Равен

Глава 19

Когда я проснулась, комнату озаряли закатные лучи. Взглянув на часы, я обомлела. Я проспала почти двенадцать часов.

Вчера вечером, я не дала Феликсу сказать и слова, боясь, что друг решит уйти. А мне совсем не хотелось засыпать в полном одиночестве после такой ночи. Так я ему и заявила. И Феликс остался.

Забравшись под одеяло, я стала расспрашивать. Почему его вещи сейчас у Алека, а не в загородном доме? Почему он вообще еще в Солярисе? Я ведь думала, что Феликс давно вернулся в Лондон. Говорить о Змеях, Максе или Кире не хотелось. А спрашивать о том, что происходит между нами, было попросту страшно.

Феликс забрался на покрывало и привалился к соседней подушке. Он скрестил руки на груди, небрежно закинул одну ногу поверх другой, а сам смотрел на противоположную стену, лишь изредка обращая на меня косые взгляды. Мысленно он был не в этой комнате, а в своих историях. Я же свернулась калачиком и, стараясь не смотреть на его обнаженный стройный торс, ловила каждое слово, но почти сразу провалилась в глубокий сон. За что мне было ни капельки не стыдно. К облегчению, кошмары из реальной жизни не просочились в мои грёзы.

Когда утром морок начал потихоньку отпускать меня, я сначала ощутила на себе тёплые руки, их приятную тяжесть, затем, почувствовала запах и лёгкое дыхание на своей шее. Феликс крепко прижал меня к себе, словно какую-то драгоценность. Я снова закрыла глаза и прислушалась к собственным ощущениям. Это определённо было очень приятно, я бы даже сказала очень-очень, но… не более.

— Как бы я хотела в тебя влюбиться, — сокровенные мысли шепотом сорвались с языка.

Я постаралась аккуратно выбраться из его объятий. Когда мне это удалось, я отошла на пару шагов от кровати и замерла. С губ слетел восхищённый вздох. Феликс, с его взлохмаченными волосами, в переплетении простыней и солнечного света, был похож на картину эпохи романтизма. Живое произведение искусства. Не последнюю роль в этом играла обстановка: кремовые стены и тяжелая деревянная мебель. А светлые шифоновые шторы словно плыли в воздухе, когда к ним прикасался прохладный ветерок из приоткрытой форточки.

Залюбовавшись, я сделала еще шаг назад, но внезапно уперлась во что-то твёрдое. Коротко обернувшись, я обнаружила высокий письменный стол, на нём, как и вчера, повсюду были разбросаны бумаги. Я протяжно зевнула и подняла к глазам первый попавшийся лист. «При содействии благотворительной организации «FP Fund». Программа «Строители будущего». Целью и задачей проведение программы является развитие и повышение уровня образования детей и молодёжи в отдалённых населённых пунктах…».

Нахмурившись, я перечитала предложение еще раз, а затем еще раз. Голова очень плохо соображала спросонья. Усилием воли я заставила себя сосредоточиться и взяла другой лист, на нём также стояла эмблема «FP Fund», и этот документ был также посвящён «Строителям будущего», только здесь уже был запрашиваемый перечень участников программы. Бóльшая часть фамилий мне ни о чём не говорила, к счастью, рядом имелась пояснительная приписка. Список включал очень многих: от сотрудников Роскосмоса и Сколково до олимпийских чемпионов. На столе было несколько аналогичных бумаг.

Перебрав несколько листов, я нашла другой, более исписанный. На нём также имелись уже знакомые слова «При содействии благотворительной организации «FP Fund». Программа «Созерцая мир». Целью и задачей проведение программы является популяризация искусства среди социальных масс, повышение интереса к мировой и отечественной истории, культуре, живописи, музыке… Проведение благотворительных вечеров, концертов, выставок… Собранные средства будут переданы на получение грантов на бизнес и образование в сфере культуры и искусств…».

Что это за бумаги? Неужели Феликс как-то связан с благотворительными фондами? Я напрягла память, пытаясь вспомнить, о чём он мне вчера рассказывал. Друг говорил что-то о том, что сегодня… нет, не сегодня, завтра. Завтра у него встреча с держателем картинной галереи для обсуждения… чего-то. Чего?

Как бы я не напрягалась, мозг отказывался содействовать мне в поиске ответа. Разочаровано опустив лист на стол, я провела по эмблеме пальцем. «FP Fund»… «FP»… Феликс Паррес.

От догадки у меня выпучились глаза. Так вот чем он занимается!

— Великие силы, — ошарашено прошептала я.

Слова прозвучали чересчур громко. Я это поняла, когда матрац на кровати слегка скрипнул, затем послышалось шелестение простыней. Резко обернувшись, я поспешно отошла от стола. Феликс потёр один глаз, затем несколько раз моргнул, пока его взгляд не сфокусировался на мне.

— Доброе утро, — заспанным голосом пробормотал он, а затем зевнул.

— Я бы сказала «Добрый вечер», — не удержалась от шутки я.

Друг улыбнулся, а затем перевёл взгляд на синее небо за окном.

— Который час? — приподнимаясь на локтях, поинтересовался он.

— Почти шесть. Я сама только-только проснулась. Прости, что разбудила.

Не сдержавшись, я присела на краешек широкой кровати. Так мы оказались лицом к лицу. Феликс взял меня за руку.

— Как ты? — нерешительно спросил он, поглаживая мои пальцы. — Ты вчера так быстро отключилась.

Я старалась не обращать внимания на то, как радостно моё тело отозвалось на его прикосновение.

— Сама пока не знаю. Но спалось мне хорошо. Спокойно.

Это было верное слово. Но причиной тому был не особняк, а Феликс. Рядом с ним мне было спокойно. И в этом была его главная ценность.

— Если я встречу этого мерзавца, то прибью на месте, — неожиданно резко заявил друг.

Оторвав взгляд от наших переплетённых пальцев, я посмотрела на парня. Его взгляд был направлен на мою щёку. Я вмиг поняла, что он говорит о Максе. Да уж, старый знакомый наградил меня приличным синяком. В этом я убедилась вчера, когда, наконец, добралась до зеркала в ванной. Сине-фиолетовое пятно расползлось от носа до виска и по форме и цвету напоминало баклажан.

— Он этого не стоит, — покачала головой я, а затем поспешно добавила — но мне приятно, что ты готов отстаивать мою честь, как настоящий рыцарь.

Феликс нежно улыбнулся. Я даже обомлела. Никогда не видела у него такой улыбки. Ироничную, весёлую, самодовольную — да. Но нежную… никогда.

— Ради тебя, Лина Солмей, я готов на многое.

Вот оно. Идеальный момент, чтобы спросить. Пока мы одни, в безопасности, и никто нас не беспокоит. Я крепче сжала его ладонь и тихо сказала:

— Думаю, настало время нам поговорить.

Феликс заметно напрягся, но, спустя секунду, согласно кивнул. Он подтянулся на оной руке, чтобы сесть ровнее.

— Я просто хочу понять, разобраться в том, что между нами. Как это называть? Дружба или отношения? Что-то между? Или ни то, ни другое?

— А что ты чувствуешь? — в ответ спросил парень.

Я задумалась, подбирая правильные слова.

— Я… Я чувствую, что ты очень важен для меня. Когда ты рядом, я чувствую себя спокойно, в безопасности. Чувствую, что могу быть собой на сто процентов. Рядом с тобой мне всегда становиться лучше. Даже в самые плохие дни, — Феликс улыбнулся, а я продолжила. — Ты заставляешь меня смеяться и радоваться. Я чувствую, что ты очень хороший человек, и что я могу доверить тебе всё, вплоть до собственной жизни. И мне невероятно приятно прикасаться к тебе, возможно, я даже испытываю нежность, но не… — я запнулась.

— Страсть, — подсказал Феликс.

Я нерешительно кивнула, подтверждая его догадку. Это было самое точное слово.

— А что чувствуешь ты? — дрожащим голосом спросила я.

Феликс накрыл мою ладонь второй рукой и сжал, заставив встретиться с ним глазами.

— Я чувствую, что одна из самых прекрасных женщин, что я встречал в своей жизни. Невероятно красивая, умная, добрая и внимательная. Когда ты входишь в комнату — хочется смотреть только на тебя, когда ты говоришь — хочется слушать только тебя. И при этом ты кажешься настолько хрупкой, что мне хочется бросить все свои возможности на то, чтобы оберегать тебя. Не будь я последним дураком, то уже давно целовал бы землю, по которой ты ходишь.

От его слов мои глаза наполнились слезами.

— Ты однозначно особенная девушка. И я, наверное, до конца жизни буду кусать локти, за то, что не удержал тебя рядом. Но я просто не могу этого сделать, не могу обещать тебе преданность, когда часть меня невольно смотрит на другую.

Я понимающе улыбнулась ему.

— Знаю. И я не сержусь, ты ведь ничего мне не должен.

— Как бы я хотел в тебя влюбиться, — прошептал Феликс.

Моё сердце заколотилось. Именно эти слова я прошептала ему совсем недавно. Неужели друг услышал их во сне?

— Так было бы проще, да?

— Намного.

Парень выглядел так, будто мы разбили друг другу сердце. Я ласково провела пальцами по его щеке. Даже сейчас мне хотелось обнять его, и, вопреки собственным словам, поцеловать. Феликс не заслуживал таких переживаний. Но вместо этого я процитировала строчки, врезавшиеся в мою память очень много лет назад.

— Мы любим тех, кто нас не любит, мы губим тех, кто в нас влюблён…

— Мы ненавидим, но целуем, — печально улыбнувшись, продолжил друг. — Мы не стремимся, но живём.

А затем Феликс сам притянул меня к своей груди. Не выдержав, я расплакалась. Слёзы капали на его обнаженную грудь и живот.

— Ты всегда будешь особенной для меня, — прошептал он, поглаживая меня по волосам.

Я ничего не ответила.

Было невыносимо грустно от собственной беспомощности. Хотелось спросить собственное сердце: почему оно влюбляется не в тех парней? Почему выбирает таких, как Никита, а таких, как Феликс обходит стороной? Но, как бы я не кричала на жестокий орган, он не мог дать мне ответ.

К семи часам проснулся весь дом, и мы собрались поужинать за одним большим столом. По негласной договорённости все избегали разговоров о поездке к «Гремучим змеям», обсуждая планы на выходные и ближайшие месяцы.

Мы с Феликсом сидели в объятиях друг друга еще минут двадцать, пока я не успокоилась. А после довольно быстро привели себя в порядок. Мы дали друг другу слово оставаться друзьями, несмотря ни на что. И хоть разговор был очень эмоциональным, я почувствовала, что мне стало ощутимо легче. Спокойнее что ли. Словно нить непостоянства, тянущаяся еще со дня рождения Инги, наконец, оборвалась. Судя по тому, как расслабленно держался Феликс, он чувствовал себя схожим образом.

Но он, в отличие от многих, не распространялся о своих планах. Что лишь подливало масла в огонь уже разожженного любопытства, особенно после того, как я обнаружила на столе те бумаги. Правда, интерес улетучился так же быстро, как и возник, стоило мне вспомнить о собственной жизни.

— Чувствую, нас ждёт трёпка, — повернувшись к Миле и Кире, заявила я.

— Плевать, — вырвалось у Милы. — Если бы мне вновь пришлось выбирать, я бы всё равно поехала с Феликсом и пропустила сегодняшние занятия.

Судя по напряженной позе Киры, та была не согласна с блондинкой, но промолчала. Припоминая вчерашнюю историю Инги, я теперь совсем иначе воспринимала все слова и действия Киры. Сейчас я понимала, насколько для подруги важна учёба в Академии и особенно место на бюджете.

Мне вспомнились все наши лекции и классы. Уроки миссис Дамески и Офелии никто никогда не пропускал, не считая Кристофера, которого отправили на классы Павлова из-за травмы. Даже моя одногруппница Катя, когда приболела, притащилась на балет с насморком.

— У вас могут быть проблемы? — поинтересовался Евгений, возвращая меня в реальность.

Оказывается, Феликс так испугался за Алека, что вырвал его старшего брата прямо из поездки. Только вот это всё равно ничего не изменило. Евгений решил остаться в Солярисе на уик-энд, и уже после улететь обратно.

— Ничего серьёзного, — отмахнулась Мила. — Скорее всего, будет выговор.

— Если они не решат нас отчислить, — добавила Кира.

Алек изумлённо уставился на неё.

— Из-за одного пропуска?

Сегодня он держался спокойно, ничем не выдавая своего настроения, но, судя по отсутствию публичных нежностей с Милой, вчерашний разговор прошёл не очень гладко. Мне хотелось поскорее расспросить обо всём подругу, но время и место для этого были неподходящими. Такие разговоры проводятся наедине.

— В Равенской Академии очень строго с посещаемостью, — пояснила я. — Но, я согласна с Милой, думаю, мы отделаемся предупреждением.

— А из-за той поездки в клуб у тебя проблем не будет? — вдруг всполошилась Мила.

Я замерла. Стараясь придать лицу беспечное выражение и ничем не выдать собственного беспокойства. Пропущенный день учёбы, исчезновение из общежития без предупреждения, прогул репетиции с Айваном, из-за которого наше так называемое «сотрудничество» может прекратиться раз и навсегда… Кому мне было жаловаться? Миле и Алеку у которых случилась ссора? Феликсу, который и так переживал за каждый мой шаг? Кире, которую гложели призраки прошлого? Соне, которая выглядела так, словно ей всю ночь снились кошмары? Или Инге, Глебу и Евгению, с которыми я месяц общалась только по СМС? Хотя еще, как вариант, оставался Марсель — самодовольный юнец, с которым я познакомилась только вчера. Да уж. Психологи как на подбор — выбирай любого.

— Что за поездка в клуб? — удивился Глеб.

— Ничего особенного, — попыталась отмахнуться я. — Просто у меня уже есть одно предупреждение.

Ребята явно мне не поверили, но мой тон довольно ясно дал понять, что тема закрыта. Я постаралась не замечать, как они многозначительно переглянулись. Вместо этого сосредоточила всё внимание на чашке кофе.

Когда Феликс привёз нас к шлагбауму, небо уже совсем стемнело. В голове не укладывалось, что я еще вчера я стояла возле общежития и даже не подозревала, что меня ждёт. Неужели прошёл всего один день? По ощущениям, меня не было в Равене несколько недель.

— Спасибо, что отвёз нас, — поблагодарила парня Мила.

— Да, спасибо, — поддержала я.

Кира ограничилась кивком.

— Удачи вам, — улыбнулся Феликс.

Девчонки уже открыли дверцы, чтобы выбраться из салона. Но я немного задержалась.

— Ты надолго в городе?

Друг пожал плечами.

— Пока не закончу с делами. Может еще на месяц, дальше видно будет.

— Не пропадай насовсем, — умоляюще попросила я.

А затем отправила парню многозначительный взгляд. Тот сразу всё понял.

— Хорошо, — пообещал он.

Я посмотрела на Феликса долгим взглядом. Мне опять захотелось обнять его на прощание, или снова поцеловать в щёку, но и то, и другое, было плохой идеей. Сегодня мы провели черту. Если кто-то из нас будет постоянно её пересекать, то в чём вообще был смысл её рисовать?

Поэтому я лишь игриво откинула волосы и, бросив на прощание «до встречи», выскочила из машины.

С девчонками мы расстались тоже довольно быстро. Мила рвалась к своему блокноту со стихами, минувшая ночь навеяла ей много мыслей, которые подруге не терпелось выразить в новых текстах. Кира же надеялась успеть на пробежку до начала комендантского часа. Иначе говоря: каждой из нас хотелось оказаться наедине с собой. Я махнула обеим на прощание у лестницы. И медленно пошагала наверх, прикидывая, какое оправдание придумать для Нины на этот раз? Или, может, стоит рассказать соседке правду?

Мои мысли оборвались, когда я, завернув на следующий пролёт, чуть не споткнулась о человека, сидевшего на ступеньках. Подняв взгляд на его лицо, я мысленно выругалась.

— Приятно знать, что ты жива и здорова, — заявил Айван, захлопывая книгу и поднимаясь со ступенек.

В голове мгновенно закрутились десятки вопросов и ответов, но сказала я то, что первым пришло в голову.

— Почему ты не на репетиции?

— Плечо потянул, — съязвил парень, даже не пытаясь скрыть враньё. — Хотел бы я спросить тебя о том же, но мне, пожалуй, всё равно.

Что ж, я была к этому готова. Знала, что будет непросто еще вчера, когда я исчезла, без звонка и предупреждения, просто напросто запретив себе думать об этом, пока ночь не закончится. А дальше… дальше меня слишком поглотили проблемы друзей. Но теперь от разговора не убежишь и не спрячешься. Наступила пора, наконец, вспомнить о самой себе.

— Прости, что не предупредила. У меня были причины.

— Мне всё равно, — повторил Айван, угрожающе подходя ближе.

Знал бы он, что после встречи со Змеями, у меня к таким приёмам выработался иммунитет.

Я пристально посмотрела ему в глаза. Этот тон и высокомерная поза ужасно бесили. Меня так и подмывало крикнуть ему в лицо: «Я не обязана перед тобой оправдываться!». Но, на самом деле, я была обязана. Айван сделал мне очень большое одолжение, когда согласился помочь, а я его подвела.

— Думаю, нам не стоит больше репетировать вместе. Как ты там говорила? Это был любопытный эксперимент? Именно, но с меня хватит, — отрезал парень и отвернулся, чтобы уйти.

— Потому что так проще?! — не выдержав, вновь вспылила я.

Айван замер.

— Ты всегда так поступаешь, да? — не унималась я. — Когда кто-то делает что-то, что тебя задевает. Проще сразу оттолкнуть его, не давать шанса на объяснение или искупление. Нет человека — нет проблемы. Верно? И боли от предательства нет.

Судя по тому, как крепко Айван сжал кулаки, я попала в яблочко. Он повернулся, чтобы дать отпор.

— Уж извини, Лина. Но мне нравится работать с людьми, которые относятся к своему делу ответственно, а не легкомысленно. Почему помощь тебе должна быть для меня важнее, чем для тебя самой?

— Ты действительно в это веришь? Я понимаю, мы не так давно знакомы, но, по-твоему, я похожа на человека, который будет прогуливать занятия без причины? На человека, который ради забавы исчезнет на сутки, а затем вернётся провонявший гарью и с синяком на всё лицо?! — для убедительности я заправила прядь волос за ухо, демонстрируя дело рук Макса.

С Айвана моментально слетела вся спесь. Что ж, хоть для чего-то это пригодилось.

— Ну разумеется, теперь я привлекла твоё внимание. Знаешь, Айван, я прекрасно осознаю, что у тебя есть все основания злиться на меня и что ты мне ничего не должен. Но это не даёт тебе права обвинять меня в безответственности. Ты понятия не имеешь, почему меня не было на репетиции. Но знаешь, мне тоже теперь всё равно. Потому что я не хочу работать с человеком, который мне не доверяет, даже если этот человек — мой последний шанс не вылететь из Академии.

Я не хотела с ним разговаривать. Вообще ни с кем не хотела говорить. Хотелось лишь запереться в танцевальном зале и импровизировать до потери пульса.

Я пошагала по ступенькам, мечтая поскорее добраться до душевой и смыть с себя всё: от мыслей до грязи. Но Айван перегородил мне путь рукой. Я зло на него посмотрела.

— Тогда расскажи мне всё, — потребовал он.

— Тебе же всё равно, — вспыхнула я.

Айван сделал очень глубокий вдох, казалось, он борется с собой, чтобы не закричать на меня прямо сейчас. Через несколько секунд ему удалось обуздать собственный гнев.

— Ты сама сказала, что я не даю шанса на объяснение. Сейчас я это делаю. Разве не это тебе нужно? — он наклонился ниже, почти к самому уху. — Или гордость пересилит?

Теперь настала моя очередь сдерживать гнев дыхательной гимнастикой.

— Хорошо. Я всё расскажу. Но учти, история будет очень долгой.

— У меня предостаточно свободного времени.

Он самодовольно скрестил руки на груди.

Так вот что за зверь прячется внутри того молчаливого сдержанного парня, которого я привыкла лицезреть на занятиях. Долой все маски? Ну хорошо, Айван Каспар.

Я откинула волосы обратно на лицо, чтобы случайный знакомый не увидел моей «окраски».

— Кто тебя так? — как бы ненароком заметил парень.

На этот раз в голосе Айвана не было злости. Я увидела в этом своеобразное проявление протянутого белого флага.

— Одна сволочь, — красноречиво призналась я.

Айван усмехнулся и покачал головой.

— В этом я и не сомневался.

Я качнулась с носка на пятку и обратно.

— Давай только не здесь, — просьба сорвалась с моих губ.

— Можем пойти пройтись на свежий воздух, — предложил Айван уже совсем спокойным голосом.

— То, что нужно.

Он многозначительно посмотрел на мою спортивную сумку.

— Это вчерашняя. Я как раз собиралась к тебе, когда всё произошло, — быстро объяснила я.

Айван удивлённо моргнул. Словно ждал подвоха, а получил взамен честность.

— Хочешь оставить её в комнате?

Я отрицательно покачала головой.

— Не хочу видеть Нину. Она мне нравится, но от её вопросов вовек не отделаешься.

— Можешь оставить у меня, — пожав плечами, предложил парень.

Я постаралась не обращать внимания на то, как на миг поджались его губы при упоминании Нины. Когда-нибудь я расспрошу его об этом, но не сегодня.

— Буду признательна, — благодарная улыбка озарила моё лицо.

Я рассказала ему всё. Разве что не стала упоминать о тонкостях наших отношений с Феликсом. Во-первых, это Айвана не касалось, во-вторых, теперь это не имело значения. О ссоре Милы и Алека я тоже не планировала распространяться, но Айван спросил напрямую, а врать ему мне не хотелось.

Мы гуляли до самого комендантского часа. Он даже позволил мне зайти в столовую за кофе. Айван слушал внимательно, почти не перебивая. Лишь время от времени вставляя удивлённые комментарии. Поначалу он не хотел верить моим словам, но доказательства в виде запаха на одежде и моего лица были достаточным доказательством.

— Ну и жизнь у тебя, Лина Солмей, — покачал головой парень, когда мы поднялись к развилке между крылом парней и девушек.

Я облокотилась на перила, не спеша прощаться. Несмотря на нашу эмоциональную встречу, эта прогулка дала мне возможность от души выговориться. Словно, недавней беседы с Ингой было недостаточно. К концу у меня даже поднялось настроение.

— Так значит, мы сможем репетировать дальше вместе? — нерешительно спросила я, поправляя на плече лямку.

— Ну, ты была вполне убедительна, — ухмыльнулся Айван.

— Тогда завтра вечером в тоже время?

Парень ненадолго задумался.

— У меня есть идея получше, — наконец произнёс он.

— Какая? — насторожившись, поинтересовалась я.

— Это будет сюрприз.

Мои губы расплылись в улыбке.

— Ладно.

Несколько секунд мы смотрели друг на друга. Я не знала, что еще сказать и как попрощаться.

— Тогда увидимся завтра на классах? — наконец нашлась я.

Айван медленно кивнул. Казалось, ему тоже понравился этот тихий вечер, и он не хотел его заканчивать.

— Будь готова после занятий.

— У твоего сюрприза есть дресс-код?

— Нет, — улыбнулся он — надень то, в чём обычно ходишь гулять.

— Хорошо. Тогда до завтра.

Не зная, как правильно попрощаться, я просто махнула ему рукой.

— До завтра, — бросил Айван мне в след.

— Солмей, вас вызывают к ректору, — войдя в кабинет, первым же делом бросил Яков Владимирович.

Все присутствующие мигом замолкли и обратили свои взгляды на меня. Я глубоко вздохнула. Кажется, Шекспир на сегодня отменяется.

Стараясь не смотреть на ребят, я быстро встала и начала собирать собственные вещи. Лишь перед самой дверью я осмелилась взглянуть на Айвана. Тот послал мне ободряющий кивок, от чего мне сразу стало легче. Он лучше всех знает местные правила. Если бы меня ожидало что-то плохое, парень наверняка бы не был настолько спокоен.

До кабинета Натальи Каспар я добиралась довольно долго. Он находился рядом с той аудиторией, где проходило собрание «приглашенных» студентов. Только сейчас я осознала, что не была в этой части кампуса с тех самых пор. Двор академии заворожил меня и в этот раз.

Несмотря на пришедшие холода, фонтан по-прежнему продолжал работать. В воде плавали уже не цветы, а упавшие желтые и оранжевые листья. Они выглядели особенно ярко на фоне тяжёлых серо-белых туч. Я на миг замерла, прислушиваясь к благоговейной тишине раннего утра. Казалось, роса еще не успела сойти. В воздухе по-прежнему блуждал лёгкий туман. Я ощущала его на кончиках пальцев. Поёжившись, я плотнее стянула шарф. Почти сразу над головой заиграла музыка. Пробежавшись взглядом по светлому фасаду здания, я вмиг отыскала её источник — это была уже знакомый мне класс миссис Дамески.

Хорошо, что сегодня первой парой стояла литература, а не классика. Я бы этого не пережила.

Когда рука, наконец, потянула за холодную металлическую ручку двери заветного кабинета, я ожидала увидеть внутри кого угодно, но точно не Евгения Антверлена. Я даже слегка опешила, на секунду задержавшись у двери, но быстро взяла себя в руки.

Старший брат Алека развалился в одном из двух кресел напротив широкого стола Натальи. В противоположном углу, почти у самого входа, скрестив руки, стояла Офелия Морган. Сама Наталья сидела в своём ректорском, с большой буквы «Р», кресле.

Мила, присевшая на край кожаного диванчика, приветственно мне улыбнулась.

— А вот и мисс Солмей, — заявила Наталья, приветствуя меня.

— Здравствуйте.

— Присаживайся рядом с мисс Арден, — добавила она.

Повторять дважды не требовалось.

— А где Кира? — как можно тише поинтересовалась у подруги я.

— У неё класс у Симеонова, с ней будут разбираться позже, — разъяснила она.

Я сразу припомнила её куратора. Седовласого мужчину, который также приветствовал нас в первый день.

— Если до этого дойдёт, — добавил Евгений, услышавший слова Милы.

Я несколько раз удивлённо моргнула. И не только из-за произнесённых слов. Евгений сейчас не был похож на себя… обычного. В данную секунду передо мной сидел не старый друг, чьё лицо было загорелым и обветренным от частых походов, джинсы выгоревшими, а волосы слегка взъерошенными. Это был наследник империи Антверленов — в дорогих песочных брюках, белоснежной рубашке поло и такой же белоснежной улыбке. Я отсюда чувствовала аромат его дорогого парфюма и видела блеск таких же дорогих часов. Впрочем, коричневая кожаная куртка и очки авиаторы в нагрудном кармане добавляли ему такой знакомой родной небрежности. Маскарад. Но для чего?

— Давайте прямо, — заговорил Евгений, обратившись в сторону Натальи — сколько мне нужно заплатить, чтобы замять этот пропуск?

У меня отвисла челюсть. Я не знала: расцеловать его или отчитать за наглость.

Мисс Морган громко фыркнула. К слову, она сегодня тоже выглядела превосходно. Привычная спортивная униформа осталась в рамках тренировочного класса, сейчас учительница была одета в широкие кремовые брюки и шоколадный укороченный джемпер, светлые волосы были перетянуты шелковым платком в тех же цветах, в ушах красовались серьги в винтажном стиле. От неё так и веяло изяществом. А я, впервые за долгое время, вспомнила, что она совсем молода. Лишь на несколько лет старше нас с Милой. Внутри проснулось притупившееся восхищение.

— Я сказал что-то смешное? — нахмурившись, взглянул на неё Евгений.

Его Офелия и близко так не очаровывала, как меня. Преподавательница пожала плечами.

— Просто дело здесь в правилах, а не в деньгах. Мы очень переживаем за всех своих учеников. Когда я узнала, что Лины не было на занятиях — я забеспокоилась, но когда выяснилось, что накануне она не ночевала в общежитии и никто не знает, куда она исчезла… — Офелия не договорила. Но выражение е лица красноречиво говорило о том, что преподавательница места себе не находила. Приглядевшись, я заметила лёгкие морщинки у неё на лбу и чуть покрасневшие глаза, словно она плохо спала и много хмурилась в последнее время.

— Лина? — удивлённо переспросил Евгений. — А вы у нас, простите, педагог чего?

Офелия гордо вскинула голову.

— Я мисс Морган — её куратор и руководитель кафедры хореографии. И мне не всё равно, где проводят дни и ночи мои подопечные. Как и всем в нашей Академии.

— Оно видно. Судя по отсутствию в кабинете куратора Милы.

Офелия напряженно замерла, а Евгений мгновенно догадался, что прав. Он вновь повернулся к Наталье.

— Еще раз спрашиваю, сколько мне нужно заплатить?

Да уж, он умел произвести впечатление важного человека, когда того хотел. Я даже мысленно присвистнула. Но на ректора это, кажется, не подействовало. Либо же она привыкла иметь дело с такими, как он.

— А я еще раз повторю вам: нам не нужны деньги, просто назовите причину отсутствия девочек.

— Это так обязательно?

— Да.

— Я удвою сумму, — как ни в чём не бывало, заявил он.

Меня замутило.

— Великие силы, да почему вы так упрямы! — не выдержала Офелия.

В ответ на это Евгений начал молча выписывать чек.

— Не надо! — взвилась Мила.

— Наш друг был в беде, — быстро добавила я. — Мы были ему нужны. Это не требовало отлагательств.

— Евгений, спасибо, что приехал, мы очень это ценим, — поддержала меня Мила — но правда, давай обойдёмся без этого, — она многозначительно стрельнула глазами в сторону бумажки в его руках.

— Глупости, — добродушно улыбнулся он — я всегда готов поблагодарить Академию за то, что взяла наших девочек под своё крыло. Да и подстраховка никогда не помешает.

— Это возмутительно, — не унималась Офелия.

Евгений протянул чек миссис Каспар. Стоило ей увидеть сумму, как глаза ректора поползли на лоб.

— Чем вы недовольно? — обернувшись на мисс Морган, нахмурился Антверлен.

Она вновь гордо вскинула подбородок.

— Вы бы совсем по-другому запели, если бы они по-настоящему исчезли. Сначала вы приходите и закрываете нам рот деньгами, а потом тащите в суд, потому что мы недостаточно трепетно относимся к своей работе. Не сомневаюсь, если бы с девочками что-то случилось, вы бы разнесли нашу Академию в щепки.

Евгений повернулся к Наталье.

— Вопрос закрыт?

Она нерешительно посмотрела на Евгения, затем на нас, затем на Офелию и снова на Евгения.

— Думаю да, мистер Антверлен.

Мисс Морган сжала кулаки.

— Славно, — улыбнулся наш спаситель.

Поднявшись с кресла, он расправил невидимые складки на куртке и подошёл к Офелии.

— Я благодарен вам за ваше беспокойство о девочках, приятно знать, что они находятся в надёжных руках. Всего доброго.

В ответ преподавательница наградила его испепеляющим взглядом.

— Мы можем идти? — вдруг спохватилась Мила.

Ректор быстро махнула рукой, отпуская нас. Подруга мигом вскочила с дивана и помчалась за Евгением. Я тоже встала.

— Лина, подожди меня снаружи, — вдруг приказала мисс Морган.

Я удивлённо нахмурилась, но спорить не стала.

— Хорошо.

Чувствовалось, серьёзные разговоры еще не окончены. И не только между нами. Когда дверь закрылась, я думала, что Офелия начнёт ругаться, выскажет Наталье всё, что сдерживала при Евгении. Однако, хоть я и не могла разобрать слов, интонации обеих женщин были довольно спокойными, хоть и холодными. Когда куратор сказала миссис Каспар то, что «не предназначалось для детских ушей», она вышла из кабинета, дверь захлопнулась. Я ждала трёпки, и очень удивилась, когда услышала вопрос мисс Морган.

— Кто этот человек?

Я в замешательстве уставилась на неё.

— Друг семьи, — подобрала я наиболее лаконичный ответ.

Я не знала, что успел наплести в кабинете Евгений и почему никто не позвонил моему отцу, но уже успела помолиться за это Великим силам.

— Ты должна знать, что можешь довериться мне, если кто-то заставляет тебя делать что-то против твоей воли, — тихо произнесла преподавательница.

Когда до меня, наконец, дошёл смысл её слов, я изумлённо вскинула брови.

— Мисс Морган, вы неправильно всё поняли! Евгений он… он очень хороший человек. И правда друг нашей семьи, мой друг. Если вам показалось, что он как-то связан с нашим исчезновением, то знайте, что ошиблись. В плане нашей с Милой и Кирой безопасности вы можете полностью ему доверять.

Преподавательница с облегчением выдохнула и слегка смущённо улыбнулась.

— Пойдём, я провожу тебя до корпуса, — предложила она.

Мне оставалось только согласится, впрочем, я сама не имела ничего против.

— Ты прости мне мою осторожность, просто я очень сильно беспокоилась, когда ты вчера исчезла, — после некоторой паузы вновь заговорила Офелия. — А после того, как Нина сказала, что ты не ночевала в комнате, я забеспокоилась ещё больше.

Я слегка нахмурилась.

— Нина вам рассказала?

— Да, — кивнула собеседница. — Она не делала из этого никакой тайны. Наверное, тоже беспокоилась из-за твоего исчезновения.

— Наверняка, — кивнула я.

— Так что у вас произошло? Что за друг, которому понадобилась помощь?

Я укусила себя за щёку изнутри.

— Секреты, — вздохнув, протянула Офелия, когда поняла, что я не заговорю.

— Простите, — виновато пожала плечами я.

Конечно, преподавательница была очень милой и дружелюбной, и я искренне ей восхищалась, но это не значило, что я могу разбалтывать ей свои и чужие секреты.

— Ничего, — покачала головой она. — Возможно, в другой раз.

И вновь я не ответила. К счастью, мы дошли до входа в учебный корпус.

— Ладно, я рада, что всё обошлось. Но давай больше без инцидентов, — совсем по-дружески улыбнулась мисс Морган.

В этом простом жесте было столько искренности, что я не смогла сдержать ответной улыбки.

— Очень постараюсь, всего доброго.

— Пока, — она махнула на прощание рукой и поспешила по своим делам.

Завертела головой, ища Милу. Не может быть, чтобы подруга вернулась на занятия без меня. А как же посплетничать? Мне понадобилось секунд десять, чтобы различить стройную фигурку Милы недалеко от справочной. Точно! Она наверняка отправилась с Евгением на парковку. И как я сразу не догадалась?

Я мысленно прикинула варианты своих действий: первый — вернуться в класс и сидеть под пристальным взглядом всей группы, и второй — подойти к друзьям и, если успею, поблагодарить Евгения за помощь.

Выбор был очевиден. Когда я со всех ног рванула в сторону парковки, мои сапоги громко застучали по асфальту. Евгений встретил меня улыбкой, Мила громко засмеялась, когда я, как ребёнок, с разбегу обняла его. Пока я рассыпалась в словах благодарности, Мила уговаривала друга остаться на небольшую экскурсию и чашечку кофе. И во всём этом смехе и радости мы не заметили, что совсем невдалеке остановилась мисс Морган, наблюдая за двумя молодыми студентками и подозрительным синеглазым незнакомцем.