Подонок. Я тебе объявляю войну!

11. Женя

Мы поднимаемся на второй этаж и сворачиваем в широкий светлый коридор, стены которого сплошь из матового стекла. И двери тоже. Одну из них с надписью «Литература» Платонов широко распахивает, ухватив за длинную хромированную ручку, и пропускает меня вперед. Я переступаю порог и на секунду замираю, но он слегка подталкивает в спину. Я делаю еще несколько шагов и оказываюсь посреди класса словно под прицелом.

— Доброе утро, Алла, Яна, Стас, Соня, Милош… — приветливо и даже как-то подобострастно здоровается он с каждым.

— Здравствуйте, — лениво отвечают ему некоторые. Но все как один пялятся на меня. Разглядывают со смешанным выражением любопытства и презрения. Их, действительно, мало. Четверо парней и три девушки. Но негатив от них исходит такой мощный, что, мне кажется, я его физически ощущаю.

Боже, куда я попала…

— Знакомьтесь, это Женя… Женя Гордеева. Будет учиться с вами, — представляет меня Платонов и поспешно уходит.

— Какая радость, — язвит блондинка в розовом, единственная, кто здесь одет не по форме. Мысленно нарекаю ее Барби.

— Я тоже счастлива, — отвечаю ей с деланной улыбкой и слышу, как один из парней негромко и насмешливо бросает: «Идиотка». Другие на его реплику посмеиваются. Я же никак не реагирую, но его запоминаю. Высокий, темноволосый, даже, может быть, и красивый, но надменный взгляд и кривая ухмылка отталкивают напрочь. А ведь, может, это он и есть тот подонок…

— Стас, — обращается к нему симпатичная шатенка, чем-то внешне на него похожая. — Ну что, покажем ей наше коронное гостеприимство?

Губы его кривятся, но ответить он не успевает. В класс входит еще одна девушка. Стройная, с копной огненно-рыжих мелких кудряшек, уложенных на одну сторону.

Шатенка тут же переключается на нее.

— О, привет, тварь! — со злым азартом выкрикивает она. А потом достает изо рта жвачку и кидает в рыженькую. И попадает прямо в щеку. Ведь та не уклоняется, не отворачивается, а просто с какой-то унизительной покорностью вжимает голову в плечи.

Барби, третья девушка и парни наблюдают за этой сценой с глумливыми смешками. А мне противно и дико. Я не понимаю, что происходит.

— Подбери! — велит шатенка, указывая на белый комок на полу. Рыжая присаживается на корточки и подбирает жвачку.

— А теперь на лоб себе налепи, сучка!

Мне кажется, я попала в какой-то сюр. За что они так с ней? Как вообще так можно унижать человека… тем более девушку?

— Соня, хватит, — вдруг вмешивается тот брюнет.

— Стас, да ей мало… — шипит она.

— Я сказал — хватит! — повышает он голос. — Потом поговорим.

Она раздосадовано вздыхает, но оставляет рыжую в покое. Та проскакивает в конец класса и занимает стол в углу. Помешкав немного, я тоже прохожу и сажусь за соседний от нее стол.

— Эй, а ты куда уселась? — цепляет меня эта самая Соня. — Тебе никто разрешения не давал.

— Я как-нибудь без него обойдусь, — спокойно отвечаю ей.

— А ну быстро вернулась обратно и попросила у нас позволения пройти! — заводится Соня. — Если хорошо попросишь, может, мы и разрешим.

А мне то ли от нервов, то ли от абсурдности происходящего становится смешно. Я сдерживаюсь, но все равно прорывается.

— Спасибо, я лучше тут посижу.

— Лучше бы ты вообще отсюда свалила, — влезает Барби. — А еще лучше — даже и не появлялась бы.

— Реально, что ты у нас забыла? — обращается ко мне третья девушка. — Нахрена ты сюда приперлась, убогая?

— Получать всестороннее развитие и глубокие знания на базе передовых технологий, — цитирую я фрагмент из буклета.

— Она реально идиотка…

К счастью, в девять ноль-ноль в класс входит преподаватель и прекращает нашу беседу. Он так увлеченно рассказывает о Куприне, что перед глазами встают картины как живые. Я заслушиваюсь и даже забываю, где я, зачем здесь…

Остальные уроки тоже проходят динамично и увлекательно. В одном Платонов не врал — преподаватели в этой гимназии и впрямь замечательные.

Что странно, во время перемен ко мне больше никто не подходит. Они как будто вообще меня игнорируют, и я допускаю чудовищную ошибку — расслабляюсь.

После уроков я иду в сторону парковки, там, где останавливается автобус гимназии. Но его пока нет, и я просто стою и жду, надев наушники и наслаждаясь музыкой, солнцем, еще теплым ветром и свеже-пряными запахами.

А потом вдруг чувствую, как кто-то берет за локоть и в то же время вынимает у меня один наушник. Вздрагиваю, испуганно оглядываюсь — это Стас. И рядом еще трое парней. Их имена я пока не знаю.

Стас рывком разворачивает меня к себе и, кривя губы в ухмылке, говорит:

— Прокатимся?

Я замечаю сразу за его спиной красный Порше 911. Уж не тот ли, под который я чуть не угодила? Что-то мне подсказывает — именно тот. Только сейчас крыша у него опущена.

Не успеваю я ничего ему ответить, как он, стиснув руку до боли, тянет меня к спорткару.

— Отпусти! Я никуда с тобой не поеду! — упираюсь я, но силы, конечно, не равны.

— Да кто тебя спрашивает, — хмыкнув, распахивает дверцу и грубо толкает меня на сиденье рядом с водительским.