Опасный выбор

Глава 7

Дым

— Надевай, — Матвей закутал меня в свою куртку. Чёрная кожа тяжело легла на плечи. Я начала понимать что он задумал. Стало ещё страшней.

— Подожди!

— Скорей, а то упустим, — пока я думаю, он нахлобучивает мне шлем, — наденешь мой. Будет болтаться, но хоть что-то. Дай застегну, — поднял мне подбородок по-хозяйски, нагнулся, подтянул затёжки под шлемом потуже. — Норм?

— Ага… — я почему-то слушаюсь. Только глазами хлопаю, глядя на его сосредоточенное лицо.

Экран шлема тоже захлопнулся, и я оказалась «внутри». Как странно. Я чувствовала себя космонавтом, перед выходом в открытый космос. Волнение было примерно то же.

— Садись сзади, — он закончил упаковывать меня, и взгромоздился на мот. Я испуганно повиновалась. Нащупала подножку и залезла следом. Что я творю? — спрашиваю себя ежесекундно, но рассуждать некогда. Нужно спасать дурную сестру!

Матвей нашёл мои руки и крепко прижал к себе. Я ощутила под пальцами футболку и мышцы.

— Держись крепко и не отпускай, поняла? — проинструктировал он коротко и мотоцикл зарычал.

Можно было и не говорить про «держаться»! Когда мы рванули со двора, я позабыла все приличия и страхи! Остался только один — страх разбиться! Поэтому я обхватила спину Матвея так крепко, как могла. Я вся прижалась к нему, жмурясь от ужаса, белея и не находя слов.

Я не матерюсь по жизни, но сейчас был самый подходящий случай, чтобы начать! Громко и бесстыдно начать. На всю-всю округу! Так во-о-от зачем эти словечки придуманы! Во-о-от для каких таких «сверх» эмоций! — психовала я, с трудом держа язык за зубами.

Через минуту Матвей оживился:

— Они?

Я долго присматривалась к номеру через капли, пока не убедилась — они.

— Да! Они!

Прямо гора с плеч! Я так обрадовалась, что даже осмелилась посмотреть на бегущую по сторонам улицу и убегающую от нас бэху.

— Не бойся, теперь не оторвутся, — прочитал Матвей мысли. — Последим за ними осторожно.

Футболка под моими пальцами стала совсем мокрая от дождя. Лишь бы не заболел, — подумала я по-женски, и тут же фыркнула: беспокоюсь за бандита.

Мне-то, в шлеме и огромной кожанке было почти сухо — только колени мокли. Матвей пару раз «проверил» их ладонью, недовольно мотая головой. Я взволнованно и удивлённо терпела его заботливые, но такие наглые, касания. Переживает. Он. Удивительно!

Бэха свернула к центру.

— Наверное, они едут на Верхнее озеро! — перекричала я шум, догадавшись. Я вспомнила, как Лизка уговаривала меня съездить с ней туда. Вот и едем! Молодец, Лизка, — думала я, представляя, какой выговор ждёт дурочку от родителей. — Добилась своего! Едем «гулять» на Верхнее. Ну я тебе задам, красотуля!

Я, наверное, уже поседела от страха!

Футболка такая холодная. Я снова поймала себя на мысли, что жалею ЕГО и удивлённо нахмурилась. Решаюсь немного передвинуть руки и незаметно проверить. Да. Абсолютно мокрый. Матвей ловит меня и возвращает на место.

— Устала?

— Нет-нет! — трясу шлемом.

— Замёрзла? Спрячься в рукава.

— Всё в порядке, спасибо!

Мы повернули за бэхой на Тельмана — длинную-длинную улицу, сплошь уложенную брусчаткой. Озеро отсюда уже близко, но до него пришлось потрястись. Булыжники, бегущие под нами были скользкие на вид, и я замирала от страха. Я слышала, что в дождь на мотоцикле крайне опасно. Если бы я знала молитвы, я бы сейчас точно молилась. Вот так, — нервно хихикала я с себя, — молитвы или мат! Две крайности, чтобы не сойти с ума.

А Матвей, кажется, не переживал. Он и раньше по мокрому катался. Я видела. Машины у него, как я понимаю, не было, поэтому мотоцикл шёл в ход даже в такие дни, как сегодня. Хорошо, что не ливень! А то и в ливень бы, небось, поехал, отчаянная голова! Мне оставалось только довериться его опыту и своей судьбе. И надеяться, что сегодня все доберутся домой в целости и сохранности.

Матвей держался от бэхи на расстоянии, прятался за другими машинами, чтобы водитель не заподозрил погоню — всё в лучших детективных традициях. Интересно, откуда он набрался этих предосторожностей? — гадала я. — Из фильмов или из жизни? Тонированная колымага нашла парковочное место на старых трамвайных путях у парка Юность. Примерно в этом же месте мы с Аликом оставляли его Ниссан на днях.

Мы тоже свернули к забору. Остановились под раскидистым деревом, чтобы не слишком мокнуть. Хотя, — думала я, с трудом отлепляя от себя пижаму, — уже поздновато! Матвей дождался пока я слезу, заглушил мот и помог мне снять шлем.

— Куртку оставь себе, — распорядился он. — Вон они, выходят.

Я машинально пригладила волосы и выглянула из-за чужой машины: шумная компашка, хохоча, выпала из бэхи. Три пацана, двое из которых явно моего возраста, а то и старше, Верка, в коротенькой юбке и моя кулёма…

— Ах ты… зараза! — вырвалось смачно.

Матвей сбоку даже фыркнул от неожиданности.

— Извини, — я прикрыла ладонями рот. — Эта дылда моё платье нацепила.

— Ненадолго.

Я поняла о чём он. Рука одного из «старших» парней периодически прихватывала мою дурочку под курткой — за талию. В шутку или всерьёз? Да какая разница! Я чуть не умерла от ужаса, наблюдая, как они весело переходят дорогу, довольные своим ночным приключением. И тот парень рядом с Лизкой постоянно отмачивает какие-то шуточки.

Что же делать? — кусала я губы. — Как к ним подступиться.

— Идём забирать? — предложил Матвей, глядя по сторонам, чтобы перейти за ними — к озеру. — Идём, пока машин нет, — он аккуратно поддержал меня за локоть и выпустил на другом тротуаре. Я остановилась:

— Погоди, если они тебя увидят, то могут побежать, — рассудила я и добавила смущённо: — я бы побежала.

Матвей улыбнулся в сторону. И снова глянул.

— От тебя они тоже убежали.

— Точно… — пришлось согласиться. Я расстегнула куртку и продолжила: — Но тут они чувствуют себя в безопасности. Я же ничего не сделаю, просто поговорю и заберу сестру, хватит ей побегов на сегодня. Уже повеселилась в машине… держи, спасибо большое! — я отдала ему кожанку.

— Оставь.

— Нет, ты что, как я сестре объясню откуда куртка! — заспешила я. — Начнутся расспросы. Родителям доложит. Эта змея и не на такое способна, чтобы ей не влетело. Она у них принцесса, так крутит, что… — я спохватилась, что болтаю лишнее и быстренько закруглилась. — Ладно. Спасибо, что помог. Дальше я сама справлюсь. Отвезу её обратно на такси. Телефон есть.

— Ты уверена?

— Ага, — я случайно опустила глаза на его мокрую футболку и женское чувство жалости вдруг смешалось с другим чувством, тоже женским, но… запретным… в животе сладко и совсем не вовремя крутанулось: и я это трогала. Позорный румянец залил целиком. Я заспешила прочь.

О чём ты думаешь, дурная, — ругала я себя, догоняя быстрым шагом весёлую компашку. — Ты ничем не лучше Лизки, идиотка! В такой момент! И о чём!

Хорошо, что я злилась. Это помогало мне настроиться на встречу с Лизкиными «дружками» и забить на свой собственный странный видок. Редкие прохожие уже посматривали из под зонтиков: что за сумасшедшая бежит в пижаме?!

Футболка стала влажной.

Хорошо, что не ливень! — снова порадовалась я классической Калининградской мороси. Как же холодно!

— Лиза! — окликнула дурёху, когда до компашки оставалось метров пять.

Сестра испуганно обернулась. Верка тоже. Ха! Не ожидали! Я подумала, что вот сейчас они точно ломанутся в кусты, но девчонки, видимо, совсем растерялись меня тут увидеть, и только глаза пучили.

— Даш! Ты чё?!

— Это ты «чё»! — строго подошла я. — Куда бежишь, я же кричала вам! Вера! Ты прекрасно слышала и видела! Вы что творите вообще? Идёмте домой.

— Лизок, а эт кто? — удивился тот самый её «лапальщик».

Я поёжилась. Лизок. Вот гадость.

— Я сестра её, — ответила ему, не отводя глаз. Чтобы не подумал, что боюсь его наглой рожи. А я боялась. Только сейчас, добежав до них, я по-настоящему оценила масштаб катастрофы. Я против трёх «весёлых» парней и двух малолетних дурочек.

— Мы просто погуляем и вернём девочек, — мирно улыбнулся наглец. У него была довольно приятная внешность, если бы не глаза на выкате. Глазастый и рукастый «примат».

— Им по пятнадцать, вы в курсе? — включаю училку, Хотя у самой коленки трясутся. Парни группируются вокруг. Дождик накрапывает. Дрожу. Становится действительно холодно. Скорей бы домой. Открываю приложение: «заказать такси». Десять минут ожидания. Понятно, дождь! Тыкаю. Некогда думать, пусть едет. Силой затащу эту козу в салон.

— Да мы же просто гуляем, — улыбается глазастый. — Пойдём с нами, будет весело. Даша же? Да? Ты, вон, совсем промокла… Кэст, дай даме куртку, — кивает он своему дружку.

— Без проблем, — тот стягивает с себя широкий бомбер. — Держи, — шагает ко мне с ним, как к дикому зверю с сеткой — вот-вот накинет.

— Никуда я не пойду, — возражаю, как можно уверенней, — и они не пойдут. Лизка, не смешно, домой! Вера!

Куртка неловко колышется рядом.

— Да пойдём, вон, чуть-чуть осталось, там козырёк есть, дождик переждём…

— Чё ломаешься?

— Даш, пойдём на минуточку, а? — подключается моя глупая сестра.

Я закипаю. Мне уже так страшно, что не смешно. Хватаю её за руку.

— Нет! Мы домой!

— Стой, — хватает её за другую руку глазастый. — Чё ты кипешуешь? Пройдёмся полчасика, подышим, и отвезём вас домой, да, Кэст? Тачка же есть!

— Конечно! — подключается верный друг, и я чувствую его куртку на плечах, вместе с его же лапищами. — Идём, Даш! Я сам всех развезу потом, — уговаривает он ласково, будто бы мы давно знакомы. — Полезно же перед сном подышать свежим воздухом!

Ага! Насчёт «свежего» я бы поспорила. Чувствую сигаретный дым.

— Нет! — отбиваюсь, — Лиза, идём! Такси ждёт, — вру отчаянно.

— Да-аш! Чё ты меня позоришь! Я не маленькая! Ещё только восемь!

— Родители сейчас вернутся! — тяну её.

Коза упирается всеми копытами.

— Пойдёмте под навес, — подталкивает меня Кэст заботливо, — там поговорите… Познакомимся. Не ссорьтесь, девочки…

— Чё тут у вас?

На голос повернулись все.

Спор оборвался, как трос под акробатами. И «артисты» ухнули вниз. Шмякнулись об арену. Я тайно порадовалась — он не ушёл! Если честно, я не представляла, что делать дальше, у меня уже мелькнула постыдная идея бросить тупицу-Лизку им на съедение, и смыться хотя бы самой. Как же она не поймёт?!

Пацаны напряглись. Я попробовала взглянуть на Матвея их глазами, но уже не получалось — я знала, что он меня не тронет. А они не знали. Я их понимала, я тоже не была уверена, «тронет» он их или нет. Надеялась, что нет. Он стоял, прислонившись к дереву, дымя, и равнодушно наблюдая за сценой.

Чёрт.

А эффектно выглядит.

Если даже мне страшно, то каково им?

— Всё хорошо, — махнул ему глазастый.

— Девочек отпустите, — Матвей затянулся в последний раз и отправил окурок по широкой дуге.

Он слишком много курит, — подумала я. И снова удивилась. — И что?! Какое мне дело?!

— Идём, — сердито вытянула я из лап глазастого Лизку. Та повиновалась, и встала рядом, косясь на Матвея.

Пацаны тоже переглядывались. Между ними толкалась ещё одна балда.

— Вера! — позвала я её. — Ты тоже! Идём. Такси сейчас подъедет.

Верка заартачилась:

— Не, я с мальчиками, Даш, они подкинут обратно. Идём, Вань, — потащила она за рукав младшего.

— Пошли, — позвал глазастого Кэст и они все стали пятиться. Матвей, громко выдохнул и вышел на свет:

— Ребёнка оставьте, придурки.

Он вынул из кармана что-то блестящее и демонстративно натянул на чёрные разукрашенные фаланги. Кастет! — ужаснулась я. — У него ещё и кастет есть! — Живот закрутило до тошноты. Я такое только в криминальных фильмах видела! Неужели он нападёт, и будет месить их в кровь прямо здесь, у всех на виду?!

— Не трогай их, пожалуйста, — попросила я слабым голосом.

Матвей поглядел на меня: «точно?», а любители малолеток, тем временем, очухались. Они бесцеремонно вытолкали к нам Верку:

— Э! На, забирай! Пацан, успокойся, ты чё?! — отступали они задом по дорожке. Ввязываться в драку с психопатом им не хотелось. — Мы ментов вызовём, урод! — лаяли они, увеличивая дистанцию.

— Пять…

Я удивлённо поглядела на спасителя. А он, не обращая внимания, продолжал устало отсчитывать вслед дерзкой компашке. Мокрый и злой.

— Четыре…

— Урод, ты чё?! Попутал?! — в ярости огрызались глазастый с Кэстом. Маты и неприличные жесты сыпались через край.

— Три… — Матвей показал им три пальца, вместо одного, и стал загибать. — Два…

На один они побежали.

Рванули, не оглядываясь. У меня тоже возникло желание смыться. Я отвела девчонок за рукава.

— Спасибо… идёмте-идёмте…

Наше такси уже мигало на дороге.

— На здоровье, — Матвей спрятал кастет и проследил, чтобы мы добрались до машины. Я отправила девчонок на заднее, а сама запрыгнула вперёд — не хотела с этими дурочками. Лучше потерплю разговоры водителя. Я устала, промокла и замёрзла до дрожи. Таксист, поглядел на меня, как на больную, в этой мокрой пижаме, и завёл про ужасную погоду и опасность подхватить воспаление лёгких, как его кузен или тесть, не знаю, я не слушала. Я стучала зубами и глядела в боковое зеркало на догоняющие нас фары.

Чёрный мотоцикл скользил ненавязчиво, через пару машин от нас. Матвей бдил. А девчонки на заднем сидении ничего не подозревали и шептались про него:

— … на шее тату…

— Страшный…

— … да какой, ты чё, очень даже…

— Серьги видела?

— Нефор…

— Мафиози… крутой…

— … ствол под курткой…

— Прикинь, если бы такой парень…

— Опасный… всех убивать за тебя…

— А ты бы хотела?

— Тщ-щ… а чё, ты нет?

Я закатила глаза. Дурынды. И как таких уберечь?! Дома поговорю с сестрой. Постараюсь ей мозги вправить. Верке пусть родители вправляют. Хотя, там, похоже, всем всё равно. Эх, девчонки. Вообще не о том думают. Я в пятнадцать ещё в куклы играла. Ну, может не в куклы, но играла.

Мафиози.

Пф-ф… — чуть не цокаю вслух.

А дома становится не до разговоров — квартира в дыму! Вонища жуткая! Я залетаю прямо так, в кроссовках, на кухню, и вспоминаю про суп! Я же поставила его разогреваться и забыла выключить! Он, несчастный, тут целый час кипятился, а последние полчаса откровенно горел!

— Блин! Лизка, окна открой! Суп сгорел! — Ору сестре, хватая прихватками кастрюлю.

Лизка кашляет, бегает по квартире. Окна гремят. Заливаю горелое днище водой.

— А-а-а! Гадость какая!

— Фу-у! Дашка! Чё ты натворила! — нагло возмущается сестра, распахивая раму на кухне. — Ты чуть пожар не устроила!

Это я-то?!

— Дура! — вспыхиваю, уже не контролируя эмоции. Прихватка летит в сестру. Бошку срывает:

— Если бы ты не была такой тупой идиоткой и думала бы мозгами почаще, ничего бы не случилось!

— Сама ты тупая! Газ оставила!

— Заткнись и свали отсюда! Не беси! Всё родителям расскажу! Вот балбеска тупая! Отойди!

Лизка сморщилась, подбирая слова поострее, но не подобрала, а попросту разрыдалась:

— Не кричи на меня! Не кричи! Я не виновата!

— Сама не кричи! Не виновата! Что ты устроила?! Полюбуйся!

— Не рассказывай им, Да-а-аш-ш, — хнычет моя балбеска. — Не рассказывай им… ну Да-а-аш… я же на часик всего хоте-е-ла-а… — завывает перекошенный ротик, а из глаз текут целые реки. И откуда столько воды?

— Я бы вернула-а-ась! — уверяет сестра как будто бы искренне, но выходит наивней некуда.

Мне становится стыдно.

Глупая девчонка. Я и сама была такой. Наверное… но это не точно, — пытаюсь вспомнить себя, творила ли я такую дичь…? — Да вроде и нет. Но всё равно. Лизка ещё ребёнок, откуда ей всё знать, если никто не общается с ней толком? Никому нет дела до её воспитания. Родители на работе, я на учёбе, и всё, что ей остаётся — это постоянно зависать в телефоне… Танцульки, povы, мальчики, макияж… откуда взяться мозгам?

И я виновата. Отталкиваю её. Ревную.

— Ладно, — сжаливаюсь.

Запихиваю нытика в ванную:

— Иди первая мойся, не дыши этой гадостью. Я пока приберусь. Сделаем вид, что ничего не было. Ай, бли-и-ин! — вспоминаю про стиралку с бельём. — Бли-и-ин… весь день пролежало…

— Чё? — Лизка даже плакать перестала от любопытства.

— Ай-й, — я не могу сдержать нервный смех. — Чёт у нас всё сразу завонялось…

— Так чё?

— Бельё через плечо!

Лизка вылупилась и тоже прыснула.

Вот такие хозяюшки.