Равен

Глава 22

Порой жизнь подкидывает нам пищу для размышлений. У меня есть три способа справиться с этим: медитация на свежем воздухе в обнимку с кофе, пробежка вдоль Равенского леса или, самое любимое, танцы. Танцы до умопомрачения. Выплеск эмоций прекрасно прочищал голову, лишая её всего дурного, и оставляя лишь истину.

Накануне вечером я была убеждена, что мне придётся прибегнуть к одному из решений. Столько всего произошло с Айваном… а потом еще и Феликс вздумал напомнить о себе. Но оказалось, моё сердце сделало свой выбор раньше головы, и оно было непреклонно.

Однако танцы никто не отменял. Сегодняшний день был особенным, ведь именно сегодня проходила одна из немногочисленных репетиций Зимнего спектакля. И я ждала её с нетерпением, поражаясь собственной новоприобретённой ясности.

Удивительно, как всё в этой жизни может быть взаимосвязано. Стоило мне отпустить все тревоги: по поводу Феликса и Айвана, по поводу Никиты и Макса, Кристофера с его травмой… Стоило забыть ту ужасную ночь в порту, а потом то, как я оказалась на волоске от вылета из Академии и, даже, как встретила волка в лесу, и моя уверенность в танцах вернулась.

Все последние недели находилось что-то, что бередило мой покой. Сегодня же я не думала ни о миссис Дамески, ни о мисс Морган. Не думала о том, что я — первокурсница, которую взяли в серьёзную постановку. Я просто чувствовала, что мне это по плечу. Нужно лишь танцевать.

С этим настроением я поднялась пораньше, чтобы прийти к сцене одной из первых. Не спеша размяться и повторить все связки. Я даже завтрак пропустила, лишь перехватила яблоко по дороге, забрав кофе с собой. Это было весьма кстати, ведь солнце и пышные облачка еще не гарантировали тепло. А я, по своей наивности, решила ограничиться толстовкой, которая грела, но недостаточно для раннего утра октября. К театру я двигалась почти вприпрыжку.

— Зато разогреюсь, — сквозь зубы заметила я самой себе.

Как и в первый раз, сцена встретила меня сильным запахом пластика. Однако вместо студентов и полутьмы, здесь было совсем тихо и совсем темно.

— Интересно, — вырвалось у меня, когда я преодолела входную дверь.

Смущённо взглянув на экран мобильного телефона, я обнаружила, что до начала класса осталось всего сорок минут. Но я всё равно пришла первой.

Ладненько. И где здесь выключатель?

Пошарив ладонью по стене, я смогла обнаружить несколько поворотных выключателей и замерла, затаив дыхание.

— Так, надеюсь, я ничего не взорву.

Зажмурив один глаз, я повернула ближайший. В ответ раздался негромкий щелчок, а затем лампы в последних рядах ярко вспыхнули. С каждой секундой их свет становился всё ярче. С губ сорвался облегчённый вздох.

Повертев еще несколько выключателей, я зажгла свет на трёх первых рядах, чтобы тот попадал и на сцену. Дальнюю же часть зала я оставила в блаженной полутьме. Довольная собой, я скинула уличные кроссовки и взлетела по ступенькам. По спине сразу побежали мурашки. В голове возник образ меня же, парящей здесь перед зрителями. Ноги сами понесли меня вперёд. Я сделала несколько па, воображая своё будущее. Ведь когда мне еще представится возможность побыть здесь одной? Только я и сцена, сцена и танец, танец и зрительный зал. Когда-то это станет реальностью. Эта площадка. И я на ней.

Мои мечтания прервал шум снизу. Ну вот, недолго я наслаждалась собственным одиночеством. Быстро сев, я притворилась, что разогреваюсь. Не успели мои ноги сложиться «бабочкой», как в зал ворвалась Софи.

— О, не думала, что кто-то уже здесь, — весело заметила девушка.

— Я ранняя пташка, — постаралась искренне улыбнуться я.

У меня не было причин ненавидеть Софи. Не считая той, что именно с ней изменял мне Никита.

— Ты с первого курса, да?

Девушка присела на кресло в первом ряду и начала неспешно расшнуровывать свои мартинсы. Она была такого же невысокого роста, как и я. С пухлыми губами и милым круглым личиком, которое казалось еще круглее из-за пышного каре. Сегодня она надела тёмный боди с высоким горлом, а также длинные легинсы, из-за чего создавался эффект, будто девушка собралась танцевать в водолазном костюме. Я же ограничилась чёрными лосинами до пят и своим любимым красным купальником с открытой спинкой. К счастью, та почти оправилась от ссадины, и я могла не бояться открывать её на людях.

— Да, я с первого курса, — вторила словам Софи я.

— Так здорово, что в этом году у вас есть возможность участвовать в спектакле, — мечтательно заметила девушка. — Если бы мне такое сказали в первый год, я бы, наверное, умерла от счастья.

Софи, не церемонясь, запрыгнула на сцену и, перекинув стройные ноги, присела рядом.

— Погоди, я тебя помню, — внезапно просияла она — ты была в первом ряду на прошлой репетиции. У тебя отличный батман.

Её слова не могли оставить меня без ответной улыбки.

— Спасибо.

— Ты… Лена?

— Лина Солмей, — поправила я, вспоминая старого друга из Соляриса, который всегда называл меня Леной. Интересно, как сейчас поживает Луиджи?

— Точно! — хмыкнула Софи, но затем замерла. — Погоди, я где-то о тебе слышала.

Я смущённо опустила глаза, стараясь сосредоточиться на разогреве стоп.

— Откуда я могу тебя знать? — продолжала размышлять вслух собеседница.

— Я стипендиат конкурса РАИ, — тихо произнесла я.

Но этого было достаточно, чтобы глаза Софи расширились и она весело улыбнулась.

— Точно! Ты же выиграла, да? Мне про тебя рассказывал Никита Золотов. Вы же с ним знакомы, я права?

Я отвернулась, чтобы девушка не увидела хмурой морщинки, прорезавшей моё лицо. Интересно, знает ли она? Или Никита пудрит её мозги, как пудрил мне? Ответа у меня не было, но зато была уверенность, что мне самой хотелось бы знать правду с самого начала. Ведь если бы меня спросили: жалею ли я обо всём, что было между нами? То я бы дала утвердительный ответ. Никита Золотов принёс мне куда больше боли, чем радости, и я бы хотела никогда его не встречать.

— Да, — тихо ответила я, приготовившись сбросить бомбу — мы с Никитой встречались больше года.

Софи явно не ждала такого ответа.

— Ого. Об этом он не говорил.

— Мы познакомились в танцевальном лагере в Австралии.

Счастливое и наивное время моей жизни. Девушке потребовалась целая минута, чтобы переварить услышанное. Её возбуждённую радость как ветром сдуло.

— Погоди, он же приезжает в тот лагерь каждый год, когда вы познакомились?

Вот оно. Она не знает. Мозг Софи сложил два и два, но девушка всё равно пыталась найти объяснение. Что ж, я тоже весь год так делала.

— Мы познакомились прошлым летом.

Она изумлённо раскрыла рот.

— А расстались?

— В начале этого учебного года.

— Но тогда он…

— Встречался с тобой, — закончила я.

Софи ошарашено кивнула.

— И еще бог знает с кем.

Я глубоко вздохнула. Может это судьба, что мы сегодня оказались здесь одни? Может, мне суждено было поговорить с этой девушкой? А я ведь только-только радовалась, что моя голова чиста от тревог и драмы… Но что, если бы на месте Софи сейчас была я?

Я изучающе взглянула на девушку, мысленно подбирая слова. Надеюсь, она простит меня за роль палача.

— Слушай, Софи, я понимаю, что причин мне верить, у тебя нет. Но да — я встречалась с Никитой Золотовым почти год. Как мы расстались? Я узнала, что у него есть ты. Позже Никита сказал, что у нас, оказывается, всё это время были свободные отношения. Он очень сильно обидел меня. А потом моя соседка рассказала, что Золотов — бабник. И что, цитирую: «Все это знают». Я не была уверена, в курсе ли ты. Да и мы даже не были знакомы. Но сейчас, раз ты спросила, я говорю всё, как есть. Повторюсь — можешь мне не верить. Но прошу, присмотрись к человеку, который целует тебя по утрам.

Софи не нашлась, что ответить. Да и я не ждала слов. Узнать такое о человеке, в которого очень сильно влюблён, мягко говоря, больно. На миг мне даже стало совестно от того, что я вывалила всё это на Софи. Но потом девушка, наконец, вскинула голову и прошептала короткое:

— Спасибо.

Я кивнула. А затем вернулась к разминке. Больше мы не разговаривали. Но я не чувствовала напряжения, просто Софи нужно было всё переварить, а мне не хотелось ей мешать.

Постепенно зал заполнился другими студентами. Каждый раз, когда снизу раздавались шаги, у меня перехватывало дыхание. Но ни первый, ни третий, ни седьмой раз это был не Айван. Я перестала считать, когда к сцене пришёл Саша.

— Я даже не удивлён, что ты пришла первой, — улыбнувшись, заметил он.

Игриво склонив голову, я потянулась к другу, чтобы обнять его. Мы не общались всего несколько дней, но за эти дни произошло столько всего, что мне казалось, будто миновала вечность.

— Почему Нина не с тобой?

На секунду мои щёки залил смущенный румянец.

— Я ушла до того, как она проснулась, — призналась я.

— О. А она не обидится?

Этот вопрос время от времени всплывал в моей голове с начала учебного года. Но ответ оставался неизменным.

— Думаю, она привыкла.

К тому же Нина сама большую часть времени проводила с Кристофером. Мне честно хотелось стать частью их маленького круга, но меня слишком сильно перетягивала моя собственная жизнь.

— А почему ты пришёл один? — перевела стрелку я.

Саша пожал плечами.

— Хотел повторить связки, а то они у меня получаются грязноватыми.

Словом «Грязно» в танцевальном мире обозначали хореографию, которая не доведена до заданного совершенства. Недотянут носок, мах недостаточно высокий, голова повёрнута не в ту сторону и так далее.

— Ришар, ты сейчас шутишь? Ты один из лучших классических танцоров в нашей группе! Если уж у тебя получается грязно, то тогда я вообще деревянная.

Саша усмехнулся.

— Выходит, мы оба не очень.

Его слова заставили меня звонко рассмеяться.

— Какой дурак вообще взял нас в Академию? Ума не приложу.

— Наверное, кто-то слепой, — поддержал парень.

Мы расхохотались с удвоенной силой.

— Ну лично меня взяли за энтузиазм и красоту, — между приступами смеха вставила я, наигранно поправляя волосы и дуя губы.

— И скромность, — закончил Саша.

Я фыркнула.

— Нет уж, за скромность взяли тебя.

— Нет, меня взяли за мой непревзойдённый талант в современной хореографии. Особенно за координацию.

В памяти мгновенно всплыл урок Офелии, где преподавательница давала нам комбинации на джазовые вращения. Они были настолько непохожи на классические, что у ребят с усиленной классической школой взрывался мозг. За два часа повторений Саше не удалось освоить даже половину. Тогда же он громко заявил, что это был худший день в его жизни.

Вспомнив это, я уставилась на друга. Тот смотрел на меня совершенно серьёзно. Ровно три секунды. А потом мы вновь захохотали.

— Надеюсь, мы вам не помешаем? — внезапно вклинилась Нина.

Девушка, пришла в своём неизменном сопровождении — с Кристофером и Денисом.

— Ого, ты явилась на класс не после звонка, — весело заметил Саша. — Наверное, сегодня пойдёт снег.

Нина самодовольно вскинула нос.

— Вообще-то до начала осталось три минуты, так что я почти себе не изменила.

Ребята снова засмеялись. Но меня слова подруги всполошили, я вновь начала невольно осматривать всех присутствующих в поисках Айвана.

— Лично я вообще не понимаю, зачем приходить раньше. Всё равно разминка и растяжка включены в занятие, — внёс свою лепту Денис.

— С такими рассуждениями ты никогда не получишь сольную партию, — уколол его Кристофер.

Я была с ним согласна. На занятиях нагрузка у всех одинаковая. Если хочешь быть лучше других — то будь готов работать больше других.

— Ладно, мальчики, не ссорьтесь, — встряла Нина.

Она сказала что-то еще, но я не расслышала, так как в зал, наконец, зашёл Айван. Он был одет в чёрную майку и спортивные штаны. Так же парень обычно одевался на наши вечерние репетиции. С его плеча свисала спортивная сумка, а в руках друг нёс чёрную толстовку. Айван не смотрел по сторонам, не разглядывал сцену. Словно никого вокруг не существовало. Лишь подойдя к сцене, он вскинул голову. Ему потребовалась секунда, чтобы отыскать меня. Когда наши взгляды встретились, в моей памяти сразу возник вчерашний вечер и, особенно, наше прощание. По спине побежали мурашки. Я улыбнулась и подняла руку в приветственном жесте. Губы Айвана расплылись в ответ, и парень приветственно кивнул. Я продолжала следить за тем, как он поднимается к сцене, когда кто-то дёрнул меня за руку.

— Эй, Лина, ты заснула? — весело хмыкнула Нина.

Я несколько раз моргнула, прежде, чем взгляд сфокусировался на подруге.

— Прости, ты что-то спросила?

— Да, Солмей. Я спросила, почему ты еще не рассказала Саше о вчерашнем сюрпризе.

Краем глаза я заметила, как Айван остановился неподалёку. Мы всё еще продолжали сохранять дистанцию на глазах одногруппников, хотя мне это уже порядком поднадоело.

— Сюрпризе? — переспросила я. — Да нет, это ерунда. Ничего такого, о чём стоит рассказывать.

— Правда? — удивился Денис. — А Нина нам за завтраком все уши прожужжала про этот «сюрприз». Правда так и не призналась, что это. Сказала, что ты сама расскажешь. Мы заинтригованы.

— Ничего себе «ничего такого»! — встряла девушка. — Ну, раз для тебя это мелочи, то думаю, ты не будешь против, если я всё-таки расскажу ребятам?

Я покачала головой, хотя мне не хотелось, чтобы подруга болтала.

— В общем, сижу я вчера, пишу реферат по Шекспиру, и тут стук в дверь. Ну, я думала, что это кто-то из вас, но нет, там оказался курьер. А у него — здоровенный букет розовых пионов. Я так и обомлела на месте.

Кристофер и Денис замерли, ловя каждое слово соседки. Саша же перевёл взгляд на меня.

— Не такой уж и здоровенный, — пробубнила я.

— Ага, всего лишь пятьдесят штук! Я еле его подняла.

— Считала она, не я.

— Точнее, пятьдесят одна, я сегодня пересчитала.

Но парней это особо не волновало.

— Кхе, — откашлялся Крис — это… впечатляет.

— Пятьдесят штук! Да это же целое состояние, — заметил Денис.

— Ага, поэтому я сразу поняла, что это не мне, — съехидничала Нина.

Знаю, в её шутке не было злобы, но мне всё равно стало обидно за Криса. Подрабатывая в папином ресторане, я быстро поняла, как сложно зарабатываются деньги. Судя по тому, как друг отвёл взгляд, он тоже не разделил юмора.

— Может, он флорист, — сухо заметил Саша.

Я удивлённо взглянула на Ришара. Кажется, его не очень впечатлила новость о «сюрпризе» Феликса. Либо же он не видел в этом чего-то особенного.

— Я не понимаю, почему ты сразу не сказала, что у тебя появился парень, — продолжала возмущаться Нина.

Я тяжело вздохнула. Мне начинал надоедать этот разговор.

— Во-первых, Саша, он не флорист, Феликс занимается благотворительностью. А во-вторых, Нина, я тебе уже вчера сказала, что он мне не парень. Мы просто друзья.

— Друзья не дарят друг другу таких букетов, — повторила вчерашние слова подруга.

Меня злило её упрямство. Нина не знала и толики того, что происходило между мной и Феликсом, не знала, насколько сложны и запутанны наши отношения. Она судила их по одному публичному букету. Решив, что это делает всё очевидным.

— Я не хочу об этом разговаривать, — отрезала я.

Встав, я оставила друзей, отправившись в другую часть сцены, подальше от этих сплетен. К счастью, в этот самый момент в зал вошла миссис Дамески. Все присутствующие мигом вскочили на ноги.

— Так значит, у меня появился конкурент? — тихо заметил подкравшийся ко мне Айван.

Его слова зазвучали так неожиданно, что я подпрыгнула на месте. Сердце забилось, как сумасшедшее. Не сдержавшись, я толкнула парня в плечо.

— Перестань меня пугать!

— Или что?

И снова эти чёртики в его глазах.

— Или я натравлю на тебя Лотти, — нашлась я.

Айван мгновенно вскинул ладони.

— Так и знал, что знакомить вас было опрометчиво. Но ты так и не ответила на вопрос.

— Попрошу тишины, — громко потребовала миссис Дамески. — У меня для вас важная информация. С сегодняшнего дня мы начинаем готовить партии па-де-де….

Я мысленно промотала нашу с Айваном беседу к началу. Он сказал «конкурент»? Мне не послышалось?

— Что ты имел в виду?

Айван придвинулся еще ближе, чтобы мне пришлось смотреть на него снизу вверх. А затем чуть склонился, чтобы никто не слышал нашего разговора.

— Тебя невозможно оставить одну. Прошла всего ночь, а какой-то парень уже успел подарить тебе цветы.

Выходит, он всё слышал. Ну ладно.

— Если вы хотели бы претендовать на ведущие партии, вам необходимо выбрать себе партнёра, — продолжила Хелена. — Но будьте готовы, что вас будут оценивать как единое целое…

— Ах, ты об этом, — улыбнулась я, опуская ладонь парню на плечо, прямо как накануне вечером. — Тебе не стоит беспокоиться.

— Хм?

— Вчера у тебя не появилось никакого конкурента, — поспешила утешиь Айвана я. — Они были всегда.

Парень многозначительно вскинул брови.

— Даже так?

Я не менее многозначительно пожала плечами, опуская руку.

— Я понял.

Усмешка искривила его губы. А затем Айван очень быстро перехватил мою ладонь, переплетя наши пальцы.

— Мы готовы, — во весь голос заявил он.

И в этот самый момент все присутствующие обернулись на нас. Все. Вообще все. Включая Нину, Люсинду, Никиту и даже миссис Дамески.

— Прекрасно, — отчеканила последняя. — Кто еще?

Со всех сторон послышались шепотки, но большая часть ребят уже отвернулась и начала образовывать пары.

— Ты с ума сошёл? — прошептала я.

— Я? Нисколько. Ты же хотела со мной танцевать.

— Да, но не в Зимнем же спектакле!

— А какая разница? Чем Щелкунчик отличается от связок, которые нам даёт ведьма?

Неужели он не понимал?

— Я не готова быть солисткой.

Айван приобнял меня за талию и, на этот раз, по-настоящему наклонился, чтобы прошептать на ухо:

— Ты готова больше кого бы то ни было. И я буду с тобой.

А затем он слегка отстранился, чтобы заглянуть мне в глаза.

— К тому же, по условиям сделки ты должна мне.

Долг… Я нахмурилась, но потом вспомнила. Утро в лесу. Волк. И наша сделка. Я дала слово.

— Хорошо, — сдалась я. — Но как же Люсинда? Она ведь твоя партнёрша.

— С ней я договорюсь, — заверил парень. — Ну что, ты со мной?

Я медленно вздохнула, стараясь унять бурю в сердце, а затем крепче сжала его ладонь.

— Я с тобой.

Айван верил в меня. Это придало мне сил и уверенности. Достаточно, чтобы пережить ажиотаж вокруг.

Первым делом мы пошли к Люсинде Райсек. Не Айван, а именно мы, так как парень, не при каких обстоятельствах, не хотел отпускать меня. Лицо Люс как обычно не выражало ярких эмоций. Скрещенные руки и лёгкая складка между бровей говорили скорее о настороженности, а не о злости. Но одногруппница явно ждала пояснений. Я же не знала, как их дать. Поэтому, когда мы подошли, я демонстративно отвернулась в сторону, предоставляя Айвану разбираться со своей парой самому.

Это было опрометчиво. Ведь почти сразу я встретилась взглядом с друзьями. Те глаз не могли отвести от нас. Кристофер выглядел напряжённым, куда сильнее, чем Люсинда. Ему явно не нравилось то, что произошло. Денис и Саша отреагировали чуть лучше. Они казались больше ошарашенными, чем расстроенными. Оба недоумённо посматривали то друг на друга, то на нас с Айваном. Но их реакции не шли ни в какое сравнение с Ниной. Лицо девушки выражало неподдельный ужас.

Мне стало не по себе. Может, я должна чувствовать себя виноватой, но я себя таковой не чувствовала. Наоборот — мне казалось, будто я приняла самое правильное решение в своей жизни. Но взгляды друзей… Мне бы хотелось, чтобы они были на моей стороне. Но кажется, это невозможно.

— Они поймут, — тихо заметил Айван.

Обернувшись на друга, я поняла, что Люсинда уже ушла. Теперь он наблюдал за мной.

— Я в этом сомневаюсь.

— Они любят тебя, поэтому поймут.

Мне захотелось грустно усмехнуться и рассказать Айвану про то, как однажды Мила спровоцировала Дениса, и как быстро он тогда вычеркнул меня из друзей. Но вместо этого сменила тему.

— Всё путём? — я кивнула в сторону сестёр Райсек.

— Всё хорошо, не беспокойся об этом.

— Люс сильно расстроилась?

Айван усмехнулся.

— Солмей, упрямая же ты женщина, я же сказал, что всё хорошо. Если хочешь знать, то Люс не расстроилась, она будет танцевать с Ришаром. Так что да, всё путём.

С Сашей?! Но он же…

— А Ана?! — выпалила я.

Но взгляд Айвана был таким многозначительным, что я мигом притихла. Казалось, еще один вопрос, и он закроет мне рот ладонью.

— Ладно, тогда давай танцевать.

— Слава Великим силам, — вздохнул он, и повёл меня к свободному островку.

А потом мы танцевали. У всех на глазах. Я думала, что это будет сложнее. Но стоило мне увидеть протянутую Айваном ладонь и его обнадёживающий взгляд, как я забыла обо всём. Он был партнёром во всех смыслах этого слова. Не только танцевал со мной, но и направлял, поддерживал, был опорой. Ловил меня, когда я шаталась, и подставлял плечо, когда я чувствовала волнение перед очередным элементом.

В свою очередь я очень старалась оправдать доверие Айвана, и быть ему партнёршей. Мягко передвигать его руки, чтобы те держали надёжнее. Ободрять, когда силы были на исходе.

Хоть наших вечерних репетиций было совсем немного. Они сразу дали мне понять, что, не смотря на свой профессионализм, Айван Каспар тоже был человеком. Он был талантлив. Но так же, как и все допускал ошибки. Так же уставал. Так же волновался и расстраивался, если что-то ему не поддавалось. И в эти моменты я старалась быть его опорой.

Мы стали музами друг друга, но в тоже время художниками, созерцающими танец и воплощающими его в жизнь. Это казалось так естественно и легко, что я совсем не чувствовала хода времени. И поэтому удивилась, когда объявили окончание репетиции.

— Так жаль, что всё уже закончилось, — искренне огорчилась я.

Айван спрыгнул со сцены, а затем протянул мне ладонь. Я покачала головой.

— Я лучше сидя.

Вслед за словами, я плюхнулась на сцену и, свесив ноги, соскочила с неё.

— Я мог бы снять тебя, — как бы ненароком заметил парень.

Внутри меня всё перевернулось от мысли, что это произошло бы у всех на глазах. Но волнение мгновенно сменилось другим, более приятным чувством.

— В следующий раз, — промурлыкала я, отворачиваясь к своей сумке.

— Я запомнил, — весело заметил Айван за моей спиной.

Мне хотелось спросить, чем он планировал заняться дальше, до следующего класса, но меня остановило внезапное появление Нины. Девушка выглядела немного бледной.

— Пообедаем вместе? — выпалила она на одном дыхании.

— Я… — замешкавшись, я бросила взгляд на Айвана.

Мне не хотелось расставаться с ним. Еще больше мне не хотелось обедать с Ниной. Наверняка меня ждёт важный разговор. И я догадывалась, о чём он будет. Только вот у подруги было несколько недель, чтобы поговорить со мной. Я просила, даже нет, упрашивала её рассказать мне. Но она отнекивалась, избегала откровенной беседы. Сейчас же мы поменялись ролями.

Я уже набрала воздуха в лёгкие и собралась отказаться, как Айван еле заметно кивнул. Я даже рот захлопнула от удивления. Но затем быстро взяла себя в руки.

— Хорошо.

Я надеялась, что Нина подождёт меня у выхода или вообще снаружи. Но не тут-то было. Подруга терпеливо ждала, пока я зашнурую кроссовки, а затем, подхватив под локоть, повела вон. Я успела лишь обернуться, прежде чем Айван исчез из поля моего зрения.

Мы пошли через внутренний двор. Тот кишел студентами, многие из которых, не испугавшись пронизывающего ветра, обедали прямо на скамейках. А может, они всего-навсего пытались поймать последние относительно тёплые солнечные деньки?

— Может сначала переоденемся? — предложила я.

Однако Нина отрицательно замотала головой.

— Нужно поговорить.

Я не понимала, чем наша комната плоха для разговоров и уже хотела настоять, но потом передумала.

Подруга продолжала молчать, пока мы не набили подносы едой и не заняли стулья у самого отдалённого столика. Лишь когда я ткнула вилкой в салат, Нина наконец выдала:

— Ты с ума сошла?!

Я медленно пережевала огурец.

— Нет.

— Я же тебя предупреждала на его счёт.

Погодите, она отчитывала меня? Я резко опустила вилку на стол.

— Нет, Нина, ты всего лишь сказала держаться от него подальше. Не объяснив, почему и из-за чего. А я ведь неоднократно тебя об этом спрашивала. Но ты молчала.

К глазам девушки подступили слёзы. Мне сразу стало не по себе от своего резкого тона.

— Разве ты не поняла, что я не могу рассказать?

— А сейчас ты рассказать можешь? — немного мягче спросила я.

Нина покачала головой и всхлипнула.

— Он узнает, что я тебе рассказала, и тогда… тогда…

Моя ладонь накрыла трясущиеся пальцы подруги, а сама я постаралась заглянуть ей в глаза.

— Если ты не расскажешь, то я не смогу поверить тебе на слово.

— Ты можешь пообещать, что наш разговор останется между нами?

Такой простой и в тоже время сложный вопрос. Так легко было бы ответить «да» и заставить Нину говорить. Но я не хотела идти по лёгкому пути, потому что не хотела врать.

— Прости, но я не смогу дать тебе такого обещания. Но я могу дать слово, что это не выйдет дальше людей, которым я безоговорочно доверяю.

Я видела, как в голове Нины крутятся шестерёнки.

— А он входит в твой доверенный круг?

Я знала, какой ответ она хочет. Поэтому просто молчала. Но девушка и так всё поняла. Она резко выдернула руку.

— Ладно, будь по-твоему, — выпалила Нина. — Значит, ты успела за моей спиной подружиться с Каспаром?

— Успела и что? — мне не нравился упрёк в её голосе.

— А так ли ты хорошо знаешь своего нового друга?

— Полагаю, достаточно.

Все мои сомнения по поводу Айвана окончательно исчезли после вчерашней поездки в «Дом муз».

— То есть тебя совсем не волнует, что еще два месяца назад он встречался с Анабель Райсек?

Я изумлённо замерла.

— Я тебе не верю.

— Зачем мне врать? Тем более, об этом знают все, кто был на летних курсах. Спроси любого: Криса, Катю или Стефана. Они подтвердят.

Глаза Нины блестели, она ждала реакции.

— Хорошо. Допустим, это так. Ну подумаешь, Ана его бывшая. Что в этом ужасного?

— То, что за эти отношения её хотели исключить. Анабель, вроде как, очень любила его, точнее, до сих пор любит. Но её семья по меркам Каспаров не являлась достойной. Поэтому Наталья поставила Ану перед выбором: либо та расстаётся с Айваном, либо пока-пока Академия. А вместе с тем и мечта быть примой.

Я молчала, переваривая слова Нины.

— Наша милая ректор так сильно печётся о репутации семьи, что предпочитает устранять всех, кто портит воздух вокруг Айвана.

— Это какой-то бред.

Нина поджала губы.

— Тогда как ты объяснишь, что он ни с кем не общается? Ты ведь не могла не заметить, что все вокруг его избегают. Твой новый друг самый настоящий отшельник.

На этот раз я плотнее сомкнула челюсть. Отстранённость Айвана сразу бросилась мне в глаза, но я не могла найти ей объяснения. Парень ведь и вправду почти ни с кем не общался, кроме Люсинды, иногда Стефана и, с недавних пор, меня. По сравнению с его дружбой с Лотти, Зоей и Михаилом, это было почти ничто.

— Судя по тому, что Ана здесь, она его бросила, — тихо заметила я.

— Именно, — кивнула Нина.

Но это не объясняло ненависти, которую Нина, Кристофер, Саша и Денис испытывали к нему.

— Почему ты не могла рассказать раньше? — тихо спросила я.

Нина отвернулась к окну, собираясь с мыслями. Мне не хотелось на неё давить.

— У него есть на меня компромат, точнее, на меня и Криса, — не оборачиваясь, прошептала девушка.

Я терпеливо ждала, пока она переборет ком в горле.

— Ты знаешь, что я самая настоящая сплетница, — невесело хмыкнув, заметила Нина. — Летом мне это аукнулось. Когда я узнала, что собралась сделать Наталья… Мне хотелось всех предупредить. Я и не думала болтать ради веселья, это ведь совсем не весело. Мне лишь хотелось, чтобы все знали правду об Айване. Но он быстро понял, кто болтает громче всех.

— Что он сделал? — не сдержавшись, подтолкнула собеседницу я.

— Он? Да почти ничего. Это я идиотка. Похотливая идиотка.

По щеке Нины скатилась слеза, девушка уткнула лицо в ладони. Невольно у меня сжалось сердце.

— У нас с Крисом был секс, прямо в библиотеке. Это было поздним вечером. Тогда все уже ушли, до закрытия оставалось не больше часа, а мы сидели в обнимку на полу, среди дальних стеллажей. Мы думали, что нас никто не видел. Но Каспар был там. Он услышал, чем мы занимались.

— Он вас снял? — я в ужасе прикрыла рот ладонью.

Нина уставилась взглядом в стол.

— Зачем самому делать грязную работу, когда у тебя есть доступ ко всем камерам. Как оказалось, мы развлекались прямо под одной из них.

Девушка вздохнула.

— Каспар сказал, что если я продолжу болтать и чернить его репутацию, то видео мгновенно окажется на ютубе.

— Это же статья! — возмутилась я.

— А в чём проблема выставить его с третьего компьютера?

Я не знала, что на это ответить.

— Понимаешь, Лина, меня волнует не то, что все нас увидят. Подумаешь, озабоченная молодёжь. Нам ведь уже есть по восемнадцать. Куда хуже то, что нас исключат. Сначала выставят за дверь Академии, а потом из всего танцевального мира. Один скандал и прощай карьера.

— Ты уверена, что это не блеф?

Девушка покачала головой.

— Он показал мне его.

Я медленно сглотнула. В голове не укладывалось, что Айван на такое способен. Нина словно говорила о другом человеке.

— И поэтому я не могла тебе рассказать. Ты ведь только приехала и не знала всей этой истории. А если бы новенькая вдруг начала избегать Каспара и шарахаться от него, он бы точно всё понял.

Пока Нина рассказывала, я начала перекатывать оливки по тарелке. Аппетит пропал. Кажется, мне не хотелось даже кофе.

Лишь спустя минуту я подняла глаза на соседку и поняла, что она ждёт реакции.

— Я тебя услышала, — тихо произнесла я.

Девушка несколько секунд изучала меня. Её глаза успели высохнуть от слёз. Последние выдавали лишь еле заметные следы туши. Нина глубоко вздохнула, наконец поняв, что большего её от меня не добиться.

— Ладно, наверное, тебе нужно всё обдумать. Поэтому я пойду.

— Угу.

— Извини, что вот так всё на тебя вывалила. Но я не могла рассказать раньше, ты же понимаешь.

— Угу.

Честно? Я понимала и не понимала одновременно. Я и не знала, что думать.

Не получив более развёрнутого ответа, Нина подняла свой поднос и поспешила удалиться. Я же уставила в окно, пытаясь переварить всё услышанное.

Слова Нины снова и снова звучали в моей голове. Но я не верила в них. Если бы подруга рассказала мне всё как есть в самом начале нашего знакомства, то я наверняка бы купилась на эту байку. Купилась и смогла сыграть «неосведомлённость», чтобы обезопасить её и Криса. Так почему Ветрова тянула до последнего? А если бы я всё-таки послушалась и стала бы держаться от Айвана подальше, рассказала бы она мне тогда?

Я не верила, что ректор исключает учеников по своей прихоти. Я не верила, что Айван способен на шантаж. А может, я просто не хотела верить? Может, всё дело в том, что я, пора уже было это признать, по уши втрескалась в Айвана Каспара? И мне не хотелось, чтобы образ парня, к которому у меня возникли чувства, разбился.

— Ты чего такая хмурая? Что-то случилось? И почему ты сидишь здесь?

Кира. Подруга поставила поднос и присела на место, которое совсем недавно занимала Нина.

— Ты одна? — вместо ответа с моих уст слетел вопрос.

Девушка закивала.

— Мила отшила меня и пошла на обед с Виленом.

Эти новости заставили меня нахмуриться еще сильнее. Я не была против их общения, но в последнее время я чувствовала, как Мила отдаляется. Словно Вилен постепенно вытеснял нас из её жизни.

— Так что случилось? — вернула меня к реальности подруга.

— Всё так очевидно? — жалобно произнесла я.

Кира скрестила руки и посмотрела на меня, как на наивного ребёнка.

Сдавшись, я глубоко вздохнула и пересказала ей всё, что только что услышала от Нины.

— Как-то это всё странно, — заметила брюнетка, когда я закончила. — Она могла рассказать раньше.

С моих губ сорвался облегчённый вздох.

— Я тоже сразу об этом подумала!

— И её слова о Наталье и том, что та якобы угрожала Анабель, скорее похожи на сценарий турецкого сериала.

— Знаю. И я бы сразу ей не поверила, только…

— Только что?

Я закусила губу.

— Как тогда объяснить то, что он одиночка? Он не общается с группой, предпочитает сидеть один. Он даже живёт без соседа.

— Я тоже живу без соседа. Возможно, это просто совпадение. Ты ведь как-то рассказывала, что он занимался здесь еще в том году и его даже хотели взять на партию принца в Зимнем спектакле. Наверняка Айвана поселили отдельно, потому что он еще не был студентом.

В словах Киры была логика. Но вопросы от этого не убавлялись, а только росли.

— О чём ты думаешь?

— Думаю, что нужно спросить Айвана напрямую.

Девушка многозначительно изогнула строго очерченную бровь. Это было единственным проявлением её эмоций.

— А не боишься, что слова Ветровой окажутся правдой?

— Боюсь. Но я очень в этом сомневаюсь и готова рискнуть.

— Это смело.

Я с благодарностью посмотрела на подругу.

— Хорошо, что я тебя встретила. У меня все мысли встали на место. Ты очень помогла.

На это Кира лишь отмахнулась и сделала глоток из чашки.

— Ерунда.

— Нет, правда. Ты помогла понять, что во мне говорят не только чувства, но и логика.

Девушка мгновенно приняла театральную позу.

— Здравый смысл Киры О'Хайя к вашим услугам.

Я улыбнулась. Впервые за этот дурацкий обед я улыбнулась.

Решиться на разговор было легко. Начать его — отнюдь. На вечерней репетиции я была просто отвратительна. Всё потому, что все мысли занимали не движения, а слова Нины.

План в моей голове предполагал, что я перейду к сути сразу. Но стоило мне переступить порог репетиционного зала, стоило увидеть загоревшийся взгляд Айвана, и все мысли как ветром сдуло.

— Так стоп, — терпение Айвана лопнуло, после очередной глупой ошибки.

Парень героически держался целых сорок минут.

— Лина, посмотри на меня, — нехотя, но я послушалась — скажи, чем забита твоя голова?

Он не злился, просто чувствовал, что мои мысли витают далеко отсюда. Смутившись, я отвернулась и посмотрела себе под ноги, не зная как подобрать объяснение.

— Это из-за Нины, да? — догадался он. — Что она тебе сказала?

Я начинала ненавидеть себя за свои сомнения, Айван этого не заслуживал.

— Она много чего сказала, — наконец ответила я, присаживаясь на ступеньку возле зеркала.

Айван предпочёл остаться на расстоянии.

— Например?

— Например, что ты встречался с Анабель.

Наши взгляды встретились.

— Тебя это волнует? Если хочешь знать…

— Меня не это волнует, — перебила я.

Не знаю, мои ли слова, выражение лица или интонация переменили настроение Айвана. Но он явно почувствовал моё смятение. Парень медленно расправил плечи и поднял голову. В этот момент он был похож на льва, встающего в гордую позу. И при этом: ни крупицы волнения или страха в глазах, лишь спокойствие.

— Спрашивай обо всём, что хочешь. Обещаю отвечать честно.

Я на миг опешила от такой прямолинейности. Думала, он разозлится или вообще пошлёт меня куда подальше.

— А тебя это не обижает? Что у меня есть вопросы?

Айван пожал плечами.

— Ну, я не самый открытый человек на свете. Но и скрывать мне нечего. Так что вперёд, я не кусаюсь.

С его губ слетел короткий смешок. «И всё-таки он волнуется» — подумала я, стараясь не засматриваться на парня.

— Ладно, — вздохнув, я расправила на шортах невидимые складки. — Это правда? Что ты встречался с Анабель?

— Да.

Так. Ладно. Допустим.

— Это правда, что её хотели исключить из-за вашей близости?

А вот этого Айван никак не ожидал, с его лица мгновенно слетела маска спокойствия.

— Что? Нет.

— То есть твоя тётя не угрожала Анабель отчислением, если та тебя не бросит?

Айван нахмурился.

— Во-первых, мы встречались еще до нашего поступления. Так что отчислить Анабель могли лишь с курсов, но никак не из Академии. А во-вторых, она меня не бросала.

Это было сказано так отчётливо, что у меня невольно перехватило дыхание. Чего скрывать, я немного слукавила, говоря, что меня не волнуют его отношения с Анабель. Так что стоило мне услышать «во-вторых», как сердце радостно подпрыгнуло. Пытаясь не выдать своего облегчения, я задала следующий вопрос.

— Что тогда произошло?

— Нам было неинтересно вместе. Было лето. Ана всё время хотела гулять, я хотел танцевать. Мои чувства были не настолько сильными, чтобы я отказался от своей жизни ради её удовольствия. Когда я это понял, то предложил Анабель разойтись. Она, — парень задумался — она восприняла это немного сложнее, чем я.

Вот так просто. Ни скандалов, ни шантажа. Версии Нины и Айвана отличались, это еще больше подстёгивало меня продолжать задавать вопросы. Я закусила губу, обдумывая следующую фразу.

— Айван, я знаю, что дала слова не заикаться о том, что произошло между тобой и Кристофером, пока ты сам не захочешь…

— Я хочу, — внезапно перебил парень — точнее, я могу тебе рассказать. Если тебе важно знать.

— Пожалуйста, — попросила я.

Айван секунду над чем-то раздумывал, но потом, подошёл ближе и сел рядом. Такое естественное движение, но всё внутри меня напряглось. Кажется, я на расстоянии могла почувствовать, исходящее от Айвана тепло. Когда друг заговорил, его взгляд был направлен прямо на меня.

— У меня нет прямого конфликта с Кристофером, — его слова заставили меня отвлечься от романтичных мыслей и удивлённо вскинуть брови. — Да, знаю, кажется совсем наоборот, но на самом деле это всё напрямую связано с Анабель. Как я уже сказал, она восприняла наше расставание куда сложнее. Ана… она девушка из особенной семьи, они с Люс с детства привыкли получать всё, что пожелают. Но если Люсинда уже успела познать отказы и поражения, то Анабель не была к этому готова.

Я задумалась, вспоминая всё, что слышала о сёстрах.

— Я думала, Ана в этом смысле более подкована. Не хочу так говорить, но я слышала, будто она всё детство была в тени сестры.

Айван неопределённо покачал головой.

— В танцах возможно. Но не во всём остальном. Анабель всегда была любимой дочерью и внучкой.

— А потом ты стал первой игрушкой, которая ей не досталась… — вздохнула я.

С губ парня слетел грустный смешок.

— В том то и дело, что досталась. Правда игрушка быстро передумала, — Айван откинулся на спину, скрестив руки на груди, от чего мышцы на плечах напряглись. — Анабель очень важна её репутация, не только как танцовщицы, но и как человека. Поэтому, утешения ради, она решила перевернуть наше расставание и распустить слух, будто бы это она меня бросила. Якобы потому, что я ужасный человек, мучитель и абьюзер, и так далее по списку.

С каждым произнесённым им словом, моё лицо мрачнело всё больше. Кажется, я погорячилась с выводом, насчёт отсутствия интриг.

— Утешения ради? — не сдержавшись, вспылила я. — Да это месть чистой воды. Не могу поверить, что она до такого опустилась.

— Ну «месть» очень громкое слово, — протянул друг. — Думаю, ей простобыло больно.

Судя по выражению лица Айвана, он и сам не особо в это верил.

— Выходит, быть брошенной портило её репутацию, а распространение очерняющих слухов нет? — удивилась я. — В этом же нет никакой логики.

— А вот здесь, — вздохнул Айван — в игру вступает наша общая подруга и главная сплетница академии — Нина Ветрова.

Несмотря на то, что сегодня Нина самолично призналась мне в том, что распространяла про Айвана грязные слухи, у меня всё равно отвисла челюсть. Но куда больше меня удивили другие его слова.

— Что значит, «наша общая подруга»?

Губы Айвана изогнулись в усмешке.

— А ты думала, что единственная водишь с ней дружбу?

Я несколько раз моргнула. Погодите, что? Нина и Айван? Друзья? Не она ли, часом, просила меня в начале года держаться от него подальше?

— Я думала, вы друг друга ненавидите, — честно призналась я.

— На самом деле, еще в середине лета мы были отличными друзьями: я, Нина и Анабель.

Обалдеть! Я точно не сплю?!

— С Ветровой мы сдружились в первый день, когда она приехала навестить Кристофера, — продолжил Айван. — Но когда мы с Аной расстались, дружба тоже дала трещину. Мне было всё равно, но Анабель поставила Нину перед выбором: либо она, либо я.

Казалось, мой мозг сейчас взорвётся.

— И она выбрала Анабель? — предположение слетело с губ.

— Нет, Лина, она выбрала меня. Но Анабель же никогда не проигрывает. Она проследила за Ниной и Кристофером, дождалась особо компрометирующего момента и засняла всё на камеру. Оставалось лишь сделать последний ход.

— И она заставила Нину распространять слухи? Шантажируя её?

— Бинго.

Кира была права. Это чёртов турецкий сериал. Я потёрла виски, но это не помогло. Не выдержав, я вскочила на ноги и стала расхаживать взад вперёд.

— Это всё равно не объясняет, почему Кристофер тебя ненавидит.

Айван посмотрел на меня так, будто ответ лежал на поверхности.

— Он винит во всём меня. Крису кажется, что если бы я не бросил Анабель, то ей бы не пришло в голову заманить Нину шантажом.

— Великие силы, какая чепуха.

Собеседник подал плечами.

— Ему так не кажется.

История Айвана была такой насыщенной и полной безумных фактов, что мне казалось, будто голова вот-вот лопнет. Его история была одновременно похожей и непохожей на ту, что рассказала Нина. И легче от этого не становилось.

— То есть, по-твоему, Нина ни в чём не виновата? — наконец спросила я.

Мне было важно знать его мнение. Ведь соседка мне нравилась. Нина была весёлой и внимательной, да, немного скрытной, но ведь и я не была полностью откровенной. Мне бы очень хотелось верить, что Нина Ветрова — не более чем заложница обстоятельств.

— Думаю, что она хороший человек, ставший жертвой кого-то более влиятельного, — ответил Айван. — Нина очень открытая и искренняя, даже чересчур. У неё что на уме, то и на языке. Это её и подвело. Но, — парень задумался — почему ты спрашиваешь?

Кажется, истории о прошлом остались в прошлом. Айван хотел знать, что об этом всём думаю я. Мои пальцы потянулись к волосам, чтобы заправить прядь за ухо. Парень ловил каждое моё движение.

— Она сказала, что её шантажировал ты.

Лицо друга сначала исказило лёгкое удивление, но затем он вновь взял себя в руки.

— Ты поверила?

— Нет, — покачала головой я. — Может мы знакомы совсем немного, но я вижу тебя настоящего и знаю, что ты на такое не способен. Ты хороший человек, Айван.

Айван наградил меня долгим взглядом. Так он смотрел на меня вчера: в машине, в театре, и после того короткого поцелуя на парковке. От воспоминаний у меня по спине побежали мурашки. Он словно касался меня на расстоянии.

— Ну вот, — его лицо озарила озорная улыбка — а мне говорили, что девушкам нравятся плохие парни.

Я на миг опешила, но затем весело засмеялась, благодаря Айвана и всю вселенную за эту перемену. Одна фраза, и всё напряжение от разговора растаяло в воздухе. А с моих плеч словно свалился тяжкий груз. Покачав головой, я решила подыграть. Мне ведь так нравилось флиртовать с ним.

— Тебе не соврали.

Услышав мои слова, Айван замер, в глазах заплясали чёртики.

— Выходит, чтобы понравится тебе, мне нужно совершить что-нибудь плохое? — чуть хрипло спросил он.

Его голос заставил мою кровь бежать быстрее. А взгляд был настолько пронизывающим, что, не выдержав, я смущённо опустила глаза, чувствуя, как к лицу приливает румянец. Но это лишь подстегнуло парня. Он рывком поднялся со ступеньки.

— Умоляю, Лина, не заставляй меня гадать. Я и так мучился мыслями о тебе всю ночь.

Слова Айвана заставили моё сердце пропустить удар. Кожу слегка закололо. Парень крался, словно хищник. Это заставило меня игриво попятиться в противоположную сторону, пока я, в итоге, не уперлась спиной в танцевальный станок.

— А может, всё, что я сейчас тебе рассказал — неправда. И на самом деле я являюсь злодеем и мучителем.

— Я в это не верю, — наконец произнесла я.

А Айван тем временем оказался совсем близко. Он медленно опустил одну руку на станок, затем другую, отрезая мне пути к отступлению. Однажды мы уже были в похожей ситуации, но казалось, это произошло в прошлой жизни.

— Да ладно, — соблазнительная улыбка Айвана перетянула на себя всё моё внимание. — Скажи, ты хоть на миг ей поверила?

— Ни на секунду, — прошептала я.

Айван склонился надо мной, сокращая расстояние между нашими лицами до считанных сантиметров.

— Выходит, у меня не было шансов, — прошептал он.

Внутри меня всё горело. Сердце стучало как сумасшедшее, и всё, о чём я могла думать, это губы Айвана, его горящие глаза и пьянящая близость.

И всё же… Я быстро накрыла его рот своим пальцем.

— Если ты меня сейчас поцелуешь, репетиции придёт конец. Я не смогу думать о танцах.

Айван быстро опустил мою руку.

— Не говори ерунды, — на одном дыхании прошептал он, прежде чем накрыть мои губы поцелуем.

У меня не осталось отговорок. Я мгновенно ответила на поцелуй, притягивая парня ближе. Это было похоже на взорвавшийся сноп искр, меня будто обуяло настоящее пламя. Движения Айвана не были осторожными, и это еще больше меня распаляло. Парень быстро присел и, обхватив мои бёдра руками, поднял в воздух. Я мгновенно обхватила ими его спину. Айван еле заметно вздрогнул и поцеловал меня с удвоенной силой. Мои пальцы скользнули ему в волосы. Кажется, я забыла, как дышать и как думать. И была невероятно счастлива от этого.

Айван еще раз приподнял меня. На этот раз, чтобы посадить на станок. Теперь я оказалась почти на голову выше его, но от этого поцелуи стали еще слаще. Мне потребовалась не одна секунда, чтобы прервать их. В противном случае я бы просто-напросто задохнулась.

Я медленно подняла взгляд на Айвана. Его глаза безумно блестели, губы раскраснелись, а широкие плечи и грудь быстро вздымались и опускались. Но в целом он выглядел очень довольным собой.

Уголок моих губ приподнялся в полуулыбке.

— Что ты наделал. Теперь придётся отменять тренировку, ведь все мои мысли будут не о движениях, а о твоих губах. Я же предупредила.

Парень весело улыбнулся и нежно провёл пальцами по моей щеке.

— Ну мне это только на руку, — признался он.

— Коварный соблазнитель, — поддразнила я, обвивая его шею руками.

— Нет, Лина, это ты соблазнительница, — возразил Айван. — Ты бы знала, сколько раз я воображал этот момент.

— Не меньше, чем я, — призналась я и на этот раз первая прижалась губами к его губам.