Папа для Ромашки

Глава 28

Роман

Заезжаю во двор своего дома, с пульта закрываю ворота. Глаза слипаются, чуть не уснул в дороге. Надо было все же водителя вызвать.

Скорее душ принять и спать.

Отстегиваю ремень и замечаю, как дверь в дом открывается.

Девочки мои меня ждут уже. Улыбаюсь невольно. Хоть тут можно расслабиться.

Не долго. Маша в одних сапожках и расстегнутой куртке выбегает из дома и бежит к машине. Никогда меня так не встречала. Да и Варя не пустила бы в таком виде.

Отстегиваю ремень безопасности, достаю ключ зажигания. Маша бежит ко мне, а Вари так и нет.

И дверь открыта… Что случилось-то…?!

Быстро выхожу из машины. Мороз пробирается тут же под рубашку, щиплет кожу, но это все ерунда с дико-нарастающим плохим предчувствием.

– Маша, где мама?

Подхватываю дочку на руки и спешу в дом.

– Там, – хлюпает носом и показывает на открытую дверь, – умейя.

Прошибает как током. Я иногда могу не понимать Машу, а тут на интуитивном уровне складываю ее звуки до “умерла”.

Вбегаю в дом. Варя лежит на полу в гостиной и не шевелится.

Твою мать.

Опускаю Машу на пол и опускаюсь на колени перед Варей.

– Варь… – легко бью по щекам, – Варя… Маша, что случилось?

Одной рукой щупаю пульс на шее, второй – достаю телефон. Маша опускается рядом.

– Я хоясе себя вейа.

– Я знаю. Ты не виновата.

Кончиками пальцев чувствую, как пульсирует венка.

Жива… Напугала как.

Вздыхаю облегченно.

– Она жива, Маш, уснула просто. Похлопай маму легонько по щекам, я сейчас.

Набираю Вала и одновременно достаю пузырек с нашатырем из аптечки. Он не отвечает, поэтому действую как знаю. Пару капель на ватку и вожу под ее носом.

Варя дергается и открывает глаза.

– Маматька! – Маша тут же бросается ей на грудь и обнимает.

– Маш… – Варя обнимает ее одной рукой и испуганно смотрит на меня.

– Ты в обморок упала?

– Нет.

– А чего тогда лежишь без сознания посреди гостиной?

– Не знаю. Я в комнату шла, хотела полежать. Слабость какая-то напала.

Валера перезванивает.

– Подожди, полежи. – Отвечаю на вызов. – Валер, привет.

– Здорово.

– Вал, ты на работе?

– Уже собираюсь уезжать.

– У меня Варя тут в обморок упала.

– Что с ней?

– Не знаю. Пришел домой, она лежит. В сознание привел.

– Надо осмотреть ее.

– Привезти?

– Как она себя чувствует?

– Варь, ты как?

– Голова болит, – Варя вздыхает.

– Она головой ударилась, похоже.

– Опять сотрясение может быть. Давай я отправлю скорую, заберу ее, обследуем, снимок сделаем.

– Я могу ее привезти.

– Маша с тобой?

– Со мной.

– Не надо ее в больницу, оставайтесь лучше дома. Сейчас скорая ее заберет, я тебе потом все расскажу о ее здоровье.

– Я никуда не поеду, – Варя машет головой из стороны в сторону.

– Вал, мы тебя ждем.

– В течение получаса буду. Собери ей там все необходимое. Возможно, на пару дней тут останется.

Отключаюсь.

– Я не хочу в больницу, со мной все в порядке, – Варя упирается руками в пол и поднимается, я подхватываю ее на руки и несу в комнату.

– Надо, Варь. Это не нормально вот так ни с того ни с сего падать в обморок.

– Я просто перенервничала.

– Из-за чего?

Тушуется, слова подбирает.

– Из-за проблем у тебя на работе.

– Варь, я все контролирую. И потом, это на день, два и вернешься домой. – Опускаю на кровать. – Маша со мной побудет.

– Можно, я не поеду?

Маша залазит на кровать и садится рядом с Варей, гладит ее по голове.

– Анализы сдашь, снимок сделают, чтобы опять у тебя сотрясения не было и ничего не забыла. – Моя шутка не заходит, она не улыбается. – Варь, ты сколько так лежала? Когда упала?

– Я не помню, темно уже было.

– А если что-то серьезное, а если днем повторится, а меня не будет рядом? Это не шутки. Тем более, что у нас маленький ребенок.

“У нас” это вылетает само. Что-то общее между нами, как мостик, который нас соединяет навсегда. – Мы без тебя не сможем.

После него Варя и сдается. Я собираю ее вещи, вставать не разрешаю. Потом выхожу из комнаты, надо еще один звонок сделать. Ничего хорошего не жду, но без него никак.

– Да, – отвечает практически сразу.

– Привет, Егор.

– Что-то узнал?

– Егор, я родителям вашим не звонил, сначала тебе.

– Что с Варей?

Хоть и не родной по крови брат, но прям чувствует ее.

– Ничего страшного пока. В обморок упала, сейчас в себя пришла, но Валера хочет ее на пару дней забрать на обследование.

– Вот почему все это с ней, когда она с тобой?

– Меня даже дома не было.

– Да ты, что с ней, что нет, один хрен проблемы.

– Егор, давай в другой раз все выясним? Мне сейчас твоя помощь нужна.

– Чем помочь?

Настанет ли момент, что он меня простит…

– Кому-то надо с Варей в больницу поехать. Я могу к тебе и к вашим родителям отвезти Машу, а сам в больницу, или ты с ней съезди.

Пару секунд молчания.

– Ты один-то справишься?

– Надо когда-то начинать.

– Я съезжу. Оставайся дома с дочкой. Если что, звони Онеже, она подскажет, как с девочками обращаться.

– Спасибо. Родителям скажешь или мне позвонить?

– Я сам. Сначала узнаю, как она, потом расскажу.

– Мне Машу на завтра надо будет днем куда-то пристроить, у меня там проверки, надо в офисе быть.

– Разберемся.

– Спасибо, Гор.

– За ребенком смотри.

Теперь, если у Маши хоть слезинка потечет, я все равно буду виноват, что не досмотрел.

Маша просится с мамой, но нельзя. Ей, правда, не место в больнице, тем более, что с Егором там точно все под контролем будет.

Отправляем Варю в больницу и остаемся с Машей наедине.

– Ты кушать хочешь?

Она молча машет головой из стороны в сторону.

– Мама скоро вернется.

Смотрит на меня с такой обидой, что не пустил ее с Варей ехать.

– Конфетку хочешь? – Так и сидит с надутыми губами и машет отрицательно головой. Это уже серьезно.

Кажется, если расплачется сейчас, то и не остановлю. В любом случае, я всегда могу отвезти ее в больницу.

– Пойдем тогда зубы чистить и спать ложится. – Я в ее глазах сейчас не спаситель, а враг народа. И от заветного “папа” на сто шагов сейчас назад откинуло.

– Маш, идем, – подхожу к ней, чтобы взять на руки.

– Ты похой, я к маме хотю, – оттопыривает нижнюю губу, плачет и убегает от меня.

Твою мать.

Съедаю на ходу уже холодную котлету, закусываю куском хлеба и убираю все в холодильник. Аппетита все равно уже нет.

Иду опять за Машей. Ее нет нигде. Зову, ищу. Под кровать заглядываю, за шторы.

– Маш, я устал и хочу спать, давай ты выйдешь и закончим с этим скорее!

Срываюсь в пустоту.

Сажусь на пол и спиной прислоняюсь к кровати.

Вспоминается вдруг, как в детстве, отец приходил злой, отчитывал меня за что-то. Не бил никогда, но прессинг был такой, что лучше бы ремня влупил и отстал.

И я тогда тоже хотел где-то спрятаться, сбежать из дома, чтобы обычной жизнью пожить, а не нести на себе груз его амбиций. Хотелось, но отказаться было нельзя. Я всегда у него на крючке был. Он всегда знал, чем на меня надавить. Чтобы правда не всплыла наружу. Чтобы никто не узнал, какой я, что могу сделать. Я ведь и Маше могу вред причинить.

Надо было все же отвезти ее к Вариным родителям. Я не справлюсь. Накосячу где-то, потом это ей всю жизнь испортит. Как мне. Один случай, а мучаешься потом вечность.

Только сейчас замечаю торчащую из шкафа лапу гуся. Вот она где спряталась…

– Маш, если ты не хочешь со мной, давай я тебя отвезу к бабушке и дедушке, – громко ей говорю. – Мама заболела. Она сегодня не вернется. Дядя доктор должен ее полечить. Завтра, если он разрешит, мы съездим к ней.

Я и давить на нее не хочу, заставлять, манипулировать, угрожать. Но и по-другому не знаю как. Слова мои для нее это только слова.

– Маш, ну выходи.

Не слушается, поэтому иду к ней сам. Отодвигаю дверь шкафа-купе и присаживаюсь перед ней на корточки.

– Хочешь маме позвоним?

Кивает.

– Чтобы мама не расстроилась, надо почистить зубки, переодеться в пижаму, потом звонить. Пойдем?

Маша сомневается, но это лучше, чем категоричное “плохой”, поэтому беру ее на руки и достаю из шкафа. Несу в гостиную.

– Давай ты пока посмотришь мультфильм, я переоденусь, потом пойдем чистить зубы.

Что там у Маши в голове, не знаю, поэтому даже на всякий случай закрываю дверь на верхний замок, а ключ убираю повыше. Быстро принимаю душ, переодеваюсь и спускаюсь вниз.

Маша смотрит телевизор, но как будто где-то не тут.

Казалось, что только пижама и зубы. Потом еще был горшок, расчесать волосы, заплести в косу, но решил лучше с распущенными спать, массажик спинки сделать. Не хватает еще горошины проверить, точно принцесса или мне показалось?

Набираю Варю. Гудок, еще гудок… молчание.

– А мама? – Маша опять губку нижнюю надувает.

А мама не отвечает. Может, спит уже. Но вряд ли бы легла и нам не позвонила. Телефон…

– Сейчас дяде Валере позвоним.

Оказывается Варя телефон забыла, поэтому говорим через Валеру.

– Маматька, а ты скойя? – Маша забирает себе телефон и в кадре только она.

– Скоро, детка. Ты Рому слушаешься?

– Да… — уверенно кивает. Как же, слушается она… – Я зубки почистия, – показывает их.

Как же… слушается.

– Умничка, а поела? – Маша машет головой. – Рома, там в холодильнике ее еда и на плите тебе.

– Она отказалась есть.

– Покорми.

– Варь, все нормально, захочет, поест.

– Если она захочет, то будет есть одни конфеты.

– Я не знаю, где ты прячешь конфеты, поэтому мы их не едим.

– Маша, слушайся Рому.

– Я к тебе хотю.

– Я скоро вернусь, малыш, обещаю. Рома за главного теперь

Я усмехаюсь, будто раньше за главного был кто-то другой.

– Я люблю тебя, Марусь, и целую.

– Я тебя юбйю, мамотька.

– А меня не хочешь поцеловать? – подталкиваю Машу головой и влезаю в кадр.

Варя тут же грустнеет, когда видит меня.

– Не оставляй ее одну.

– Завтра к твоим родителям или к Егору отвезу, мне в офис надо будет.

– Хорошо.

Я отключаюсь.

– Ну что, спать?

– Ага. А пинесешь мне водитьки?

– Маша, – укрываю ее одеялом, – спать же собрались!

– Пожайта.

– Хорошо.

Набираю в ее бутылочку воду, а когда иду назад, замечаю в углу стола Варин телефон. Там горит оповещение.

У нас же нет секретов друг от друга. Открываю телефон, там пропущенный от меня и открыт мессенджер.

Последнее сообщение, сегодня вечером с незнакомого номера.

Твою…

Мое видео с Сашей. Откуда?! Черт! Я же удалил все. Вычистил.

Варя… Не хотел ей говорить и врал, отрицая все. Конечно, она все сложила и поняла. И снова с ней говорить, снова волновать, снова все это обсуждать.

Теперь понятно из-за чего она перенервничала. Суки.