Равен

Глава 21

Если до этого мне казалось, что театр полупустой, то сейчас я убедилась в обратном. Мы пробрались за кулисы, и здесь — в царстве костюмерных и гримёрных зон — кипела бурная жизнь.

— Горожане, вы должны быть в костюмах через десять минут, иначе я за себя не ручаюсь! — звонкий голос пронёсся у всех над головами.

Айван ловко лавировал между туалетными столиками, освещёнными яркими лампочками и заваленными многочисленными баночками с гримом. В воздухе стоял знакомый мне запах гуаши, лака для волос и антистатика. А от количества ярких костюмов и не менее ярких лиц перехватывало дыхание. Я словно оказалась в стране чудес!

— Лотти, — окликнул Айван.

— Что на… — зазвучал ответ, но он оборвался, когда девушка увидела моего спутника. — Каспар! Глазам не верю!

А через секунду она бросилась ему на шею. Парень мигом выпустил мою ладонь, чтобы ответить на объятие.

— Привет, малышка, — просиял он.

Лишь когда их руки разомкнулись, я смогла внимательнее разглядеть девушку. Лотти оказалась миниатюрной брюнеткой. Она была одета в накрахмаленную белую рубашку, серый приталенный жилет и такие же серые брюки. На шее девушки болтался приспущенный галстук, а её кудрявые волосы до плеч венчала стильная кепка в стиле «Острых козырьков».

— Кто твоя подружка? — спросила Лотти, одарив меня придирчивым взглядом.

— Её зовут Лина, — Айван легонько подтолкнул меня вперёд. — Лина, это моя давняя подруга Шарлотта.

Шарлотта мгновенно скривилась, но затем протянула мне руку.

— Умоляю, называй меня Лотти, то, что моя бабушка была англичанкой, еще не значит, что мне тоже нужно носить столь чопорное имя.

Я ответила на рукопожатие.

— Приятно познакомиться, Лотти.

— И мне, — подмигнула та. — Вы пришли на премьеру?

— Нет, просто проходили мимо, — съязвил Айван. — Почему все задают столь глупый вопрос?

Я согласно хмыкнула.

— Потому что кто-то сказал, что уезжает на эти дни.

Айван как ни в чём не бывало пожал плечами.

— Планы могут меняться.

Лотти даже притворяться не стала, что поверила ему.

— Наглый врун, — она ткнула пальцем парню в грудь.

В ответ тот показал ей язык, чем заставил меня весело рассмеяться.

— Вы как дети!

— Годы идут, но ничего не меняется, — согласился Айван.

Лотти покачала головой, хотя с её лица не сходила счастливая улыбка.

— Если вы пришли на премьеру, то почему ты в джинсах? — внимание девушки вновь вернулось ко мне.

Я неловко осмотрела собственный наряд, казавшийся мне сногсшибательным какие-то два часа назад. Да уж, если бы Айван сразу сказал, что мы пойдём в театр, то я бы надела что-то более презентабельное.

— Он сказал мне надеть то, в чём я обычно иду гулять, — кивнула в сторону парня я.

— Ты что?! — визг Лотти был слышен на весь павильон.

Айван переводил недоумённый взгляд с меня на свою подругу и обратно.

— А что такого? Это же всего лишь премьера, а не день рождения. Зачем наряжаться? Я вот обычно хожу в джинсах…

Лотти даже слушать его не стала, она властно вскинула ладонь, призывая его замолчать.

— Мужчины, — только вздохнула она, а затем, схватив меня за руку, потянула за собой, пока не толкнула за одну из полупрозрачных ширм. — Сейчас мы всё исправим!

Я снова рассмеялась.

— Это совсем не обязательно, Лотти, — попыталась выйти из-за ширмы я, но девушка толкнула меня обратно, прямо в облако розовый перьев.

— Еще как обязательно! Я здесь главная по костюмам. Не обижай меня. Позволь над собой поколдовать.

Из-за ширмы послышался тихий смех Айвана.

— Я бы на твоём месте с ней не спорил.

Не успела я ответить, как перед носом оказалась вешалка, на которой висел невероятный водопад — смесь белого, голубого и лавандового шифона. Платье самой настоящей примы.

— Возьми-ка это!

— Ты с ума сошла?! — не сдержавшись, вспыхнула я. — Хочешь, чтобы я боялась дышать, сидеть и вообще как-либо двигаться?

Кепка Лотти показалась раньше, чем она сама. Но когда наши взгляды встретились, я умолкла.

— Как я уже сказала, здесь я главная по костюмам, так что если захочу — могу дать тебе хоть платье Марии Антуанетты, — спорить с Шарлоттой казалось глупым. — Ну хотя бы примерь его, — смягчилась девушка.

— Ладно, — выдохнула я.

Лотти весело хлопнула в ладоши и скрылась за рядами шелка. Пока я избавлялась от своей одежды и пыталась кое-как разобраться в многочисленных слоях, выяснилось, что платье было в пол и куда откровеннее, чем могло показаться изначально. Задрапированный сиреневыми слоями лиф был похож на лепестки цветка, от ложбинки между грудями до низа живота его украшали камни, пайетки и бисер, они были разбросаны спонтанно, словно звёзды на небе. И создавали ощущение, будто кроме этих блёсток на тебе ничего нет.

Передняя юбка оказалась и вовсе прозрачной. В один слой белого шифона она открывала мои не самые загорелые ноги. А вот остальная ткань образовывала толстый слой льющегося со спины шлейфа. И то и другое украшали такие же «звёзды», как и лиф, но куда более редкие, а еще белое кружево. Это было платье феи или принцессы, похожее на ожившую мечту.

Пока я переодевалась, мой слух улавливал отдельные слова из разговора Айвана и Лотти, но связать их в полноценную историю мне так и не удалось. Но когда я закончила, ребята, словно почувствовав это, тоже перестали говорить. Я крепко сжала кулаки и сделала глубокий вдох, а затем… шагнула наружу.

В эту секунду время будто бы замедлилось. Или же это произошло, когда Айван повернул голову в мою сторону и замер, словно это платье его околдовало? Его взгляд остановился на моём лице, а затем медленно, очень-очень медленно, заскользил вниз. По груди, по талии и, особенно, по ногам. А когда Айван вновь посмотрел мне в глаза, в них читалось… О великие силы! Это было восхищение, а еще вожделение, и обещание. Ни первое, ни второе, ни третье парень даже не пытался скрыть. Я почувствовала, как под этим взглядом закипает кровь. Кажется, еще чуть-чуть и я вспыхну, как спичка.

— О-бал-деть! — по слогам произнесла Лотти. — Обалдеть! Выглядишь невинно, но в тоже время…

— Притягательно, — нашёлся Айван.

Я медленно сглотнула. Лотти перевела свой взгляд на него, потом вновь повернулась ко мне.

— Именно. Невинно и притягательно. «Сон в летнюю ночь» наяву.

Усилием воли, я перевела взгляд на Шарлотту.

— Спасибо! Оно просто невероятное, но Лотти, я ведь и вправду не смогу в нём ходить. Оно слишком длинное, и слишком пышное. Этот подол идеально подходит для сцены, но как только я выйду в холл, на него будут наступать все, кому не лень. А мне бы не хотелось испортить столь чудесное…

— Прекрати, — перебила девушка. — Я тебя поняла.

Она повернулась к одной из стоек с костюмами и начала новые поиски. В этот момент я вновь взглянула на Айвана, его взгляд был направлен на мои ноги. Словно почувствовав, что на него смотрят, он вскинул голову, а затем приподнял уголок рта в лукавой улыбке.

— Тогда примерь вот это.

На этот раз платье было коротким, а еще не светлым, а наоборот: чёрно-красным. У него были широкие расклешенные рукава, но при этом — оголённые плечи. Талия выглядела узкой благодаря шнуровке от груди до живота, что создавало эффект самого настоящего корсета. Юбка свободно спадала с бёдер. Она состояла из множества отрезов выше колена, одни были красными, другие черными. Наверное, что-то подобное носили на бальных танцах. Хотя мне платье напоминало безумную смесь Эсмеральды и блио двенадцатого века.

— Я боюсь представить, для какой постановки был создан этот наряд, — объявила я, выходя к ребятам.

На этот раз даже Лотти потеряла дар речи. Впрочем, совсем ненадолго.

— Ты была права, то платье никуда не годилось, — в лоб заявила она.

Я смущённо посмотрела в пол, стараясь избегать прямого взгляда Айвана. У меня по-прежнему подкашивались ноги, стоило вспомнить, как он посмотрел на меня в первый раз. Боюсь, второго раза я просто не переживу.

— Я совсем не это сказала, — засмеялась я, обращаясь к девушке.

— Не важно, это платье — идеально. И твои сапожки, и волосы, и даже эти серёжки — всё так классно к нему подходит! Ты просто обязана пойти на балет в нём! Особенно учитывая, что времени на дальнейшие переодевания у тебя не осталось.

-

Премьера прошла даже лучше, чем все предполагали. В конце зал аплодировал стоя, а артистов звали так громко, что им пришлось выйти на третий поклон. Весь спектакль мы с Айваном просидели в специальной ложе, в которую, как сказал друг, допускаются только друзья и родные труппы.

Я не знала, благодаря везению или же дружеским связям Каспара, мы оказались в первом ряду балкончика. И так вышло, что я сидела первой, зажатая между стеной и Айваном. Не то что бы я возражала, но… Если честно, первую половину представления я могла думать лишь о его руке, лежащей возле моего колена, о его запахе, медленно сводящем меня с ума и тихих комментариях, которые парень шептал мне на ухо.

Но прошло некоторое время, и я поймала себя на том, что увлечена постановкой. Михаил оказался очень харизматичным на сцене, а Зоя, несмотря на мягкую внешность, была самой настоящей роковой красавицей. Особая порция моего восхищения досталась и кордебалету. Они не были фоном, как это бывает в классическом балете, они были уникальными, характерными. Во многом благодаря неповторимым костюмам.

— Их всех одевала Лотти? — восхищение шепотом сорвалось с моих губ.

— Да, — также тихо подтвердил Айван. — Она очень талантлива.

— Это точно!

Но больше всего меня покорила сама хореография. Я впервые увидела спектакль, где балет грамотно переплетается с современным танцем. И хотя данная задумка была отнюдь не новой, она всё равно покорила меня своей органичностью. Возможно, потому что я увидела её вживую, а не в голливудском кино.

Когда представление подошло к концу, у меня глаза были на мокром месте от восхищения. Мне так хотелось сохранить это мгновение навсегда: это невероятное шоу, полутьма, я в красивом платье, полная вдохновения, и Айван, Айван рядом.

Мы продолжали сидеть на местах, даже когда кулисы закрылись окончательно, а ложа опустела. Лишь тогда я поняла, что пора возвращаться. Но перед этим… Я медленно повернула голову в сторону Айвана. Он наблюдал за мной, сев вполоборота.

— Спасибо, что привёл меня сюда.

От избытка чувств, я потянулась к его ладони и коснулась его пальцев своими. Погладила их, затем в обратном направлении, затем еще раз и еще. Наконец, парень не выдержал, и крепко переплёл их, словно этим движением привязал меня к себе. А мы ведь не первый раз держались за руки сегодня. Но в первый вот так… Глаза в глаза, нос к носу, губы к губам. Губам…

Я медленно перевела взгляд с глаз парня на его губы. Интересно, а я и не замечала, что они такие полные. А может, они еще и мягкие? Наверняка. Может проверить?

Пока я размышляла, чем мне лучше проверить: пальцами или губами, Айван откашлялся.

— Наверное, нам пора, — тихо скомандовал он, разрушая всю интимность момента.

Я нехотя рассоединила наши руки и поднялась. Спутник последовал моему примеру. Но когда он подставил локоть, чтобы я могла на него опереться, всё внутри меня готово было поклясться, что он тоже смотрел на мои губы.

-

На самом деле, была еще одна причина, по которой мне не хотелось вставать с того дурацкого кресла: это означало, что наш вечер подходит к концу. Я думала, что мне удастся развеяться с Айваном, но он взял и перенёс меня на другую планету. Вот так просто. И мне впервые не хотелось возвращаться в свою собственную жизнь.

— Вы просто сумасшедшие! — крикнул Айван ребятам, стоило нам пробраться обратно за кулисы.

— Тебе понравилось? — широко улыбнулась Зоя. — Михаил, слышал, ему понравилось!

— Ну разумеется ему понравилось, — покачал головой парень, который танцевал Мастера.

Из красочной программки, которую Айван купил для меня на память, я узнала, что его зовут Рей Кабальеро. Это же подтверждал сильный акцент.

— А что думает Лина? — обратился ко мне Михаил.

Я на мгновение растерялась, чувствуя себя посторонней в этом безумном обществе.

— Я в восторге! Никогда не видела ничего подобного!

В ответ послышался одобрительный смех и довольные комментарии, которые я не сумела разобрать.

— Мы идём праздновать, вы с нами? — предложила Лотти.

Решение по поводу нашего вечера всецело лежало на Айване, так что я не сразу поняла, что девушка обращается ко мне.

— Я… я не знаю. Как скажет Айван.

Она приподняла одну бровь.

— А ты сама-то чего хочешь?

— Я бы с удовольствием.

Только-только я подумала, как не хочу уходить, так мне выпал шанс остаться. Это ли не проказа судьбы? Кажется, Лотти удовлетворил мой ответ.

— Тогда решено.

— Но, мне нужно переодеться. Я… — я запнулась — это платье…

— Это не обязательно, — отмахнулась девушка. — Можешь пока оставить его себе и вернуть в следующий раз. Ну или оставить у Айвана, а он отдаст.

Меня так сильно удивило её предложение оставить платье на вечер, что до меня не сразу дошёл смысл её последних слов.

— Оставить у Айвана? В смысле занести ему?

Шарлотта одарила меня снисходительной улыбкой.

— Нет, глупышка, оставить у Айвана, когда он снимет его с тебя собственными руками.

Что? ЧТО?!

Вот теперь я всё поняла.

У меня пропал дар речи.

Великие силы, если до этого я краснела, то сейчас, наверное, стала пунцовой с головы до пят.

— У нас не тот тип отношений, — наконец произнесла я.

Лотти выглядела искренне удивлённой. Она обернулась на Айвана, который в этот самый момент разговаривал с Реем.

— Ты уверена? Он так на тебя смотрит… особенно когда ты переодевалась, Айван глаз не мог от ширмы отвести. Впрочем, это неважно, — она обернулась на меня. — Ведь жизнь тем и хороша, что может меняться. Не так ли? Поэтому мой тебе совет: не упусти момент. Айван отличный парень.

На этом девушка отвернулась, словно поставила жирную точку, и пошла всех поторапливать. Но каждое произнесённое ею слово очень чётко отпечаталось в памяти, продолжая время от времени звучать эхом.

Айван не возражал насчёт ужина, даже сам хотел предложить мне пойти с ребятами. Угробив на сборы около пятнадцати минут, мы отправились в ресторанчик неподалёку. Дождь прекратился, так что навстречу индийской кухне мы шли прямо под оранжевыми лучами заката.

Компания у нас была совсем небольшая: мы с Айваном, Михаил, Зоя, Рей, Лотти и её девушка — Надя. Я даже удивилась, что ребята больше никого не пригласили, но и не возражала этому. Провести вечер в обществе новых друзей было очень интересно, особенно, когда ты мог удержать в памяти все их имена.

Оказалось, что ресторан находится буквально за углом и столик ребята забронировали заранее. Не прошло и получаса, как его поверхность заполнило множество тарелок, а яркий запах специй начал кружить всем голову.

— Да уж, легенды об аппетите танцоров правдивы, — заметила Надя.

Она, как и Лотти, не была танцовщицей, но работала с ними в качестве гримёра.

— Я сегодня не выступал, но всё равно ужасно голоден, — усмехнулся Айван.

Я согласно промычала, жуя рис.

— А мог бы и выступать, — как бы невзначай заметила Зоя.

Вилки мгновенно замерли в воздухе.

— Зоя… — протянул Михаил — Мы же договаривались больше об этом не говорить.

К моему удивлению, эти двое оказались парой. Никогда бы не подумала, глядя на поведение Зои в «Доме муз». Но сейчас, за пределами театра, девушка сидела практически на коленях Михаила.

— Мы договаривались, потому что он сказал, что будет в отъезде.

Внешне Айван выглядел абсолютно спокойным, однако… Я искоса посмотрела вниз, где его руки крепко впились в ножки стула.

— Так и планировалось, — медленно заметил он — но планы изменились.

— Хочешь сказать, что это не было запланировано заранее? — девушка показала на него вилкой.

— Я хоть раз тебе врал? — слова прозвучали резче, чем ему явно хотелось.

— Никогда, но…

— Зоя хватит, — оборвала подругу Лотти. — Мы пришли сюда праздновать, а не ругаться. Лично я очень рада, что Айван смог присутствовать на премьере, да еще и познакомил нас всех с Линой, — она обернулась ко мне. — Ты мне нравишься. И я надеюсь, что это не последняя наша встреча.

— Я тоже на это надеюсь, — улыбнувшись, ответила я.

— Тогда предлагаю поднять бокалы за новые крутые знакомства, — закончила она.

Остальные, как по мановению волшебной палочки, подхватили тост. Громко чокнувшись, мы вновь набросились на еду и напитки. У кого-то последние были крепче, чем у других. Мы с Айваном оказались на стороне клюквенного морса. Казалось, все забыли о словах Зои, но меня захватило любопытство. Хотелось скорее расспросить обо всём Айвана, но делать это при всех было бы ужасно глупо. Впрочем, я готова была подождать. А сейчас нужно было увести разговор в другое русло.

— Слушай, а ты случайно не родственник Вацлава Нижинского? — обратилась к Михаилу я, вспомнив, почему его фамилия показалась мне такой знакомой. Вацлав был известным артистом и хореографом и даже в своё время работал с Дягилевым.

— Ну да, — улыбнулся парень. — Он мой прадед.

Слова прозвучали с такой небрежностью, словно Михаил комментировал погоду, а не признавался в том, что его прадед — легенда. Возможно, на то был и расчёт. Я чуть не подавилась.

— Ты шутишь? — выпучив глаза, уточнила я.

Михаил рассмеялся.

— Нисколько.

А затем его смех подхватили ребята и, наконец, я сама.

Потом Зоя и Рей начали расспрашивать меня про Академию. К сожалению, я не смогла дать им того, чего они прежде не узнали от Айвана. Но их очень зацепила моя история поступления. Всем хотелось узнать мельчайшие подробности первого конкурса стипендиатов РАИ, ведь, хоть присутствующие уже вышли из возраста студентов, они многое слышали и о Наталье Каспар, и о Хелене Дамески. А Офелия, как выяснилось, когда-то была сокурсницей Рея. Уважение, с которым присутствующие относились к Академии, вызывало радость, словно я лично получила одобрение от ребят старше.

Правда вряд ли они ожидали услышать про дурдом, творящийся за кулисами конкурса под финал. Когда я произнесла словосочетание «порезанное платье» даже Айван замер.

— Кто-то порезал тебе платье? — недоверчиво переспросил он.

Спустя столько месяцев я перестала принимать эту историю близко к сердцу.

— Они хотели отомстить моей подруге, тем самым наказав меня.

Михаил тихо выругался.

— И как же ты выступила? — глаза Лотти были похожи на блюдца.

— Другая моя подруга занимается дизайном, она прямо на мне штопала дырки и отрезала лишние лоскуты, пока Мила выигрывала время на сцене. Я до сих пор не могу спокойно вспоминать об этом, потому что ради меня она рассказала всем свой секрет.

— Никто не знал, что она поёт? — вскинула брови Зоя.

Я покачала головой.

— Только я и её парень — Алек.

— Обалдеть.

— И сейчас она учится в Академии? — удивился Рей.

— Да, — мягкая улыбка озарила моё лицо. — Её пригласила София Дамрош. Всё закончилось хорошо.

Ребята остались довольны моим ответом.

— Так значит, та весёлая блондинка, с которой ты всё время ходишь это Мила Арден? — спросил Айван.

— Угу.

— Знаешь её? — спросил у Айвана Михаил.

— Мы не знакомы, но я хорошо запомнил её после футбольного матча, на участие в котором меня подбила Лина. Они с подругой пришли на него в форме болельщиц.

Вот этого я точно не ожидала услышать.

— Ты и футбол?

— Лина подбила?

— Что?!

Вопросы посыпались с удвоенной силой. Мои новые друзья требовали всё больше подробностей, удивляясь, как безумно проходит наша жизнь в Равене. «Не то слово» — мысленно произнесла я, прежде чем начала рассказывать новую историю.

Ужин прошёл классно. В нём всего было много: вкусной еды, громкой музыки, звонкого смеха и захватывающих историй. Но я поняла, что время Золушки истекает, когда за окнами загорелись первые фонари. Мне очень хотелось остаться с ребятами подольше, даже казалось, что я готова слушать их до рассвета. Но у Айвана были другие планы. Ведь, в отличие от меня, он соблюдал правила Академии, и в частности — комендантский час. Во время прощания мы взяли друг с друга обещания встречаться чаще. И мне искренне хотелось сдержать слово.

— А ты им понравилась, — заметил Айван, когда машина несла нас обратно в Равен.

— Они мне тоже, — улыбка расплылась на моём лице.

— Это я заметил. Даже подумал, что мне придётся силком выносить тебя оттуда.

Я театрально округлила глаза.

— Только не говори, что жалеешь о сегодняшнем дне.

— Не жалею. Ни об одной секунде.

И снова эта его привычка отвечать на мои шутки всерьёз. Да еще и так, что у меня по всему телу начинали бегать мурашки.

— Несмотря на то, что мне не хотелось уходить, я благодарна, что ты меня увёз. Боюсь, еще одного опоздания в Академии бы не стерпели, и завтра я могла поехать прямиком домой.

Айван очень долго не отвечал. Наверное, прошло минут пятнадцать. Меня даже начало клонить в сон, так что я облокотилась на боковое стекло, прикрыв глаза. Вполне возможно, слова парня мне и вовсе приснились.

— Только об этом я тогда и думал, — сказал он.

А потом я провалилась в грёзы.

-

— Эй, спящая красавица, просыпайся, — знакомый шёпот вытягивал меня в реальность, словно поднимающийся якорь. — Я, конечно, могу понести тебя на руках, словно рыцарь, но не уверен, что нас так пропустят через турникет.

Его слова доносились до моего сознания урывками.

— Может попробуем? — предложила я, потому как вставать мне совсем не хотелось.

— Хм…

Этот звук… Я открыла один глаз, затем второй. Айван облокотился на распахнутую дверцу и внимательно разглядывал меня. Всё в нём говорило, нет, кричало о том, что парень что-то задумал. Об этом заявил и его взгляд, когда наши глаза встретились. Не успела я вздохнуть, как Айван подлетел ко мне.

— Ну давай попробуем, — заявил он, подхватывая меня на руки и вытаскивая из машины.

Я не сдержала визг.

— Ты что! Я не то… в смысле… ты…

Я умолкла, ошарашенная тем, с какой лёгкостью он оторвал меня от земли. Глупо было удивляться, учитывая, сколько раз он поднимал меня в танцевальном зале. Но когда выходишь за рамки собственной нормальности, привычные вещи кажутся тебе невероятными. И было так странно ощущать себя невесомой.

Я взглянула на Айвана, стараясь не думать о его тёплых руках. Ни о той, что лежала у меня на рёбрах, ни о другой, что лежала на моём бедре.

— Ого, так вот как выглядит мир с высоты твоего роста. Интересно, — как ни в чём не бывало, заметила я.

— Интересно? — со смесью удивления и любопытства переспросил он.

— Поставь меня, пожалуйста, на землю.

Айван не сопротивлялся. Даже на каблуках я была почти на голову ниже его. Ну, хотя бы не дышала в пупок, как было с Алеком.

Парень медленно опустил меня.

— Так мне больше нравится, — без обиняков заявила я, глядя на него снизу вверх.

— Мне тоже, — признался он, заправляя мне одну прядь волос за ухо.

Его рука ненадолго задержалась у лица и, нежно скользнув по шее, упала. Одно крошечное движение, а внутри меня будто взорвался салют. Но не снаружи. Снаружи я замерла, как заколдованная. И смогла кое-как очнуться лишь через миг.

— Спасибо тебе за сегодняшний день, — тихо сказала я. — Это было… то что нужно. И даже больше.

— Даже больше? — парень весело склонил голову, хотя голос оставался серьёзным. — Я думал, ты просто хотела сбежать.

— Но важно же не просто сбежать, — я положила ладонь ему на плечо — а с кем ты сбегаешь.

Айван медленно посмотрел в сторону, опустив взгляд на мою руку, а когда повернулся обратно, встретился с моими губами.

Точнее, с моими губами встретилась его щека, совсем близко к уголку рта. Парень замер. Но я не отступила, наоборот, сильнее наклонила голову, чтобы поцелуй был мягче, и дольше. Не спешила отстраняться, ярко запечатлевая момент и в своей, и в его памяти. Но когда прикосновение оборвалось, мне показалось, что всё произошло слишком быстро.

— Спасибо за то, что сбежал со мной, — мягко улыбнулась я.

А затем, быстро наклонилась к сиденью, чтобы забрать вещи, и уже собралась уйти… Я даже сделала первый шаг в сторону общежития, когда Айван схватил меня за руку, вынуждая развернуться.

Он держал очень крепко, словно не хотел меня отпускать. А его взгляд… великие силы… этот взгляд мгновенно приклеил меня к месту. В нём было не пламя, пожар! «Так просто ты не уйдёшь» — говорил он. И мой внутренний огонь вторил ему с большой охотой.

Наконец Айван медленно, незаконно медленно отпустил мою руку.

— Доброй ночи, Лина, — хрипло произнёс он.

— Доброй ночи, Айван, — со всей нежностью, на которую была способна, и при этом, глядя ему прямо в глаза, ответила я.

Ни один мускул на лице Айвана не дрогнул. Поняв, что этот факт лишь сильнее подзадоривает меня, вынуждая совершить какую-нибудь глупость, я быстро отвернулась и поспешила прочь.

— Ого, ты сегодня не опоздала, невероятно, — весело заметила Нина, когда я вошла в комнату. — Кстати, классное платье.

У меня всё еще подгибались колени, а кожа будто пылала. И всё же у меня нашлось что ответить.

— Ну не могу же я всё время хулиганить, в этом нет ничего интересного, — подмигнув, я направилась к своей кровати. — А за платье спасибо.

— У тебя хорошее настроение, — заметила Нина, а затем, выдержав паузу, внезапно выдала — Наверное, это из-за твоего нового парня? Честно признаться, я не думала, что ты так быстро найдёшь кого-то после Никиты.

Она весело отбросила модный журнал и вперилась в меня взглядом, явно ожидала откровенных признаний. Но я была слишком удивлена, чтобы вот так сразу начать объясняться. Неужели она видела меня в окно с Айваном? Быть не может, ни одно из них ведь не выходит на парковку.

Мысленно я перебрала в памяти расположение комнат всех наших друзей. Крыло с той стороны было отдано парням, а крайнюю комнату в нём занимал сам Айван. Так что Нина никак не могла увидеть нас вместе. С улицы тоже, ведь девушка была уже в пижаме. Если только всё не произошло утром…

— Ну так что? Когда ты собиралась мне рассказать? Кто он? — подтолкнула меня соседка.

Так стоп. В смысле: «Кто он?». Она не знает, кто? Если она не подумала на Айвана, тогда это точно какая-то ошибка.

— С чего ты взяла, что у меня кто-то есть? — наконец спросила я.

Нина ни на секунду не растерялась.

— Тебе вечером прислали цветы. И прости, я не удержалась и подглядела в записку. Знаю, это личное, но всё же… И у него такое интересное имя.

Между словами девушка указала мне на пол у стола, где не в вазе, а в самом настоящем ведре стоял букет нежно розовых пионов. И как я сразу их не заметила? Ни их, ни яркого аромата цветов на всю комнату?

— Сколько же их здесь? — изумилась я, наклоняясь к букету, чтобы вдохнуть приятный запах и найти записку.

— Пятьдесят, — хмыкнула Нина. — Я еле удержала его.

Наконец пальцы нащупали кусочек картона. Он оказался приятного жемчужного цвета, что меня, в целом, мало интересовало. Я быстро перевернула его другой стороной и не удержалась от тяжёлого вздоха.

— О, Феликс, — имя близкого мне человека шепотом слетело с губ.

Я во второй раз пробежалась глазами по строчкам, а затем в третий. «Я дал обещание, и никуда не исчезну. Спасибо за ту ночь. Никогда её не забуду. И всё что было, и всё что будет. Всегда твой, Феликс».