Развод с монстром

14

Краморов довольно дернул уголками губ.

— Ну, раз вы определились, тогда будете с ней равнозначными участниками команды с подчинением мне. Пойдет?

— На ваше усмотрение.

— Мне было интересно, как вы среагируете на вопрос, — усмехнулся он.

— И как? Вам понравилось?

— Превзошли ожидания. — Он тяжело оперся о столешницу и принялся растирать больную ногу. — Надежда будет позже.

Я усмехнулся двусмысленности.

— Думаете, у вас совсем нет надежды? — улыбнулся Краморов.

— Я не собираюсь с вами это обсуждать. А вот условия контракта меня волнуют.

— Хорошо. — Он оттолкнулся от стола и повел рукой в сторону кресла. — Присаживайтесь. Ваш контракт в верхнем ящике стола. Пациент — в палате «К-2».

— Уже и пациент есть?

— Здесь всегда есть пациент.

— Странно, что пациент есть всегда, а отдела нет.

— Отдел тоже есть. Просто не было вас.

— Вы готовы были развалить отдел и уволить надежного работника ради моей прихоти?

— Конечно, нет. Просто я убежден, что человек на своем месте — это не только дело, которым он занимается. Это — вся его жизнь. С кем живет, чем, счастлив или несчастен, пресыщен или целеустремлен — все это имеет значение. Предлагая вам работу, я беру ответственность на себя. Вы ведь понимаете, что данные, к которым вы получите доступ здесь, делают вас носителем секретной информации. Таким персоналом не разбрасываются…

— Мне не нужна Надежда, чтобы работать, — упрямо возразил я. — А на все остальное я готов.

— Всем кто-то нужен. Ей — вы. Она — вам. — И Краморов направился из кабинета, тяжело наступая на ногу. — Изучайте договор.

— А кофе можно?

— Кофе в конце по коридору, — махнул он в сторону и оставил двери открытыми. — Чувствуйте себя как дома.

Я слабо усмехнулся, вслушиваясь в его удалявшиеся шаги.

Ненавидел договоры. И манипуляции. Но что-то с этим типом было не так. В нем не читалось так хорошо знакомое мне неприкрытое стремление использовать все и всех. Казалось, он даже искренне наслаждается нашей встречей, будто мы не в секретном отделении диагностики и терапии, а где-то в его личной клинике. Не выслуживается, не показывает мне мое место… Он будто из тех, кто любит собирать недостающие детали и получать удовольствие, вслушиваясь в слабый щелчок вправленного сустава. Я — его недостающая деталь. И, уверен, приходил Краморов к этой мыли не один день… Такие отмеряют сто семь раз, прежде чем отрезать. Вот меня и «отрезали» от возможности сбежать.

А ещё я — козырь, как ни крути. Всплыл, и все сразу сбежались тянуть на свою сторону. То, что я предпочел людей, ведьмаки вряд ли переживут. Люди бы проглотили, но я теперь работаю на них. Интересно, кто разрешил Краморову открыто выступить в таком противостоянии? А, может, я о себе слишком много думаю?

Я огляделся в кабинете ещё раз… и направился за кофе.

Я нервничала так, будто впервые встречаюсь с работодателем. Несмотря на то, что отдел Краморова меня привлекал к делам время от времени, устроиться к ним на постоянную работу для меня было запредельной мечтой. Можно будет уйти из области консультаций в частной клинике и погрузиться в интересные медицинский расследования полностью. А ещё — оправдано не видеться со Славой днями!

Осеннее утро выдалось прохладным, но я пересекала стоянку автомобилей в распахнутой настежь куртке, не обращая внимания на холод. Все мысли были заняты предстоящей встречей с Краморовым. Я ведь облажалась в последний раз. А, значит, нужно было как-то объяснить свой прокол, подобрать слова, пообещать что угодно, лишь бы взяли…

Только тут мой взгляд зацепился за большую рыжую собаку, смирно сидевшую без поводка рядом с невзрачным джипом. Сенбернар. Я притормозила, но пес не обратил на меня никакого внимания. Он не спускал внимательного взгляда с входа в здание.

— Привет, — зачем-то пробормотала я, останавливаясь в нескольких шагах.

Пес перевел на меня взгляд и повернул голову на бок, заинтересованно приподнимая уши.

— Ты что тут делаешь? Потерялся?

Он смешно заворчал то ли на меня, то ли на того, кто его тут бросил.

— Там что, твой хозяин? — кивнула я на вход.

Пес поднялся и приветливо завилял хвостом.

— Пошли поищем?