Вкусить её рождественские печеньки

66

ДЖЕК

Полицейский, находившийся на месте происшествия, не мог удержаться от смеха, когда они с напарником начали арестовывать Санта-Клаусов.

— А мы можем не арестовывать некоторых из них? — спросил я.

— Какого из них ты хотел бы забрать домой? — офицер театральным жестом указал на шеренгу Санта-Клаусов в наручниках.

— Для начала, мне нужен мой отец, — заявил я.

Доктор Фрост ухмыльнулся мне.

— Я знал, что ты меня уважаешь.

— Мне на тебя плевать, но я не хочу, чтобы фамилия Фрост была на всех таблоидах. Я все еще могу выдвинуть обвинения, — предупредил я. — Так что держись от меня подальше.

— Делай, как он говорит, — прошипела Белль. — Я знаю кое-что о твоих финансах и уклонении от уплаты налогов. Не испытывай меня. Я проживала в твоем доме десятилетиями. У меня достаточно материалов для шантажа, чтобы выпотрошить тебя и утопить в реке Гудзон.

Мой отец выглядел слегка обеспокоенным. Он снова надел шапку Санта-Клауса и солнечные очки.

— Вы можете идти, — сказал полицейский, — сразу после того, как дадите детективу свои показания.

Пока отец Джека разговаривал с детективом, подъехала машина скорой помощи, и парамедики надели на Хартли бандаж на шею и осторожно уложили ее на носилки.

Босса Хлои, Санту-преследователя, который напал на Хартли, погрузили на заднее сиденье полицейской машины.

— Хлоя! — звал он. Вокруг толпились журналисты, и один фотограф подкрался к Санте-преследователю. Он повернулся к камере. — Хочу, чтобы весь мир знал, что я главный поклонник Хлои Барнард! Я люблю тебя! Всегда буду тебя любить!

К счастью, полицейские отогнали журналистов с камерами и захлопнули дверцу машины перед Сантой-сталкером.

— А еще мне нужен этот Санта, — сказал я им, когда полицейский потащил Эдди к другой машине. — Он мой сотрудник.

— Мистер Фрост, — спорил офицер, производивший арест, — этот человек явно пьян.

— Он не опасен, — ответил я.

— Нахождения в общественном месте в пьяном виде недопустимо.

— Знаю, — я потер переносицу. — Но сейчас ведь Рождество. Я не оставлю его ночевать на улице, он вообще-то должен был быть моим охранником.

Полицейский недоверчиво покачал головой.

— Ну, если вы готовы взять на себя ответственность за него, — произнес он и освободил Эдди от наручников. Эдди ухмыльнулся и, спотыкаясь, подошел ко мне.

— Я даже не потерял ни одного зуба! — похвастался он и отхлебнул из фляжки.

— Эдди, убери ее, — прошипел я. — Если они увидят, что ты пьешь, то тебя снова арестуют.

К счастью, двоюродный брат Хлои поднял шум, и внимание офицера было отвлечено.

— Хлоя! — крикнул ей двоюродный брат. — Пожалуйста, не позволяй им забрать меня.

Я посмотрел на нее.

— Прости, Коди, — заявила Хлоя, — но я выдвигаю обвинения.

— Ба была бы так зла на тебя, — закричал он. — Мы же семья! В семье все заботятся друг о друге!

— Ты не заботишься обо мне, ты похитил меня! — выкрикнула она в ответ. Ее лицо покраснело, и я понял, что она расстроена. — Я больше не буду тебе потакать.

Она выглядела печальной, наблюдая, как полицейские сажают ее двоюродного брата на заднее сиденье полицейской машины.

Я заметил, что мои четверо братьев стоят поодаль, наблюдая за происходящим.

— Белль! — позвал Джонатан. Двое младших парней подбежали к ней, и она обняла их.

— Ты вернулась! — воскликнул Мэтт. Два других моих брата медленно подошли к ней. Они, казалось, нервничали, но Белль обняла и их тоже, а потом и меня.

— Ты вернулась, — удивился я. — Как?

— Хлоя пригласила меня, — сказала она с иронией в голосе.

Хлоя смущенно посмотрела на меня.

— Прости, что снова вмешалась. Я просто хотела, чтобы у вас было лучшее Рождество. Я знаю, что вы все близки со своими братьями и сестрой, и я лишь хотела, чтобы вы все были вместе.

— Не могу поверить, что ты действительно вернулась, — повторил я, будучи все еще ошеломленным, увидев свою сестру, стоящую передо мной.

— Ты же останешься на вечеринку? — с надеждой спросил Оливер.

— Посмотрим, — ответила Белль. — Сначала мне нужно уладить кое-какие дела.

Затем она вернулась к ожидавшему ее автомобилю.

Я поник. Оливер и Мэтт были явно расстроены тем, что Белль снова уехала. Оуэн и Джонатан немного лучше скрывали свое разочарование, но я мог сказать, что они все еще были разочарованы.

— Думаю, она все еще зла, — заявил Оуэн.

— Можно ли ее винить? — пробормотал Джонатан. — Она, наверное, ненавидит нас всей душой.

Полицейские, наконец, позволили нам уйти, и мы удрученно вернулись внутрь. Эдди наполовину опирался на меня. Я не мог сказать, был ли он пьян или ранен. Хотя физически он выглядел нормально, так что, скорее всего, просто был пьян.

— Она вернется, — заверила Хлоя, поглаживая меня по спине, когда мы вошли в вестибюль. Рождественские украшения, которые она установила, были словно насмешка надо мной. Как я мог поверить, что красивого декора и печенья будет достаточно, чтобы Белль простила нас?

— Почему ты так в этом уверена? — спросил я Хлою, усаживая Эдди за стойку охраны.

— Это ведь Рождество, — ответила она. — Ты должен поверить.

— В этих краях ее немного не хватает, — произнес я.

— Как тебе удалось ее убедить? — спросил Джонатан у Хлои.

— Мои друзья из Инстаграм передали ей приглашение.

— Ты даже не говорила с ней лично? — уточнил Оуэн, забирая со стола охраны бумажный пакет, от которого пахло сырными стейками.

— Не-а, — ответила Хлоя. — Она приехала по собственной воле. Вот почему я думаю, что вы увидите ее на вечеринке. Держу пари, она скучала по вам, ребята. У меня нет братьев и сестер, но есть двоюродный брат. Он крал у меня деньги и нарушал обещание за обещанием, но я все равно простила его. Уверена, что Белль не держит на вас зла.

Мы смотрели в окно, как машина скорой помощи, увозившая Хартли, умчалась прочь.

— Это, наверное, самое жестокое Рождество за всю нашу историю, — пробубнил Джонатан, нарушая молчание, — ну, после того случая, как бабушку переехал северный олень.

— Ты не помогаешь, Джонатан, — проворчал Оуэн. — Не помогаешь.