Keeping 13

52

ЕГО ДОЧЬ

ШЭННОН

Позже тем вечером мы выходили из кинотеатра в Маон — Пойнт, когда это случилось — когда я увидела его. Джонни, Гибси и Клэр шли рядом со мной, увлеченные разговором о фильме, который мы только что посмотрели, но я не могла расслышать ни слова из-за того, что мой пульс бешено колотился. Мои ноги подкашивались, тело напряглось до такой степени, что я не могла сделать больше ни шага. Быстро моргая, я попыталась прогнать из головы этот образ, притвориться, что мне это померещилось, но когда я посмотрела снова, он все еще был там. Он все еще был там. Сидел в машине, через три места от Ауди Джонни. С женщиной.

— Шэн? — Я почувствовала, как Джонни сжал мою руку. — Ты в порядке?

Я не могла ему ответить.

Мои губы не слушались.

Выпустив руку Джонни, я начала пятиться, двигаясь как призрак, молясь, чтобы он меня не заметил.

— Шэннон? — Джонни позвал ее обеспокоенным тоном. — Детка? — Теперь он был прямо передо мной, положив руки на мои щеки, не сводя с меня голубых глаз. — Что случилось?

Покачав головой, я открыла рот, чтобы ответить ему, но все, что у меня получилось, — это выдох воздуха.

— О нет, — прошептала Клэр, наконец увидев то, что видела я. — Шэн, все в порядке.

— Что в порядке? — Спросил Джонни, оглядывая тускло освещенную парковку. — Что, черт возьми, происходит?

Гибси пожал плечами. — Понятия не имею, парень.

— Это ее отец, — выдавила Клэр. — Он вон там, в той черной машине.

— Мне нужно идти, — наконец смогла выдавить я, продолжая ковылять прочь. Я была в полной панике, и сработал инстинкт отложенного перелета. — Мне нужно уйти.. — Развернувшись, я побежала ко входу в торговый центр. — Мне нужно идти сейчас!

— Нет, нет, Шэннон, не убегай… — руки Джонни обхватили меня за талию, притягивая к своей груди. — Я здесь, с тобой, — прошептал он мне на ухо. — Я не позволю, чтобы с тобой что-нибудь случилось.

— Он видел меня? — обессиленно обвиснув в его объятиях, я зажмурилась, и слезы потекли по моим щекам. — Что, если он увидел меня, Джонни?

— Это не имеет значения, — уговаривал он, поворачивая меня в своих объятиях. — Он не может прикоснуться к тебе.

— Просто забери меня отсюда, — прерывисто прошептала я, зарываясь лицом в ткань его толстовки. — Пожалуйста, забери меня отсюда.

— Я заберу. — Я почувствовала, как Джонни напрягся, а затем он притянул меня ближе, если это вообще было возможно, обеими руками крепко обхватив мое тело. — Я обещаю.

Мой желудок яростно скрутило, и я вырвалась из объятий Джонни, отшатнулась, схватившись за живот, когда знакомый вкус желчи напал на мои чувства.

— Тебя сейчас стошнит? — Спросил Джонни хриплым голосом. — Шэн…

Дрожа с головы до ног, я согнулась пополам на четвереньках, и меня сильно вырвало, когда мой желудок опорожнился прямо на тропинку.

— Шшш, все в порядке, — уговаривал Джонни, вытаскивая мой хвост из опасной зоны. — Все в порядке, детка. Присев на корточки рядом со мной, он продолжал держать меня за волосы и растирать спину. — Просто дыши, Шэн. Плавно и медленно… Хорошая работа. Вот и все… — Вытащив из кармана ключи от машины, он бросил их Гибси и сказал: — Подгони машину сюда, парень.

— Прости, — выдавила я, опускаясь на колени и хватая ртом воздух.

— Не извиняйся, — мягко сказал он. — Ты закончила?

Я слабо кивнула. — Извини.

— Все в порядке, Шэн, — ответил Джонни, помогая мне подняться на ноги. — Ты в порядке, детка.

Тут рядом с нами остановилась машина — "Ауди" Джонни, как я поняла, с Гибси за рулем и Клэр на заднем сиденье. Оставив двигатель включенным, Гибси дернул ручной тормоз и перелез через сиденья на заднее сиденье, чтобы присоединиться к Клэр.

Распахнув пассажирскую дверь, Джонни помог мне забраться внутрь и закрыл за мной дверь, прежде чем удалиться.

— О боже мой, — воскликнула я, обернувшись и увидев, что он направляется к машине моего отца. — Джонни, не надо! — Толкнув дверцу, я выбралась наружу. — Просто оставь это в покое, Джонни! — Я задыхалась, слабо ковыляя за ним. — Пожалуйста, ничего не делай…

Бах.

Я наблюдала со смесью шока и ужаса, как мой парень хлопнул ладонью по ветровому стеклу машины моего отца, достаточно сильно, что я удивилась, как на нем не образовалась трещина.

От удара вздрогнули и мой отец, и женщина, чья голова лежала у него на коленях. Оба вскочили, широко раскрыв глаза.

— Вылезай из машины, — приказал Джонни, потянув за заблокированную ручку со стороны водителя. Когда мой отец не сделал ни малейшего движения, чтобы подчиниться, Джонни схватился за дверную ручку обеими руками и начал яростно дергать ее, отчего машину затрясло. — Вылезай из гребаной машины! — взревел он, ударив кулаком по стеклу рядом с головой моего отца.

Я наблюдала за разворачивающейся сценой, похожей на автомобильную аварию, окаменев, но не в силах отвести взгляд. Женщина в машине смотрела на это в ужасе. Я на мгновение задумалась, знала ли она, что он женат. Если бы она знала, что он злой…

Мой отец выглядел взбешенным, когда отпирал машину и распахивал дверцу. Джонни выглядел таким же разгневанным, но отступил на шаг, давая моему отцу пространство, необходимое для того, чтобы действительно подчиниться его команде и выйти из машины.

Я придвинулась ближе, неуверенная, но нуждающаяся в том, чтобы подойти к этому ближе, нуждающаяся в том, чтобы пойти к своему парню.

— Ты, — прорычал Джонни, тяжело дыша, когда мой отец встал и повернулся к нему лицом. — Это худший кусок дерьма, с которым я когда — либо имел несчастье столкнуться — и это о чем-то говорит, учитывая, что я объездил весь гребаный мир.

Они стояли лицом к лицу, прижавшись лбами друг к другу, как два разъяренных быка в жаркой схватке. Страх душил меня. Если бы мой отец ударил его, что бы он сделал? Бросил бы он меня? Я ничего не мог контролировать из этого. Я чувствовала себя такой же слабой, как моя мать, — такой же бесполезной.

— Только богу, блядь, известно, как тебе удалось стать ее отцом, — ревел Джонни. — Потому что я чертовски уверен, что не понимаю, как что-то настолько хорошее может получиться из чего-то настолько чертовски токсичного.

— Кто ты, черт возьми, такой? — прорычал мой отец, покраснев.

— Ты должен меня знать, — кипятился Джонни, толкая моего отца с такой силой, что его спина с громким стуком ударилась о борт машины. — Я придурок из регби, помнишь? — Сжав в кулаке рубашку моего отца, Джонни откинул голову назад и ударил моего отца по лицу. Кровь брызнула во все стороны, и я вздрогнула. — Я парень твоей дочери, — продолжил он, снова толкая моего отца к машине, прежде чем замахнуться кулаком и попасть ему в челюсть. — И я умирал от желания познакомиться с тобой.

— Кем, черт возьми, ты себя возомнил, маленький засранец? — взревел мой отец, выплевывая кровь изо рта. — Избалованный придурок из частной школы, вот кто.

— Я скажу тебе, кто я такой, — прорычал Джонни, явно взбешенный, прижимая моего отца к машине. — Это я пытаюсь разобраться с ущербом, который ты причинил ей на всю жизнь. Ты облажался со своими детьми, и тебе даже наплевать. Ты гребаная зараза и заслуживаешь того, чтобы тебя усыпили, как собаку, которой ты и являешься!

— Пожалуйста, не надо! — В ужасе я зависла у капота машины, слишком боясь подойти ближе. — Джонни, — я продолжала всхлипывать снова и снова, а слезы текли по моим щекам. — Пожалуйста, просто уходи прочь.

— Возвращайся в машину, Шэннон! — скомандовал Джонни.

Мой отец повернулся и посмотрел на меня. — Шэннон…

Чувствуя слабость, я попятилась назад, качая головой, как будто это могло каким-то образом помешать ему заговорить со мной.

— Не смотри на нее, блядь! — Джонни взревел, снова ударив моего отца. — Не смотри на нее, черт возьми!

— Джонни, парень, — позвал Гибси, подбегая к нам. — Тебе нужно уйти…

— Назад, мать твою, Гибс! — Джонни взревел. — Я еще не закончил.

Подняв руки, Гибси кивнул и отступил назад.

— Ударь меня в ответ, гребаный трус! — Джонни зарычал. — Ты так быстро поднимаешь руки на своих детей, черт возьми, попробуй это со мной! Давай, здоровяк, ударь меня. Посмотрим, к чему это тебя приведет!

— Убирайся отсюда, пока я не позвал охрану, — прорычал мой отец. — Ты вскочивший придурок.

— И что ты им скажешь? — Джонни рассмеялся ему в лицо. — Ты не можешь прикоснуться ко мне, змея. — Он снова толкнул его. — А ты — маленькие игры разума? Что бы ты ни делал, чтобы залезть ей в голову? На мне это не сработает. — Он покачал головой и усмехнулся. — Я, блядь, пуленепробиваемый.

— Джонни, — выдавила я. — Пожалуйста, просто отвези меня домой…

Джонни вздрогнул, и яростное рычание прорвалось сквозь него. — Вот как это сработает, — прошипел он, ослабляя хватку на рубашке моего отца. — Ты сядешь обратно в свою машину и уедешь подальше. Ты будешь соблюдать запретительный порядок и оставишь ее в покое. Ты будешь держаться подальше от дома своей дочери и продолжишь игнорировать ее, а я продолжу заделывать дыры, которые ты в ней проделал. И если ты когда-нибудь прикоснешься к ней снова, я узнаю об этом. Один гребаный синяк, я увижу его и узнаю, кто его туда нанес, — прорычал он, тяжело дыша. — И тогда я приду за тобой, и когда я это сделаю, сам бог тебя не спасет. — Он снова толкнул его. — Между нами все ясно, ты, ядовитый кусок дерьма?

Мой отец не ответил, и на мгновение я испугалась, что Джонни не уйдет, но он ушел. Неловко повернувшись, он подошел туда, где я съежилась, и протянул руку.

Сделав шаг вперед, я собралась с духом и вложила свою руку в его, чувствуя, как обязательство, которое он предлагал мне, обвивает мое тело, как плющ. Его прикосновение успокоило что-то глубоко внутри меня, уняв ужас, охвативший меня от того, что я снова оказалась в присутствии моего отца.

— Я знал, что был прав насчет тебя, девочка! — Папа усмехнулся, его карие глаза сузились, глядя на меня. — Ты мне не дочь.

— Она твоя дочь, ты, больной ублюдок. — Отпустив мою руку, Джонни развернулся и зашагал обратно к тому месту, где мой отец открывал дверь. — Но ты никому не отец, — прорычал он, нанося последний, безжалостный удар в челюсть, который сбил моего отца с ног. — Посмотри на этот кусок дерьма, — потребовал Джонни, свирепо глядя в окно на кричащую в машине женщину. — Он издевается над женщинами и детьми, так что тебе следует подумать о бегстве, пока ты еще можешь.

Сказав это, Джонни развернулся и сократил расстояние между нами. — Ты ударил моего отца, — прохрипела я, чувствуя оцепенение, когда он обнял меня за плечи и повел к своей машине.

— Я так и сделал, — выпалил он, крепче обнимая меня за плечи.

— Сильно ударил, — прошептала я, вцепляясь пальцами в его толстовку.

— Он это заслужил.

— Он так и сделал.

— С тобой все в порядке?

— Правда?

— Я не знаю.

— Я тоже.

Распахнув пассажирскую дверцу, Джонни затолкал меня внутрь, прежде чем закрыть дверь и обойти машину со стороны водителя. Забравшись внутрь, он захлопнул дверцу и пристегнул ремень безопасности, стиснув зубы, от него исходило напряжение.

— Отличная работа, парень, — похвалил Гибси, забираясь на заднее сиденье позади Джонни и похлопывая его по плечу. — Я горжусь тобой за то, что ты ушел.

— Я должен был убить его, — кипел Джонни, уставившись в лобовое стекло и вцепившись в руль окровавленными костяшками пальцев. — Этого недостаточно.

— Ты в порядке, Шэн? — Спросила Клэр, наклоняясь вперед, чтобы обнять меня.

Шмыгая носом, я протянула руку и сжала ее предплечье. — Мы можем просто уйти, пожалуйста?

Натянуто кивнув, Джонни включил передачу и рванул со стоянки, колеса завизжали от ненужной скорости.

— Нам следует позвонить в Полицию? — Спросила Клэр. — Он не должен приближаться к тебе.

— Он к ней и близко не подходил, — спокойно ответила Гибси. — Джонни подошел к нему.

— Хорошо, — пробормотала Клэр. — Никакой полиции.

— Что, если он натравит их на тебя? — В панике я задохнулась. Повернувшись, чтобы посмотреть на Джонни, я прошептала: — А как же Академия?

— Он ничего не сделает, Малышка Шэннон, — вмешался Гибси. — Он не смог бы, даже если бы захотел — и даже если бы он попытался, мистер К. уладил бы это за час, так что даже не беспокойся об этом.

— Вот именно, и Джонни все еще несовершеннолетний, — предположила Клэр. — Он был спровоцирован эмоциями. Никто не стал бы его винить.

— Я здесь, — отрезал Джонни. — Прекрати говорить через меня.

— Извини, парень, — ответил Гибси. — Мы просто пытаемся разобраться в этом.

Тяжело вздохнув, Джонни провел рукой по волосам и искоса взглянул на меня. — Ты злишься на меня?

У меня перехватило дыхание. — За ч-что?

— За то, что сделал тебе хуже, — хрипло признался он. — Я просто… — Покачав головой, он еще раз разочарованно вздохнул. — Он был прямо там, блядь, и я увидел красный. Я не мог уйти. Я знал, что должен, но я просто… не мог. — Он крепче сжал руль. — Не после того, что он сделал с тобой.

— Никто не винит тебя, Джонни, — вмешалась Клэр. — Ты поступил правильно.

— Он заслужил все, что получил, и даже больше, парень, — добавил Гибси.

— Мне жаль, Шэннон, — тихо сказал Джонни, игнорируя остальных. — Мне чертовски жаль, детка.

Моя рука вырвалась сама по себе, схватив его за предплечье, которое он держал на рычаге переключения передач. — Я так сильно люблю тебя, — выдохнула я, чувствуя так много в этот момент, что испугалась, как бы мое сердце не разорвалось. — Не извиняйся.

Его плечи заметно поникли, когда он повернул руку и переплел наши пальцы. — Ты пойдешь со мной домой сегодня вечером? — Он взглянул на меня, голубые глаза пылали жаром. — Ты останешься со мной? Чтобы я знал, что ты в безопасности?

— Да. — Я прерывисто вздохнула и кивнула, зная, что нигде больше я не хотела быть, кроме как с ним. — Я останусь с тобой.

Мой взгляд был прикован к мобильному телефону, беззвучно мигающему на тумбочке рядом с кроватью. Я не осмеливалась протянуть руку и ответить на звонок. На самом деле, я мысленно представила, как вылезаю из кровати и выбрасываю его в окно. Когда я отправила это сообщение Джоуи ранее, сообщая ему, что я остановилась у Джонни, мне следовало выключить свой телефон. Я знала, что это Даррен пытался дозвониться мне, или, что еще хуже, мама. Я не могла справиться с ними прямо сейчас.

Оставаясь неподвижной, я погрузилась в ощущение, как мое сердце колотится о грудную клетку, и звук бешено колотящегося пульса, пока я отчаянно пыталась напомнить себе, что со мной все в порядке.

Пока…

Только сейчас, Шэннон.

Он увидел тебя, и ты увидела этот взгляд в его глазах.

Бойся.

Он вернется за тобой.

Прекрати это!

Тогда из моей груди вырвался прерывистый вздох, непроизвольная реакция на мое беспокойство, когда я размышляла о том, что уготовано мне в будущем. Неподалеку раздался глубокий стон, и я быстро перевела взгляд на мальчика, который спал на дальней стороне огромной кровати, растянувшись в одних трусах поверх одеяла.

Повернувшись на бок, я прижалась щекой к подушке и просто впитывала его вид. — Джонни? — Прохрипела я, чувствуя тревогу и отчаянную потребность в каком-то утешении, в котором я даже не была уверена, что он мог мне дать. — Ты не спишь?

Тишина.

Закусив губу, я обдумывала свой следующий шаг.

Мне вставать?

Пойти прогуляться?

Попытаться его разбудить?

Мои мысли рассеялись, когда я почувствовала, как теплая рука накрыла мою. — Привет, Шэннон, — прошептал он, открыв глаза и встретившись с моими.

— Привет, Джонни, — выдохнула я, дрожа от физического контакта.

— Не можешь уснуть?

Я покачала головой.

— Испугалась?

Я кивнула, не в силах сейчас говорить.

Его рука крепче сжала мою. — Я буду оберегать тебя.

— Иди сюда, — прошептала я, мертвой хваткой вцепившись в его руку. — Ты нужен мне рядом.

— Ты уверена?

Я кивнула. — Положительно.

Отпустив мою руку, Джонни встал и откинул одеяло, прежде чем лечь рядом со мной.

— Ближе, — взмолилась я, переворачиваясь на бок. — Ты нужен мне.

Его рука обхватила меня, прижимая мою спину вплотную к своей обнаженной груди, прежде чем положить ладонь на низ моего живота. — Я прямо здесь, детка. — Его дыхание обжигало мою шею, а затем его губы коснулись моей кожи, оставляя мягкие, горячие поцелуи на моей шее и ключице. — Ты не дочь своего отца, и ни один фруктовый сад в мире не находится достаточно далеко от дерева, с которого упало твое яблоко. — Его руки крепче обняли меня, тепло его тела окутало меня. — Он не сломает тебя, потому что я не позволю этому случиться. Никогда.

— Я люблю тебя, Джонни Кавана, — выдавила я, зажмурив глаза, когда схватила его за руку и прижала к своей груди. — Больше всех в мире.

— Я тоже люблю тебя, Шэннон Линч, — тихо сказал он мне на ухо, и я почувствовала связь с ним в самой глубине своей души. — Больше всех в мире.

— Навсегда? — выдохнула я.

Он поцеловал меня в плечо. — Навсегда.