Keeping 13

17

ОПАСНАЯ КИСКА

ДЖОННИ

У меня не было другого объяснения тому, как моя жизнь сложилась до такой степени, что я принимал душ полу-коматозного, накачанного наркотиками метальщика, кроме этого: я влюбился в девушку, в жизни которой было больше сложностей, чем в кубике Рубика.

Я мог бы разгадать кубик Рубика.

Жизнь Шэннон Линч — не так уж и много.

— Ты залез ему в подмышки? — Спросил Гибси, стоя полностью одетым у меня в душе и держа в рук ах совершенно голого Джоуи метателя. — Убедись, что получились складки.

— Как это с нами происходит, Гибс? — Я спросил своего лучшего друга. — Только что мы играли в регби за Томмен, тусовались в "Бидди" с парнями и бегали на тренировках, а в следующее мгновение мы смывали блевотину с метателя из BCS. — Покачав головой от абсолютного безумия ситуации, я плеснул еще немного шампуня на грудь Джоуи и направил шланг для душа, осторожно, чтобы не повредить. — Как мы дошли до этого, парень?

— Ты любишь его сестру, а я люблю лучшую подругу его сестры, — ответил Гибси, оттирая Джоуи губкой. — Можно с уверенностью сказать, что киска втянула нас в это, Кав.

Разве это не было гребаной правдой…

— Держи, — сказал Гибс, поворачивая Джоуи на руках. — Убедись, что ты снова прикроешь его.

Желчь подступила к моему горлу, когда я увидел синяк за бесцветным кровоподтеком и шрам за поблекшим шрамом на его теле.

Вся его спина была усеяна смесью пятен, едва заметных линий и шрамов.

Иисус Христос.

Я изучал его обнаженную кожу холодным, расчетливым взглядом. Не нужно было быть гением, чтобы понять, кто оставил эти отметины на его теле.

Их дерьмовый отец.

Может быть, он пользовался ремнем, а может быть, чем-то похуже. Черт возьми, я не знал. Но у него были шрамы повсюду.

Как, черт возьми, это могло остаться незамеченным?

А как насчет его девушки? Или их матери? Его тренеров?

Неужели никто не видел его?

— Это так неправильно, — проворчал Гибси, озвучивая мои мысли вслух. Я повернул его лицом ко мне и обхватил рукой его грудь, чтобы поддержать. — Так чертовски неправильно, Джонни.

— Да, парень, — выдавил я, стараясь не забрызгать участки его живота свежими синяками. — Я знаю.

— Прекрати, — простонал Джоуи, сильно дрожа, когда оттолкнулся от руки, которой Гибси обнимала его. — Я собираюсь…

Гибси развернул их обоих как раз вовремя, чтобы Джоуи осыпал стену свежим слоем обломков. — Парень, — сказал Гибс, проводя губкой по лицу Джоуи. — Ты никогда не смешиваешь свои наркотики.

— Откуда тебе знать, — усмехнулся я.

— Ну, я полагаю, это похоже на смешивание твоего напитка, — парировал Гибси. — Большое, жирное "нет-нет"!

— Будет лучше, если он выбросит все это из головы. — Обойдя их обоих, я смыл рвоту со стены из шланга, прежде чем снова вытереть нескончаемый поток рвоты, исходящий от Джоуи. — Они все равно откачали бы его только в больнице.

— Совершенно верно, — согласился Гибси, похлопав Джоуи по щеке. — Считай, что это твой личный сеанс промывания желудка на свободном выгуле — в стиле Гибси.

— Отвали, ты, жуткий ублюдок, — простонал Джоуи, дрожа с головы до ног.

— Обычно я бы обиделся на это, — фыркнул Гибси. — Но, учитывая, что мы вместе в душе и твоя голая задница прижата к моему члену, я собираюсь пропустить этот комментарий мимо ушей, потому что я тоже нахожу эту ситуацию немного жутковатой.

— Он спасает твою шкуру, — прорычал я. — Мы оба спасены, так почему бы тебе не выразить свою признательность, заткнувшись на хрен и выплюнув яд.

— Пошел ты, Кав…

Снова рвота.

— Вот и все, — уговаривал Гибси, еще раз вытирая рот. — Вырви все дорогие наркотики класса А. Хорошая работа. Позволь воде смыть твои грехи и расплату в канализацию.

У меня в кармане громко зазвонил телефон, и я нахмурился, переводя взгляд на Гибси. — Ты здесь.

Гибси закатил глаза. — Не у меня одного есть твой номер.

Вытерев руку о футболку, я сунул руку в карман и вытащил телефон. — Дерьмо. — Я уставился на имя, мигающее на экране, и застонал. — Это моя мама.

— О Господи, — простонал Гибси вместе со мной. — Она знает, не так ли? Конечно, она, блядь, знает. — Он продолжал оттирать Джоуи, пока разглагольствовал. — У нее, наверное, жучок на твоей заднице.

— Отстань от меня, — невнятно произнес Джоуи, шлепая Гибси по руке. — Господи.

— Заставь его замолчать, — предупредил я, сверля глазами Гибси, нажал кнопку "Принять" и перевел телефон на громкую связь. — Ма, как дела?

— Джонни, любимый, — вздохнула мама в трубку. — Ты в порядке? Ты долго не отвечал мне.

— Я великолепно, ма. Что случилось?

— О, любимый, я звоню, чтобы сообщить тебе, что я, возможно, не…

— Прекрати! — Джоуи громко застонал. — Горит.

Мы с Гибси замерли и в ужасе уставились друг на друга.

— Что горит? — Спросила мама. — Ты в порядке?

— Трахни меня! — Джоуи продолжал вздрагивать и шипеть. — Слишком жарко.

Уставившись на Гибси, я одними губами произнес: — Заткни ему рот.

Гибси уставился на меня в ответ, прошептав: — Как?

Придай мне сил… Я направил шланг ему в лицо и одними губами произнес: — Своей рукой, гений!

С брызгами воды, стекающими с его собственных губ, Гибси прикрыл рот Джоуи рукой, и я одобрительно кивнул. Наклонившись над ванной, я отрегулировал настройку душа и понизил температуру воды. Теперь доволен? — Одними губами спросил я, свирепо глядя на Джоуи, пока поливал его из шланга.

— Джонни? Джерард опять возится с плитой? — Взволнованно спросила мама. — Скажи этому мальчику, что ему лучше не прикасаться к спичкам. В вытяжном вентиляторе проплавлена дыра, оставшаяся после его последней вылазки с "огнеопасными материалами".

— Это был ты! — Возмущенно произнес Гибси одними губами.

— Нет, ма, он не готовит. — Покачав головой, я поднял глаза к потолку и выпалил первое, что пришло в голову: — Это был просто какой-то парень по телевизору.

— По телевизору?

— Да, мы, э — э… — Прищурившись, я нацелил шланг на неподатливый комок блевотины на плече Джоуи. — Мы смотрим фильм.

— О, Джонни, — проворчала мама. — Только не одно из этих грязных. Врачи предупредили тебя, чтобы ты не вмешивался в себя, пока твои швы полностью не заживут.

Гибси хихикнул.

Иисус Христос. Я откидываю голову назад в безмолвном отчаянии. — Нет, ма, мы смотрим…

— Что ты смотришь, Джонни?

— Моя левая нога! — Гибси громко выпалил. — За сертификат об уходе, мамушка Кей!

— Я ставлю "Гэтсби", придурок, — одними губами произнес я, свирепо глядя на него.

— Ах, это мило, — ворковала мама, смягчившись. — Хороший мальчик, Джерард! Очень познавательно.

Гибси выгнул бровь и ухмыльнулся.

— Тебе что-нибудь нужно? — Спросил я, возвращаясь к делу. — Потому что я пытаюсь наблюдать за Кристи Браун.

— О, точно, вот в чем дело, дорогой, — нерешительно сказала мама. Я нетерпеливо закатил глаза и стала ждать, когда она перейдет к делу. — Возможно, я не вернусь домой сегодня вечером.

Спасибо тебе, Иисус! — Это отстой.

— Движение здесь было сумасшедшим, когда я поднималась, и мысль о том, чтобы ехать обратно с отставанием от бампера к бамперу, — это больше, чем я могу вынести.

Гибси одобрительно сверкнул глазами.

— Тогда тебе определенно стоит остановиться в старом доме с папой, — ответил я успокаивающим тоном. — Ты устала, ма, слишком устала, чтобы совершать это путешествие.

— Один в темноте, — предложил Гибси. — Один и женщина.

— Гибс, — предупредил я.

— По-моему, звучит слишком опасно, мамушка К., - продолжил он, игнорируя меня. — Ехать ночью по Дублину в полном одиночестве.

— Она из Баллимуна, придурок, — проворчал я. — Она бы в мгновение ока оторвала твою задницу калчи.

— Мальчики! — Рявкнула мама, а затем тяжело вздохнула на другом конце провода. — Я буду дома завтра не позже обеда, чтобы отвезти тебя на прием к физиотерапевту… если ты уверен, что справишься без меня…

— Я уверен, — быстро вставил я, опустив фразу о том, что мне было прекрасно без них обоих в течение многих лет. — Я буду великолепно. — Наклонившись над ванной, я протянул руку и выключил душ. — Мы оба это сделаем. — Схватив с вешалки два полотенца, я бросил одно Гибсу, а другое сунул под мышку. — Не беспокойся.

— Я люблю тебя, Джонни, — наконец сказала мама.

— Да.. — Балансируя телефоном на краю ванны, я накинул полотенце на плечи Джоуи, прежде чем схватить свой телефон обратно. — Я тоже люблю тебя, ма.

— О, пока я не забыла…

— Мне пора, ма. Пока, пока, пока.. — Закончив разговор, я сунул телефон обратно в карман и глубоко вздохнул. — Благодарность Христу за это.

— Я сказал бы и так, — согласился Гибси, убирая руку ото рта Джоуи. — Я бы сказал, что мы вне подозрений, парень.

— Господи, — прошипел Джоуи, стуча зубами. — Ты маменькин сынок, не так ли?

— Ты хочешь, чтобы тебе снова заткнули рот кляпом? — Я прищурился. — Потому что это можно устроить.

— Да пошли вы оба, — пробормотал Джоуи, тяжело дыша. — Не делайте мне никаких одолжений.

У меня отвисла челюсть. — Ты что, издеваешься надо мной прямо сейчас, Джоуи?

— Я думаю, слово, которое ты ищешь, — это спасибо вам обоим, — весело вставил Гибси. Он бросил на меня многозначительный взгляд и предупреждающе покачал головой. — И тебе более чем рады, Джозеф.

Придержав язык и обуздав свой темперамент, я сделал шаг назад и наблюдал, как Гибси помогает ему выбраться из ванны.

— Не прикасайся ко мне, блядь! — Грубо оттолкнув Гибси, Джоуи отшатнулся назад и рухнул на пол. — Мне не нужна твоя помощь.

— Что ж, крутое дерьмо, потому что ты ее получаешь, — огрызнулся я. — Хочешь ты этого или нет.

— Ты немного облажался, Джоуи швыряльщик, — задумчиво произнес Гибси. — Ты же знаешь это, верно?

— Да, я в полной заднице, — усмехнулся Джоуи, дрожа с головы до ног. — А ты просто в полной заднице.

— Действительно, — торжественно согласился Гибси.

Тяжело дыша, Джоуи уронил голову на руки и потянул себя за волосы. — Где мой телефон? — Сдавленно выдохнув, он прошипел: — Мне нужен мой телефон. Мне нужно позвонить… черт!

— У тебя больше нет ни телефона, парень, ни бумажника, — спокойно ответил Гибси. — Твоя сестра сказала, что ты продал его вместе со своим достоинством из-за той ужасной боли, которую испытываешь. — Схватив с вешалки другое полотенце, Гибси бросил его ему на колени, прикрывая его. — Все это дерьмо прямо сейчас выходит из твоего организма. Все, что ты выблевал из своего тела? Это стоило тебе ровно одного кошелька, одного телефона и одной души. Довольно высокая цена, да? Я очень надеюсь, что оно того стоило. — Он похлопал его по плечу. — А теперь, если вы оба меня извините, мне самому нужно принять душ. Стянув через голову промокшую рубашку, Гибси бросил ее в корзину для белья рядом с дверью, прежде чем выйти из ванной.

Я почти ожидал, что Джоуи Линч взорвется прямо посреди моей ванной, но он ничего не сделал. Вместо этого он обхватил руками колени и опустил голову. — Блядь. — Обхватив затылок одной рукой, он раскачивался взад-вперед, снова и снова бормоча слово "блядь".

— Что ты принял? — спросил я.

Тишина.

— Хорошо. — Опустившись на край ванны, я провел рукой по бедру и попробовал другой подход. — Почему ты это сделал?

— Не суди меня, — прошипел он, переводя взгляд на меня. — Не смей, блядь, судить меня… — Крепко зажмурив глаза, он сжал руки в кулаки и издал сдавленный горловой звук, когда его тело сильно задрожало. — Нет, пока ты не побываешь на моем месте. Увидишь то, что я видел. Слышал то, что я слышал.

Я оставался неподвижен, как статуя, и сопротивлялся желанию протянуть руку и поддержать его. — Я не осуждаю тебя, парень.

— Нет? — Измученные зеленые глаза уставились на меня. — Ты видел ее. Видел, что он с ней сделал. И я не… я не мог.. — Его слова оборвались, и он уронил голову на руки. — К черту это. Какой в этом смысл?

— Это не твоя вина, — медленно ответил я, нахмурив брови. — Ты должен это знать.

Снова тишина.

— Я не это имел в виду, — попытался я снова. — То, что я сказал по телефону? Это была моя паника, парень.

Ничего.

Отсутствие ответа от него вызвало у меня мурашки беспокойства, поползшие вверх по позвоночнику. — Ты не несешь ответственности за действия своего отца, — повторил я, борясь с огромной волной сочувствия, захлестнувшей мое тело. — Ты не такой, так что не порти свою жизнь и свое будущее, думая, что ты такой.

Опустив взгляд на свои колени, он прошептал: — Я не смог защитить ее. — Покачав головой, он прерывисто всхлипнул. — Я не смог защитить никого из них.

— Это не твоя работа. — Мое сердце бешено заколотилось в груди. Иисус. Мне казалось, что я тону в его боли. — Ты не должен защищать их. Они должны защищать их. Они должны защищать всех вас, парень. Включая тебя.

— Я думал, она мертва, — признался он таким тихим голосом, что его было едва слышно. — Вся кровь? На полу? На стенах? На моей одежде? Исходящие из ее рта? Эти булькающие звуки, которые она издавала, потому что не могла дышать? Потому что она, блядь, умирала! А потом тишина? Звук ничего вообще? — Он прижал ладони к глазам и прошипел: — Я не могу выбросить этот образ из головы — и поверь мне, я пытался.

Иисус Христос.

Пошатываясь, я сидел там, продрогший до костей, и слушал его правду.

— Я не мог оторвать его от себя, — выдавил он, его грудь тяжело вздымалась. — Я знал, что ей нужна помощь — я, блядь, знал это — но я не мог отбиться от него. Я не мог ничего сделать! — Покачав головой, он невесело рассмеялся, а по его щекам потекли слезы. — И моему брату, моему одиннадцатилетнему младшему братишке, пришлось оттащить его от меня. Шмыгнув носом, он вытер нос тыльной стороной ладони и подавил резкий всхлип. — Пока она стояла в стороне и ничегоне делала.

— Твоя мать?

— Кто же еще.

Я позволил этому осмыслиться на мгновение, прежде чем спросить: — А теперь? — Мой голос был хриплым от эмоций, но я заставил себя держать себя в руках и продолжить. — И что теперь будет?

— То же самое, что происходит всегда, — пробормотал он. — Ничего.

— С твоей мамой? — Я надавил, прижимая руку к колену, чтобы оно перестало трястись. — Я имею в виду, стражи порядка, очевидно, знают, что твой отец делал с тобой, и они арестуют его, когда найдут, но ее? — Я покачал головой, пытаясь осознать все это. — За то, что ты занял заднее сиденье, нет никаких последствий? Ты просто должен вернуться и жить с ней? — Я проглотил свой гнев и прошипел: — В том доме?

Джоуи пожал плечами. — Разве ты не слышал? Она тоже жертва. Ей нужна поддержка.

— Шэннон рассказала мне, — пробормотал я, потирая челюсть. — Все так запутано, парень.

— Да, ну, теперь все зависит от Даррена, — выплюнул Джоуи, смаргивая слезы. — Он может во всем разобраться, потому что я закончил. Я н-не могу, б-блядь… — его слова оборвались, и он выдохнул еще один сдавленный всхлип. — Не д-делай это больше, — закончил он, шмыгнув носом. — Я н-не могу забыть и никогда не прощу.

Я не знал, что на это ответить. Я не знал, что ответить на все это. Ничто в моей жизни не подготовило меня к этому разговору. Ради этих людей и их боли.

— Твоя сестра любит тебя, — сказал я ему, чувствуя необходимость сказать ему это, чтобы он знал, что по крайней мере одному человеку в его мире это небезразлично.

— Моя сестра любит тебя, — устало ответил он.

— Ты нужен ей, — добавил я, не обращая внимания на то, как бешено колотится мое сердце в груди. — И, судя по тому, что я слышал, ты тоже нужен твоим младшим братьям, парень.

— Потому что я из фонда, — выдавил он. — Вот и все — это все, что я для них.

— Фонд? — Я нахмурился. — Что это значит?

— Это значит, что я тот парень, который разгребает дерьмо моей семьи за всеми остальными. — Он опустил голову и обхватил руками шею сзади. — Это значит, что я гребаная мать.

— Что ж, — я тяжело выдохнул и вытянул ноги, пытаясь унять жжение в бедрах. — Ты чертовски хорошая мать, Джоуи метальщик.

— Кто-то же должен быть, — пробормотал он, проводя рукой по волосам.

— Что ж, ты проделал хорошую работу, — сказал я ему. — И ты зашел слишком далеко, чтобы бросать все ради временного кайфа, парень.

— Откуда тебе, черт возьми, знать об этом? — он усмехнулся.

— Я знаю, что ты пытаешься сбежать, — парировал я. — Это совершенно ясно. Ты хочешь на время забыть об этом дерьме — и, Господи, я тебя не виню, — но это временно. Это нереально, Джоуи. И это ничего не исправит. Все ваши проблемы по-прежнему будут поджидать вас, независимо от того, сколько порошка вы засунете в нос или сколько таблеток проглотите. Ты можешь курить сколько угодно травки, утопиться в бутылке виски, накачать себя всеми наркотиками, известными человечеству, и это ни черта не изменит, потому что жизнь по-прежнему будет ждать своего часа, чтобы надрать тебе задницу, когда ты придешь в себя. Я также знаю, что если ты будешь продолжать идти по этому пути, то дойдешь до точки, когда не сможешь найти дорогу назад.

— Тебе легко говорить, — огрызнулся он с горечью в голосе. — У тебя в жизни никогда не было тяжелого дня.

— Ты абсолютно прав, — согласился я. — Я не знаю, через что ты проходишь. Я понятия не имею, каково это — быть тобой, и я чертовски рад этому. Но у меня есть свои демоны, парень. Я должен был сделать свой собственный выбор, когда было бы намного проще принять несколько таблеток, чтобы унять боль, когда мое тело разваливалось на части изнутри, или использовать стероиды для укрепления своего тела вместо того, чтобы заниматься в тренажерном зале по шесть часов в день. Я знаю, это звучит как ничто в общем плане вещей, по сравнению с твоим семейным дерьмом, но я этого не делал, Джоуи, ни разу. Потому что я знал, что запихивать это дерьмо в свое тело будет лишь выбором на долгое время, прежде чем это перестанет быть выбором и станет необходимостью.

— Черт, — выдавил он, а затем невесело рассмеялся. — Где, черт возьми, ты был, когда мне было шестнадцать, Кавана? — Шмыгнув носом, он вытер глаза и удрученно вздохнул. — Тогда не помешала бы ободряющая речь.

— Не в той школе, — предположил я, нерешительно пожав плечами.

— Неправильная жизнь, — прошептал он.

Я тяжело вздохнул. — Да.

Последовало долгое молчание, прежде чем я заговорил снова.

— Могу я чем-нибудь помочь? — Наконец спросил я, чувствуя себя лишним придурком. — Могу я что-нибудь для тебясделать?

— Да. — Дрожащими руками Джоуи ухватился за край раковины и поднялся на ноги. — Ты можешь одолжить мне какую-нибудь одежду.

Мы оба знали, что одежда — это не то, что я имел в виду, но я не давил на него — не тогда, когда он, казалось, цеплялся за край.

Не сказав больше ни слова, я встал и пошел обратно в свою комнату. Достав из комода случайные предметы одежды, я бросил их в ванную и оставил его наедине с этим.

Сбитый с толку и на взводе, я чопорно подошелл к окну и уставился в темноту, ожидая, когда он выйдет, наблюдая, как капли дождя барабанят по оконному стеклу.

Так вот какова их жизнь, подумал я про себя, вот что она скрывала от тебя.

Вцепившись в подоконник, я проигнорировал боль в теле и сосредоточился на своих вихрящихся мыслях, отчаянно пытаясь найти решение для чего-то, в чем я не был полностью уверен, что это возможно. Одно я знал наверняка, это то, что я никогда не смогу расстаться с этой девушкой. И более того, я не хотел этого.

Я знал, что это не к добру. Господи, слепой мог бы видеть, что мне нужно бежать далеко-далеко от этой ситуации, но я не мог. Каким бы хреновым все это ни казалось, я был вполне доволен оставаться прямо здесь, погруженный в ее личный срыв. Более того, я хотел вмешаться и сделать что-нибудь, что угодно, чтобы помочь ее брату. Для меня это было даже не только из-за Шэннон. Это было из-за Джоуи и трех других маленьких детей, которых я даже в глаза не видел. Я хотел помочь им всем. Моя совесть не требовала от меня ничего меньшего.

Прошло несколько минут, прежде чем дверь ванной распахнулась и на пороге появился Джоуи. Он был одет в мои серые спортивные штаны и белую футболку и выглядел совершенно дерьмово. Чистое дерьмо, мысленно признал я, за вычетом рвоты и запаха.

— Спасибо за одежду, — пробормотал он с налитыми кровью глазами и смертельно бледным лицом. — У вас есть телефон, которым я мог бы воспользоваться?

У меня свело челюсть. Я не был уверен насчет этого. Планировал ли он сбежать отсюда? — Для чего?

— Потому что мне нужно позвонить своей девушке.

Я настороженно посмотрел на него. — Твоя девушка?

— Да, моя девушка, — прошипел он. — Могу я воспользоваться твоим телефоном или нет?

Неуверенный, я достал свой телефон и протянул ему. — Тебе не обязательно уходить. Ты можешь остаться, парень. Столько, сколько тебе нужно.

Игнорируя меня, Джоуи прислонился к комоду и ткнул дрожащим пальцем в клавиатуру моего телефона, постоянно путаясь, пока не откинул голову назад и не заревел. — Давай, блядь, вперед!

— Какой у нее номер? — Спросил я, забирая у него телефон. — Назови его, и я наберу его для тебя.

— Знаешь, я предостерегал ее от тебя, — сказал он, возвращая мне телефон. — Сказал ей, что ты уезжаешь, сказал, чтобы она не возлагала на тебя особых надежд.

Я пожал плечами, ничуть не удивленный, учитывая мой нынешний статус популярности в его семье. — Какой у нее номер?

Он пробормотал последовательность цифр, прежде чем сказать: — Не подведи ее. Что бы ты ни делал, Кавана, не трахай мою сестру.

Я набрал номер и нажал вызов, прежде чем вернуть телефон ему со словами: — Я не буду.

С настороженным, недоверчивым взглядом Джоуи поднес телефон к уху, его тело сильно тряслось. — Ифа? — он прошептал несколько секунд спустя. — Это я.

Что бы ни сказала его девушка в ответ на это, Джоуи вздрогнул.

Очень заметно блять вздрогнул.

— Я знаю, — прошептал он, крепко зажмурив глаза. — Я знаю, хорошо? Я знаю, что обещал. Я облажался. — Повернувшись ко мне спиной, он провел рукой по волосам и выдавил: — Мне так чертовски жаль, детка.

Чувствуя себя неловко, я решил спуститься вниз на поиски остальных и оставить Джоуи Линча с его телефонными звонками / пресмыкательством. Я все равно не был уверен, что хочу это слышать, не тогда, когда моя голова и так трещала по швам от большего количества информации, чем я мог переварить.

Гибси подбрасывал уголь в уже ревущий камин, когда я вошел в гостиную, а девочки свернулись калачиком на диване. Поправка; Клэр свернулась калачиком на диване, поджав под себя ноги. Шэннон, с другой стороны, сидела прямая, как кочерга, на краешке сиденья рядом со своей подругой. Очевидно, Гибси подтащил диван к камину, что мы всегда делали, когда на улице была плохая погода, и я был благодарен. Я хотел, чтобы ей было тепло. Мне нужно было душевное спокойствие.

Я прочистил горло, прежде чем войти, прилагая сознательные усилия, чтобы не напугать ее. Она все равно выскочила из кожи вон и вскочила с дивана, но легкая улыбка, которую она мне подарила, убедила меня, что я был приятным сюрпризом. — С ним все в порядке? — спросила она, широко раскрыв глаза и запаниковав.

Даже близко нет. Кивнув, я выдавил улыбку.

— О, слава богу. — Ее маленькие плечи поникли, и она прижала руку к груди. — Ты уверен?

Нет.

— Он уверен, — ответил за меня Гибси. Положив лопату обратно в ведро для угля, он встал, закинул руки за голову и подмигнул мне. — В мире снова все хорошо.

— Видишь? — Добавила Клэр, ободряюще улыбнувшись ей. — Я же говорила тебе, что тебе не о чем беспокоиться.

Шэннон не выглядела такой убежденной. Ее взгляд метнулся между Гибсом и Клэр, прежде чем вернуться ко мне. — Ты уверен? — спросила она, глядя на меня своими завораживающими голубыми глазами.

Я открыл рот, чтобы солгать, сказать ей то, что ей нужно было услышать, что все в порядке и ей не о чем беспокоиться, но вместо этого вырвались слова: — Нет, я не уверен. — Я испортил это еще больше, сказав: — На самом деле, он в плохом состоянии. Действительно в плохом, — а затем я завершил фразу словами: — Я беспокоюсь за него.

Лицо Шэннон вытянулось, и Клэр с Гибси застонали в унисон.

— Молодец, кэп, — пробормотал Гибси. — Всего лишь последний час мы потратили на то, чтобы убедить ее в обратном.

— Да, очень утешительно, Джонни, — угрюмо добавила Клэр.

— Ну, я не собираюсь лгать ей, — огрызнулся я. Расстроенно проведя рукой по волосам, я посмотрел на Шэннон. — Я не собираюсь этого делать, хорошо?

Шэннон натянуто кивнула. — Я должна пойти проверить, как он. — Она поспешила мимо меня, но остановилась в дверях. — Ничего, если я поднимусь и проверю…

— Иди, — сказал я ей, прежде чем она закончила. — Не спрашивай моего разрешения, Шэннон. Тебе оно не нужно.

Она еще раз кивнула, прежде чем выскользнуть из комнаты.

— Может быть, время от времени ты мог бы пытаться исказить правду, — предложил Гибси, бесцельно размахивая пальцем. — Знаешь, немного романтизируй ситуацию, чтобы уберечь чувства и ненужный стресс.

— Солгав ей? — Я прищурился, глядя на него. — Да, парень, это звучит как действительно серьезный совет. Скажи мне, как это сработает для меня?

Гибси пожал плечами. — Черт возьми, насколько я знаю, парень, эта девушка прямо сейчас сгибается под тяжестью довольно серьезных проблем, поэтому я думаю, что несколько ложных оправданий будет легче принять, чем грубую правду.

Я открыл рот, чтобы возразить, но остановил себя. — Ты прав.

— Да, я знаю, — задумчиво произнес Гибси. — Вопреки распространенному мнению — в основном моей матери — иногда это случается.

Крейзи Фрог/Аксель Ф песня взрывается в комнате, после чего, громко и назойливо, как трахаются, вызывает Гибси, чтобы достигнуть его телефон и заставляет меня стонать в сплошное отчаяние.

— Это мой, — прощебетала Клэр, поднимая телефон. Она взглянула на телефон и поморщилась. — Это снова.

— Не говори ей, что ты со мной, — предупредил Гибси. — Что бы ты ни делала, детка, не говори этой женщине, что я с тобой.

Клэр впилась в него взглядом. — С кем еще я могла быть? Кроме того, в этом нет смысла, поскольку она видела, как я садилась в твою машину!

Он неловко пожал плечами. — Она убьет тебя.

— Да, Джерард, я знаю, — прошипела она, прежде чем нажать кнопку приема и поднести телефон к уху. — Привет, мам… Да, я знаю, что ты сказала… Да, я знаю, мам, но это не то, что ты думаешь… — Опустив голову, Клэр поспешила мимо меня, говоря так тихо и быстро, что я не смог разобрать ни слова.

— Почему ее мать убьет ее? — Спросил я, с подозрением глядя на Гибси. — Что ты сделал такого, о чем не рассказал мне?

Глядя куда угодно, только не мне в лицо, Гибси пробормотал что-то о "огромной долбаной ошибке", прежде чем броситься за ней.

Я надеялся ради Гибси, что он не совершит такой ошибки с Клэр, потому что Хьюи Биггс был вспыльчив, когда это пришло ему в голову, а я был не в том состоянии, чтобы помешать им убить друг друга.

— Ну и дерьмо, — пробормотал я, глядя им вслед. — Драма просто продолжается.