Папа для Ромашки

Глава 32

Роман

– Ну что сказать, составлено грамотно, – Юра листает брачный договор Вари.

– И что? Никак?

– Договариваться надо.

– Если не согласится?

– Надо предложить такое, чтоб согласился.

– Опять ее выкупить?

– Что им там надо было от нее?

Пересказываю историю, в которую они ее втянули.

– Я знаю человека, который может его проблему, как решить, так и усугубить. Им же главное, свой бизнес сохранить? Намекни, что мы поможем разрулить, если нет, то только хуже себе сделают.

– Окей. Второе. Я хочу на Варю и на Машу переписать все.

– Что все?

– Все. Недвижимость, счета, машину.

– А сам?

– Если отец пойдет до конца, как он любит выражаться, то у меня все конфискуют. Не хочу, чтобы это досталось государству.

– Так все серьезно?

– Что серьезно? – в кухню заходит Вика и Ирина Анатольевна, Юрина мама, которая помогает им с их тройняшками-тыковками. – Пока мы детей укладывали, вы тут все уже обсудили, да?

– Уложили?

– Да, у нас есть час отдыха, – Юрина мама достает тарелки и шепотом спрашивает. – Обедать будете?

Девчонки хоть и на втором этаже, но все равно, все по привычке говорят полушепотом. Разбудить этот ураган будет себе дороже.

– Будем, мам, так что там с твоим отцом? – Юра кивает мне, я достаю другие договора и передаю ему.

– Он договаривался о сделках, а когда надо было подписывать, часто получалось так, что он не мог. У меня есть доверенность, и я все это подписывал.

– Ром… – Юра сразу закатывает глаза.

– Я просматривал.

– Всегда?

– Ну, пару раз, может, и нет. Но юристы отца-то точно каждую запятую там проверили. – Домбровский закатывает глаза. – Юр, я подумать не мог, что отец захочет меня в случае чего подставить.

– Когда ж он успокоится? – бубнит про себя Ирина Анатольевна и ставит перед нами тарелки с борщом. Мы с Юрой, не сговариваясь, оборачиваемся на нее.

– Ты его знаешь, мам?

Она перекидывает взгляд на меня, на Юру, снова на меня.

– Так, на соревнованиях пересекались. Хоть бы когда слово хорошее сказал… А что он на Романа скинуть хочет? – меняет тему.

– Что-то с госзакупками провернули. Получилось, что мы взятку дали, чтобы тендер выиграть.

Юра трет переносицу.

– По самому договору вопросов нет. А вот как этот тендер проходил, большой вопрос…

– Варя предложила на эмоции его вывести. Заставить говорить и сделать запись – доедаю суп.

– Как ты его выведешь? – встревает Вика.

– Прошлым, если только.

– А что в прошлом было? – садится с нами Юрина мама.

– Он Варе намекнул, что ее родители погибли, когда полезли не туда.

– А кто ее родители?

Юра на меня смотрит. На меня перекладывает рассказывать или нет?

– Отец – лаборант в одной клинике, куда Ромкин отец обращался, – тут уже нечего скрывать.

– Что за лаборант?

– Комаров Евгений.

– Варя его дочь?

– Да, – киваю Юриной маме. Она смотрит на меня не моргая. Дышит глубоко. – Но у нас тупик, я так понимаю. Нам бы к нему из прошлого кого-то отправить, чтобы он засуетился. И ошибаться начал.

– Как это связать с тем, что сейчас происходит?

– Ром, – откусывает яблоко Вика, – главное, зацепить за живое, а там он уже выдаст все под запись.

– И кого мы к нему отправим?

– Я могу, – Вика пожимает плечами.

– И кем ты представишься?

– А как есть и представлюсь. Скажу, племянница Комарова, хочу денег за молчание, потому что у меня есть доказательства, что Бергман убил дядю. Водителя же не нашли? А он объявился.

– Юр, ты где ее нашел? – усмехаюсь. – Идти к моему отцу с таким, да он… – осекаюсь. – Девушке точно к нему нельзя.

– Ром, а что он говорил по поводу той женщины, что тебя родила, ну этой суррогатной матери?

– Да ничего, начались преждевременные роды, один ребенок погиб, второй выжил. Что с ней не знаю.

– Блин, и тут затык. Как у него выведать-то.

– Я знаю ее имя, – все смотрим на Юру.

– Юрий Александрович! – возмущается Вика и все замолкают.

– Я думал, закрыли тот вопрос. Разбирал все дневник Комарова и нашел списки женщин. По описанию и срокам подходит одна – Катерина Герц. Вероятно, она и есть твоя биологическая мать, Ром, но… – пожимает плечами, – я могу ошибаться.

– Никогда не слышала такой фамилии у нас, а может мне ее в Ростове поискать. Она же оттуда.

– Я пробивал, – отпивает кофе Юра, – там что-то непонятное. То ли уехали, то ли исчезли. Может, ее тоже убрали.

– Чем она может помочь? – Юрина мама убирает со стола тарелки.

– Подожди, как биологическая мать? – переспрашиваю Юру. – Она умерла, но была донором.

– Нет. Не получилось у них ничего, та женщина суррогатная и есть твоя мать. Стой, и твой отец, получается, этого не знает?

В озноб бросает. Моя родная мать может быть жива.

– Не знал, Рома, я могу ошибаться, – Юра тут же успокаивает, а меня трясет. Не каждый день узнаешь, что твоя мать может быть жива.

– И что, она бросила своего ребенка? – не смешно уже и Вике.

– Зная моего отца…

– Интересно, а она тебя искала?

– Ром, ее может и в живых уже нет. Я же говорю, она пропала.

– Если твой отец представляет такую опасность, Рома, эта женщина могла сменить имя и фамилию и уехать оттуда. А найти… представьте, что кто-то, подобный Роминому отцу, забирает ребенка и увозит его куда-то. Дает ему свою фамилию, меняет дату рождения. Нереально найти его.

– Ирина Анатольевна права, – соглашается Вика. – Если твой отец ее запугал, чтобы молчала, она могла просто залечь на дно.

Странное чувство. Не то радость, не то злость. Возможно, у меня мама есть, возможно, брат. Счастливы, спокойны, а мне будто пришлось за все расплачиваться.

На кухне повисает тишина. Каждый примеряет мою ситуацию на себя. Но они и представить не могут даже, через что я прошел.

– А если не она, но кого-то вместо нее к Бергману отправить. Ну или там письмо подбросить. Ром, а может тебе надо тест сделать, как я делала? По ДНК, а вдруг?

– И что твой тест? – улыбается Юра. – Ты где Варю нашла?

Ирина Анатольевна поднимается из-за стола и оставляет нас.

– А точно! Зачем нам тест. У нас же Юрий Александрович по части поиска родственников, - язвит. – Все знает, но молчит.

Юра молчит. Как будто и правда что-то знает.

– У меня есть догадка, кто твой брат.

Ирина Анатольевна резко разворачивается, мы с Викой замираем тоже.

– Это догадка только. Я могу ошибаться.

– Ты знал, кто мой брат и молчал?

– Я пообещал не лезть в это дело, но сейчас этот момент кажется уже не таким актуальным.

– И кто, Юр? Я его знаю?

Кивает.

– И не уверен, что вам обоим это понравится.