Развод в 50. Двойная жизнь мужа (СИ)

Глава 11. Гордей

Машина гонит под двести, печка в салоне топит на максимум, но теперь уже ничто не способно согреть меня. Я потерял ту женщину, о которой когда-то мечтал. Просрал так глупо, потому что в какой-то момент, черт возьми, поддался гребаной слабости.

И нет мне оправданий, осознаю. И внука не увидел, и запах его не вдохнул, в глаза не взглянул. Потерял то единственное, что стоит всех благ этого мира.

Марта права, семья не предает.

С силой тру лицо и звоню своему подопечному по громкой связи.

— У меня развод планируется, пока не нужно афишировать, я сам дам знать когда и как можно будет освещать. — в голову мысли совершенно не лезут, только лишь ее острый ледяной взгляд перед глазами: — Подключи всех, кого можно.

— Может быть стоит пустить какую-нибудь утку? — тут же выдает свои умозаключения протеже.

— Проблемы со слухом, Матвей?? — грозно шиплю в трубку.

— Простите, молчу, все сделаю.

— Если только одна живая душа прознает, первой я избавлюсь от твоей головы.

Отключаю телефон нажатием кнопки на руле, и шумно выдыхаю, приоткрывая окно. Дышать будто нечем, словно колючая проволока сдавливает горло, то ли изнутри, то ли снаружи.

Так, в сейфе моего кабинета около двух миллионов наличными, нужно оставить ей код на всякий случай. Плюс не мешало бы вывести с нескольких счетов деньги, чтобы перекинуть их на ее счет.

Она у меня хоть декан и в сфере образования имеет вес, но вдруг захочет отдохнуть где, а у нее около пятиста тысяч может еле наберется. Евин счет еще заблокирован, она с задачей не справилась, да и полагаю, что вряд ли она захочет со мной говорить, вспоминая реакцию сына.

Хотел бы я с ним поговорить, объяснить, или хотя бы найти толику понимания, но пока рано. Нельзя сейчас переть танком туда, где только что произошел взрыв, нужно выждать и понаблюдать. А выбрав более комфортный для всех момент, наконец, выговориться.

Очень хочу верить, что у меня получится.

Когда только Марта позвонила с того злосчастного отеля, даже ведь и мысли не возникло, а как узнала, почему приехала…просто в момент обухом по голове, что все тайное всегда становится явным. И я за свои годы уж это не единожды видел. Может даже отчасти, я ждал, когда это случится, потому что у самого духу не хватило?

Впрочем сейчас можно говорить, что угодно…все эти слова все равно не вернут мне мою семью. Телефон загорается уведомлением от помощника, а глаза застывают на нашей общей фотографии с того года.

Это мой день рождения, мы во дворе нашего дома. Накрыт шикарный стол со всяческими деликатесами, я сижу во главе стола, Марта у меня на руках, а по бокам наши дети. С одной стороны Ева с каким-то из сотни своих ухажеров, а с другой Кирилл и Лиза с совсем крошечным Ванечкой. Мы все улыбаемся в кадр, и выглядим непобедимыми в своем счастье. Но нет, уже даже на тот момент виновник торжества собственноручно его и сломал.

Останавливаю машину на обочине, а сам набираю по громкой абонента, которому велел не отсвечивать. Только теперь звоню ради того, чтобы окончательно поставить точку.

— Гордей, — с придыханием звучит голос Ольги, — А мы как раз тебя вспоминали...

— А это зря, — грубо вырывается из меня, и я слышу как Ольга отправляет Пашу в комнату.

— Ты в плохом настроении? — снова осторожничает, хотя другая на ее месте, уже давно бы все поняла.

— Квартиру можешь продолжать снимать, я помогу, — выдаю механическим голосом: — Если нужны будут лекарства, врачи — тоже решу, это не проблема. В остальном, мы закончили, Ольга.

Слышу, как женщина там всхлипывает, и коротко шепчет единственное нет. Но сейчас, находясь тут, это не вызывает даже жалость, а скорее некое раздражение. Слова я женат были озвучены с самого начала, теперь уже, едва ли они имеют смысл.

— Я подожду, я ведь говорила, милый, — всхлипывает она, а я закрыв глаза, откидываюсь на подголовник.

— Оля, ты не дождешься. — высекаю грубо, но иначе не донесешь.

Моя жена всегда говорила, либо пластырь снимаешь так резко, что это движение незаметно глазу, либо не снимаешь вовсе.

— Гордей, мы столько всего…нам ведь было хорошо, спокойно, тепло, — и в какой-то степени она не лжет.

— Ключевое, что это было, когда у меня была жена, Ольга. Сейчас, я не хочу говорить тебе обидные слова, давай сделаем по-взрослому, — наконец, пытаюсь чуть смягчить удар.

— По телефону? Может быть ты хотя бы приедешь…взрослый бы так…

— Оль-га. — чеканю по слогам: — Не перегибай. Перед отъездом тебе было сказано. Сейчас я удостоверился лишь в том, какой выбор делаю. И этот выбор - не ты.

Слышу ее рыдания, но и бросить трубку как последняя скотина не могу.

— Если что-то понадобится, я отправлю номер моего сотрудника. — добавлю в конце, а она только скулит пуще прежнего: — И прошу, не драматизируй. Мы оба знали, что это не вечно.

Последнее, я даже с ноткой усмешки добавляю. Ведь ее первые слова были, что она готова к этой жизни. К жизни в тени, к скрытности и к отсутствию обещаний. Выходы, и те, раз в пятилетку, когда фокус внимания общественности совершенно на других, более глобальных вещах.

— Я…— шмыгая носом наконец она озвучивает: — Очень сильно полюбила тебя, Гордей. На свою беду.

Она сбрасывает звонок, а я с пару секунд помедлив вновь завожу двигатель и выезжаю обратно на трассу. Теперь надо дать воздух своей жене, поживу пока в квартире в центре.