Неверный отец. Счастье в конверте (СИ)

Глава 15

Герман

Ночью ребёнку становится хуже, прежде и так слабые рефлексы исчезают совсем, он прекращает дышать самостоятельно и зависит от аппарата. Приходится действовать экстренно. Я принимаю непростое решение, которое разрушит наши с Аминой отношения и перечеркнет всё, к чему мы мучительно долго шли крохотными шагами.

Мне хреново как никогда. Я не могу отказаться от любимой женщины, но и оставить новорожденного малыша умирать в инкубаторе — никак нельзя. Ситуация разрывает меня на части, желание крушить эту гребаную больницу накатывает безумными волнами, но самую большую рану наносит.… недоверие Амины.

Её холодный взгляд, внезапно вспыхнувшая ненависть, безапелляционные слова-укусы… Виновен без суда и следствия. Это убивает меня без анестезии, ведь я никогда не давал ей повода усомниться в себе.

Я ведь дышал ей, а сейчас меня отрезают от системы жизнеобеспечения. И я захлебываюсь вместе с внезапно обретенным сыном.

Паника.

Долбаная паника мешает мыслить рационально.

Приказываю подготовить документы на вывоз ребёнка за границу. Использую тест ДНК, чтобы быстро оформить опеку, иначе не выпустят — родственников полиция пока не нашла. Получается, я единственный близкий человек.

Отец? Млять! Невозможно!

Я четко знаю, что не имею отношения к той женщине. Я бы не изменил Амине. В здравом уме никогда! Но в глубине души я чувствую, что спасти младенца — мой долг.

Один за другим вбиваю гвозди в крышку гроба, которой накрывается наше с Аминой безоблачное будущее. Невинный малыш похоронил нас. Как откопать потом? Как воскресить? Есть лишь один шанс — выяснить правду и доказать, что я не при чем.

— Я постараюсь вернуться как можно быстрее, — говорю будто в пустоту, и мой голос эхом отбивается от стен.

Амина стоит в проеме двери, облокотившись о косяк и обняв себя руками. Молча наблюдает, как я суматошно накидываю вещи в сумку. В глаза мне не смотрит и будто бы не слышит. Сквозь боль я настойчиво продолжаю рвать звенящую тишину.

— Устрою ребёнка в клинику, найду ему нянечку, оплачу все услуги наперед — и сразу же прилечу обратно, — перечисляю по пунктам.

— Как он? — тихо лепечет Амина после гнетущей паузы.

— Хреново, — выплевываю честно. В янтарных глазах вспыхивает огонек сочувствия, а белые зубки нервно терзают алую губу. — И я тоже, — добавляю сокрушенно.

Не хочу её оставлять здесь одну. Задницей чувствую, что нельзя. Я привык присматривать за ней, оберегать. Знаю, что со мной она в безопасности. Но как переломить ее упрямую? Хоть оглушай, взваливай на плечо и вези в чемодане насильно.

С Аминой так нельзя. Она столько от бывшего урода натерпелась, а теперь ещё и я…

Чёрт! Паскудство!

— Вы справитесь, не переживай, — участливо приободряет меня, по-своему трактуя мою фразу. Поддерживает как отца, беспокоящегося о родном сыне, тем самым подводит чёрту между нами. — Ты обязательно его вытащишь. Я верю в тебя, — выдавливает из себя улыбку, а по румяным щекам текут слезы.

— Лучше бы ты верила МНЕ, — не выдержав, повышаю тон.

В сердцах бросив сумку, резко поднимаюсь с корточек и подлетаю к ней. Беру за плечи, обнимаю порывисто, целую в сомкнутые, соленые губы.

Не откликается. Аккуратно выкручивается из моих рук, будто ей неприятно быть со мной… после другой женщины. Брезгует? Да чёрт!

— Не веришь?

Конечно, нет… Читаю это в поблескивающих от слез, покрасневших глазах.

— Амина, не натвори глупостей, пожалуйста, — прошу, ни на что не надеясь. — Дождись меня. Здесь! — подчеркиваю твердо.

Заключаю ее лицо в ладони, вопреки слабому сопротивлению, большими пальцами стираю влагу со щек. Мы вернулись в точку отсчета, к самому началу пути. Все, что было между нами, обнулено.

— Мне больше негде, сам знаешь, — пожимает плечами, намекая на брошенную мной фразу, которую она восприняла как упрек.

— Я не хотел тебя обидеть, — виновато шепчу, касаясь носом ее скулы. — Я дико волнуюсь о тебе, понимаешь?

— Со мной все будет в порядке. Вылечи малыша, это сейчас важнее, — произносит серьёзно. — А мы.… - отводит взгляд, — потом разберемся между собой.

Коротко киваю, отпускаю ее, чтобы выдохнула с облегчением без моей удушающей близости. Грязным предателем меня считает, и пока что у меня нет аргументов в свою защиту. Но я найду, чёрт возьми! Из-под земли достану!

— Теперь это твоя квартира. Распоряжайся ей на свое усмотрение, только не уезжай.

Достаю свои ключи и кладу на тумбочку в коридоре, рядом с поцарапанным брелоком в виде земного шара. Амина не расставалась с ним все эти месяцы, хотя я предлагал купить ей что-нибудь дороже и изящнее. Не захотела. Сказала, что я ей новый мир подарил, и она его сохранит.

Горько усмехаюсь.

Надо же, как легко всё разрушилось. Наступил наш локальный конец света.

— Когда я вернусь, ты имеешь полное право не впускать меня. Я пойму, — лгу, стиснув челюсти до скрипа.

Ни хрена я не пойму! До сих пор принять не могу, что Амина так быстро подписала мне приговор. После всего…

— Я люблю тебя, — выдыхаю напоследок, обернувшись на пороге.

Ухожу без её ответа. Опустошенный, словно душу вынули.