Шестая попытка короля Эрика

Глава 28. Под шепот прибоя

За тонкой стенкой шатра грозно шумели деревья. Крики ночных птиц добавляли тревоги. Мои соседки уснули, а мне не спалось. Эти шумы живо напомнили те времена, когда я сопровождала брата.

Вот также я просыпалась и прислушивалась, боясь услышать голоса леев или шум ночного боя. Сейчас можно было не ждать нападения врагов, но все равно внутри что-то ныло и тревожно ворочалось. Шрам меня не беспокоил. То ли по его мнению никакой опасности мне не грозило, то ли магия его ослабела. Я и сама заподозрила это, когда сегодня чуть не захлебнулась, но и Тереза сказала так. Весь вечер она бросала на мое лицо любопытные взгляды, а потом, когда я решила уединиться в кустики, перехватила на обратном пути и спросила:

— Интересно, что сегодня произошло? Лейская магия, привязанная к шраму, у тебя ослабела. Я вначале думала, мне кажется, или ты просто устала, но нет. Твой шрам уже не светится так ярко.

— Понятия не имею, — постаралась ответить так, чтобы у этой ведьмочки не возникло желания расспрашивать еще.

Она поняла и отстала. Но ходила за мной, как приклеенная. И когда Лиззи заявила, что займет шатер вместе с Камиллой и Даниелой, Тереза быстренько напросилась к нам с Виолой. Повода отказать ей не нашлось, так что теперь она тихо сопела во сне неподалеку от меня. Я же никак не могла уснуть. Снова и снова в памяти всплывало лицо короля Эрика и его слова. Иногда мне казалось, что бояться нечего. Он передумает. Зная все про мое прошлое, Эрик не может всерьез хотеть на мне жениться. Это просто невозможно!

Потом вспоминала, как Эрик говорил, как уверенно смотрел, и понимала — он и правда собирается сделать это. Почему? «Надоело убивать девственниц. Их жалко», — вспомнилось мне. Глупо, но мне опять стало жалко его. Королю надо жениться, завести наследника, но каждая попытка кончается смертью девушки. И сейчас снова ему предстоит выбрать одну, которая почти наверняка умрет. Большая часть невест как моя Лиззи или чуть старше. Эти шестнадцатилетние глупышки уже почти могли бы быть дочерьми тридцати четырехлетнего короля. Наверно на их фоне меня и правда ему не жалко.

Но мне-то от этого не легче. Я и замуж не хочу, а умирать тем более! Что я могу сделать, чтобы избежать этого? Как ни крутилась с боку на бок, но придумать ничего не могла. Постараться проиграть? Но если он тогда действительно женится на Лиззи, как грозил? Мысль о Виоле я старательно гнала, потому что не могла решить, как к этому относиться. Про Лиззи я точно знала, что ее брака с королем не допущу любой ценой. А платить собой за Виолу все же готова не была.

Я была в полном раздрае. В голову ничего не приходило. И вновь, и вновь всплывала надежда, что страх мой напрасен. Завтра король и не вспомнит про свои слова. Или королева-мать убедит его выбрать другую девушку. Или победит кто-то еще и ему придется жениться на победительнице. В конце концов усталость взяла свое, и я уснула.

Утром я с облегчением погрузилась в хлопоты: раздавала задания девушкам — кому собирать хворост, кому отмывать котелки, кому носить воду. На мне была готовка завтрака. Так как варить на костре, да и вообще готовить, никто из невест не умел, а горячей каши хотелось всем, то со мной не спорили. Впрочем, даже если бы умелиц не нашлось, с голоду мы бы не умерли. Устроители конкурса приготовили нам сыр, хлеб, вяленое мясо. Его я как раз добавила в кашу, но весенний холод был к горячей каше лучшей приправой.

Когда поднявшееся солнце подсказало, что время идет к полудню и скоро за нами придет корабль, я почувствовала грусть. Будь моя воля — осталась бы здесь, на острове. Но увы! Это невозможно. Мы затушили костер. Прибрали на поляне, но собирать палатки не стали. Мало ли! И потом, чтобы собрать их требовалось умений и магии больше, чем для установки.

Мы спустились на пляж, где встретились с остальными девушками. Выглядели они по- разному. Одних била дрожь. Даже солнце не могло прогнать холод, который проник в них за ночь. Другие, как Грета Хантис, выглядели бодрыми и энергичными. Похоже, они, как и мы, справились и сумели неплохо устроиться. Судя по тому, как вокруг Лидии Лардис крутились две конкурсантки, она нашла себе служанок и здесь. Что же, ей было что пообещать небогатым провинциалкам.

На входе в бухту показался изящный силуэт «Чайки Дженни». Мы наблюдали, как спустили шлюпки и те заскользили по глади вод. Сегодня погода радовала солнцем, ясным небом и легким бризом. Я села на камень чуть в стороне от других. Мне хотелось побыть хоть мгновение наедине с морем и островом. Что бы ни ждало меня дальше, я чувствовала — моя жизнь меняется. Уже никогда ничего не будет прежним. Соленый воздух, шум прибоя, сверкающая бирюзовая гладь завораживали, обещая покой и счастье. Но я уже знала, как обманчиво и переменчиво море. Что же, единственное чему меня научила жизнь — надо ценить те мгновения передышки, что она дарит.

Словно поняв мое настроение, никто меня не тревожил. Лиззи и Камилла кидали камни. Виола молча сидела рядом, тоже глядя на волны. Вот шлюпки пристали к берегу. Выпрыгнувшие матросы вытащили их на песок вместе с оставшимися сидеть фрейлинами. Дамы вышли только тогда, когда появилась возможность прыгнуть прямо на гальку без риска замочить ноги.

Едва дора Оливия и две ее подчиненных прочно встали на землю к ним кинулись со слезами и возмущением несколько девушек. Лидия Лардис и Селеста Альфано гневались: как могли их оставить без слуг? Еще несколько девиц, чьих имен я не помнила, истерически рыдали.

Пухленькая Оливия Монти смотрела на них непроницаемым взглядом, а доры София и Ирита аккуратно делали пометки в блокнотиках. Я вздохнула:

— Вот он — способ выбыть из Отбора. Надо было и нам так.

— Я бы так не смогла, — призналась Виола. — Это так унизительно и жалко!

— У Лиззи бы тоже не вышло. Она, конечно, могла постараться, но выглядело бы это слишком фальшиво, — признала я. — Не получается у меня вывести вас из игры.

— Не грусти, Тина! — отозвалась Виола. — Я не буду специально ронять свое имя, позорить род глупостью или недостойным поведением. Решила — будь что будет! И ты себя не вини, если что… Как бы все ни кончилось, я рада, что этот путь мы проходим вместе.

Виола смотрела на меня так тепло, что я опустила голову. В своих ночных раздумьях я так легко жертвовала ею ради собственного спасения.

— Да, ты права — будь что будет!

— Тина, там уже грузят первых! — подбежала Лиззи.

— Ты спешишь?

— Нет!

— Вот и подождем. Здесь нас не оставят.

— Точно! — засмеялась Лиззи и принялась рассматривать, как матросы затащила в воду первую шлюпку и грузят в нее рыдающих девиц. Они передавали их из рук в руки, чтобы барышни не замочили ног.

Фрейлины же, вытащив из сумочек какие-то артефакты, направились каждая по одной из трех тропинок. Видимо, им предстояло проверить и зафиксировать, как мы справились со вторым заданием.

Прежде чем отправиться, старшая фрейлина дора Оливия нашла меня взглядом, подошла ближе и спросила:

— С вами все в порядке, дарита Таиния?

Пришлось встать с камня и ответить:

— Со мной все в порядке, дора Оливия. Просто я любуюсь на море. У нас ведь больше не будет таких конкурсов?

— Нет, таких конкурсов больше не будет, — подтвердила старшая фрейлина.

— Так что вряд ли мне удастся еще побывать здесь. Хочу запомнить на прощание.

Взгляд на меня доры Оливии был странным, но она ничего не сказала. Еще раз осмотрела меня и пошла вглубь острова.

— Точно! Чего же ты раньше не сказала! — воскликнула Лиззи. — Надо взять хоть ракушек или камушки на память. Лулу и Томми показать!

— Здесь нет ничего интересного, — сказала Тереза.

— Кому как, — возразила Камилла и присоединилась к Лиззи в лихорадочных поисках ракушек.

Эта идея Лиззи как зараза перекинулась на других и все те, кто не спешил погрузиться на вторую шлюпку, принялись бродить вдоль полосы прибоя, внимательно глядя под ноги.

— Я тоже поищу что-нибудь на память, — смущенно улыбнулась Виола и встала.

Встала и я. Может это и глупо, но и мне захотелось найти что-нибудь необычное.

Особенно слыша крики Лиззи:

— Смотри! Смотри, какой камушек! Я ракушку нашла! Ой, какая интересная деревяшка!

Оказалось, что и правда рассматривать прибрежную полосу страшно увлекательно. Я нашла несколько кусочков перламутра, похожие на веер куски раковин, обточенные морем голыши удивительного цвета. Они так приятно ложились в руку.

Увидев, как мы что-то поднимаем с земли, к нам подошла и Грета Хантис. Увидев наши «сокровища» она засмеялась:

— Ну и мусор! Вот ракушки из южных морей и правда что-то невероятное!

— Если вам это нравится, то я попрошу родителей, и к концу Отбора мне передадут для вас ракушки нашего острова Гарт. Они не такая ценность, как с южных морей, но тоже симпатичные, — обратилась к нам Тереза.

— Думаешь, они задержатся до конца Отбора? — кивнув на нас, спросила Грета.

— Думаю да.

Грета нахмурилась и оценивающе посмотрела вначале на Виолу, потом на меня. Но тему продолжать не стала.

Так мы бродили по берегу, пока не вернулись шлюпки, доставившие первую партию участниц на яхту. К этому времени и фрейлины пришли со своего осмотра. Пора и нам возвращаться на корабль.

Когда мы поднялись на палубу, и я собралась идти в общую каюту, дора Оливия придержала меня за руку.

— Его Величество король Эрик вернулся в столицу, но он волновался за вас, дарита Таиния. Как вы перенесете конкурс после вчерашнего происшествия. Поэтому приказал выделить вам на обратном пути отдельную каюту, чтобы вы могли восстановить силы.

Меня бросило вначале в жар, потом в холод. Я с трудом нашла слова:

— Благодарю за заботу, но в этом нет нужды. Я отдохнула на острове.

Дора Оливия довольно кивнула:

— Хорошо, если так.

Похоже, ей хотелось что-то добавить, но заметив, что несколько девушек внимательно прислушиваются, говорить ничего не стала, кроме:

— Что же, тогда не стану вас задерживать.

Когда я направилась в каюту, Грета Хантис, слышавшая разговор с Оливией Монти, сказала:

— А ты, оказывается, не проста. Не зря за королем в море прыгнула. Похоже, сестрица твоя правду об этом сказала. Но не думай, что победа уже у тебя в кармане.