Папа для Ромашки

Глава 37

Я убираю последние тарелки в шкаф.

– Маша спит, – Рома шепчет над ухом.

Я вздрагиваю от неожиданности.

По телу в ответ пробегает легкая дрожь. Мочки ушей начинают гореть.

– Я тоже закончила, – Рома стоит за спиной, не дает уйти, берет стакан и наливает себе воды.

Облизываю губы. Вытираю руки мягким полотенцем. Аккуратно вешаю на крючок. Тяну время. Жду, что уйдет. Или не уйдет. Не знаю, чего жду. Но сердце за грудиной подозрительно притаилось.

Оборачиваюсь и слежу за тем, как пьет воду. Дергает кадыком, глотая воду.

Поверх стакана смотрит на меня. Улыбается карим взглядом.

– Спокойной ночи.

Делаю шаг в сторону, чтобы обогнуть Рому, но он тоже отступает, не дает мне пройти.

В глаза снова смотрит.

– Я спать, устала.

– Идем.

Возвращает стакан на стол и берет меня за руку. Тянет за собой.

Его ладонь такая сильная, крепкая. Кажется, сдави сильнее и моя хрустнет.

– Куда мы идем?

– Покажу тебе кое-что.

Тянет наверх. Что это кое-что? Я еще чего-то не знаю? Любопытство берет верх. Поднимаюсь за ним по лестнице. Выключает внизу свет, оставляя только ночник в углу, который с моим приездом сюда, теперь горит по ночам.

Захожу за ним в комнату. Тут темно, только по его запаху можно понять, что это Ромина комната. Свет не включает. Это какой-то секрет? Тайна? Никто не должен видеть?…

Обхватывает за затылок и притягивает к себе.

– Ты хотел мне что-то показать.

– Да. Это.

Мягкие влажные губы обрушиваются на мои. Сминают. Целуют. Прикусывают, а потом зализывают.

Словно выпустил в меня без предупреждения несколько стрел с ядом и я мгновенно стала безвольной, податливой. Подставляю шею.

Я же замужем еще. Я же обещала себе, что не буду… Так не правильно…

И против здравого смысла поднимаю руки вверх, помогаю Роме стянуть с меня маечку.

Кожа под его поцелуями пульсирует, и я постепенно превращаюсь в раскаленный шар, который надо обязательно теперь затушить. Нельзя просто взять и отправить спать.

Разворачивает меня и подталкивает спиной куда-то, а когда под коленками чувствую край кровати, падаю спиной на матрас.

Рома тянет с меня брюки и белье. Ведет кончиком носа от колена по бедру, живот, пупок, выше, ключицы, губы. Опускается на меня.

Во мне этот фитилек четыре года никто не дергал. Не прикасался никто. Не целовал даже.

Поэтому вспыхиваю мгновенно. Выгибаюсь ему навстречу. Прижимаю к себе. Тянусь пальцами к пуговице на джинсах.

Как я скучала. По губам этим, по рукам, по его телу.

– Вспоминал меня когда-нибудь?

Лежу у него на плече, обнаженная, уставшая, но расслабленная, как после массажа. Хорошего такого, добротного массажа. И снаружи, и изнутри.

– Лучше спроси, мог ли не думать о тебе?

– Тут как раз думаю, что мог. Юля тому подтверждение.

Недовольно выдыхает.

– Забудь о ней.

– Она же не одна была…

– Я мужчина, и у меня есть определенные потребности в сексе.

Потребности…

– Я вот вся растворилась в ребенке и секс как-то сам стал не важен.

– Ты женщина.

– Эд тоже никогда с этим вопросом ко мне не лез. Поэтому это неправда, что потребности всех мужчин.

– Он тебя обманывал… или изменял.

– Нет.

– У тебя, правда, никого не было?

Спрашивает с таким напором, что я не понимаю, это хорошо или плохо. Отрицательно качаю головой.

– Только моя получается? – как ребенок радуется.

– Только твоя.

– Не хочу тебя огорчать, но тебя точно обманывал и изменял. Ни один мужик не вытерпит четыре года. Еще рядом с тобой.

Даже в темноте вижу, как улыбается и довольно смеется. Подхватывает меня, обнимает и прижимает к себе.

– Боже, сколько я думал о тебе… То ругал, то злился, то целовал, то принуждал. Когда хорошо было, хотел, чтобы ты разделила это со мной, когда хреново – чтобы знала, до чего докатился из-за тебя.

– Я ненавидела тебя.

– Догадывался, Варь, – пропускает ногу между моими бедрами и прижимает к себе. Чувствовать его тело рядом, иметь возможность обнимать постоянно, видеть, трогать, целовать, мне кажется только этого и не хватало для полного счастья. – Я не отпущу вас.

– Я надеюсь на это, – усмехаюсь в ответ. – Твой отец только… он как узнает про меня, так не даст нам жить спокойно.

– Я завишу от него сейчас, но придумаем, как избавиться.

– Как зависишь?

– Финансово. Работаю на него. Тогда, когда все потерял и выкупил твой договор, ничего не оставалось, чтобы уйти к нему работать. Вот успел купить дом, машину и еще счет в банке есть. Но этого на первое время хватит. Потом все равно надо будет что-то открывать новое.

– Ром, у меня деньги есть.

– Мужа? Его деньги я брать не буду.

– Нет, не его. Моего биологического отца. Там приличная сумма скопилась. Я немного снимала, в основном Эд мне все оплачивал.

– Я не возьму у тебя.

– Ну, вернешь, когда сможешь. Я же тебе должна… за договор тот.

– Ты там другим будешь расплачиваться, – усмехается и снова целует в шею, мочку уха.

– Я серьезно, Ром. Возьми мои, потом заработаешь, отдашь.

– Твой отец копил, чтобы ты ими пользовалась, а не посторонний мужик.

– Посторонний? – смеюсь. – Ром, а ты вообще понимаешь,что происходит?

– Что?

– Вот какой ты посторонний?

– Мой отец вообще помог тебе родиться. Он занимался тем ЭКО. Может, догадывался, что его дочка встетит тебя и надо постараться.

– Да уж… Если бы твой биологический отец знал, во что я тебя втяну, то смыл бы меня в канализацию.

– Хорошо, что он этого не знал.

Обнимаю Рому и целую в губы.

Несмотря на весь этот дурдом вокруг, мне сейчас, в эту самую минуту, так хорошо и спокойно с ним.

– Маматька… – слышу Машин шепот и одновременно отстраняемся друг от друга с Ромой.

– Твою мать, – выругивается Рома. – Надо дверь закрывать.

Быстро кутаюсь в одеяло.

А Маша залезает к нам на постель.

– Рома, – шепчу ему строго, – ну сделай что-нибудь.