Вкусить её рождественские печеньки

2

ДЖЕК

День начался не слишком удачно.

Мои младшие братья, Мэтт и Оливер, уехали этим утро, и я уже скучал по ним. Теперь, когда они учатся в колледже, у меня не было возможности проводить с ними много времени, и они даже не захотели остаться на все выходные в День благодарения, чтобы повидаться со мной. Вместо этого они хотели пораньше вернуться в Гарвард и поиграть в видеоигры со своими друзьями.

Теперь мне предстояло разобраться с этой выпечкой, съемки которой должны были начаться уже завтра. Я уже пожалел, что разрешил Гуннару и Дане снимать в моей башне. Все помещение пропахло сахаром, маслом, марципаном и специями. А у Гуннара не было достаточно денег, чтобы заплатить третьему судье, поэтому взяли судьей меня — не то чтобы я был квалифицирован в этом вопросе.

Что еще хуже, теперь меня фотографировала невысокая блондинка.

«Лучше бы мне не видеть, как это фото разлетится по всему интернету», — подумал я.

Когда я склонился над ней, то почувствовал исходящий от нее запах сахара, смешанный с ароматом свежих сосновых веток. От нее пахло Рождеством, а когда я сказал, что ненавижу печенье, она уставилась на меня широко раскрытыми от шока глазами, как будто я был живым воплощением Гринча.

— Не могу дождаться, когда закончится Рождество, — пробормотал я себе под нос, когда Гуннар подбежал ко мне и схватил за плечо.

— Ты должен помнить, зачем мы вообще устроили эти съемки, — прошипел он. — Ты не сможешь найти арендаторов для этой башни, а отсутствие арендаторов означает отсутствие денег за аренду. «Романс Криэйтив» — платящий арендатор.

— Вы еще не заплатили мне ни цента, — сказал я ему.

— Но мы это сделаем, когда это шоу станет популярно. Ты хочешь получить деньги за аренду? У нас больше не может быть проблем. Дизайнер уволился, у меня едва хватает денег на зарплату, а теперь ты угрожаешь Хлое, которая является участницей конкурса с самым популярным аккаунтом в инстаграм с большим отрывом от всех остальных.

Итак, ее зовут Хлоя. Не то чтобы меня это волновало, конечно.

— Это «Грандиозная рождественская выпечка», Чарли Браун (прим. — отсылка к персонажу из серии комиксов, милый неудачник, который обладает бесконечной решимостью и надеждой, но страдает от своего невезения), — проговорил он, похлопав меня по плечу, — и тебе нужно изменить свое отношение к ней и добавить немного рождественского настроения. Это будет хорошей рекламой для нас обоих. У нас будут шикарные кадры твоей башни и закадровых планов конкурсантов в этом красивом вестибюле. Кстати, нам нужно больше украшений снаружи и в вестибюле, чтобы все выглядело празднично.

Хотя ситуация была далека от идеальной, я знал, что Гуннар прав. Этот конкурс был моей последней попыткой найти платежеспособных арендаторов в Фрост-Тауэр.

Мы с Гуннаром спустились в вестибюль, чтобы попытаться найти кого-нибудь, кто мог бы приобрести и установить рождественские украшения внутри и снаружи здания. Мне нужно было, чтобы башня выглядела впечатляюще. Я взглянул на пустые торговые площади за вестибюлем. Это было просторное двухэтажное помещение. Я представлял себе здесь высококлассный ресторан, но сейчас здесь было пусто.

Охранника нигде не было видно.

— Не могу поверить, что плачу этому никчемному человеку, — раздраженно сказал я.

И чтобы обострить и без того взрывоопасную ситуацию, появился человек, которого я презирал больше всего на свете, не считая своих родителей: Хартли, девушка, которая была одержима мной и преследовала меня с тех пор, как я был подростком.

Она увидела меня, вскрикнула и бросилась прямиком в мою сторону.

— Что она здесь делает? — закричал я.

— Серьезно, Джек, тебе нужно перестать приставать к участникам, — сказал Гуннар.

— Хартли не может быть участницей, она мой сталкер! — запротестовал я.

Хартли посмотрела на меня так, словно я был куском мяса, а она — оголодавшей гиеной.

— Джек, — промурлыкала она, подкрадываясь ко мне и обвивая руками. На ней был какой-то винтажный меховой палантин, и я чихнул от него. — Как только я узнала, что съемки этого шоу проходят в твоей башне, мне пришлось принять в нем участие, — она схватила меня за лацканы костюма и притянула к себе, так что мы потерлись носами. Я оттолкнул ее. — Мы созданы друг для друга, Джек, — сказала Хартли, изображая поцелуйчики.

— Будь добра, отправляйся наверх, — велел Гуннар, и Хартли плавно удалилась.

Не то чтобы она сделала это именно так. Она была худой, почти костлявой.

— Из нее получился бы отличный персонаж, — адресовал мне Гуннар, пока я счищал со своего костюма кусочки меха. — Она реально та девушка, которая преследовала тебя?

Я кивнул, и Гуннар выглядел задумчивым.

— Думаю, она правда выглядит немного слетевшей с катушек, — пробормотал он. — И все же, если она попытается тебя убить, разве это не привлечет всеобщее внимание к шоу? «Романс Криэйтив» нужна вся возможная реклама.

Я сердито посмотрел на него.

— Шучу, Джек, — последовало от Гуннара.

Лифт звякнул, и из него вышла знакомая блондинка — Хлоя. Она прищурилась, глядя на Хартли, когда моя сталкерша детства послала мне еще один воздушный поцелуй.

— Дана сказала, что вам здесь нужно больше украшений, — проговорила Хлоя, оглядывая помещение. — Но не думаю, что у нас их достаточно.

— Нам нужно закупить и побольше, — ответил Гуннар, и я посмотрел на него, а он на меня. Я нахмурился, затем вздохнул и протянул Хлое кредитную карточку.

— О-о-о! — сказала она, беря ее в руки. — Она увесистая.

Я посмотрел на нее, и она покраснела.

— Я имею в виду, что это очень тяжелая кредитная карточка.

— Черная «Американ Экспресс», — сказал я. — Они делают их особенными.

— А она вообще влезет?

Гуннар беззвучно засмеялся.

— Ну, в картоприемник, — уточнила она, и ее лицо стало почти таким же красным, как ее праздничный свитер.

— Идем за покупками! — Гуннар развел руками. — Нам нужно наполнить это место рождественским настроением.

— Я сделаю так, чтобы оно выглядело как зимняя страна чудес, — сообщила она, улыбаясь мне.