Опасный выбор

Глава 1

Макет

— Смотрит на нас.

— Что? — поворачиваюсь к подруге.

— На моте, видишь?

— Лен, ты вообще не о том думаешь! — я кидаю быстрый взгляд в сторону, и стремительно краснею. Ленка замечает.

— Ага! Знакомый что ли?

— Нет. Вообще не знаю его, отстань.

Я не вру. Просто вижу этого парня уже далеко не в первый раз — мы живём в одном дворе и постоянно пересекаемся утром. В одно и то же время, я прохожу мимо его подъезда в универ, а он заводит свой мотоцикл и пугает меня. Традиция у нас такая. Ненавижу громкие звуки, никогда не привыкну. Пару раз у меня даже валились из рук работы, но теперь я держу их крепче. Бесит.

А ему нравится, что я подпрыгиваю. И не надоест же издеваться! Скорей бы зима. Зимой он ездить не сможет. Типичный тупой качок. Только и делает, что слоняется на турниках со своей компашкой или дымит у подъезда. И постоянно мотается на моте, туда-сюда, туда-сюда, распугивая бабулек и голубей. Все ворчат, но терпят. Зачем с таким связываться? Себе дороже.

Хорошо, что мои окна выходят на другую сторону, хотя бы ночью его не слышу.

— Лучше под ноги смотри, — продолжаю игнорить я пристальный взгляд. — Лужа! Лен, блин, не урони! Я целый месяц пыхтела над этим дурацким макетом! Дай лучше я понесу, подержи плакат.

— Нет уж, — подружка уворачивается и моя вилла опасно покачивается у неё на руках. — Сама неси свой транспарант, а я с домиком прогуляюсь, он красивее.

— Домиком. Угу. В четыреста квадратов…

— … с бассейном, — мечтательно подхватывает Ленка, разглядывая макет, — и террасным садом. Вот бы сейчас туда. Домик мечты!

— Ты свой доделала?

— Нет, завтра принесу, если Софка опять не разляжется на нём. Вот неугомонная кошара. Я уже и на шкаф прятала, так она и там достаёт. Может, она от клея тащится?

— Угу. От клея. Маленькая хвостатая наркоманка. Манукян сегодня спросит.

— Знаю, — Ленка смешно надулась. — Сделаю невинные глазки, может прокатит! Это же не я виновата, а кошка!

— Вообще-то он мужик ничего, добрый, — поддержала я. — Ты главное улыбайся пошире.

— Вот так? — показала Ленка безумного Джокера, и мы заржали, как две дурочки. Обожаю её.

Перед просмотром было немного волнительно. Оставалось два дня на подготовку, и мы сходили с ума. Спасались юмором. Ленка, как истинный друг, притащилась ко мне, чтобы помочь донести работу до универа. Родители уже умотали, а своей машины у меня не было. Откуда деньги, спрашивается? Хорошо, что до универа топать недалеко — каких-нибудь пятнадцать минут и на месте!

— Алик писал? — спрашивает подруга, как бы между прочим.

Алик. Весёлый мальчик из параллельной группы. Кажется, я ему нравлюсь, знаки довольно очевидные, но я ещё не уверена. На прошлой неделе он объявился у меня в ВК, прокомментировал пару фоток, и больше ничего. У него своя компания.

— Не-а, — пожимаю плечами. — Сегодня у нас история совместная.

— Так сама подойди, тыры-пыры, он же тебе нравится…

Я с трудом соображаю, что Ленка имеет в виду. Морщусь от сигаретного дыма. Несговариваясь, мы с ней демонстративно покашливаем и крайне недовольно, как две интеллигентные дамочки, проходим мимо «отдыхающего» мотоциклиста. Он, кажется, собрался куда-то ехать, но не торопился. Пялился на нас, присев на чужую машину. Мотошлем рядом, на капоте. «Тотал блэк» — зачем-то подумала я, — как банально… «я в чёрном, я опасный». Забитые татуировками руки, пальцы, даже шея, серьги в ушах, кожанка небрежно валяется на моте, сидит в одной майке — типа ему пятнадцать градусов нипочём, спортивки — типичный бандюган. Я поймала себя, что слишком долго разглядываю и смущённо отвернулась. Ещё возомнит о себе чего!

Мы благополучно процокали по тротуару дальше.

— Подвезти?

Это первое, что я слышу от него за годы соседского сосуществования. Оглядываюсь. Усмехается.

— С ветерком? — уточняю я саркастически и гордо продолжаю идти. Эти дурацкие ответы живут своей жизнью, я не умею их сдерживать. Зачем вообще говорю с ним? Как же я не люблю эти моменты! Сначала ляпну, а потом думаю. Сбоку довольно фыркает Ленка. Она, в отличие от меня, любит мои «выкидоны».

— Твоему домику, — говорит она мне громко, чтобы парень услышал, — только ветерка и не хватает для натуральности, — смеётся. — Один лёгкий ураганчик и месяц работы насмарку.

И я улыбаюсь. Действительно. Нервы перед просмотром и так расшатаны, куда ещё-то нервироваться?!

— Держи крепче.

— Так что?! Подойдёшь?

— Куда? — всё, я уже напрочь забыла о чём мы болтали. Эти дурацкие руки в татушках. Теперь понятно, почему некоторые так усердно забиваются — чем больше татушек, тем больше внимание они привлекают к себе. Ох, как же он любит внимание! Самодовольный кретин. И ухмыляется нагло.

— К Алику, аллё!

— А, нет конечно! Я что дурочка, — нервно хихикаю.

— Ну хоть в контакте ему писни, ты чё?

— О чём? У него там и фоток-то свежих нет, редко бывает.

— Ага! Следила?

— Да нет!

— Да да! Давай-ка, бери быка за рога!

— Не буду я ему писать, сама пиши, если хочешь.

— Напишу «ты нравишься Дашке», — засмеялась подруга зловеще, — а ты расхлёбывай!

— Лен, блин! Не смешно! Даже не думай ничего писать! А то я напишу твоему Славику!

— Э-э! Что за мерзкий шантаж!

— У тебя учусь!

— Учись получше, мы уже списались вчера! — показала мне подружка язык.

— Серьёзно?

— Угу.

И Ленка принялась рассказывать. А я слушала вполуха. Ей повезло со Славиком, они казались идеальной парочкой. Два весёлых романтика. Я искренне радовалась за них, но с «моим» Аликом всё было не просто. Он, конечно, нравился мне, но «брать быка за рога» я не собиралась, не так воспитана. Все эти байки про сильных женщин были не про меня, и вообще, я сомневалась, что такие женщины вообще бывают. Если женщина «берёт быка», то какая же это женщина? Это уже какая-то бой-баба, получается, а то и вовсе — мужик. Нет, это всё не мои методы. Я невольно поглядела вниз, убедилась, что я точно «не мужик»: лодочки на каблучке, юбка-карандаш, и длинный бежевый тренч эффектно развивается на ветру. Ну, по крайней мере, мне хотелось думать, что «эффектно».

Люблю носить его нараспашку, даже в дождь не затягиваюсь — нравится, как он болтается вокруг меня, хочется держать осанку — настоящий геройский плащ. Или эльфийский. Так по-средневековому. Мало кто сейчас носит плащи. Особенно жаль, что мальчики перестали. Все упакованы в худи, толстовки — никакой романтики, никакого стиля. Посмотришь старые фотографии и поражаешься — как можно было променять такой великолепный «богатый» стиль с рубашечками, брюками, ботинками… на «это». Спортивное безобразие. И все такие спортсмены, ага! Если бы ещё спортсмены, тогда другое дело, а так, ни туда ни сюда. Пустой чехол. Найки, адики, пумы, а в руках только телефон и бывает. Сплошной обман.

Размышляю как старуха.

А Ленка всё о своём Славике. Он у неё фотограф во внеурочное время, вот, где можно хорошенько зацепиться, спросить про работу, заговорить про выставки и прочую лабуду, а о чём спросить Алика? Я не знала. Разве что про машину. Машина — единственное его хобби, насколько я знала. Алик был из добрых и весёлых, настоящая душа компании. И компания у него была веселее некуда — пятеро самых отвязных «хулиганов» нашего потока. Хулиганы-проектировщики. Сами понимаете! Какие из проектировщиков хулиганы? Но эти умудрялись и поучиться и навеселиться.

Мальчишек у нас вообще было не очень-то много — из-за уклона в дизайн, но, всё-таки, кое-кто был. Почти как в той советской песенке про танцы и девчат, только у нас соотношение было ещё хуже: один к четырём. Какая уж тут учёба, когда кругом столько «желающих» и конкурирующих глаз? Первый курс только начался, середина осени, но несколько тигриц уже успели из-за пацанов поцапаться. И я не собиралась быть в их числе.

Я собиралась быть лучшей в группе, а может и во всём потоке, так что мне было не до «Аликов». Пусть сами подкатывают, если им надо. А Алик вполне мог бы стать приятным «дополнением» к моей учёбе…

— Ты чего ржёшь? — оскорбляется подруга.

— Что? Я не ржу, — пытаюсь спрятать улыбку.

Смешно получилось с этим Аликом.

— Дашка!

— Что?!

— Короче, идёшь ты или как?

— Куда?

Ну вот, — ругаюсь на себя, — опять прослушала. Хороша подруга — вечно в облаках летает.

— Куда-куда, — поддразнила Ленка. — На выставку! Слава будет с сестрой и Илюхой. Это тот мальчик длинный, друг его, помнишь?

— А-а… — Я сделала вид, что припоминаю, хотя образ «Илюхи» никак не складывался в голове.

— Такой, чёрненький… худой…

— А-а…

Нет, всё равно не получается вспомнить.

— Ну, пойдёшь? В пятницу открытие. Какие-то там «колодцы». Что? Колодцы. Что смотришь? Ну, так называется, про дворы, кажется.

— Или про колодцы, — фыркаю я. — Думаешь, будет интересно?

— Какая разница?! Мы ж погулять. Потом, может, на набережную пройдёмся.

— Если дождя не будет.

— Ну, Даш, идём, чего тебе дома сидеть?! Я боюсь одна, и… ну, в общем, соглашайся…

— Что «и»? М-м? — допытываюсь я — чувствую Ленка что-то скрывает.

— … и-и-и… я всё-равно уже сказала им, что ты пойдёшь, так что не подводи! — скороговоркой выплюнула она и зажмурилась. — И сильно не бей! И лучше не по лицу!

— Да ладно! — сжалилась я, посмеявшись с её сморщенной моськи. — Не боись, схожу. Думаю, после просмотра нам точно захочется проветрить голову.

— Вот-вот!

Ленка у меня была веселушка. Не помню, чтобы когда-нибудь видела её хмурой или ворчливой, какой частенько бывала я, например. Она была идеальной подругой! И дружили мы ещё с художки, жаль, жила она далековато, но зато теперь мы виделись каждый день, как одногруппницы.

Светленькая, с пухлыми губками, которым я тайно завидовала, и голубыми глазами. Очень даже милая девочка, только сутулилась и утопала в выдуманных комплексах. А я вытягивала её. Хотя, кто бы говорил! Я ходила у нас в парочке за «тёмненькую», и тоже страдала от комплексов вроде: «у меня горбинка», «груди нет», «ноги кривые», а Ленка меня с яростью уверяла в обратном. Две закомплексованные дурочки.

Значит, выставка?

Ладно.

— А где будет проходить?

— В Музее изобразительных искусств, на Московском.

— Ну, хорошо. Сразу после универа пойдём?

— Ага. Только бы дождя не было.

— Да-а.

Мы дружно вздохнули — первый погожий денёк, настоящая золотая осень! Жёлтые клёны, мокрая брусчатка, облака в лужицах, ветер и солнце! Красота! Почти пришли. Впереди, в ветках, маячило четырехэтажное немецкое здание из красного кирпича — историческое наследие Кёнигсберга и наш универ, по совместительству.

Макет выжил, — радовалась я, — поглядывая на свой «домик». Арсен Артёмович — препод по проектированию, гонял нас нещадно, но с любовью. Он не стал долго мучить нас теорией и, после нескольких лекций о частном домостроении, провёл мастер-класс по макетному делу, благо у него имелось собственное архитектурное бюро, а преподавал он «для души». А ещё он считал, что готовит себе «работничков». Мудрый подход!

На одиннадцатое октября — на эту пятницу, он назначил промежуточный просмотр наших проектов, где я и мои одногруппники, должны будем презентовать свои первые «домики». Я волновалась.

Я мечтала работать у него после универа.

Мужик он был южных кровей, но слишком «Калининградец», так что и закипал редко и ворчал недолго. Была у него одна слабость — симпатичные девочки. Так и расплывался в улыбке, если какой-нибудь «бедняжке» требовалась его помощь. И собой был недурён, подтянут. Благородное лицо со скулами, борода и копна чёрных волос — всё в лучших кавказских традициях.

— Как думаешь, сколько Манукяну лет? — поинтересовалась я вслух у подруги, когда мы зашли в арку. Каблуки звонко отразились от стен.

— Лет… м-м… сорок… — предположила она. — Или пятьдесят. А чего это ты интересуешься?

— Да так. Просто, — я перехватила ватман с планом поудобнее.

— Помочь? — за нами в арку въехал старенький Ниссан. Из окна торчал Алик и радостно улыбался во весь рот. Он поехал рядом, продолжая разглядывать макет и меня. Я смутилась:

— Привет. Спасибо, справимся. А ты, — я покосилась в салон, — привёз свой?

Теперь смутился Алик. Он повёл свободной рукой по растрёпанной шевелюре и отмахнулся: «ай».

— Завтра последний день, — напомнила я. — Успеешь?

— Последний? — он, кажется, и правда забыл.

— Ага, — поддакнула Ленка.

— Ну-у, только если мне кто-то поможет, — Алик всё ещё смотрел на меня.

— Я?! Вот это наглость, — я похихикала от неожиданности.

— Ну, Даш, ты шаришь, чего тебе стоит? — невозмутимо продолжал он.

— Ну-у…

— Ну, Да-а-аш… соглашайся, с меня шоколадка…

— Всего лишь шоколадка? — я снова рассмеялась. — Значит, так ты оцениваешь человеческий труд?!

— Ладно-ладно, две!

— Ого! Вот так бы сразу! Лен, осторожней на ступеньках, — предупредила я ржущую подругу. Мы подошли к крыльцу. Алик задержался на парковке, но через минуту весело догнал нас на лестнице.

— Так что? — перехватил он у меня ватман. — Поможешь?

Ловкий, — подумала я с одобрением. Алик был совсем немного выше, но занимался волейболом и вообще, на физре не одна я засматривалась, как он скачет… фигура у него была вполне себе.

Эх, ещё бы пару сантиметров.

А то на каблуках я ровнёхонько с него ростом получаюсь.

А может, перестать носить каблуки? — думаю я, и тут же спохватываюсь — перестань на него пялиться, дурочка!

— Ладно, приноси пораньше. Перед парами погляжу, что там…

— Не успеешь, — морщится он.

— Ты план хоть расчертил?

— Расчертил.

— Так что там осталось?

— Макет доделать…

— Много?

— Слушай, может после пар сама ко мне заглянешь? — решается попросить он прямо в лоб.

Я потеряла дар речи. Вот это наглость! Или отчаяние?

— Ну пожалуйста, Даш, выручай, — улыбается он лучезарно, не обращая внимание на мой ступор. — Ты же на рисунке помогаешь. Помоги и тут, плиз. Я подвезу тебя туда-обратно. А? У тебя вон как хорошо получается…

— Лесть была лишней, — смущённо забираю я ватман. — Ладно, посмотрим-посмотрим. Всё, извини, нам пора на пару.

Сбежали в аудиторию.

Ленка довольно плюхнулась за парту:

— Ну вот, — зашептала она, когда я выставила свой макет на подоконник — в рядок к остальным, и вернулась. — А говорила, пару комментариев. Ты ему нравишься… это так очевидно…

— Ему нравится бесплатная помощь, Лен. Видит, что не умею отказывать и прицепился. Халявщик.

— У-у, какая ты строгая. Дома у него тоже такая строгая будешь? — Ленка пихнула меня локтём и заговорщически глянула по сторонам. Я выпучилась на неё и тоже огляделась:

— Тщ-щ, дурочка. Да ну тебя!

Мы поржали.

Следующей парой стояла история.

Алик, как всегда, сидел на задних рядах и я не видела его. Зато историчка видела, и несколько раз сделала замечание, поджав губы. Я специально не оборачивалась. Думала: ехать или не ехать? Как-то странно, не общаясь толком, попереться к парню домой. Мы даже не друзья. И зачем я ему помогала?! — корила я себя весь день.

А, после пар, мы встретились на парковке. Начинало темнеть. Алик болтал с пацанами у своей тачки, но завидев нас с Ленкой, начал всех разгонять:

— Всё-всё, не могу, мне в другую сторону… Даш, постой, — он сделал несколько шагов навстречу, и я вынуждена была подойти. Сбежать было бы слишком грубо.

— Ну что? — он мило улыбнулся. — Едем?