Неверный отец. Счастье в конверте (СИ)

Глава 32

— Ты был в Москве?

Брат находился совсем рядом! А я не почувствовал его. Как же так? Между нами должна быть связь! Не только кровная, но и духовная. Когда мы потеряли её? В какой момент прочная нить разорвалась? Наши пути разошлись, и каждый пошел своей дорогой. Почему все так произошло?

Проклятый Сафин! Но.… черт возьми, как я ему благодарен! Он дал нам с Мишей второй шанс, и теперь мы сможем стать настоящими братьями.

— Некоторое время. В пригороде, — вздыхает он. — Для меня нашли женщину, которая была согласна выносить ребенка. Я обследовался, сдал биоматериал, а потом…. совершил ошибку.

— Какую?

— Я захотел познакомиться с ней, хотя меня убеждали, что это лишнее, а клиника гарантирует полную анонимность. Но я настоял на своем. Я должен был видеть, кто родит мне сына, проконтролировать, чтобы беременность протекала нормально, а мать моего малыша ни в чем не нуждалась, — сжимает челюсти, поскрипывая зубами от злости и безысходности. Мучает себя, терзает безжалостно, а потом выпаливает на одном дыхании, как на исповеди: — Однако мою заботу Дарья восприняла как проявление чувств. Я замечал, что она с каждой встречей все сильнее привязывается ко мне, но не придавал этому значения. Отмахивался. Убеждал себя, что мне показалось. А за несколько дней до процедуры ЭКО она призналась мне в любви, сама поцеловала и изъявила желание вместе растить будущего малыша. Мы как раз пришли на плановый прием к репродуктологу. Как будто настоящая супружеская пара, — горько усмехается и произносит одними губами: — Какой же я идиот!

— Наверное, именно это и попало на камеру, кадры с которой прислал мне Марат. Он думал, что я увижу Германа в объятиях другой женщины и брошу его, — шепчет Амина. — Вы выглядели так, будто вы.… вместе.

— Это была инициатива Дарьи, а я не знал, как реагировать, — бурчит брат, напоминая дикаря из леса, который не умеет обращаться с женщинами. В личной жизни он всегда больше походил на неуклюжего медведя, чем на ловеласа. Поэтому я охотно ему верю.

— После этого ты передумал делать ЭКО?

— Да. Я мягко объяснил ей, что не ищу отношений, и в тот же день отказался от процедуры. Подписал все необходимые документы в клинике, выплатил неустойку, попрощался с Сафиным, извинившись за беспокойство, и улетел обратно в свою глушь, — делает пас рукой в воздухе и с грохотом опускает ладонь на стол. Посуда дребезжит, чай проливается. — Я смирился с тем, что до самой смерти останусь один, потому что совесть не позволяет использовать женщину как инкубатор. Неважно, будет ли это ЭКО или естественное зачатие, я все равно не смогу никого полюбить. Очерствел, видимо... Психологический барьер, который я не в силах преодолеть.

Тайком переглядываемся с Аминой. Ее глаза мокрые от слез. Она будто отрывает частичку от своего сердца, но все-таки кивает мне, разрешая рассказать ему о сыне. И тут же громко всхлипывает.

Моя добрая девочка. Справедливая, честная, благородная. Она, как и я, прикипела душой к маленькому Мишане, однако понимает, что ему нужен настоящий отец.

Они исцелят друг друга, а мы всегда будем рядом.

— Не спеши ставить крест на своем будущем, Миша, — наклонившись, хлопаю его по плечу. — В клинике не выполнили твой приказ. Уверен, в этом замешан Сафин.

— Не может быть, — упрямо рычит. — Мы же договорились…

— Дарья выносила и родила ребёнка. От тебя, — напираю, чтобы достучаться до этого Фомы неверующего. — И Марат об этом знал! Скорее всего, именно он направил ее ко мне в больницу, чтобы подставить меня перед Аминой. У этого психа почти получилось разлучить нас…

— Прости, что не поверила, — плачет она, не отпуская моей руки..

— Амина, не кори себя. На тот момент мою невиновность было нереально доказать, — касаюсь губами ее соленой щеки, но сразу же переключаюсь на брата. Он ждет правду. — Дарья попала на мою смену с кровотечением, я провел экстренное кесарево. Теперь понятно, почему она «узнала» меня и просила спасти «нашего сына». Она перепутала нас с тобой.

— Где она? — ревет на весь дом, как раненый зверь. — Где мой ребенок?

— Дарья умерла, прости. Она поступила в тяжелом состоянии, и я не смог ее вытащить…

Пауза…. Мерное тиканье старых часов… Бой…

Первый удар.… Второй… На третий Миша с болью выдавливает из себя:

— А…. сын?

— Жив, практически здоров, растет и развивается, — спешу его успокоить. — Он родился недоношенным, и я сразу же отвез его в Германию, где ему провели все необходимые манипуляции и выходили. Сейчас малыш у нашей бабушки Стефы. Если ты полетишь с нами, то сможешь познакомиться с ним.

— Охренеть.… - на эмоциях ругается он и застывает в полной прострации. — Ты не лжешь?

— Никогда, Миша, — выплевываю, оскорбленный его подозрениями. Мы же братья! Одна кровь. — Я точно знаю, что он стопроцентный Демин. Сначала я заметил у него наше фирменное родимое пятно, а потом провел тест, который показал отцовство. Так как мы с тобой идентичные близнецы, у нас одинаковая ДНК, а это значит…

— У меня есть сын, — звучит шокировано. Слабым эхом взметается к потолку.

— Мы назвали его Мишей, — улыбаюсь.

— Михаил Михайлович, значит.

Брат пытается осознать эту новость — и ломается. Морщины становятся глубже, черты лица ожесточаются, скулы заостряются. Ему нужно время, чтобы принять свою новую роль.

— Если ты не готов к отцовству и твердо решил остаться отшельником, мы с Аминой в любом случае его не бросим.

— Издеваешься? — повышает голос, очнувшись от полузабытья. Грозит пальцем перед моим лицом. — Мой ребенок будет жить со мной! Я полечу с вами, только предупрежу Альбину. А ты позвони родителям, Герман. Мне пора домой.

Миша порывисто подскакивает с места, летит в комнату, находит чемодан и начинает судорожно собирать вещи. Замирает с джинсами в руке, устремив наполненный гневом взгляд перед собой.

— Что касается Сафина, — четко произносит, будто выносит ему приговор. — Я его уничтожу!

Рука сжимается в кулак, костяшки белеют, все мышцы натренированного тела мгновенно напрягаются, бугрятся под футболкой, грозясь разорвать ее к чертям собачьим. Пока этот оборотень не принял облик зверя и не завыл на луну, я иду к нему. Улыбнувшись, протягиваю ладонь, на которую он косится с непониманием.

— Буду тебе благодарен, Миша, потому что я дал слово его не трогать. Взамен на твои контакты. Но я не обещал, что до него не доберется кто-нибудь другой. Так что сотри этого психопата с лица земли.

Обмениваемся крепким братским рукопожатием, и я чувствую прилив энергии. Миша тоже оживает, как по волшебству. В его глазах пылает пламя надежды и веры. Теперь нам море по колено.

— Я рад, что наконец-то нашел тебя….

— Да тебя только за смертью посылать, мелкий! Мог бы пошевелиться, — иронично парирует он. — Как был медлительным и нерасторопным, так и остался! — выдает на автопилоте.

Кратковременная вспышка возвращает нас обоих в прошлое. Уверен, Миша всё вспомнит. Для начала пусть научится просто жить, а не существовать.

Рассмеявшись, я обнимаю его.

Вместе мы вдвое сильнее. И я не завидую нашим врагам.