей сидели за кухонным островком, когда я вошла, и они оглянулись на меня с облегчением во взгляде Фокса и едва скрываемой яростью в глазах Джей-Джея, которого, как я догадалась, вызвали домой после моего исчезновения.

Впрочем, мне было плевать, злится ли он на меня за то, что я сбежала. На самом деле мне было абсолютно насрать на него. Если для него я была не более чем клиенткой с неоплаченным счетом, то для меня он был лишь воспоминанием о давно потерянном мальчике.

Фокс заключил меня в свои объятия, и маленькая частичка моего сердца дрогнула, когда его знакомый запах окутал меня, и мое сердце заныло от желания найти в нем утешение. Но это была ошибка, которую я совершила с Джей-Джеем. Я впустила его, и теперь он снова бросил меня. Я больше не могла быть игрушкой для этих мальчиков и их непостоянных эмоций. Я не могла продолжать впускать их, когда все, что они когда-либо делали, — это причиняли мне боль.

Просто будь хорошей маленькой шлюшкой, и у нас не будет никаких проблем, правда, сладенькая? Голос Шона эхом отдавался у меня в ушах, и я знала, что он что-то видел во мне, когда говорил со мной подобным образом. Он видел мою ценность, и она сводилось к тому, что находилось между моих бедер, и к тому, насколько он мог контролировать это. И похоже сейчас эти мужчины видели во мне тоже самое.

Я высвободилась из объятий Фокса, опустив взгляд к своим ногам и пытаясь не прислушиваться к нахлынувшим воспоминаниям. Ко всем худшим мыслям и чувствам, которые я когда-либо испытывала к себе, и все способам, которыми Шон давал мне понять, что он думает обо мне.

Это было больно. Это было чертовски больно, потому что теперь я видела в них его. Джей-Джей не думал, что я стою больше, чем те деньги, которые были у меня в заднем кармане, и я все еще пыталась понять, зачем я понадобилась Фоксу.

— Ты в порядке, колибри? — Спросил Фокс, похоже, уловив мое настроение без моих слов. — Хочешь, я приготовлю тебе ванну или что-нибудь в этом роде?

— Да, — согласилась я, подавляя свой гнев на Джей-Джея, потому что, конечно, я не могла просто сказать Фоксу, почему я была так зла на него, из-за всех этих дерьмовых секретов, которые мы хранили. — Это было бы здорово.

— Я займусь этим. — Фокс поцеловал меня в макушку, и я была так рада, что он обуздал свою безумную реакцию на мое исчезновение, что на секунду поймала его руку в свою, коротко сжав его пальцы, прежде чем заставить себя отпустить его.

Фокс поколебался, взглянув на Джей-Джея, как будто на каком-то уровне мог почувствовать напряжение, накаляющееся между нами, но затем просто повернулся и направился наверх.

Дворняга быстро лизнул мою лодыжку, а затем повернулся и уставился на Джей-Джея, его верхняя губа приподнялась в оскале, как будто он тоже чувствовал эту неприязнь.

— Тебе не следовало так убегать из клуба, — прошипел Джей-Джей, как только убедился, что Фокс находится вне пределов слышимости.

— Ну, ты не оставил мне особого выбора, — ледяным тоном ответила я, подходя к нему и вытаскивая конверт из заднего кармана. — Мне нужно было убедиться, что ты получишь деньги за всю свою тяжелую работу. — Я шлепнула конвертом ему по груди, и он автоматически поймал его, уставившись на наличные, когда несколько стодолларовых купюр упали на пол от удара. — Теперь мы в расчете, да?

— Роуг… — начал он, хватая меня за запястье, когда я попыталась отвернуться от него, но я прервала его, развернувшись, чтобы свирепо взглянуть на него.

— В чем дело? Ты надеялся на чаевые? — Спросила я насмешливым тоном. — Потому что должна сказать, Джонни Джеймс, мне кажется, ты завышаешь цену. Так что не волнуйся, я не вернусь за повторным обслуживанием в будущем. Но я уверена, что теперь ты доволен, что получил от меня то, что хотел.

Его губы приоткрылись, и что-то в его взгляде пронзило мое сердце, но мне было все равно, и я не хотела этого слышать. Он сделал этот выбор, когда свел все наши отношения к детализированному счету.

— Пошел ты, Джонни Джеймс, — прошипела я. — Все, что ты сделал сегодня, это доказал мне, что я была права, когда сказала, что никогда не хотела сюда возвращаться. Я надеюсь, что эти деньги помогут тебе компенсировать то, что ты потерял, когда начал отказывать клиентам из-за меня, но не волнуйся — теперь ты можешь вернуться к своей обычной работе.

Я отвернулась от него, выдергивая свое запястье из его хватки, и бросилась за Фоксом, игнорируя Джей-Джея, когда он позвал меня обратно, и молча поблагодарив Дворнягу, когда он нырнул между нами, чтобы помешать ему снова схватить меня.

Слезы жгли мне глаза, и я знала, что сегодня ночью мне не удастся избавиться от кошмаров. Потому что все, ради чего я работала, пошло прахом. Чейза больше нет, Джей-Джей покончил со мной, и я никогда не смогу стать такой, какой хотел меня видеть Фокс. А Рик… Господи, Рик, возможно, был даже более испорчен, чем я, и я знала, что меня никогда не хватит, чтобы исправить его.

Фокс уже собирался выйти из моей комнаты, когда я ворвалась в дверь, и когда он подхватил меня на руки, мой самоконтроль рухнул. Мои губы нашли его, и из меня вырвался всхлип, когда слезы покатились по моим щекам и тоже встретились с его кожей.

Фокс застонал, уступая тому, что я от него требовала, его сильные руки обвились вокруг меня и притянули ближе, когда он поцеловал меня в ответ.

Я обвила руками его шею и углубила поцелуй между нами, когда вскочила и обвила ногами его талию. Он поднес меня к стене и прижал к ней, а его бедра двигались между моими бедрами, заставляя меня стонать.

Мне нужно было остановиться. Это было эгоистично и глупо, и от этого стало бы только хуже, потому что я все еще не могла быть такой, какой он хотел меня видеть. Но когда его язык прошелся по моему, я поймала себя на том, что хочу быть такой. Это было все, чего я когда-либо хотела. Быть для него и для всех них всем, чем они были для меня. Но это была не та реальность, которой я когда-либо смогла бы овладеть, и я не могла дать Фоксу обещание, в котором он нуждался.

— Я не могу, — всхлипнула я, заставляя себя прервать наш поцелуй, даже когда мои ногти впились в его шею сзади, и я начала сжимать в кулаке его футболку. — Если я не остановлюсь сейчас, то не остановлюсь вообще. Пожалуйста, не позволяй мне причинить тебе такую боль, Фокс, — прошептала я, когда он начал целовать мою шею, и от ощущения его рта на моей коже все мое тело загорелось.

Он замер, услышав мои слова, вздохнул, впитывая их, и медленно отстранился, чтобы посмотреть мне в глаза.

— Я больше беспокоюсь о том, чтобы не причинить тебе боль, пока ты в таком состоянии, — пробормотал он. — Но я обещаю, что это не зайдет дальше, если ты позволишь мне остаться с тобой сегодня вечером. Я не знаю, что случилось, но эта боль в твоих глазах причиняет боль и мне, колибри. Позволь мне позаботиться о тебе.

Я хотела сказать «да», но мысль об этом ужасала меня даже больше, чем мысль о том, что я останусь одна. Потому что, если я позволю ему обнимать меня, пока я чувствую себя так, и позволю ему увидеть, какой я была под всей этой чушью, бравадой и маской, которую я показывала миру, тогда он больше не будет смотреть на меня так, как раньше. Он точно узнает, почему ему не следует хотеть меня, и он точно поймет, что я имела в виду, когда продолжала пытаться предупредить его о том, насколько я испорчена.

— Мне нужно побыть одной, — выдохнула я, опускаясь на пол и сжимая руки в кулаки, пытаясь удержать себя в руках еще несколько минут, несмотря на слезы, которые не переставали катиться по моим щекам.

Фокс колебался, но я решительно подтолкнула его к двери, и он сдался, несмотря на то, что явно не хотел.

Я не могла смотреть ему в глаза, когда закрывала дверь между нами, и мое сердце болело еще сильнее, зная, что я причиняю ему боль, закрываясь от него. Но я не могла впустить его. Если я это сделаю, то знаю, что потеряюсь в нем, а я просто не могла позволить этому случиться. Я не могла позволить никому из этих мужчин снова завладеть моим сердцем, иначе знала, что потеряюсь в них навсегда.

Я повернула замок на двери, затем повернулась и побежала в ванную комнату, упала на колени рядом с ванной и погрузила голову в горячую воду, которую Фокс набрал для меня, и я позволила себе закричать там, где меня никто не мог услышать.

Но я все еще слышала их. Все воспоминания о самых худших моментах, через которые мне пришлось пройти. Людей, которые ранили и использовали меня, и те шепчущие слова, что Шон вбил мне в душу, как гвозди в гнилое дерево.

Я была девушкой, которую никто не хотел.

Я была шлюхой, которую все отвергли.

И что еще хуже, я была мертвой девушкой, которая не знала, как умереть.