Развод с монстром

28

Верес завел двигатель и молча сдал назад, выезжая из двора, а я все глядела на Славу. Уделала я его. Плохо. Давно так не уделывала. Но ему не добраться до правды. Совать нос в отдел Краморова ему никто не даст. Другое дело, что он накопит злость и обязательно ее где-то выместит, но это будет потом.

Погруженная в свои мысли, я почувствовала, как меня колотит нервная дрожь. Бесовецкий молчал, хмурясь.

— Снял квартиру? — поинтересовалась я, решив нарушить молчание.

— Да. Спасибо.

— Это тебе спасибо, что не … Ну, что подыграл.

Он не ответил. И вопросов не задал. И стоило бы просто замолчать, но… я не выдержала.

— Почему не спрашиваешь ни о чем? — потребовала я дрожавшим голосом.

— Ты дала понять, что формат ответ-вопрос тебя не устраивает, — хмуро ответил он. — Но если ты хочешь, чтобы я спросил…

— Ты помог мне соврать мужу.

— Ты помогла мне соврать Краморову.

— Ради квартиры, — усмехнулся я.

— А мужу ради чего, интересно? — бросил он на меня взгляд, но тут же отвернулся.

Будто презирает.

— Я тебя шокировала, да? — усмехнулась я.

Он стиснул зубы так, что те отчетливо скрипнули в тишине машины.

— Почему ты считаешь себя виноватой в этом всем? — спросил вдруг.

— Я не….

— Давай не тратить время, — неожиданно раздраженно оборвал он. — Ты считаешь. Иначе не усмехалась бы сейчас тому, от чего любой другой бы впал в ужас.

— Я сама вышла за него замуж, — пожала я плечами. — И давай на этом закончим. Для совместной работы достаточно подробностей.

— Не закончим. Потому что я — единственный, похоже, кто выжил после подобной встречи с твоим цербером, да? Что он такого делает после подобного разоблачения?

— Верес…

— Просто отвечай, — прорычал он. — Я в твоем диагнозе по уши. И он у тебя довольно примитивный. Настолько, что я могу отвечать за тебя. Он наказывает твоих случайных партнеров? По работе, случайной беседе или даже заинтересованному взгляду? Твой муж ненавидит всех, кто с тобой проводит время. Его диагноз ещё более примитивен.

— Я не могу от него сбежать! — неожиданно даже для самой себя выпалила я. — Я — не жалкая жертва. От него и правда никуда не деться. Он только увидел на своих мониторчиках, что моя мобилка вышла из заданной траектории, и уже примчался на всех парах! У него доступ ко всем базам данных! Он уничтожил мою карьеру, социальные связи и все, что мне дорого! Единственное, что оставил — возможность работать обычным диагностом в клинике и иногда консультировать отделение Краморова, когда чувствует, что я совсем теряю интерес к происходящему. Да и то! По большей части это ему льстит — жена консультирует секретный отдел диагностики!

— Он отслеживает тебя не по мобилке, — вдруг процедил Верес. — Мобилку ты можешь бросить где угодно, а он не может допустить потерю контроля над тобой.

У меня пересохло в горле.

— В смысле? — просипела я.

— Скорее всего на тебе есть датчик.

— Разве это возможно? Поставить датчик так, чтобы я не знала?

— Возможно. Если он, к примеру, отправлял тебя в какую-то клинику на обследование. Любая инъекция.

Я с трудом сглотнула вязкую слюну.

— Может, заедем куда-нибудь? — просипела я. — Мне нужно…

И я спрятала лицо в ладонях. Верес не ответил. Но спустя тридцать минут мы свернули в район частных домов, построенных в лесной зоне.

— Куда мы приехали? — забеспокоилась я.

— Заехали «куда-нибудь», — спокойно ответил он. — Я бросил собаку у своего друга. — Он свернул к небольшой парковке перед забором. — Его сейчас дома нет, а Питер будет рад нас видеть.

И правда, стоило открыть входные двери во двор, на Вереса прыгнул сенбернар. Массивная собака вела себя как щенок, виляя хвостом и скуля от радости.

— Привет-привет, — непривычно улыбался Верес, — да, я вернулся.

Собачья радость досталась и мне. Питер ткнулся в мою ладонь, будто предлагая не оставаться в стороне, и я с удовольствием зарылась пальцами в его густую теплую шерсть.

— Будешь что-нибудь? — предложил Верес.

— Чаю, если можно.

Когда я взмолилась о передышке в машине, подумала просто о глотке воздуха. Мне нужно было походить и подышать, потому что чувство было такое, что меня вот-вот раздавит. Но после такой простой и открытой радости пса Питера меня отпустило, и я вернулась в настоящее. Тихий погожий день, осеннее дыхание леса за забором и шумное сопение большой доброй собаки у ног — что могло быть лучше?

— Не замерзла? — поинтересовался Верес, выйдя на крыльцо. — Может, в дом?

— Здесь очень хорошо, — мотнула я головой, наглаживая Питера. — Спасибо.

Верес принес поднос с двумя чашками и печеньем, и мы сели на веранде в кресла, а Питер улегся довольный в ногах у хозяина. Меня окатило чувством неловкости.

— Мне не стоило… — начала было я.

— Замечать мужа у подъезда? — усмехнулся Верес.

— Я забыла, что любая моя поездка не по заданной траектории может этим закончиться. — Я отвернулась обняв чашку ладонями. — Не знаю, почему. Все вышло из-под контроля.

Он молчал. Задумчиво смотрел на сад, все также хмурясь, а я думала о том, что он — первый, кому я вообще что-то рассказала о своем положении. С другой стороны, визит Славы нужно было как-то объяснить. А Бесовецкому врать бесполезно.

— И сколько ты уже с ним живешь?

— Собираешь анамнез? — усмехнулась я невесело, но видя его серьёзное выражение лица, отвела взгляд. — В декабре будет пять лет.

— Ты — сирота? — неожиданно предположил он.

— Да, — настороженно кивнула я. — Почему ты так подумал?

— Такие, как твой муж, часто выбирают себе в жертвы человека без защиты с заниженными ожиданиями от жизни.

— Мне не хочется говорить об этом больше…

— Тебе хочется. Но ты испытываешь чувство вины за то, что перестала быть такой сильной, как хотела бы казаться.

Я покусала губы, глядя на него нерешительно.

— Это не помешает мне работать с тобой. Если меня все же возьмут.

Он прикрыл глаза, болезненно хмурясь, будто ему стало не по себе.

— Возьмут, — ответил, наконец. — Ты для Краморова многое значишь.

Я напряженно вздохнула.

— Если захочешь избавиться от датчика, то это можно сделать, — неожиданно продолжил Верес, — потому что формально ты не можешь проходить на территорию отдела с устройствами слежения. Это грозит уголовной ответственностью…

— Я же понятия не имела об этом! — вскинулась я. — Я была уверена, что он следит через мобильный!

— Его притягивать за это бесполезно. Отвертится.

— К сожалению, — процедила я. — Только он не расстанется с такой игрушкой. Слава не позволит мне стать для него «вне зоны доступа».

В горле стал ком, и я поднялась с кресла. Как же жалко я должно быть выгляжу сейчас…

— Давай вернемся в отделение.

— Уверена? — отстраненно переспросил Верес.

Как и у всех подобных гениев, у него терялся интерес к загадкам, когда те переставали быть таковыми. Со мной изначально было все довольно прозаично, что уж. С другой стороны, может теперь отношения между нами станут ровнее?

Я кивнула ему:

— Да, все нормально.