Возлюбленный мой

Глава 49

Хекс не знала точно, какой дом искала, так что материализовалась в леске рядом с 149-м шоссе и использовала обоняние, чтобы определить, в каком направлении двигаться. Ветер дул с севера, и, уловив слабый запах детской присыпки, она сразу взяла след, растворяясь и материализуясь каждые сто ярдов через грязное кукурузное поле, изрядно потрепанное зимними ветрами и снегопадами.

Весенний воздух проникал в ноздри, солнечный свет падал на лицо, а теплый ветерок обдувал кожу. Похожие на скелеты деревья покрылись ярко-зеленой молодой листвой, их почки уже раскрылись, обещая скорый приход тепла.

Прекрасный день.

Для убийства.

Когда сладковатая вонь начала преобладать над остальными запахами, она достала один из ножей, что дал ей Вишес, и поняла, что подобралась так близко, что могла…

Хекс приняла форму у кленовой полосы и застыла на месте.

– О... черт.

Белое ранчо ничем не напоминало жилой дом – убогое строение рядом с кукурузным полем, окруженное кольцом сосен и кустов. Хотя, перед ним даже был газон.

Если бы не он, полицейским машинам, что стояли возле его главного входа, вряд ли хватило бы места.

Замаскировавшись так, как это делают симпаты, она, словно призрак, проскользнула к окну и заглянула внутрь.

Идеальный момент: перед глазами предстало одно из мерзких, выворачивающих на изнанку зрелищ в истории города Колдвэлл.

И причина произошедшего настораживала. Дом выглядел так, будто его искупали в человеческой крови. Нет, слово «выглядел» тут не подходило. Он весь был покрыт этим дерьмом до такой степени, что она чувствовала металлический привкус во рту, хоть и находилась снаружи, на свежем воздухе.

Вылитый бассейн Майкла Майерса[90].

Легавые расхаживали по гостиной и столовой, пробираясь с осторожностью не только потому, что были на месте преступления, но и потому, что не хотели испачкаться.

Но тел не было. Ни одного.

По крайней мере, на виду.

Однако в доме были лессеры. Шестнадцать. Хекс не видела их, полицейские тоже, но она чувствовала, что люди ходят прямо над ними.

Лессеров прикрывает Лэш?

Какого черта? Он позвонил Братьям, рассказал обо всем этом дерьме... а затем вызывал полицейских? Или кто-то другой набрал номер 911?

Ей нужны ответы на все эти вопросы.

Пролитая кровь смешалась с каким-то чернильным остатком, и один из офицеров хмурился, будто обнаружил что-то очень неприглядное. Так... этого количества масляной гадости не достаточно, чтобы объяснить сильный сладкий запах, поэтому Хекс пришла к выводу, что посвящение прошло успешно, и то, что скрывалось в доме, уже не являлось ничем человеческим.

Она окинула взглядом лес вокруг себя. Где же сейчас золотой мальчик Омеги?

Подобравшись ближе к передней части дома, она увидела почтальона, который явно боролся с посттравматическим стрессом, отвечая на вопросы полицейского.

Почтовая служба США спешит на помощь.

Без сомнения, именно он вызвал полицию...

Оставаясь под прикрытием, она просто наблюдала за тем, как копы, сражаясь с рвотным рефлексом, делали свою работу, и ждала, пока появится Лэш или любой другой лессер. Спустя полторы минуты приехали телевизионщики, и Хекс стала свидетелем того, как красивая белокурая женщина начала изображать из себя Барбару Уолтерс[91].

Как только съемка закончилась, дама начала приставать к полицейским с вопросами, пока не выбесила их своей настойчивостью так основательно , что они позволили ей осмотреть место преступления.

Разве это не доказывало, какой она прекрасный журналист.

И когда она, как настоящая женщина, упала в обморок прямо в объятья одного из копов, Хекс закатила глаза и отвернулась.

Дерьмо. Ей тоже надо расположиться поудобнее. Она пришла сюда сражаться, но как часто бывает во время войны, ей приходилось ждать, пока появится враг.

– Сюрприз.

Она развернулась так быстро, что чуть не потеряла равновесие: единственное, что спасло ее от падения, это противовес в виде кинжала, который она подняла высоко вверх, за плечо, приготовившись немедленно использовать его по назначению.

***

– Жаль, что мы не смогли вместе принять душ.

Когда Блэй поперхнулся кофе, который приготовил для них обоих, Сэкстон спокойно сделал глоток из своей чашки. Было очевидно, что парень специально смущает Блэя и наслаждается его реакцией.

– Мне на самом деле нравится тебя удивлять.

В яблочко. Прямое попадание. И, конечно же, эти проклятые глупые рыжие гены не позволяли скрыть румянец смущения.

Проще спрятать автомобиль в кармане. Настолько все было ясно.

– И, ты знаешь, защита окружающей среды очень важна. Сохранение воды и все такое. Переходи на все натуральное... или ходи голым, как в первобытные времена.

Сэкстон, одетый в шелковый халат, развалился на атласных подушках своей кровати, в то время как Блэй присел на край матраса, прижав весом красиво сложенное дополнительное одеяло. Свечи делали обстановку фантастической, сияние их огней размывало линии и границы.

И Сэкстон был таким красивым. Он растянулся на постельном белье цвета темного шоколада, его светлые волосы вились густыми, хоть и неуложенными, но очень аккуратными волнами. С полуприкрытыми глазами и оголенной грудью, он выглядел готовым, жаждущим... и, судя по аромату, способным дать то, в чем так нуждался Блэй.

По крайней мере, в глубине души. Внешность же твердила о прямо противоположном: лицо в ушибах, губы припухли, но не от чувственности, а от тяжелого удара, и он двигался так осторожно, словно все тело было покрыто синяками.

И это плохие новости. Повреждения должны были исцелиться спустя двенадцать часов после нападения. Он же аристократ, в конце концов, и кровь его была очень сильной.

– Ох, Блэйлок, какова бы ни была причина твоего визита, – Сэкстон покачал головой. – Я все равно до сих пор не понимаю, зачем ты пришел.

– Я не мог не прийти.

– Ты настоящий герой, так ведь?

– Нет ничего героического в том, чтобы просто посидеть с кем-нибудь.

– Не стоит себя недооценивать, – сказал Сэкстон хрипло.

От чего Блэй удивился. Парень весь день был такой невозмутимый в своей саркастичной манере, но ведь он подвергся нападению. Причем жестокому.

– Ты в порядке? – спросил Блэй мягко. – Я серьезно.

Сэкстон уставился на свой кофе.

– Иногда мне трудно постичь всю глубину человеческой гуманности, правда. И не только человеческой.

– Я так сожалею. О том, что случилось прошлой ночью.

– Но это привело тебя в мою постель, не так ли? – Сэкстон улыбнулся так широко, как мог, учитывая, что большую часть рта перекосило. – Не совсем таким образом, каким я планировал... но ты такой красивый в сиянии свечей. У тебя тело воина, но лицо интеллектуала. Это сочетание... опьяняет.

Блэй залпом выпил то, что оставалось в чашке, и чуть не подавился. И, скорее всего, дело было не в выпитом, а в том, что он услышал.

– Тебе налить еще кофе?

– Не сейчас, спасибо. Он прекрасно приготовлен, что, кстати, кажется мне еще одним удивительным несоответствием.

Сэкстон опустил чашку и блюдце на прикроватный столик из позолоченной бронзы и со стоном сменил позу. Стараясь не смотреть на парня, Блэй поставил чашку на одеяло перед собой и осмотрелся. Наверху все было обставлено в викторианском стиле, тяжелая мебель из красного дерева, восточные ковры, роскошные цвета – все это он увидел во время своей экскурсии по кухне. Но эта традиционность заканчивалась у порога в подвал. Здесь все напоминало будуар во французском стиле – мраморные столики на изогнутых ножках, комоды с зеркалами и вышитые ковры. Много атласа и... черно-белые графитовые изображения прекрасного мужчины, лежащего почти в такой же позе, что и Сэкстон.

Только без халата.

– Тебе нравятся мои гравюры? – протянул Сэкстон.

Блэю пришлось восхититься.

– Прекрасные линии.

– Иногда я пользуюсь ими, как предлогом, врать не буду.

Внезапно в голове Блэя возник образ обнаженного мужчины: он занимается любовью на этой самой кровати, его плоть прижимается к плоти другого.

Незаметно взглянув на часы, Блэй понял, что ему предстоит пробыть здесь еще семь часов, и он не был уверен, хочет ли, чтобы они тянулись бесконечно или же пролетели, как один миг.

Сэкстон закрыл глаза, и, вздрогнув, вздохнул.

– Когда в последний раз ты кормился? – спросил Блэй.

Тот поднял тяжелые веки, и его серый взгляд ярко вспыхнул.

– Хочешь выступить добровольцем?

– Я имел в виду от женщины.

Сэкстон скривился, меняя позу на подушках.

– Довольно давно. Но я в порядке.

– Твое лицо напоминает шахматную доску.

– Ты говоришь прелестнейшие вещи.

– Я серьезно, Сэкстон. Ты не показываешь, что творится у тебя под халатом, но, судя по состоянию твоего лица, у тебя полно серьезных ушибов.

Ответом ему послужило лишь протяжное «ммм».

– И кто из нас полон противоречий?

Последовала длинная пауза.

– Я найду ту, которая тебя покормит.

– У тебя с собой карманная женщина?

– Не возражаешь, если я снова воспользуюсь твоим телефоном?

– Пользуйся на здоровье.

Блэй встал и пошел в ванную, предпочитая немного уединиться, потому что понятия не имел, сработает ли задуманный им вариант.

– Ты можешь воспользоваться тем, что здесь, – крикнул Сэкстон, когда он закрыл дверь.

Блэй вернулся десять минут спустя.

– Не знал, что eHarmony[92] работает так быстро, – прошептал Сэкстон, его глаза оставались закрытыми.

– У меня там связи.

– Охотно верю.

– Нас заберут отсюда с наступлением темноты.

Сэкстон с трудом открыл глаза.

– Кто? И куда?

– Мы о тебе позаботимся.

Сэкстон набрал воздух и хрипло выдохнул.

– Снова спешишь на помощь, Блэйлок?

– Считай это принуждением. – На этой ноте, он подошел к софе и лег. Набросив на ноги роскошные меха, он задул свечу рядом с собой и устроился поудобнее.

– Блэйлок?

Боже, этот голос. Такой низкий и тихий в тусклом свете свечи.

– Да.

– Ты заставляешь меня чувствовать себя негостеприимным хозяином. – Тут его дыхание сбилось. – Это кресло не место для твоего сна.

– Я в порядке.

Последовало молчание. – Ты не изменишь ему, если просто ляжешь в мою постель. Я не в состоянии воспользоваться твоей добродетелью, и даже если бы мог, то слишком уважаю тебя, чтобы ставить в неловкое положение. Кроме того, мне нужно твое тепло – я никак не могу согреться.

Блэю сразу захотелось курить.

– Я не изменю ему, даже если... между нами что-то произойдет. У нас с ним ничего нет. Мы просто друзья. Друзья.

Именно поэтому ситуация с Сэкстоном казалась ему чертовски странной. Блэй уже привык оказываться у закрытых дверей, что служили преградой между ним и тем, чего он хочет. А Сэкстон предлагал ему еще один выход, через который он мог пройти очень легко... и комната, что ждала его по ту сторону этой двери, была просто великолепна.

Блэй продержался около минуты. Затем, словно в замедленной съемке, убрал белый мех в сторону и встал.

Когда он пересек комнату, Сэкстон освободил для него место рядом с собой и откинул одеяло. Блэй колебался.

– Я не кусаюсь, – прошептал Сэкстон. – По крайней мере, пока ты сам об этом не попросишь.

Блэй проскользнул между атласными простынями... и сразу же понял, почему шелковые халаты были так популярны. Гладкие, такие гладкие.

Что-то еще более обнаженное, чем просто обнаженное.

Сэкстон повернулся на бок, лицом к Блэю и застонал... от боли.

– Черт побери.

Когда мужчина снова откинулся на спину, Блэй инстинктивно протянул руку и положил ее за голову Сэкстона. Когда тот подался вперед, Блэй вместо подушки подставил ему свой бицепс, и Сэкстон в полной мере воспользовался этим предложением.

Свечи погасли одна за другой, за исключением той, что горела в ванной.

Сэкстон вздрогнул, Блэй подвинулся ближе к нему и нахмурился.

– Боже, да ты весь холодный. – Притянув мужчину к себе, Блэй пытался согреть его своим телом.

Они лежали вместе долгое время... и Блэй вдруг обнаружил, что поглаживает эти густые светлые и такие идеальные волосы. Они были чудесными... мягкими, упругими на кончиках.

И пахли специями.

– Божественные ощущения, – прошептал Сэкстон.

Блэй закрыл глаза и глубоко вздохнул.

– Согласен.