Папа для Ромашки

Глава 53

Без пяти десять. Мы с Ромой приезжаем чуть заранее, еще раз обговариваем все с Юрой. Он подготовился, Эд точно не будет обижен. Лишь бы согласился на развод и подписал, что претензий не имеет.

В дверь кто-то стучит, я невольно перекрещиваю пальцы, хоть бы он… И выдыхаю, когда вижу его. Значит, скорее всего, он согласен.

Юра ведет себя отстраненно и непредвзято. Здоровается, пожимает Эду руку. Знакомится. Все знают английский, никто не говорит при нем на русском, чтобы не было непонятных ситуаций.

– Я могу с Барбарой поговорить наедине несколько минут?

Рома недовольно переглядывается с Юрой, тот кивает на дверь.

– Я рядом, если что, – целует меня в голову, показывает всем видом, чья я теперь.

– Барби…

– Ты согласен.

– Я с родителями вечером говорил, они сказали, что тебя все равно не удержать. И еще сказали, что ты самая честная из русских и что они тебе доверяют, – я невольно усмехаюсь.

– Пусть приезжают в гости. Я всегда рада их видеть, как и Маша, думаю, обрадуется.

– Мы решили продать тут все.

– Не надо, Эд. Правда, все классно будет. Вот увидишь. И у тебя повод приехать и с Машей пообщаться. Ты же хоть и не родной, но близкий для нее человек. Давай, решайся. Эд, если ты по-человечески относишься, то и к тебе так относиться будут. Никто не желает тебе плохого.

– Ага…– оборачивается на дверь, – кое-кто очень даже хочет.

– Он ревнует просто.

– Ладно. Зови его. Подпишу отказ от отцовства. Если ты уверена.

– Уверена, Эд. Спасибо тебе.

Поднимаюсь и зовут ребят. Незаметно киваю Юре. Он все понимает. У него все готово. Прокурорские связи творят чудеса. Он договаривается с судьей, в консульстве, кучу связей поднимает, чтобы нас сегодня-завтра развели и переоформили отцовство. Мне и не верится, что так быстро можно все это провернуть при огромных возможностях и деньгах, конечно.

– Ну, что? – выходим от Юры, – к врачу?

– Нет.

– Ты обещал.

– Я не обещал.

– Я тебя записала уже.

– Варь…

– Ром, это не только тебе надо, но и нам с Машей. Мы хотим, чтобы у тебя все хорошо было, чтобы ты не боялся кошмаров, не боялся крови. Это же все… связано. Ты не виноват ни в чем. Я больше, чем уверена.

– Но это не докажет ничего.

– А мы не будем никому ничего доказывать. Главное, чтобы ты это знал и не винил себя.

Кладет руку мне на шею и притягивает к себе.

– Люблю тебя. Ты меня успокаиваешь.

Целую в ответ его в шею и обнимаю за талию.

– Давай, к врачу, потом к Маше. Она ждет уже нас. Мама говорит, от окна не отлипает.

Я сама через это проходила. Сама погружалась глубоко в прошлое, сама видела смерть родителей. Никому не пожелала бы это пережить, но Ромку насильно туда отправила. Он должен. Сказал, что проще будет, если меня не будет рядом в этот момент. Поэтому с его разрешения мы делаем запись. А я сижу под кабинетом и жду, когда закончится его сеанс. Нервишки пошаливают. Это я так хочу, и мне кажется, что так было на самом деле. А если вдруг нет? Ну, вот… один процент, что нет. Или он не так поймет все. По-другому увидит и еще сильнее убедится, что был виноват.

Он выходит из кабинет мрачный. Психолог тоже мне ничего не комментирует. Рома сам должен рассказать, ей элементарно нельзя. Но он же ничего не рассказывает.

– Потом, Варь.

Я свое любопытство сейчас просто на цепь сажаю и прикусываю губу, чтобы не лезть. Он не в себе, но так глубоко это держит, настолько потрясен, что даже мне не хочет сейчас ничего говорить. Расскажет, я знаю, поэтому даю ему это время.

Мы выезжаем за город, едем какое-то время. За окном пасмурно и дождь накрапывает, но мы заезжаем за цветами и куда-то целенаправленно едем. Так все загадочно. Подумала бы, что едем к моей маме, но мы живем в другой стороне.

А в итоге оказываемся там, где я вообще не представляла. Мы приезжаем на кладбище.

Он приехал к ней.

– Можно с тобой? – тихо спрашиваю, Рома кивает, соглашается. Я выхожу следом. Он сверяется с картинкой на телефоне, идем туда. Значит, редко тут бывает.

Могила аккуратно убрана, но тут нет ни цветов, ни признаков, что кто-то сюда приходит.

Рома кладет охапку роз в ногах. Опускается перед женщиной на колени. Анна. Ей было двадцать девять.

– Ань, прости. Прости, что ты это все переживала ради меня. Даже не знаю, выжил бы я или нет, если бы не ты. Я знал, что он чудовище, но настолько… – я стою позади Ромы и не вмешиваюсь. Кутаюсь в куртку от мелкого моросящего дождя. – Ты святая, Ань. И я надеюсь, что ты попала в рай. Это точно. Прости, что не приходил. Я боялся тебя расстроить. Винил всю жизнь себя в этом. Но что мне говорить… Ты знаешь ведь все. Просто не могла мне рассказать.

У меня сводит горло от боли. Как же ему плохо было все это время, пока носил все в себе и поговорить не с кем было.

Зря я тогда уехала. Надо было вернуться. Надо было достучаться до него. Нельзя было его оставлять одного. Столько времени потеряли.

Налетает порыв ветра, я кутаюсь сильнее, Рома придерживает розы. А через минуту все стихает и выглядывает солнышко. Поднимаю голову вверх и невольно улыбаюсь.

– Ром, – присаживаюсь за его спиной и обнимаю, – она тебя простила. Вот с неба тебе улыбается.

Он усмехается в ответ. Не знаю, так или нет, но ему нужен был этот знак. Гладит меня по руке.

– Ром, как думаешь, если бы Аня сейчас тебя увидела, какой бы совет она тебе дала о твоей маме?

Он не отвечает, но думаю для себя даст ответ на этот вопрос.

– Я не делал этого… – рассказывает уже по дороге назад. – Я спал. Слышал какие-то крики, как ругались. Но я этого не делал. Хотя слышал. Я слышал, и… испугался. Они не первый раз ссорились. А потом крики прекратились. Дальше я спал. А когда проснулся… было уже так.

Я даже не знаю, что ему сказать. Это пережить, наверное, самому надо, может, еще сходить к врачу. Но главное, что проблема нашлась и он сам знает, что не виновен.

А мы с Марусей просто будем постоянно рядом.