Работа кипела на окраине деревни с самого утра. Ряды свежесрубленных бревен выстроились вдоль строящегося фундамента первых домов. У каждого из рабочих был свой инструмент: одни тесали древесину, другие занимались строительством каркасов, третьи возводили крыши. Звук молотков, стук пил, шорох соломы и оживленные голоса наполняли воздух.
Я стояла в стороне, наблюдая за движением. Казалось, деревня оживала не только физически, но и душой. Люди, перенесшие зиму в стенах замка, теперь с радостью вкладывали силы в создание своих новых домов помогая рабочим.
Ко мне подошла Луиза, Ее щеки румянились от усилий, а из-под платка выбивались пряди волос. Она вела за руку дочку. — Миледи, — обратилась Луиза, низко поклонившись. — Не могу выразить, как мы вам благодарны.
— Это не только моя заслуга, Луиза, — ответила я с улыбкой. — Каждый здесь вносит свой вклад.
— Но вы… — она запнулась, глядя на меня с почти благоговейным трепетом. — Вы дали нам веру, что жизнь может быть лучше. Люди говорят, что с такой госпожой, как вы, даже самые трудные времена не страшны.
Я почувствовала, как к горлу подкатывает комок. Эти слова значили для меня больше, чем я могла выразить.
— Мы сильны вместе, Луиза, — сказала я, касаясь ее плеча. — Пусть каждый помнит это.
Я опустилась на корточки, чтобы оказаться на уровне голубоглазого ангелочка.
— А ты как, маленькая принцесса? — спросила я, глядя в её глаза.
Она радостно улыбнулась и сказала:
— Я буду такой же, как вы, миледи, когда вырасту.
Я не смогла сдержать улыбку.
— Вот как? Тогда я уверена, у нас будет лучшая хозяйка в округе, — ответила я, мягко касаясь ее щеки.
Девочка тихо хихикнула, и Луиза благодарно кивнула мне.
На обед я распорядилась организовать доставку еды и напитков для всех рабочих. Для этого я привлекла слуг замка, объяснив им, что это долг каждого — помочь тем, кто помогает нам. Вместе мы накрыли длинные столы прямо под открытым небом. Блюда были простыми: хлеб, сыр, мясо, тушеные овощи, но они вызвали одобрительный ропот среди людей. Сиджар изо всех сил помогал мне, не позволяя поднимать ничего тяжелого.
— Вы сделали великое дело, миледи, — сказал один из старших мастеров, наблюдая за раздачей еды.
— Это лишь малая часть того, что я могу сделать, — ответила я, наполняя кубок водой для старика, который с трудом держался на ногах после утренней работы.
Люди начали смотреть на меня с уважением, которое я чувствовала не как к хозяйке, а как к равной, стоящей с ними бок о бок.
К вечеру я возвращалась в замок, уставшая, но довольная. День прошел плодотворно, а ощущение общей сплоченности наполняло сердце теплом.
Я снимала слои одежды, оставаясь лишь в нижнем белье, не дожидаясь помощи служанок.
Эдмунд вошел, его фигура заполнила весь дверной проем. Он бросил на меня взгляд, полный особенного огня.
— Должно быть ты устала? — спросил он, приближаясь.
— Это необходимость, — ответила я, едва успевая заметить, как его взгляд скользнул по мне, задержавшись на груди.
— Ты даже не представляешь, что творится в моей голове, когда я вижу тебя в костюме для тренировок, — произнес он хрипло, взяв меня за руку и притягивая к себе.
— Эдмунд… — начала я, но его голос прервал мои слова.
— Это просто невыносимо, — прошептал он, прижимаясь к моим губам с такой страстью, что я почувствовала, как весь мир исчезает вокруг нас.
Его руки скользнули по моей спине. Он поднял меня, словно я ничего не весила, усаживая на край стола. Его дыхание было горячим, а взгляд — полным желания.
— Ты удивительная, Розалия. Я горжусь тобой, — произнес он между поцелуями.
Его слова обожгли меня больше, чем его прикосновения.
— Эдмунд, — выдохнула я, пытаясь собраться с мыслями…
Он остановился, его лоб коснулся моего.
— Я хочу тебя прямо сейчас… — прошептал он, тяжело дыша.
Я мягко выскользнула из его объятий.
— Ты слишком искушаешь меня, милорд, — ответила я с легкой улыбкой, — Я потная и мне нужно искупаться.
В воде, которую заранее подготовили слуги, я наконец позволила себе расслабиться. Она обволакивала тело, снимая усталость дня, но мысли не отпускали меня. Агата нежно намыливала мои волосы.
«Я должна стать сильнее», — твердила я себе. Тело мучительно болело, но моя воля была непоколебима.
«Эдмунд доверяет мне. Эти люди нуждаются во мне. Я не могу подвести их», — подумала я, закрывая глаза.