Папа для Ромашки

Глава 52

– Маша уснула, – Рома выходит из комнаты и прикрывает за собой дверь. Я натягиваю улыбку и киваю в ответ. Вытираю руки полотенцем и выключаю на кухне свет.

Недосказанность сейчас во всем вокруг нас. Я хочу ему помочь, поддержать, но пока ничего не знаю, не представляю, как.

Подхожу к Роме и обнимаю его. Зарываюсь прохладными пальцами ему под футболку и греюсь.

– Расскажешь?

– А ты не боишься?

– Тебя? – улыбаюсь шире. – Нет. Я знаю, что ты никогда не сделаешь мне больно. Ты же меня любишь?

– Когда-то я тоже думал, что любил человека и сделал…

Это “любил” режет…

– Это была девушка? – тихо и осторожно спрашиваю. Он поэтому так переживает? Кто-то, кого он любил?

– Да, то есть нет. То есть и да, и нет.

Значит, все-таки кто-то был… Он же говорит о той, которую убил? Может, это было случайно или непреднамеренно. Но то, что она его не отпускает, и он думает о ней, любил… это больно. Но раз сейчас со мной, значит, я важнее этих воспоминаний.

– Расскажешь? – сомневается. Оттягивает время. – Ром, я должна знать все о тебе, если мы вместе. Я люблю тебя, ты мне любой нужен. И пока ты не сделаешь больно мне или Маше, мое отношение не поменяется, чтобы там у тебя ни случилось в прошлом.

– Подожди тут.

Кивает мне и поднимается к себе. Я выключаю в кухне свет и сажусь в гостиной перед камином. Еще недавно мы тут с ним ругались, потом целовались. Я тогда думала, что мы с ним больше никогда не будем вместе. Никогда не прощу, никогда не расскажу про Машу. А все так изменилось к лучшему.

В камине потрескивают дрова, я вытягиваю в ту сторону ноги, чтобы согреть их. Вроде тепло, но тело стынет от навязчивых мыслей.

Рома спускается по лестнице и садится рядом на ковер. Ставит на ноги шкатулку и открывает ее.

Достает оттуда фотографию. Молча ее рассматривает. Я не тороплю. У нас впереди столько времени, чтобы довериться друг другу.

– Это Аня.

На фотографии женщина лет тридцати, красивая, молодая, счастливая. Не сходится с тем, что я думала.

– Кто она?

– Это моя няня, – выдыхает. – Она со мной была с рождения. Я ее и помню всю жизнь рядом.

– Где она сейчас?

Рома сглатывает, откашливается и гипнотизирует огонь.

– У меня начали замечать какие-то странности, я ходил по ночам. Как лунатик. Мог проснуться на кухне, мог спрятать какие-то вещи или ключи. Все это было во сне, я не помню ничего. Просто просыпался где-то и все. Отец возил по разным врачам, какие-то таблетки давал пить, в общем это все с его слов, потому что я ничего не помнил. Однажды я проснулся посреди ночи в кровати Ани. Я был весь в ее крови, а в руках держал нож.

– Ты думаешь, это ты ее…?

– А кто еще?

– Подожди, Ром. То есть ты во сне сходил на кухню, взял нож, потом пришел к ней. Вы с ней поругались?

– Нет, мы с ней никогда не ругались. Она наоборот меня защищала всегда. И накануне того, в общем, я накосячил, из школы позвонили, попали на нее, она меня перед отцом прикрыла, не рассказала, а потом это все равно всплыло. Но я никогда не думал, что она это сделала специально.

– Слушай, если бы это сделал ты, то ты бы помнил.

– Я лунатил, Варь.

– Первый раз об этом слышу.

– Я никому не рассказывал.

– Допустим, сейчас тоже так бывает?

– Нет.

– И когда оно прошло?

– Я не знаю, перерос.

– А как потом… что было?

– Отец все уладил, дело не открывали.

– А так можно?

– С его знакомствами, да…

– Я не верю, Ром.

– Факты говорят об этом. Я бы тоже не хотел верить.

– А твой отец не мог?

– Я сейчас ни в чем не могу быть уверен, – машет головой из стороны в сторону, – но это… это даже для него слишком.

– Рома, ты ребенком был, ты любил ее, ты бы не сделал ей плохо.

– Я не знаю. Но он всю жизнь меня прикрывал и напоминал об этом.

– Напоминал? Зная твоего отца, он скорее бы тебя этим шантажировал.

– Он и шантажировал. Я про тот договор с Ульрихом тысячу раз пожалел, но когда его подписывал, назло отцу это делал. Знал, что мне придется всю жизнь ради его молчания выполнять его приказы, а тут, против юридического договора, он не мог ничего сделать. Даже аннулировать его не мог. Бесился жутко, а ничего не получалось.

– Ром, надо разобраться в прошлом.

– Как… Если кто-то что-то знает, то это только отец. А он никогда не расскажет правду, если вообще очнется, конечно.

– Ром, послушай. Ты сказал, что он тебя шантажировал? Чем? Только его словами?

– У него были заключения какие-то.

– Где они?

– У него, наверное, в сейфе или в банке. Черт знает, где он их там хранил.

– Тебе надо в его сейфе покопаться. Думаю, там много чего интересного можно найти.

Рома поворачивается ко мне задумчиво.

– У меня нет ключей от его дома.

– У кого есть?

– Там охрана. Меня пустят, конечно, если он не давал других распоряжений.

– Давай по закону это сделаем. Пусть выпишут ордер на обыск и проверят его дом.

– Варь, а если найдут что-то на меня?

Я вздыхаю. Сложно это все.

– Я не верю, что ты это сделал. Маленький мальчик с такой жестокостью… Ты не такой, – он усмехается моей наивности. – Я знаю. Я бы в другого не влюбилась.

– Варя, – притягивает меня к себе. – что я без тебя делал раньше?

– Глупости.

– Не боишься меня?

– Неа. Разобраться надо с этим всем. Да, факты об этом вроде говорят, но я не верю, потому что ты сам этого не видел, а создать вокруг ребенка какую-то ситуацию и заставить его в это поверить, не сложно. Я вот так для Маши в Англии создала иллюзию семьи и она в нее поверила.

– Давай, знаешь, что сделаем?

– Что?

– Сходим к врачу, который мне помог, потом обыщем дом твоего отца.

– Развести тебя еще надо с мужем, – дополняет Рома.

– А ты женишься на мне?

– Ты же сказала, что не возьмешь фамилию Бергман.

– Хочешь, мою бери, будешь Озеровым. Я не против.