Папа для Ромашки

Глава 17

– Маматька, я поснуясь, – Маша будит меня. Трется носом в щеку, целует.

Я потягиваюсь на мягкой простыне, обнимаю одеяло, хочется нежности, объятий, еще поспать. Разговор этот ночной, тяжелый, хоть и оставила Рому одного, ушла спать, но долго не могла уснуть. Хотела бы что-то вернуть? Уже не знаю. Сто пятисотый раз на одни и те же грабли… К тому же я замужем. Дочка записана на другого. Я сейчас дергать это все и менять не хочу. Да и смысла не вижу. Хотят, пусть общаются. Это и без бумаг можно.

– Маш, давай еще поспим, – не в силах сейчас подняться.

Я знаю один вариант, конечно, сказать, что Рома ночью приехал и можно к нему сходить. Но это подло.

Улыбаюсь сама себе.

Он тоже хочет спать. И на работу наверное, надо. Мы поговорили обо всем, только не о том, что он узнал, что мне делать и про отца его не рассказала. А это все важно.

Поэтому поднимаюсь.

В пижамах идем в гостиную. Я быстро осматриваюсь. Рома уехал или еще дома? Не понятно. Но куртка висит, ботинки тоже на месте. Если он не ушел в чем-то другом, то дома.

Достаю яйца, молоко, замешиваю омлет.

Вчерашний вечер многое прояснил, но и многое усложнил. Теперь так просто не уехать, теперь связаны с ним до конца жизни. Встречаться надо будет, видеться… иногда.

Пока замешиваю, ставлю в духовку, Маши уже нет. Зато дверь в Ромину комнату открыта.

Пошла проверять…

Тихо поднимаюсь наверх. Заберу, чтобы не мешала спать.

– Я ночью вернулся, – Рома отвечает сонным голосом.

– А мы узе поснуись, мама кусать дейает.

– Молодцы вы с мамой. Маш, я посплю еще?

– Давай игать.

Ну, а как он думал?… Папа, это не просто на словах и время от времени.

– А мутики?

– Ромашка, я обещал, что вечером посмотрим. Сейчас съезжу в офис, потом вернусь и будем смотреть.

– Хатю, стоб ты остайся.

– Не могу, Маш. Мне надо. Привезти тебе что-нибудь?

– Ммм… – улыбаюсь, открывай заметки, столько не запомнить. – Кидей.

– Кидей?

– Да.

– И что это?

– Ну, кидей, – объясняет Маша, злиться даже немного начинает, что Рома не понимает ее.

– Кидей… – выдыхает. – Я не понимаю, Маш, что это? Что за кидей? Лидер? Кидей? Орех какой-то? Игрушка?

– Да!

Я заглядываю в комнату. Рома лежит еще под одеялом, Маша рядом с ним на руке. Пальцами теребит его волосы. Такие друг в друге, что и меня не замечают.

– И что за игрушка?

– Ну, ки-дей, – Маша по слогам этому дубу произносит, чтобы понял. – Сюпись.

– Сюпись. С тобой мозг точно не состариться. Эти ребусы твои разгадать…

Ну, просто же все. Давай, ты справишься.

Я также тихо спускаюсь в гостиную, проверяю омлет.

Кидей сюпись.

Я даже завидую ему немного, он так много о ней не знает, и не надо ждать несколько лет. Вот сейчас сконцентрированно, можно узнавать друг друга каждый день, каждый час, видеть как растет и сколько уже знает.

– Маша, идем завтракать. И Рому зови.

Маруся спускается первой, Рома за ней.

Не знаю, как себя вести после вчерашнего разговора, поэтому просто киваю ему. В глаза долго не смотрю. Школьницей себя чувствую, которая вчера со старшеклассником целовалась, а сегодня не понимает, как он себя вести будет. Только школьница хочет, чтобы все знали о них, а я не хочу ничего.

Достаю из духовки омлет.

– Варь, мы тут понять не можем, что такое кидей сюпись? Я не помню уже.

– А ты думал легко будет?

– Да, – улыбается, – хотелось бы.

Я раскладываю по тарелкам омлет и ставлю одну тарелку Маше, вторую Роме.

– Это посвящение в папы. – шепчу ему на ухо. – Разгадывай.

– А ты знаешь? – Берет вилку, улыбается.

Киваю ему.

– Ладно. Скажи еще раз, Маша.

– Кидей сюпись.

– Подсказкой друга можно воспользоваться?

Мы переглядываемся с Машей.

Она надувшись сидит.

– Ну, пользуйся.

Рома берет телефон, набирает кого-то.

– В справочную звонишь?

Напряжение само как-то спадает. С ним легко, если не залезать глубоко в дебри. Но зато в этих дебрях…

– Юр, привет, – Рома перебивает мысли, Юра… Как же соскучилась по нему. Рома с ним собирался встречаться, пойдут с Юлей, мне теперь точно нельзя, чтобы не испортить всем праздник. – Слушай, что такое кидей сюпись… Ну, детское что-то… Игрушка типа… Да не смейся ты… – На Машу смотрит и сам улыбается… Услышал, как ребенок говорит, теперь не могу успокоиться и хочу понять, про что речь была… Ммм…. Точно. Сложно… – Рома смеется, такой беззаботный сейчас. Как будто все наши проблемы на паузу поставил или вообще, все понял и дальше живет. – Помню… Буду… Посмотрим…

Что помнит, что будет и что посмотрит, не знаю, но разговор заканчивает на мне. Как будто нас касается.

– Так… Это киндер сюрприз, да?

– Да!! – Маша довольно хлопает в ладоши.

– Я справился, – Рома поднимает указательный палец, накалывает омлет и ест.

– Как Юра? – Так интересно узнать, как они. Всех увидеть.

Рома перестает улыбаться, на пару секунд отключается от нас. Куда-то в свои мысли погружается.

– Что-то случилось? – Вопрос-то простой, но Рома что-то скрывает как будто.

Моргает и возвращается.

– Как Юра? Да нормально. Весело у них. Шумно всегда. – Я вот подумал… – Рома откидывается на спинку стула. – Ему тоже тогда пришлось уехать. Я не понял его поступка, как так можно было, а теперь все на свои места становится. Иногда надо уйти, чтобы сохранить и приумножить жизнь. Он никого не потерял.

– Ты не виноват, я сама…

– Я виноват, – перебивает меня, – я мог не допустить, внимательней быть, наперед смотреть.

– Мы не знаем, как было бы, если б все было по-другому. Никто не знает.

– Ты к родителям хотела съездить.

– Да, я боюсь.

– Чего боишься?

– Что не примут назад.

– Я видел как-то твою маму в прошлом году.

– И?

– Она скучает и папа тоже. Они ведь думают, что ты память потеряла и не вспоминаешь их, потому что они тебе не родные.

– Папа? – Встречает Маша, выцепляет из нашего разговора новое слово, – а кто такой папа?

Переглядываемся с Ромой.

– Папа это как мама, только…

– Только это папа, – дополняет Рома.

– А сто он делает?

Я бы и Эда могла привести в пример, но не хочут путать ее. Все же папа у нее другой.

– Папа это тот, кто тебя растит, кто помогает, кто подсказывает, кто… не знаю, кто рядом…

– Тозе хатю папу. А его под елочкой мозно найти?

– Мозно, – улыбается Рома.

Легко сказать, что он папа, но Рома этого не делает.

– Маш, иди, переодевайся, – отправляю дочку, а мне еще надо с Ромой поговорить. – На улицу пойдем.

Она забирает зверей и идет в комнату.

– Не хотел ей сказать? – собираю со стола тарелки.

– Хотел. Но это ведь слова только… Я хочу, чтоб она сама это поняла. Сама назвала.

– А ты хочешь?

Улыбается так искренне, открыто… Очень хочет. И мне нравится его позиция.

– Ром, мы с тобой вчера не договорили. Это касается твоего отца.

– А что с ним не так?

– Я хочу, чтобы ты меня выслушал и поверил. Мне незачем тебе врать. А вот зачем он соврал, я не знаю.