Развод в 50. Двойная жизнь мужа (СИ)

Глава 63. Марта

— Тебе тоже? — с нажимом повторяю, глядя на него.

— Да, — кивает он, но едва ли я вижу его железную уверенность, которая типична для Гордея, когда он в чём-то уверен.

— Ладно, — принимаю его желание скрыть правду, потому что я уже даже не на тех правах, чтобы интересоваться. — Я рада, что тебе удалось всё утрясти.

Озвучиваю с лёгкой улыбкой, поджав губы. Гордей резко вскидывает голову к небу, и я вижу, как дёргается его кадык. Он сглатывает — так и стоит несколько секунд.

— Всё в порядке? — хмуро интересуюсь, видя его потерянность.

Я могу догадываться, с чем это связано. Более того — это отдаётся и во мне спазмом в груди.

— Я знаю, что это глупость, и ты, вероятно, не захочешь… но, может быть, мы проведём этот вечер вместе? Я был бы крайне признателен, если ты позволишь…

Он смотрит на меня. Глаза мужчины источают безнадёжность и одиночество.

Я знаю, потому что и в своих я вижу это. Не всегда, нет. Но вечерами, находясь в квартире одна, рассматривая огни города за окном, мне так хочется вернуться в ту жизнь.

Потому что там всегда была опора. С закрытыми глазами я могла упасть и не бояться разбиться. А сейчас — нет. Сейчас я сама разбита изнутри.

В попытке собрать себя я беру эти мелкие осколки, складывая друг к другу и пытаясь превратить эту мозаику в то подобие души, которая была у меня раньше.

— Я думаю, ненадолго можно. Тем более уверена — мы оба соскучились по нашему внуку, — спустя короткую паузу я реагирую на его вопрос, кивая и пожимая плечами.

Вижу, как он в ответ будто даже подбирается весь.

— Тогда увидимся у тебя, — напоследок с ощутимой надеждой в голосе говорит он.

— Хорошо, Гордей.

Разворачиваюсь по направлению к машине и не оборачиваюсь. Но это оказывается не так легко. Однако в какой-то степени это и не нужно. Я чувствую его взгляд на себе. Знаю, как он может прожигать своими словами, горящими глазами.

Я до сих пор всё это помню. И, признаться, за несколько месяцев я бы не смогла забыть.

Любая женщина, которая отдавала себя с любовью в браке, не сможет выкинуть полжизни. Это даже невозможно. Эмоции — это та часть, которая всегда с тобой.

Мозг запрограммирован таким образом, что повсюду ключи и катализаторы. Будь то ваша песня из динамиков машины, шоколад, который он тебе постоянно дарил, или даже книга, которую ты читала, когда в очередной раз этот мужчина переключал внимание на себя.

Эти все мелочи и составляют вашу жизнь. Несмотря на рутину, несмотря на быт, несмотря на работу и занятость — это навсегда остаётся в вас. И чтобы искоренить всё это, нужно просто-напросто остановить биение сердца. Иначе — никак.

— Ну чего, мам? — в своих суждениях я и не замечаю, как открываю дверь машины и сажусь за руль.

Ева тут же наклоняется ближе в надежде, что я сейчас ей всё выдам.

— Чего? — поворачиваюсь, строя удивление.

— Мам?! — дочь закатывает глаза. — Что папа сказал?

Прежде чем нажать на кнопку запуска, задумываюсь.

— Сказал, что нам нужен семейный вечер, — улыбаюсь дочери, пряча свою горечь, которая никуда не делась. — Так что у нас семейная тусовка.

Смеюсь, на что вижу довольное лицо Евы.

— Класс! Может, тогда заказать что-нибудь? А? Из нашего любимого ресторана, как в старые добрые?

Последнее звучит от дочери чуть тише, но я всего лишь киваю с натянутой улыбкой, не подавая вида, что «как в старые добрые» больше никогда не будет.

До дома дальше мы добираемся, выбирая блюда по предпочтениям каждого, как и обычно. Дорога немного затягивается уже на подъезде к нашему комплексу. Но мы находим, чем заняться, потому что выбор — дело непростое.

А в этом ресторане идеально всё. Каждое блюдо, которое мы пробовали, оставляло после себя настоящий космический оргазм вкусовых рецепторов. И хозяйка этого ресторана — невероятная женщина, которая вызывает лишь восхищение и восторг. Лично мы не знакомы, но я читала её биографию и тот путь, который она прошла, чтобы сейчас держаться в топе и утирать всем нос.

Заезжаю в паркинг, а Ева тем временем читает от кого-то сообщение.

— Они тоже подъезжают. Папа хотел в ресторан заехать, но я сказала, что мы заказали.

Поднимаемся на лифте и входим в квартиру.

— Дом, милый дом! — тут же, раскинув руки, кружится дочь.

— Хочешь сказать, что на отдыхе было плохо? — улыбаюсь ей. — Раз уж у нас на сегодня изменились планы — с тебя подробности на нашем девичьем рандеву.

Дочка кивает, а потом вдруг порывисто обнимает меня.

— Милая? — обнимаю в ответ, поглаживая по позвоночнику.

— Спасибо, мам, — шепчет она. — Мы давно вот так не собирались… и, честно, папы не хватает. Очень.

Она отрывается от меня и заглядывает в глаза, а я, погладив её щёку и убрав прядь волос от лица, просто молча киваю. Мы слышим голоса в подъезде, а значит, оставшаяся часть на подходе. Возможно, мне и стоит объяснить ей, чтобы она не обольщалась. Могу признаться и, раскрыв душу, сказать, что моя душа ещё надломана… но и ложную надежду вселять в её сердце я не хочу. Потому что мне крайне хочется верить, что когда-то я окончательно приду к тому, чтобы исцелиться. Ведь смогу же найти этот рецепт исцеления после предательства, правда?