Подонок. Я тебе объявляю войну!

14. Женя

Когда мы выходим за ворота, я осознаю, что без понятия, где нахожусь и как отсюда выбираться. О том, что эти сволочи вернут меня туда, откуда забрали, я даже не мечтаю. Но хотя бы узнать, что это за место.

И тут я вспоминаю про сотовый. Вовремя! Сейчас бы псих уехал с ним, и не знаю, что бы я тогда делала.

— Телефон мой отдай, — говорю ему.

Стас оборачивается. В первый момент не понимает меня, потом, видимо, тоже вспоминает, что забрал мой сотовый. Однако отдавать мне его не спешит.

— Ты просишь у меня телефон, но делаешь это без уважения, — стебётся он, и его дружки оглашают пустынную улицу новым взрывом хохота.

Я дожидаюсь, когда они утихнут, и повторяю:

— Отдай. Мой. Телефон.

— Не, — качает он головой. — Проси как следует.

Очень хочется послать его как следует, но я беру себя в руки. Послать я еще успею, а сейчас надо отсюда как-то выгребать. Превозмогая собственную злость, выдавливаю из себя:

— Отдай, пожалуйста, мой телефон.

— Как-то тоже не очень, да? — обращается к дружкам Стас. — Вяло. Натужно. Неискренне.

Смотрю на него как на идиота.

— Ага, — поддакивают ему остальные.

— Может, мне еще на колени тут встать и слезу пустить?

— Именно.

Стиснув зубы, я с шумом выдыхаю. Ненавижу…

Его же всё это явно забавляет. Он ещё и понукает с глумливой улыбочкой:

— Ну! Давай!

Дернул же меня черт ляпнуть про эти колени! Ну, не ждет ведь он этого в самом деле… Или ждет? Да пошел он!

— Ты вообще нормальный?

И тут вдруг один из парней, невысокий, коренастый, с коротким ежиком иссиня-черных волос, обращается к нему:

— Стас, слушай… может, ты поговоришь с Соней? Что-то она уж слишком жестит с Полинкой. Нафига она заставляла ее жвачку на лоб себе лепить? Это просто уже треш какой-то… Совсем берегов не видит, и вообще в последнее время она как с ума сошла…

Лицо Стаса на глазах меняется. Каменеет. В темных глазах вспыхивает угроза.

— По ходу, это ты, Рус, берегов не видишь, — произносит негромко, но с такой ледяной яростью, что этот Рус сразу идет на попятную.

— Ну ладно, извини. Я ничего такого не имел в виду… просто не так выразился… не подумал…

— Ну так ты думай, когда говоришь о моей сестре, — наезжает Стас. — Какого хрена ты вообще лезешь в бабские разборки? Без тебя разберутся.

Значит, ту рыжую зовут Полиной, а та ненормальная Соня — это сестра Стаса? Что ж, они стоят друг друга. Парочка психов.

— Стас, всё, брейк, — вмешивается Милош. — Рус, Влад, давайте, пока!

Двое парней садятся в мерс и уезжают. Милош, попрощавшись со Стасом за руку, возвращается в коттедж. Ну а псих садится в свой чертов Порше, так и не отдав мой телефон.

Я стою посреди дороги, жду, когда он тоже уедет. Но он почему-то всё не уезжает. А затем пассажирская дверца распахивается.

— Эй! Ты там к земле приросла? Долго мне еще ждать? Садись давай живее! — раздраженно велит он мне.

Красиво было бы, конечно, с гордым видом отказаться, но очень хочется выбраться отсюда поскорее. Ничего, я потом придумаю, как потешить свою гордость.

Стас едет молча, музыку свою разрывную тоже, слава богу, не включает. Но напряжение в салоне зашкаливает. Я даже дышу едва-едва.

Мы проносимся мимо поворота на Серебряный бор и гимназию. Неужели псих решил меня до города подбросить? Как-то не верится. А вдруг он сейчас опять завезет черт знает куда…

Но голос подать не решаюсь, он до сих пор разъярен. Я эту его ярость буквально кожей ощущаю. Хотя, как по мне, ничего ужасного этот Рус не сказал. Причем ведь и правда сцена утром была за гранью. Псих так нежно любит свою сестру?

Мне не по себе, но… мы действительно въезжаем в город. Я собираюсь было попросить его высадить меня у ближайшей автобусной остановки, но тут он спрашивает сам хмуро, однако без всякой агрессии:

— Куда дальше?

От неожиданности я диктую ему адрес. И он в самом деле подвозит меня прямо к дому. Останавливается недалеко от подъезда, небрежно швыряет на мои колени телефон и, не глядя на меня, бросает:

— Вали.

Я молча выскакиваю из его машины, и он тут же уезжает, оглашая двор ревом мотора.

Всё внимание сразу на меня. Соседки на приподъездных лавках и парни, сбившиеся возле теннисного стола, чуть головы не вывернули. Но мне плевать. Хочу одного — добраться до дома, упасть на кровать и забыться беспробудным сном.

Однако, едва я захожу в квартиру, как тут же кто-то звонит в дверь, долго и требовательно. Открываю — Денис.

— Ну привет, — с какой-то неприятной, даже агрессивной усмешкой здоровается он. — Стесняюсь спросить, а что это сейчас такое было?

— Что именно?

— Женя, блин! Тебя только что привез какой-то хрен на фраерской тачке. На виду у всех!

Я так вымотана и физически, и морально, что даже обсуждать это не хочу. Вместо этого спрашиваю:

— Денис, ты получал от меня сообщение?

— Нет… а-а… да, получал. Странное какое-то. С какими-то координатами, да? А это что-то значило? Я ничего не понял. Подумал, что ты ошиблась… А что это было за место? Погоди, давай сначала с фраером разберемся. Ты не переводи разговор…

— Это было место, где меня сегодня могли убить. Я скинула тебе координаты, чтобы ты мог меня найти…

Денис оторопело моргает и не находится, что ответить.

— Всё, Дэн, иди, потом поговорим. Мне нужно в душ и спать.

— Стой… Как это убить? Кто? Это шутка такая? Или что? Я не понял… Тебя кто-то обидел? Ты скажи, мы с пацанами разберемся…

— Да, Дэн, это была шутка. Иди, пожалуйста. Я правда на ногах не стою.

— Так а что за мажор на Порше был, ты так и не ответила?

— Дэн, всё потом, — выталкиваю я Дениса на площадку.