Сделка с дьяволом

ГЛАВА 27

КИАРА

Я практически бегу вверх по лестнице, не в силах ждать, пока его руки пройдут по всему моему телу, забыв о своем плане бежать. Сомневаюсь, что я смогу. Сегодня вечером у него больше охраны, чем обычно, и я уверена, что он ясно дал им всем понять, что я не должна уходить.

В принципе, я найду любое оправдание, чтобы быть с ним сейчас. Это начинает казаться чем-то большим, чем просто секс. Здесь что-то есть. Что-то начинает прорастать из пепла.

Но даже если бы у нас могло быть что-то большее, хочет ли он этого? Смогу ли я принять его таким, какой он есть? Кем бы он ни был?

Для меня слишком много неизвестных вещей, чтобы принять такое решение. Пока что я буду наслаждаться тем временем, которое у нас есть. Остальное станет ясно, когда у меня будет больше ответов.

Музыка звучит тихим шепотом, когда я вхожу в темный коридор наверху, и мои каблуки стучат по деревянному полу. Я всего в нескольких шагах от двери Брайана, когда чуть не споткнулась, но сильные руки поймали меня.

— Как ты попал сюда раньше меня? — Спрашиваю я Брайана с небольшим нервным смешком.

Кто-то хихикает, и холодок пробегает по моему лицу вниз к ногам, когда я понимаю, что человек в тени — вовсе не Брайан.

Я пытаюсь убежать, но уже слишком поздно. Рука дергает меня за волосы, оттаскивая назад, и я падаю на пол, споткнувшись каблуком о подол платья.

— Помогите! — Кричу я изо всех сил, пока кулак не ударяет меня в челюсть, заставляя замолчать.

Моя голова резко откидывается назад, а перед глазами мелькают мерцающие точки света. Я чувствую во рту вкус меди и слышу свои хрипы, отдающиеся в ушах.

— Закрой рот, шлюха, или я перережу тебе горло.

Я корчусь от боли, дрожа от грубых слов.

Я знаю этот голос, я чувствую.

Он принадлежит мужчине с вечеринки, который прикасался ко мне после того, как я отвергла его ухаживания.

— Он казался таким собственником по отношению к тебе. — Мужской голос врезается в мою грудь. — Должно быть, в этой киске есть что-то особенное, раз его волнует, поиграю я с ней или нет. Я собираюсь выяснить, что делает тебя такой важной.

Нет.

Нет, нет, нет. Я не могу позволить этому случиться.

О, Боже, что мне делать? Как мне выбраться отсюда?

Я сглатываю, борясь с подкатывающей к горлу волной тошноты.

Мое сердце бешено колотится, пульс громко стучит в ушах.

Я не позволю ему дотронуться до меня. Я буду сражаться до самого конца.

Он тащит меня дальше по коридору, затем поворачивает направо.

Мои колени ударяются об угол стены.

Я вскрикиваю от резкой боли, но ему все равно. Он только посмеивается над моими страданиями.

Мы останавливаемся, и я слышу, как открывается дверь, потом другая.

Я сбилась со счета, сколько дверей он открыл, прежде чем мы остановились. Он затаскивает меня в комнату и включает свет.

Мои глаза щиплет, когда они привыкают к яркости, и я оказываюсь в ванной комнате, в которой никогда не была. Щелчок замка посылает ледяную дрожь по моему телу, погружая меня в ужас.

— Брайан, — зову я таким тихим голосом, что не узнаю его, зная, что он вообще меня не слышит.

ДОМИНИК

Я пожал достаточно рук и улыбнулся на достаточном количестве фотографий, чтобы покончить с этой вечеринкой. Я сказал Майлзу, что пойду наверх. У меня есть более важные дела.

Я достаю из кармана мобильник, проверяю трансляцию наверху, желая увидеть ее, ожидающую меня на кровати. Но когда я открываю приложение, я не вижу ее там. Я проверяю камеры в холле, но они все выключены. Как будто их отключили.

Что за хрень?

Я проверяю камеру в спальне Киары и тоже не нахожу ее там.

Что-то не так.

— Майлз! — Кричу я ему. — Закончи вечеринку по-тихому. Скажи, что у меня возникли семейные дела.

— Понял.

Он выходит на рацию, оповещая всех мужчин.

— Что случилось, босс? — Спрашивает он с явным беспокойством.

— Кто-то может быть наверху с Киарой. Я поднимаюсь.

— Черт.

Он передает по рации остальным членам команды, сообщая им дополнительную информацию, но я, не дожидаясь его, бегу наверх.

Если люди Фаро здесь — если кто-то из них хоть пальцем тронет ее — я убью их всех голыми руками на глазах у всех моих гостей, и будь проклята моя репутация.

Музыка затихает, когда я поднимаюсь наверх, и в коридоре становится тихо. Тишина поглощает меня, когда я открываю свою спальню и обнаруживаю, что она пуста. Я не хочу звать ее по имени и давать понять тому, у кого она находится, что я за ними слежу.

Направляясь к ее двери, я осторожно толкаю ее и никого не обнаруживаю внутри. Я перехожу из комнаты в комнату, но ничего не нахожу.

Когда я дохожу до конца коридора, меня охватывает паника, а когда я слышу приглушенный крик из одной из ванных комнат для гостей, паника перерастает в ужас.

Вытащив пистолет из крепления на лодыжке, я на цыпочках иду в сторону ее напряженного голоса, зная, что тот, кто ее ранил, уже мертв. Оказавшись рядом с дверью, я пинком открываю ее, едва не срывая с петель.

Мои люди внезапно оказываются позади меня, оружие направлено на…

Я вижу лицо Кейна, он крутится на месте, подняв руки вверх, нож в его руке падает на землю.

Моя грудь вздымается, лицо вибрирует от ярости, когда я вижу, что он сделал с ней.

Киара лежит на полу, ее платье разорвано, оборвано на талии, ладони обхватывают грудь, по лицу стекают полоски туши для ресниц из-за пролитых слез. И эта кровь на ее губах и челюсти…

Блять!

Я с рычанием бросаюсь на него. Никто не сможет остановить меня, даже если захочет.

Киара хнычет, когда я поднимаю его с пола, ударяя затылком о твердую фарфоровую стену.

Отпустив его, я позволяю ему рухнуть на пол, нанося удар за ударом по его животу, а затем по лицу, прежде чем нанести еще два удара по его яйцам.

Он стонет, как умирающее животное.

Я приседаю.

— Ты, блять, сделал ей больно?! — Говорю я достаточно громко, чтобы все слышали. — Ты трогал ее?!

Он бормочет что-то нечленораздельное в ответ.

— Ты мертв, Кейн. Это лишь предварительная демонстрация того, что я с тобой сделаю.

Я поднимаю нож, который, как я подозреваю, он использовал на ее платье. Я слишком далеко зашел, потерялся в бушующем во мне кровопролитии, мне нужен вкус мести, чтобы насытить зверя. Это единственное, что я умею делать хорошо.

Поднимая ногу для очередного удара, я приостанавливаюсь, когда Киара вскрикивает, и внезапно все, что меня волнует, — это забота о ней. Я убираю пистолет за пояс, отдавая нож одному из своих людей.

Сняв пиджак, я медленно подхожу к ней, накидываю его на ее дрожащее тело и поднимаю ее на руки. Я закончу с этим куском дерьма через минуту.

— Ш-ш, детка. Я держу тебя.

Она обхватывает меня за шею, уткнувшись мне в плечо.

— Мне так жаль, Киара. Боже, прости меня. — Боль застревает у меня в горле, и я стискиваю зубы, подавляя желание сжечь этого сукина сына дотла.

Майлз подходит к Кейну, направив пистолет на его голову.

— Если бы я не знал, что мой босс убьет тебя сам, я бы уже сделал это.

У Кейна остался только один здоровый глаз, через который он видит. Другой полностью закрыт. Кровь хлещет фонтаном из его носа, когда он поднимает руки вверх, закрывая лицо от пули, которой он боится.

Единственная пуля, которую он получит, это та, что придет от меня. Он мой.

— Отведите его в гостевую спальню. Ту, где нет ковров.

Майлз тащит его по полу за ноги, намеренно сталкивая его с дверью, когда выводит из ванной.

Я выношу Киару и направляюсь в свою спальню, желая оставить ее там, пока я займусь делами.

— Куда ты меня ведешь? — Спрашивает она, ее голос пронизан рыданиями.

— В мою комнату, детка. Я присоединюсь к тебе, как только закончу с ним.

— Нет, — резко говорит она. — Мне нужно быть с тобой.

— Киара, ты не хочешь видеть, что я с ним сделаю. — Я наклоняюсь и целую кончик ее носа. — Поверь мне.

— Мне все равно. — Она качает головой. — Я иду с тобой.

— Хорошо, детка. — Я не буду бороться с ней, не тогда, когда она в таком состоянии.

Я чертовски молюсь, чтобы она не изменила свое отношение ко мне после сегодняшнего вечера. Я не хочу, чтобы она считала меня еще большим монстром, чем она уже считает. Я и так чувствую себя полным дерьмом из-за того, что трахаю ее, пока она думает, что я кто-то другой. Когда она узнает, она, вероятно, никогда не простит меня.

Я вхожу в комнату, где четверо моих людей стоят вокруг пола с Кейном посередине. Я укладываю Киару на кровать и целую ее лоб, отмечая, что кровь на ее губах запеклась.

— Я скоро закончу. Обещаю. Тогда мы вместе приведем себя в порядок. — Я снова целую ее лоб, закрывая глаза.

Прежде чем я успеваю уйти, она хватает меня за предплечье. В ее взгляде уязвимость, но и столько силы. Она поднимается на колени и проводит ладонью по каждой стороне моего лица.

— Спасибо, — шепчет она, ее глаза покраснели, а в глазах все еще блестят слезы.

Мое тело наполняется яростью больше, чем я могу выдержать. Я не хочу, чтобы эти великолепные глаза выглядели такими же печальными, как сейчас.

— За что? — Спрашиваю я.

— За то, что причинил ему боль. Никто никогда не защищал меня так.

У меня отвисла челюсть, я вспомнил, как она выглядела, когда я ее нашел.

— Тебе никогда не нужно благодарить меня за то, что я убиваю тех, кто причинил тебе боль. Я всегда буду это делать, несмотря ни на что.

Она не понимает, насколько это правда.

Я поднимаю каждую из ее рук и целую ладони, прежде чем направиться к Кейну.

Мои люди расступаются, позволяя мне приблизиться к мусору на полу. Один из них возвращает мне нож.

Кейн пытается поднять себя в сидячее положение, но падает, прежде чем повторить удачную попытку.

— Разве я говорил тебе вставать? — Спрашиваю я, опуская ботинок ему на живот. — Оставайся внизу, где тебе и место.

Он падает обратно, и я еще сильнее вдавливаю ботинок.

— Ну… ну же, чувак, — плачет он. — Я думал, мы друзья. — Он сильно кашляет. — Я… я думал, ты делишься своими игрушками.

Я обхожу его по кругу, нож приставлен к его горлу.

Один глаз следит за каждым моим движением, пока он продолжает.

— Помнишь тех шлюх в твоем клубе? — Он сглатывает, снова кашляет, кровь капает из носа, и он вытирает ее. — Тогда тебе было все равно.

Я останавливаюсь, бросаясь к его лицу. Поднимаю его, пока он не садится, и втыкаю острый кончик ножа ему в челюсть, набирая достаточно крови, чтобы он мог следить за своим поганым ртом.

— Она похожа на шлюху? Я хоть как-то намекнул тебе, что ты желанный гость в ее теле? — Я отодвигаю нож на сантиметр, снова вонзая его. — Разве? — Кричу я, слова горят чем-то зловещим, как бренди, вылитое в открытую рану.

— Я… я думал, что она хочет этого. Я даже не трахал ее.

— Она выглядит так, как будто хотела этого? — Спрашиваю я едва ровным голосом. — Отвечай!

Я резко поворачиваю его лицо к ней стороной ножа, чуть не порезав ему щеку.

— Посмотри на нее!

Киара смотрит на него смертельным взглядом, капли крови все еще стекают с ее разбитой губы.

— Ладно, я облажался. — Я слышу страх. — Больше такого не повторится. Даю слово.

— Твое слово для меня ничего не значит. Больше нет. — Я поворачиваю его голову назад, чтобы он повернулся ко мне лицом. — У тебя нет стыда? Нет чести? Взять женщину против ее воли? Я должен был убить тебя, как только до меня дошли слухи.

Он смеется, найдя в себе унцию мужества.

— Где, блять, ты тогда будешь брать припасы? Я — все, что у тебя есть.

— Тебе не стоит об этом беспокоиться.

— Ты не сможешь меня убить. — Страх вернулся.

— Извинись. Перед ней.

Он кашляет с усмешкой.

— Я не буду извиняться перед какой-то сукой.

Он облегчает мне свою неизбежную смерть.

Я бью его по челюсти, топчу его лицо ботинком, когда он падает, и что-то трескается.

— Мой нос! — Из него хлещет кровь.

Я должен попробовать еще раз, пока он вообще не сможет говорить.

— Ты будешь желать, чтобы я убил тебя быстро. — Я переворачиваю нож в руке, раз, два, пока не погружаю его в верхнюю часть его руки.

— Ааа! — Его крик эхом разносится по комнате.

— Если бы у меня было больше времени… — Я убираю нож и втыкаю его в другую руку, пока он корчится в агонии, умоляя о пощаде. — Я бы заставил тебя страдать еще больше. Но у меня есть женщина, о которой я забочусь и которая нуждается во мне.

Снимая пистолет с пояса, я целюсь ему в грудь.

— Они никогда не найдут твое тело.

Бах.

Звук пули пробивает воздух и попадает ему прямо в висок.

Киара вздыхает.

— Вызови бригаду уборщиков, — говорю я Майлзу, бросая пистолет рядом с телом и подходя к Киаре, которая не может перестать смотреть на мертвое тело на полу.

— Без проблем, сэр, — отвечает он.

Мне никогда раньше не требовались мои уборщики в доме, но все когда-нибудь случается в первый раз. Они лучшие в своем деле и знают, как избавиться от тела и всех улик.

Моя одежда вся в его крови. Мне нужно снять ее, чтобы они могли избавиться и от нее. Обычно они быстро приезжают, особенно за ту сумму, которую я плачу.

— Пойдем, детка. Давай приведем себя в порядок. — Я поднимаю ее с кровати и выношу из комнаты.

Она молчит, ее голова лежит на моем плече, мой пиджак все еще находится на ней.

— Не бойся меня, — говорю я. — Я никогда не причиню тебе вреда.

Мое сердце колотится в груди при мысли о том, что она боится меня так же, как того ублюдка, который посмел наложить на нее руки.

— Я… я не боюсь. — Она смотрит на меня глазами, утопающими в печали, и я хочу осушить океан ее слез. — Мне просто нужен душ и…

Ее дрожащая рука закрывает рот, когда я пинком открываю дверь своей комнаты.

— Я не знаю. — Ее голос немного дрожит, а брови напряжены из-за эмоций.

— Все в порядке. Теперь ты в безопасности. Я всегда буду защищать тебя.

Она кивает, слезы стекают из уголков ее глаз.

— Я не думала, что ты успеешь вовремя. Я думала, что он… — Она резко вдыхает, и слезы продолжают падать.

Мое собственное чертово сердце разбивается вместе с ее сердцем.

Как я мог позволить этому случиться?!

— Мне так жаль, что меня не было там с самого начала, детка. — Я обнимаю ее крепче. — Я не должен был отправлять тебя сюда одну. Я клянусь тебе, ни один мужчина больше никогда не причинит тебе вреда. Ты слышишь меня?

— Это не твоя вина. — Сбитое дыхание покидает ее, когда она поднимает на меня глаза.

Конечно, моя.

Если бы ее не было в моем доме, этого бы не случилось. Но у меня не было выбора. Она должна была быть здесь.

Я медленно опускаю ее ноги на пол.

— Давай примем душ, хорошо?

Она кивает, дрожащими руками стаскивая с себя мой пиджак. Схватив его, я изо всех сил стараюсь не смотреть на ее грудь, вместо этого я смотрю на ее лицо.

Но потом я вижу ее ушибленную губу и снова впадаю в ярость, сжимая кулак у своего бедра.

Как ты мог допустить, чтобы это произошло под твоим проклятым наблюдением?!

Что толку от всех этих мужчин и этих гребаных камер, если ты не можешь обеспечить безопасность женщины, которая тебе дорога?

— Брайан? Ты слышал меня? — Спрашивает она, ее мягкая рука скользит по моей.

— Что? — Я сделал паузу, обнаружив, что ее глаза полны беспокойства. — Я не слышал. Мне жаль.

— Я спрашивала, можешь ли ты помочь мне с молнией. Я думаю, она сломалась, когда он пытался… — Она не заканчивает предложение, проглатывая слова.

Я сдерживаю ярость, рвущуюся во мне. Мне нужно контролировать себя. Ей нужно, чтобы я позаботился о ней прямо сейчас, даже когда она об этом не просит.

Прошли годы, но я все еще знаю, кто она в глубине души. Киара всегда была сильной, но, если вы знаете ее достаточно хорошо, вы увидите маленькие проблески испуганной маленькой девочки, которую она всегда умела скрывать.

Но я не слепой. Я видел ее тогда, и я буду видеть ее всегда.

Она поворачивается ко мне спиной. Мои пальцы перебирают ее волосы, смахивают их с плеч, а затем возвращаются к платью. Я дергаю молнию с небольшим усилием, пока она сопротивляется, но в конце концов медленно движется вниз. Когда она освобождается, я тянусь вниз и задираю платье вверх. Она поднимает руки, давая мне разрешение снять его.

Мой член мгновенно твердеет при виде ее черных кружевных стрингов и чулок до бедер, удерживаемых поясом с подвязками. Я не смог бы контролировать свою реакцию, даже если бы попытался.

Она стоит лицом ко мне, и я вдыхаю, мышцы моей шеи напрягаются от защиты и желания, пронизывающих меня.

— Обещаешь, что останешься в комнате?

Я поглаживаю ее подбородок двумя пальцами.

— Я никогда не оставлю тебя.

Небольшая улыбка пересекает ее лицо, прежде чем она выскальзывает из своих бежевых туфель на каблуках и направляется в ванную, закрывая дверь.

Я выпускаю длинный выдох и сажусь на одно из кресел. Достав из кармана мобильный телефон, я отправляю братьям сообщение о том, что произошло.

Данте: Какого хрена ты не позвонил нам? Я бы по крайней мере отрезал некоторые важные части его тела, прежде чем ты его пристрелил.

Энцо: Я бы с удовольствием испачкал свой костюм. Мне никогда не нравилась его задница.

Данте: Никому не нравилась.

Доминик: Все произошло быстро.

Данте: Она в порядке?

Доминик: С ней все будет хорошо.

Данте: Скажи нам, что тебе нужно.

Доминик: Мне нужно, чтобы вы оба занялись поиском нового поставщика оружия за пределами штата. Нашего нынешнего запаса пока хватает, но скоро нам понадобится больше.

Энцо: Сделаем.

Доминик: Мне нужно идти.

Я заканчиваю диалог, убираю телефон обратно, когда слышу удар, как будто что-то упало. Вскакиваю на ноги. Внезапное биение пульса в шее пробивает меня насквозь.

— О, черт! — Вскрикивает она.

— Киара?

Я вбегаю в ванную, пар встречает меня.

— Что случилось? — Спрашиваю я через стеклянную дверь душевой кабины. Внутри не очень хорошо видно.

— Ты можешь помочь? Кажется, я подвернула лодыжку.

Я сразу же открываю дверь и вижу ее ладони, прислоненные к белой плитке справа от меня, ее длинные черные волосы намокли, спускаясь до самой задницы. Ее правая нога слегка приподнята, она смотрит на меня, и в ее взгляде отражается боль.

— Я брала шампунь, — объясняет она. — И каким-то образом получилось, что я повернула ногу не в ту сторону.

— Я помогу тебе выбраться.

— У меня до сих пор шампунь в волосах, а я даже не помыла тело. — Она гримасничает. — Думаешь, ты сможешь помочь?

Пульс дико бьется в моих ушах, грудь тяжелеет. Как, черт возьми, я должен помочь ей и не стать твердым? Я не создан для этого. Я хочу трахать ее как животное, даже в том состоянии, в котором она находится. Как я могу быть там, с этими изгибами, и ничего не делать?

Я ненавижу себя за то, что даже думаю об этом после того, что с ней случилось.

— Пожалуйста? Мне будет слишком трудно сделать это на одной ноге.

— Хорошо. — Прежде чем передумать, я снимаю туфли и носки и шагаю под теплые струи воды.

Она поднимает руку с плитки и поворачивает лицо в сторону, выглядя озадаченной.

— Разве ты не собираешься раздеться?

— Нет, в этом нет необходимости, — говорю я, прижавшись к ее спине.

— Но ты промокнешь.

— Все в порядке. — Я беру брусок мыла, моя одежда прилипает к коже.

Прежде чем я успеваю намылить ее, она использует стену, чтобы повернуться ко мне лицом. Ее пальцы на пуговицах моей рубашки. Она расстегивает одну, избегая моего взгляда, затем переходит к другой.

— Киара. — Моя рука ложится на ее руку, останавливая движение. — Не надо. — Это слово прозвучало натянуто, как будто я его не имел в виду.

Наконец она поднимает на меня глаза.

— Тебе тоже нужно помыться.

Я опускаю руку, позволяя ей делать то, что она хочет. Если ей это нравится, то и мне тоже.

— У тебя кровь на шее, — замечает она, расстегивая последнюю пуговицу.

Я стаскиваю рубашку, сворачиваю ее и бросаю на другую сторону пола в душе.

Она расстегивает мои брюки, затем опускает молнию, прежде чем я снимаю их вместе с боксерами, и мой член выскакивает наружу.

— Я ничего не могу с этим поделать, — пристыженно простонал я.

— Все в порядке. — Она мельком взглянула на мой стояк, прежде чем ее глаза снова поднялись к моему лицу. — Я бы немного обиделась, если бы это было не так.

Я вздыхаю.

— Мне жаль. За все.

— Тебе должно быть. — Она пытается улыбнуться, но морщится от боли в губах.

— Черт. — Я осторожно потираю ее распухший рот.

— Мм. — Она закрывает глаза, немного расслабляясь. — Можешь помассировать мне голову?

— Конечно, детка. — Мои пальцы опускаются на ее мокрые волосы, я сминаю их, пока наношу шампунь.

— Спасибо. — Она еще больше поддается моим прикосновениям.

Через несколько минут я наконец начинаю мыть ее тело, используя мыло как барьер между моими руками и ее кожей. Я делаю это как можно более механически, даже когда просовываю мыло между ее ног. Мои яйца сжимаются от пульсации моего члена.

Не надо было снимать одежду.