Вкусить её рождественские печеньки

28

ДЖЕК

После моей последней встречи с Хлоей я мог думать только о ней. Даже просто видя, как она разгуливает по квартире босиком и в моей футболке, словно ей здесь самое место, мне захотелось завернуть ее в одеяло и сделать так, чтобы она навсегда осталась со мной.

Она вернулась в свою квартиру, но оставила костюм в моей спальне. Он пах ею и сексом. Мой член затвердел в штанах.

— Ты еще ее даже не трахнул, — напомнил я себе.

Она должна была вкусить меня и влюбится, но вместо этого я только довел себя до исступления. Я не мог перестать думать о ней. К сожалению, мне это было необходимо, потому что я должен был сообщить Грегу и Карлу Свенссонам последние новости о моем прогрессе в работе с Фрост-Тауэр.

Когда позже этим же утром я вошел в конференц-зал, Хлоя все еще не выходила у меня из головы.

«Сосредоточься», — сказал я себе. Мне нужно было как-то объяснить отсутствие прогресса.

— Итак, «Грандиозная рождественская выпечка» оказалась выгодным маркетинговым ходом, — начал я. — Прогнозы по продажам «Платинум Провижн» растут, и…

— Это совещание не о «Платинум Провижн», — перебил Грег. — Что происходит с башней? Гуннар сообщил мне, что ты отвлекся на одну из участниц. Не вижу, как задача переспать с единственным человеком, который делает шоу рентабельным, входит в твой бизнес-план.

— Я с ней не спал, — сказал я Грегу, что было правдой. Вроде как.

— Я не хочу слушать пересказ твоих действий в спальне, — нахмурился Грег. — Тебе нужно добиться прогресса с этой башней.

— Ты говорил, что у меня есть время до конца следующего квартала, — возразил я.

— Да, — подтвердил Грег, — до конца квартала, то есть ты не сможешь появиться здесь в конце марта с несколькими потенциальными клиентами. Мне нужно, чтобы квартиры были проданы, а аренда уже сдана к концу квартала. Я пойму уже в конце января, достигнешь ли ты этой цели или мне придется делать всю работу самому. Судя по всему, так и будет.

Я сердито посмотрел на него. Грег был невозмутим.

— Убирайся из моего офиса и иди искать арендаторов. Поверь мне, я продам твою башню, если ты не сдашь ее.

Я вышел из инвестиционной башни Свенссона в туманный зимний день. Было еще далеко за полдень, но мне уже казалось, что начинает темнеть.

Грег был прав. Хлоя отвлекала меня. Я не мог перестать думать о ней, особенно в том наряде. Мне стало интересно, есть ли у нее еще что-нибудь такое.

На ней не было нижнего белья.

Повинуясь внезапному порыву, я зашел в бутик нижнего белья, мимо которого проходил всякий раз, когда приезжал в башню «Свенссон Инвестмент». Раньше у меня никогда не возникало повода купить что-либо подобное какой-то женщине. Было странно покупать что-то настолько интимное для человека, с которым я познакомился всего несколько недель назад. Но я чувствовал, что должен увидеть Хлою в одном из сексуальных лоскутков ткани, выставленных на витрине. Я жаждал этого.

— У нас специальная рождественская распродажа, — сообщила консультант, когда я вошел в магазин. — Какой размер у вашей избранницы?

— Я не уверен, — признался я. За это продавец бросила на меня снисходительный взгляд.

— Не волнуйтесь, вы не единственный мужчина, который заходит сюда и не знает размера своей девушки. Она больше или меньше меня? — спросила она, указывая на свое тело.

— Я не настолько глуп, чтобы отвечать на этот вопрос, — отшутился я.

— Тогда, может быть, есть ее фотография? — продавец слегка улыбнулась.

Я открыл Инстаграм Хлои на телефоне. Там была ее фотография в сексуальном наряде Санты. Я вдруг пришел в ярость от того, что она поделилась этой фотографией со всем миром.

— О, у меня есть то, что нужно девушкам с пышными формами, — сотрудница подмигнула мне.

Она показала несколько вариантов нижнего белья, которые, по ее словам, подошли бы Хлое. Я выбрал то, которое было сшито из мягкого бархата и отделано белым мехом.

— Ей понравится! — уверила меня продавщица и упаковала его.

Я надеялся на это. Хотя я уже начал сомневаться в правильности покупки. Может, мне стоило купить ей какие-нибудь принадлежности для выпечки. Но тогда, возможно, это означало бы, что я просто хотел, чтобы она готовила для меня, и, хотя это было правдой, это было не все, чего я от нее хотел.

Метро снова было забито под завязку, и движение на дорогах было затруднено. Я шел быстрее, чем двигались машины. Люди спешили, спасаясь от холода, но он лишь придавал мне сил. Он очищал, приводил в себя.

— Купил это для особенной леди? — спросил кто-то у меня за спиной. — Увижу ли я внуков в ближайшем будущем?

У меня сердце упало в пятки. Я обернулся, и другой прохожий обругал меня за то, что я остановился посреди тротуара.

— Исчезни! — я накричал на него и посмотрел в лицо женщине, которую презирал, пожалуй, даже больше, чем Хартли — моей матери Диане.

— Чего ты хочешь? — осторожно спросил я.

— Хочу увидеть своего сына! — ответила она. — Ты никогда не звонишь, никогда не пишешь.

Я почувствовал, как подскочило мое кровяное давление.

— После всего, что ты с нами сделала, — прошипел я, — как ты смеешь пытаться заговорить со мной?

— Невестка миссис Хендерсон только что родила ребенка, — сказала моя мать, как обычно, не обращая внимания на мой гнев. Она была ученой, любила факты и цифры и, казалось, не испытывала никаких реальных эмоций. О, она старалась; она могла достаточно хорошо играть свою роль, чтобы одурачить коллег и соседей, но я прожил с ней и моим отцом много лет, и точно знал, что за этим фасадом ничего не скрывалось.

— Знаешь ли ты, что в мире насчитывается примерно два миллиона семьсот тысяч бабушек и дедушек, которые одни заботятся о своих внуках? Разве это не дико? Я не могу дождаться, когда ты подаришь мне внуков, — она похлопала по пакету. — Рада видеть, что ты над этим работаешь. Мы должны устроить рождественский ужин, как в старые добрые времена. Ты можешь даже пригласить мою будущую невестку.

— Мы никогда не будем встречать вместе Рождество, — решительно заявил я. — Особенно после того, что ты сделала с Белль. Ты, по сути, украла ее жизнь, потому что была слишком эгоистична, чтобы быть ей настоящей матерью.

— Согласно одному исследованию, качественное общение с внуками, пока они еще дети, улучшает психическое здоровье бабушек и дедушек, — болтала моя мать. — Вот какой я хочу видеть свою старость — в окружении большой, счастливой семьи.

— Тогда тебе следовало быть лучшей матерью, — проворчал я. Она как будто даже не слышала меня!

— Вот почему у нас с твоим отцом вас было шестеро, чтобы у нас была большая семья! — продолжила она, как будто я не произнес ни слова.

— Ты никогда не растила нас! — громко сказал я.

— Мы проделали над вами замечательную работу! — заявила она, наконец-то, кажется, прислушавшись.

— Нет, — спорил я. — Нет, это не так.

— Ты миллиардер, все вы учились в Гарварде. Кроме Белль, конечно, что очень жаль, — она покачала головой.

Я кипел от злости.

— Ты не можешь этого утверждать! Ты не потратила ни цента на наше образование! Белль была единственной… — теперь я кричал. Люди пялились на меня, а в Нью-Йорке ты понимаешь, что ведешь себя как сумасшедший, если люди потрудились остановиться и обратить на тебя внимание.

Я заставил себя расслабиться.

Я холоден. Я лед, я бесчувственный. Этот разговор ничего для меня не значит.

— Мне нужно идти, мама, — сказал я и повернулся, чтобы быстро уйти от нее.

Хартли ждала меня в холле.

— О-о-о! Ты купил мне подарок?

Я проигнорировал ее.

— Может, мы сможем устроить что-нибудь особенное сегодня вечером? — спросила она, хлопая ресницами.

— Я занят. У меня встреча.

Пьяный Санта постучал в окно, и я впустил его внутрь. Как только Хартли поняла, что я делаю, она нахмурилась и поспешила наверх. Пьяный Санта, похоже, сегодня уже был навеселе. Хотя еще было рано.

— Эй, — сказал я ему, — нужна работа?

Он пожал плечами и промямлил:

— Конечно.

— Пятьдесят баксов в день за то, чтобы посидеть здесь, и если ты увидишь эту женщину, — я указал в направлении, куда ушла Хартли, — прогоняй ее каждый раз, когда я буду проходить мимо, хорошо?

— Конечно, босс, — он отдал честь. От этого движения до меня донесся запах мусора, пота и несвежего пива. Я старался не блевануть. Если только это может помешать Хартли напасть на меня из засады, то так тому и быть.