Семнадцатый

Глава 12. Селена

Мадрид, Испания

Сентябрь 2024 года

Это фиаско.

Стоило сложить пару вещей, что легко поместятся в маленький рюкзачок, да разыскать Чапи, лениво греющегося на солнце, но ноги словно приросли к полу, а сердце замерло в груди.

«…это сделала ты, когда разорвала все, что было между нами, и поставила точку в наших отношениях».

Неужели я правда совершила ошибку, неверно истолковав ту сцену с мерзкой Элизой, пиявкой вцепившейся в Диего в тот вечер у него дома?

«Я не целовал ее».

Голова упала на руки, опущенные на прохладную поверхность кухонного острова, и тяжелый вздох вырвался наружу. Голос Диего вмещал столько искренности, что сомнениям уже не оставалось места. Если оглянуться назад, станет ясно: Диего никогда не был способен на предательство. Но та семнадцатилетняя девочка была слишком уязвимой, чтобы понять это.

Наши отношения с Диего начались с дружбы. Мы не поняли, как что-то безобидное, наивное и детское переросло во что-то серьезное и чувственное лишь за несколько месяцев.

Диего стал тем мальчиком, который очаровал меня своей обаятельной улыбкой, манящей теплотой взгляда и удивительным сочетанием силы и нежности. Первый поцелуй случился на нашем третьем свидании, когда теплый летний ветер ласково трепал волосы, а луна светила над бескрайним морем. Этот пляж потом служил нашим тайным убежищем, где мы делили минуты счастья и молча смотрели на звездное небо.

Диего был моим первым во всем. Мы находили укромные уголки школы, прятались в пустых классах и темных коридорах, где наши разговоры незаметно переходили в страстные объятия. Каждый день без него казался бесконечным. Невозможно было вынести эти мгновения, когда я не слышала его голоса, не чувствовала его тепла.

Когда он уехал на летние сборы, мир будто замер. Этот месяц оказался одним из самых трудных в моей жизни, но благодаря дедушке Диего, сеньору Карраско, дни проходили быстрее, и одиночество воспринималось не таким ужасным. Мы стали настоящей командой: играли в «Бинго» с его друзьями, ухаживали за садовыми растениями, гуляли вдоль набережной за разговорами. Было весело проводить с ним время, пока однажды его здоровье не пошатнулось, и он не оказался в больнице.

Сердце сжалось от страха, когда однажды вечером я обнаружила его без сознания среди цветов в саду его дома, куда обычно принесла его любимые имбирные пряники, приготовленные специально для него.

Я немедленно вызвала скорую и позвонила Лауре, матери Диего. Нас с сеньором Карраско быстро доставили в городскую больницу. Эти несколько часов ожидания в коридоре, переполненном людьми, оказались самыми страшными в моей жизни. Страх парализовал меня, ощущение полной беспомощности сдавливало грудь. Врачи предупредили нас, что шансы на выздоровление минимальны, и нам стоило готовиться к худшему. В тот момент я мечтала только об одном – чтобы Диего был рядом со своим дедушкой, потому что знала, что он будет корить себя и жалеть о том, что не смог проститься с ним в последний час.

К счастью, Лаура успела связаться с футбольной академией, где тренировался Диего, и попросила отпустить его домой досрочно.

Однако, когда Диего прибыл, сеньора Карраско уже не было в живых. Он ушел, так и не дождавшись любимого внука.

Диего буквально рухнул под тяжестью горя. Он закрылся в своей комнате и отказался с кем-либо общаться. Меня разрывало от боли – за него, за нас обоих. Он потерял человека, который заменил ему отца, а я лишилась близкого друга. Диего был отчаянно нужен мне, так же, как и ему нужна была поддержка, но вместо этого он воздвиг между нами стену. Через два дня он окончательно разбил мое сердце.

Или же я сделала это за него.

Шаги за спиной сообщили о возвращении Диего. Смахнув непрошенные слезы, вызванные воспоминаниями пятилетней давности, я встала со стула. Он вошел внутрь. Его шоколадные волосы были еще влажными после душа, лицо гладко выбрито. Бежевые брюки свободного кроя, белые кроссовки и футболка поло, открывающая взгляду замысловатые черные узоры на руках, начинающиеся от кистей и скрывающиеся под тканью. На левом запястье блестели дорогие часы. Все в его облике говорило о деньгах и статусе. Ни одна деталь его внешности не осталась мной незамеченной, особенно татуировки, которых раньше не было. Но, наткнувшись на его хмурую физиономию и сведенные брови, я отказалась от идеи рассматривать Диего.

– Я сейчас здесь приберусь, а потом уйду, – сказала я, открыв холодильник и начав раскладывать продукты. – У тебя сегодня фотосессия у «Хьюго Босс». Я уже договорилась с их менеджером, подтвердила встречу и попросила, чтобы кто-нибудь встретил тебя и сопровождал на съемочной площадке, поскольку твой ассистент заболел. Вечером у тебя тренировка в зале, а затем самолет. Завтра утром пройдет предматчевая пресс-конференция, где, возможно, будут задавать неудобные вопросы, касающиеся твоего соперника по команде. Судя по клубным материалам, он выйдет в стартовом составе. На всякий случай я подготовила ответы и согласовала их с пресс-секретарем команды, чтобы ты был…

– Ты остаешься, – неожиданно произнес Диего, резко захлопнув перед моим носом дверцу холодильника, едва не придавив мою руку с томатами.

– Прости? – недоуменно переспросила я.

Не говоря ни слова, Диего прошел мимо меня и уселся на барный стул, взявшись за приготовленный мною завтрак. Отведав кусок куриной грудки, которую я постаралась сделать максимально сочной, он поднял глаза и жестом предложил мне присоединиться.

Меня четко проинформировали о том, что мое присутствие в доме нежелательно. Гордость требовала незамедлительно покинуть этот дом, но любопытство и потребность узнать, что он скажет, взяли верх. Положив томаты на столешницу, я подошла и села напротив.

Убедившись, что я внимательно слушаю, Диего отложил вилку и нож, скрестил руки под подбородком и начал говорить:

– Ты нужна мне.

Его слова отозвались в груди бурей эмоций. Сердце забилось чаще, и какое-то теплое, солнечное чувство заполнило тело изнутри. Но радость оказалась мимолетной, ведь следующие слова Диего мгновенно разрушили любые надежды, которые только-только зарождались в душе.

– Мне нужен ассистент, – сказал Диего, слегка прокашлявшись и глядя прямо на меня. – Профессионал, знающий свое дело и выполняющий его на высшем уровне. А из рассказов Мунира следует, что ты именно такая.

Я не знала, что ответить, и просто кивнула.

– Я согласен оставить тебя работать, но при одном условии.

– Каком?

– Мне нужна правда, – серьезно произнес Диего, откинувшись на спинку стула. – И нет, это не шантаж, черт возьми.

– О какой правде идет речь? – спросила я, не вполне понимая, что именно он хочет услышать.

– Ты сказала, что тебе крайне необходима эта работа, а Мунир… непреклонен в этом вопросе, – продолжал Диего, не сводя с меня внимательного взгляда. И затем добавил: – Он также упомянул про твое единственное условие относительно перевода денег на счет твоего отца.

Ну, конечно, он это сделал! Я удивилась бы, если бы Диего не разузнал все нюансы нашего соглашения. Видимо, он уже владел ответами на большинство вопросов, которые его беспокоили, но ему необходимо было услышать это от меня лично. Так было всегда.

Мы никогда ничего не скрывали друг от друга. Основа нашей дружбы, а впоследствии и отношений, заключалась в открытости. Я должна была помнить об этом и не делать поспешных выводов, но в тот момент, казалось, другого решения, кроме как бежать, не было.

Будь вместо той семнадцатилетней девочки сегодняшняя версия меня, я бы дала Диего шанс все объяснить. Если бы была малейшая возможность вернуться в тот день, я бы сразу же сделала это, чтобы все исправить. Тогда мы бы не потеряли пять лет жизни, проведенных вдали друг от друга. Тогда бы Диего не испытывал ко мне ненависти, и его сердце наполняла бы та любовь, которой он одаривал меня прежде.

Но это невозможно. Кроме того, прошло слишком много времени, и не было смысла винить себя за прошлые ошибки и мыслями возвращаться к ним снова и снова.

Мы здесь. У каждого из нас своя жизнь, несмотря на то, что обстоятельства вновь свели нас лицом к лицу. Это ничего не меняет. Прошлое остается в прошлом, пора перевернуть страницу, и я предпочту начать ее с правды. Или, по крайней мере, с частичной правды.

Я не хотела, чтобы Диего жалел меня, или, что хуже, использовал это против меня, как делал Коннор. Хотя вероятность подобного поведения с его стороны была ничтожна, мне все равно не хотелось дважды наступать на одни и те же грабли. Но сейчас в этом был замешан Тео, и ради него я вытерпела бы все ссадины от граблей, если это помогло бы мне удержаться на этой работе. Поэтому, рискнув, я решила пойти на уступки.

– У меня есть младший брат, Тео, – начала я свое признание, не обращая внимание на то, что спокойствие Диего подтверждало мои догадки о его осведомленности. – Ему всего четыре, но он самый сильный, умный, смышленый и жизнерадостный человек, которого я знаю. – Я невольно улыбнулась, вспоминая малыша. – Все, что я делаю, я делаю ради него. Это все, что тебе или кому-то еще нужно знать, и я прошу тебя уважать мое желание держать эту часть моей жизни при себе.

Диего заметно напрягся на стуле. По его глазам и сжатым губам я видела, что он был недоволен моим ответом.

– Селена…

– Пожалуйста, – перебила я его. – Не сейчас. Может, когда-нибудь я расскажу тебе все, Диего. Но сейчас я не готова, и если тебя это не устраивает, что ж…

Он ничего не ответил. Время медленно тянулось. Я не знала, как интерпретировать его молчание, но, когда я поднялась со стула, намереваясь покинуть кухню, а заодно и его жизнь, он схватил меня за руку и вернул на место. Это прикосновение…

Черт, я не должна была испытывать такого фейерверка внизу живота от одного лишь касания, но именно это внутри меня и происходило – взрыв эмоций. Я ощутила, как электрический разряд пробежал по моему телу. Казалось, время остановилось, и все звуки вокруг исчезли. Ощущения от этого контакта были одновременно знакомыми и незнакомыми, вызывали в памяти те моменты, когда мы были близки. Сердце бешено колотилось, а дыхание участилось. Я попыталась подавить дрожь, но не смогла. Внутри вспыхнуло пламя, смешанное с болью и надеждой.

Это простое касание напомнило мне обо всем, что я потеряла, о чувствах, что я пыталась заглушить все эти годы другим. Оно было подобно молнии, пробившей тишину и разрывающей мой внутренний покой. Мгновенно все чувства вернулись, и, хотя разум говорил мне бежать, тело отказывалось подчиняться. Я стояла неподвижно, пытаясь понять, что происходит и почему я все еще хочу быть рядом с ним, несмотря на боль, которую мы друг другу причинили.

– Твоя семья тоже здесь?

– Нет. – Мой голос прозвучал хрипло, поэтому я прочистила горло и продолжила: – Когда родился Тео, мы решили, что переездов больше не будет, а папины командировки сократились. Какое-то время я тоже жила с ними в Штатах, пока однажды не устроилась ассистентом к одному из пилотов «Формулы-1» и мне не пришлось путешествовать с командой по всему миру.

Не знаю, почему я скрыла тот факт, что наши отношения с Коннором вышли за рамки рабочих, но в момент, когда Диего все еще держал свою руку на моей и смотрел на меня без всяких признаков ненависти или злобы, я предпочла промолчать. Но его вопрос заставил усомниться в своем решении:

– Почему ты уволилась?

Неужели он знал? Это его способ проверить меня на честность? – Мунир сказал, что этот парень был полным придурком, – прервал мои размышления Диего, выглядевший слегка подозрительно и напряженно. – Он сделал тебе больно?

При этом вопросе его карие глаза потемнели, желваки на скулах заиграли, что могло означать только одно – он злился при одной мысли о том, что мне причинили боль. Знание, что его вообще это волновало, делало со мной что-то невероятное. Мне это нравилось. Это наводило на мысль, что он все еще чувствовал ко мне что-то, помимо ненависти и обиды.

– Нет, не так, как ты думаешь. – Пока я не была готова признаться в том, что бывший парень изменил мне. Это казалось ужасно унизительным, хотя я знала и понимала, что моей вины в этом не было.

Диего сжал мою ладонь и придвинулся ближе.

– Что это значит?

– Ты просил быть честной с тобой в вопросе о работы, и я была. Теперь ты знаешь, зачем мне это. Но на этом пока все. – Я освободила руку из его ладони, ощутив холод и пустоту. – Остальное не имеет отношения ни к работе, ни к нам.

Диего прищурился, всматриваясь в меня. Он пытался прочитать в моих глазах ответы на свои вопросы относительно прежней работы, но их там не было. Не думаю, что в них можно было увидеть хоть что-то, что принадлежало Коннору. Я целиком и полностью принадлежала парню, сидевшему передо мной. Даже спустя столько лет.

Откашлявшись и прогоняя болезненные мысли, я потянулась за своим ежедневником.

– Значит, я не уволена, так?

Диего уловил мой намек и не стал возражать. Он вернулся к завтраку, который уже давно утратил свой первоначальный вкус, но это, похоже, совершенно его не беспокоило. Он просто поглощал куриную грудку и омлет, запивая все водой.

– Угу, – пробубнил он с набитым ртом, бросив взгляд на часы.

Во мне вспыхнуло желание кинуться к нему с объятиями, но я сдержалась.

Селена, контролируй себя!

Задача была чертовски сложной, особенно рядом с Диего, но мне следовало сохранять самообладание. Наши отношения были слишком шаткими из-за совместного прошлого, и я не хотела потерять в них ни работу, ни себя.

– Спасибо! – воскликнула я, спрыгивая со стула. – Обещаю, ты не пожалеешь. Я стану лучшей ассистенткой, какая у тебя только могла быть!

Диего впервые со вчерашнего вечера, когда мы встретились в его гостиной, посмотрел на меня с искрой в глазах, и на его лице мелькнула тень настоящей улыбки.

– Постарайся.

Я шутливо отдала ему честь и принялась убирать кухню, потому что через полчаса нам нужно было уезжать, чтобы успеть на фотосессию. Повернувшись к Диего спиной, я широко улыбнулась и мысленно дала себе «пять».

– Кстати, как и говорил Мунир, ты можешь жить здесь, если хочешь. Пока дом, в котором раньше жила Марта, не отремонтируют.

Я повернулась к нему. Диего уже наблюдал за мной, ожидая реакции. Конечно, теперь, когда личность моего босса была раскрыта, для нас обоих было бы лучше, если бы мы видели друг друга как можно реже, но…

Но ты бы предпочла быть с ним круглосуточно, не так ли?

Да, мой внутренний голос, ответственный за самые худшие решения в моей жизни, был абсолютно прав. Я хотела остаться здесь, несмотря на здравый смысл. Именно поэтому я колебалась, предлагая Диего вариант, далекий от желаемого:

– Я могу остановиться в отеле, если тебя это беспокоит.

Он задумался всего на миг.

– Ты меня не побеспокоишь. Дом достаточно велик даже для нас обоих. Тем более, большую часть времени нас здесь не будет, ведь начало сезона – сложный период. Предстоит много работы.

Я попыталась скрыть глупую улыбку и, подойдя к нему, взяла у него из рук почти пустую тарелку с оставшейся морковью.

– Да, ты прав. В таком случае, как твоя лучшая ассистентка, напоминаю, что нам пора ехать, иначе мы опоздаем на фотосессию.

– Насчет лучшей ассистентки я пока не уверен, – сказал Диего, встав со стула и неожиданно оказавшись слишком близко ко мне.

Он протянул руку за морковью, стоявшей на столешнице позади меня. Мы стояли так близко друг к другу, что я чувствовала его аромат – сочный лайм, душистый бергамот и непокорный океан. По коже побежали мурашки, когда его дыхание коснулось моей шеи, и я закрыла глаза, наслаждаясь этим мгновением.

– Твоя куриная грудка была пересоленной. Интересно, к чему бы это? – Он отступил назад, подмигнув мне и оставив стоять в полном оцепенении. На его лице во второй раз за сегодня появилась ухмылка, которая отправила новый импульс в ту самую точку внизу живота, которая, как мне казалось, отвечала за рой бабочек. Хотя именно его подмигивание стало тем сигналом, что разбудило этих насекомых и заставить их запорхать.

Чертова морковка и эти бабочки!

***

– Обязательно было брать его с собой? – проворчал Диего, выбираясь из машины, которой управлял с таким изяществом, какого не хватало самому Коннору, пятикратному чемпиону «Формулы-1».

За два года отношений рядом с гонщиком я успела привыкнуть к бешеной скорости, но с Диего все было иначе. Если Коннор показывал себя мастером на трассе, то Диего управлял своим «рендж ровер» такой легкостью, будто машина была продолжением его тела. В отличие от резких поворотов и стремительных разгонов Коннора на его алой «феррари», Диего вел машину плавно, словно играя на рояле – каждый поворот руля был точным и выверенным. Он казался расслабленным, но взгляд его оставался острым, внимательным, следящим за каждым движением в процессе вождения.

Всю дорогу я заворожено наблюдала, как он одним движением руки поворачивает руль, а другой рукой небрежно проводит по подбородку или поправляет волосы, выбивавшиеся на лоб под теплым осенним ветром. Вместо того чтобы включить кондиционер в своем роскошном автомобиле стоимостью в сотни тысяч евро, он наслаждался этим мягким потоком воздуха, позволяя ему ласково касаться лица. Мои собственные волосы тоже трепетались на ветру, но я не могла пожаловаться – в этом была особая прелесть.

– Ты бы предпочел, чтобы трехмесячный щенок остался на весь день один? – спросила я, вытаскивая Чапи из машины. Щенок коротко гавкнул в ответ, едва я достала его из сумки-переноски.

Взглянув на Диего через плечо, я увидела, как его брови взлетели вверх, а на лице появилось выражение, говорившее само за себя. Но прежде чем он успел открыть рот, я уже знала, что не хочу слышать ответ.

– Знаешь, я передумала. Можешь не отвечать, – бросила я, подхватывая одной рукой переноску, а другой сумку, где лежали ноутбук, ежедневник и контейнер с перекусом для Диего. Он что-то невнятно пробормотал себе под нос и пошел следом за мной к величественной стеклянной башне, возвышавшейся над старинными зданиями Мадрида, как гигантский кристалл среди готических соборов.

Я ждала, что он предложит помощь, но ошиблась. Диего просто поправил очки-авиаторы и прошел вперед.

– Джентльмены действительно вымирают, Чапи, – сказала я, обращаясь к своему маленькому другу, который тут же подтвердил мои слова коротким лаем.

– Ты сейчас разговаривала с собакой? – поинтересовался Диего, подходя ко входу в здание.

– Говорю, какой ты очаровательный… придурок – ответила я, проходя через двери, которые Диего галантно распахнул передо мной.

Чапи снова залаял, и я рассмеялась.

– Мило, – заметил Диего, в такт шагая рядом со мной. Мы остановились у стойки ресепшен, где молоденькая девушка, держа телефонную трубку возле уха, подняла палец, прося немного подождать. Диего склонился ко мне, едва касаясь губами моей кожи, и горячий шепот обжег мое ухо:

– Приятно сознавать, что ты все еще теряешься при виде меня, милая мисс очарование… – Он нарочито провел носом вдоль моего уха, заставляя меня судорожно вздохнуть и закрыть глаза. – Заноза в заднице.

Вот же…

Я открыла глаза, когда он отступил назад, его губы растянулись в дьявольской усмешке. Прищурившись, я смотрела на него, стараясь привести дыхание в норму и найти нужные слова для самодовольного наглеца, стоявшего прямо передо мной. Но язык отказывался повиноваться. Как обычно, когда дело касалось его…

«Да, так было раньше, когда ты была в него влюблена, а значит…» – злобно прошипел мой внутренний демон.

«Нет, нет, нет. Это в прошлом! Не вздумай снова влюбляться, Селена!» – закричало мое ангельское сознание, ответственное за здравый смысл.

Менеджер за стойкой прервала мои внутренние дебаты, встав из-за стола и тепло улыбнувшись нам. Вернее, Диего:

– Buenos días⁴³!

Ее ослепительная улыбка сверкнула, как бриллиант, а светлые локоны, переброшенные через плечо, открыли глубокое декольте ее блузы. Легко опершись руками на стойку, она сдвинула их чуть ближе друг к другу, сделав акцент на своих формах. Я повернулась к Диего, надеясь увидеть, оценил ли он ее открытый флирт, но заметила, что он погружен в экран своего телефона.

Меня странно радовало, что Диего оставался прежним. Его внимание невозможно было завоевать такими уловками. Даже в школе, несмотря на свою популярность, он не был типичным бабником, который тащил в постель всех девчонок. Диего никогда не пользовался своим статусом звездного спортсмена ради случайных связей. Кроме того, он не искал краткосрочных отношений. Во всяком случае, так было раньше, когда мы еще что-то значили друг для друга. Что происходило потом, я не имела понятия.

После нашего разрыва я избегала новостей о его карьере и личной жизни в соцсетях, сознательно обходила стороной спортивные каналы, чтобы случайно не наткнуться на упоминание о нем. Я даже запретила Каталине рассказывать что-либо о Диего – опасалась, что начну искать информацию сама. Однажды она вскользь упомянула, что ему предложили перейти во взрослую команду испанской лиги, но я быстро сменила тему, не желая знать подробности.

Я понимала, насколько важным было для Диего приглашение от «Королевских щитов», поэтому, когда прошлой осенью в Барселоне увидела его на огромном рекламном щите, объявлявшем о предстоящем дерби⁴⁴ между «Барселоной» и «Королевскими щитами», где Диего гордо стоял в своей белоснежной форме, я почувствовала, как сердце забилось быстрее. Одна счастливая слеза скатилась по моей щеке, но я быстро стерла ее, притворившись, что пустота внутри не становилась шире всякий раз, когда я возвращалась в Испанию.

Но, говоря откровенно, стоило признаться: после это случая я неосознанно начала искать встречи с ним, бродила по улицам Мадрида, куда мы с Коннором приезжали по моей просьбе. Я прикрывалась любовью к этому городу, но настоящая причина заключалась в любви к другому мужчине.

Однако в тот день, когда мне позвонили насчет работы и прислали документы на ознакомление, я и представить не могла, что моим новым начальником окажется Диего. Я была готова согласиться на любые условия, лишь бы мне обещали достойную зарплату, которая помогла бы Тео с лечением. Я не могла подвести ни его, ни папу с Энни, которые на меня рассчитывали. Деньги были необходимы, но продолжать работу с Коннором я уже не могла. Поэтому, когда спустя несколько дней мне пришло приглашение на собеседование по электронной почте, я вскрикнула от радости прямо посреди небольшой квартиры Каталины со слезами счастья в глазах и твердым намерением принять любые условия, какими бы они ни оказались, если пройду интервью.

Но не стоило забывать о законах Вселенной, которая исполняет наши желания, воспринимая порой их слишком буквально.

Я подписала все бумаги после встречи с Муниром Браско, даже не подозревая, что он агент Диего. Условия конфиденциальности строго оговаривали, что личность Диего и информация о клубе будут раскрыты только после подписания контракта и личной встречи с ним.

Я понимала необходимость подобных мер защиты, потому что в наше время люди были готовы на любые безрассудства ради встречи с кумирами. Тем не менее я решила узнать подробнее, кого представляет Мунир Браско, особенно когда просьба о выплате двухмесячной зарплаты и аванса была удовлетворена без лишних вопросов. Но из-за разрыва с Коннором и «Феррари», поиска нового жилья в Мадриде и новостей о скором начале экспериментального лечения Тео это совсем вылетело у меня из головы.

И это стало моей ошибкой – катастрофой вселенского масштаба.

Резкий толчок в бок вернул меня к реальности. Диего смотрел на меня с немым вопросом: «Ты в порядке?». Я кивнула и перевела взгляд на блондинку.

– Buenos días. Меня зовут Селена Маккой. У нас запланирована фотосессия в одиннадцать часов, – ответила я, раздражаясь от того, что все это время она не сводила глаз с Диего. – Нас ждут, поэтому, если вы закончили рассматривать его, подскажите, куда нам идти.

Девушка покраснела и опустила взгляд к экрану своего ноутбука, проверяя информацию. Убедившись, что я права, она указала на длинный холл.

– Вам нужен пятнадцатый этаж. Лифт справа в конце зала.

– Спасибо, – бросила я с самой милой улыбкой, на какую была способна, и взяла Диего под руку. Мы двинулись вперед, оставив девушку позади.

Некоторое время мы шли молча, но как только двери лифта за нами закрылись и я поставила переноску с Чапи на пол, Диего нарушил тишину:

– Тебе стоит найти хорошего мастера по маникюру.

Немного шокированная этим заявлением, я медленно опустила взгляд на свои ногти с аккуратным нюдовым покрытием, а затем подняла глаза на босса в поисках объяснений, но увидела лишь ухмылку.

Он наблюдал за моим раздражением, опустив руки в карманы брюк, отчего его мускулы под тканью напряглись. От этого взгляда в замкнутом пространстве мне стало жарко, и он, конечно же, заметил это, хоть и попытался скрыть улыбку.

Придурок.

– И что это значит? – спросила я, высоко поднимая голову и прищурившись.

– С твоей ревностью, Маккой, тебе часто придется выпускать когти.

Черт.

Цифры на табло показали, что осталось еще десять этажей. Я полезла в сумку, достала ежедневник и начала проверять расписание на день, хотя и без того держала в голове все, что у нас запланировано.

– Не припоминаю, чтобы ты был таким фантазером, Чемпион.

– Правда? И каким же ты меня помнишь?

Диего сделал шаг вперед, неожиданно сократив расстояние между нами. Я притворилась, что это никак на меня не повлияло, хотя каждая клеточка моего тела напряглась.

Еще пять этажей.

– Хм, дай подумать… – продолжила я копошиться в сумке, не поднимая глаз на Диего. – Кажется, я не могу ничего вспомнить.

– Хм-м…

Диего приблизился настолько, что его рука легко коснулась моей. Я замерла. Его прикосновение было легким, едва ощутимым, как перышко, но от него по всему телу разливалось тепло. Мне хотелось закрыть глаза, погрузиться в ощущения, но еще сильнее я стремилась взглянуть в его карие глаза, чтобы глубже почувствовать этот момент.

Пальцы Диего медленно скользнули по моей коже вверх по локтю, достигнув плеча. Там он остановился, начертив круги, и наклонился ко мне. Его теплое дыхание касалось щеки и уха.

– Но твое тело помнит, – прошептал он. Его голос был сладким, интимным, проникающим глубоко в душу.

Два этажа.

Я сделала глубокий вдох, молясь, чтобы лифт поднимался быстрее.

– Это самонадеянно, знаешь ли, – произнесла я, гордясь тем, как твердо прозвучал мой голос, хотя уверенности внутри не было ни грамма. – Кроме того, единственное, что приходит на ум, это наш плотный график, в котором не осталось места для глупых разговоров.

Когда пальцы Диего добрались до моей шеи, до точки, где пульсировал мой страх, раздался мягкий сигнал, сообщавший о прибытии на нужный этаж, и одновременно с ним Чапи подал голос, напомнив о своем существовании. Я выдохнула с облегчением, когда двери лифта открылись, схватила переноску с собакой и, словно ужаленная, проскользнула мимо Диего, сопровождавшего мой уход смехом.

На этаже нас встретили прохладный воздух кондиционера и суетящиеся люди, занятые подготовкой к съемкам: фотограф настраивал оборудование, костюмеры гладили одежду и развешивали ее, техники проверяли готовность освещения.

К нам подошел молодой человек в модных белых брюках-карго с множеством свисающих ремней и грубой обуви, одетый в черную свободную футболку, похожую на ту, что мог бы порвать такой же маленький щенок, как Чапи. Он был невысокого роста, с кожей шоколадного оттенка, многочисленными кольцами и браслетами на руках. Его волосы, сплетенные в мелкие косички, спускались на плечи.

– Вот и он! – воскликнул парень, подходя к Диего с широкой белоснежной улыбкой, и протянул ему руку. Они обменялись рукопожатием и дружеским объятием, похлопав друг друга по спине. Затем, отстранившись от моего босса, он повернулся к команде, отложившей все дела и теперь глядевшей в нашу сторону.

– Друзья, минутку внимания! Перед вами следующий обладатель «Золотого мяча» – Диего Карраско!

Присутствующие зааплодировали, кто-то свистел и улюлюкал, кто-то смеялся и кокетливо улыбался, глядя на Диего. Он выглядел немного смущенным, и я помнила, что в юности он не любил быть в центре внимания. То, как он скрестил руки на груди, словно защищаясь, говорило, что старые привычки и страхи никуда не исчезли.

Несмотря на то, что мое тело все еще пылало от его прикосновений, я недолго думая поправила сумку на плече и подошла к Диего. Встав рядом с ним, я слегка толкнула его бедром, привлекая к себе внимание. Когда наши взгляды встретились, я подарила ему теплую и ободряющую улыбку в знак поддержки и одними губами прошептала:

– Я рядом.

Мы стояли, окутанные молчанием, наши взгляды соединились, будто нити, связывающие сердца. Весь мир вокруг перестал существовать – лишь два дыхания, две души, которые пытались найти общий язык после стольких лет разлуки. Сердце стучало в такт каждому мгновению, как часы, отсчитывающие секунды до долгожданных объятий.

Вдруг легкую улыбку на лице Диего сменил напряженный взгляд, словно он внезапно почувствовал мою тоску. Его глаза метнулись мимо меня, устремившись в сторону парня. Холодная волна прокатилась по моей коже, оставляя ощущение незримого удара, который ранил глубже, чем любой физический контакт.

– Джейсон. Рад тебя видеть.

– Взаимно, amigo⁴⁵, – ответил Джейсон, дружелюбно хлопнув Диего по плечу. Остальные участники съемочной группы вернулись к своим обязанностям, но я все еще стояла, словно окаменевшая, и наблюдала за этой сценой. – Спасибо, что нашел для нас время. Когда нам сказали, что у тебя и без того плотный график, мы немного приуныли. Но вчера вечером раздался звонок… И мы тут же разорвали все договоренности с другим парнем, хоть это и обошлось нам в кругленькую сумму. Но ты того стоишь! С тобой и Маркизой на обложке наша коллаборация с «Паскуале Бруни» взорвет этот пафосный мир!

Диего метнул в мою сторону мимолетный взгляд, уловив, что разговор касался меня. Вчера ночью сон сбежал от меня, и я решила разобраться с его расписанием, несмотря на все шансы потерять утром работу. Быть может, в глубине души я надеялась произвести на него впечатление, не знаю. Просто исполняла свои обязанности.

Среди списка контрактов и предложений, которые прислал мне секретарь Мунира вместе с трудовым договором, я обратила внимание на несколько интересных проектов, от которых Диего пришлось отказаться из-за нехватки времени в графике. Среди них были контракты с такими гигантами, как «Хьюго Босс» и «Паскуале Бруни», решившие объединить усилия и выпустить коллекцию современной и стильной одежды. Моделями для этой кампании должны были стать Диего и Маркиза Алвес, которую, судя по информации в интернете, уже окрестили новой испанской звездой.

Это предложение было слишком соблазнительным, чтобы отказываться, поэтому мы оказались здесь.

– А это кто тут у нас? – Джейсон подошел ближе и протянул руку. Я ответила на рукопожатие. – Джейсон Паркер, главный фотограф и душа «Хьюго Босс».

– Селена Маккой. Новая ассистентка Диего.

Джейсон внимательно осмотрел меня с ног до головы, затем наклонился и, как истинный джентльмен, аккуратно поцеловал тыльную сторону ладони.

– Диего, мне нужны контакты человека, который подбирает тебе таких очаровательных помощниц. – Он все еще держал мою руку. – Селена, что нужно сделать, чтобы вы оставили моего до ужаса ворчливого друга и перешли работать ко мне?

– Я не ворчливый, – буркнул Диего, отчего я не смогла сдержать смех. Он бросил на меня строгий взгляд, и по спине пробежал холодный озноб. Я быстро отвела глаза и осторожно высвободила руку из деликатной хватки Джейсона, одарив его теплой улыбкой.

– Если вы закончили, то нам пора приступать. У меня через три часа тренировка.

Диего покинул нас, направляясь к девушке, занимавшейся подбором костюмов. Она приветливо улыбнулась ему и провела в соседнюю комнату, где он мог подготовиться.

Чапи залаял, и я опустилась на корточки, чтобы вытащить его из переноски.

– О-о, что это за чудо? – спросил Джейсон, присаживаясь.

– Это Чапи.

– Привет, малыш! – Парень ласково потрепал собаку за ухом, и она не стала противиться. – Кажется, он хочет пить.

Чапи высунул язык и снова гавкнул, подтверждая его догадку.

– Ты прав, – рассмеялась я.

– Тогда пойду найду ему какую-нибудь миску, пока наш неворчливый друг готовится к съемкам, – Джейсон подмигнул мне, поднялся и отправился куда-то вглубь просторного помещения, скрывшись за одной из дверей.

– Ну что, приятель, думаешь, мы справимся? – обратилась я к собаке. Она тявкнула в ответ. – Ты прав, у нас нет другого выхода.

Несколько мгновений спустя Джейсон вернулся с пластиковой миской, полной воды, бросил извиняющийся взгляд и исчез, желая проверить, все ли готово к съемкам. Вытянув из сумки ежедневник, я пробежалась глазами по спискам дел на завтра, добавила пару новых задач, чтобы уж точно ничего не упустить, затем открыла приложение и заказала доставку новой одежды прямо в дом Диего.

Как раз в тот миг, когда я убрала телефон обратно в сумочку, открылась дверь, за которой прятался мой бывший, и из темноты шагнул он – живое воплощение греческих богов.

О Всемогущий мужчина на небесах!

Диего был без одежды, в одних черных боксерах. Его атлетическое тело —олицетворение силы и грации, каждая мышца четко очерчена. В нем не было грубости, присущей качкам, живущим исключительно на стероидах. Он был высоким, широкоплечим, и каждая часть его фигуры казалась высеченной из гранита. Ноги и ягодицы были подтянутыми, а живот – гладким, с аккуратными кубиками пресса, свидетельствовавшими о долгих часах тренировок и строгого режима. Слева, под ребрами, виднелась татуировка голубя с широко раскинутыми крыльями, словно птица вот-вот взмоет в небо. Правую руку покрывали темные чернила, сплетающиеся в сложные узоры, среди которых проступало лицо Девы Марии, державшей распятие.

Он выглядел как статуя, достойная украсить любой зал, посвященный греческой или римской мифологии в лучших художественных галереях мира. Единственное его отличие заключалось в том, что Диего стоял здесь живой, настоящий, и до него можно было дотронуться, ощущая рельеф каждой мышцы под его загорелой кожей, сверкавшей под направленными на импровизированную сцену лучами света. Он прошел мимо меня, направляясь туда и оставляя меня стоять с открытым ртом и стекающей по подбородку слюной.

Черт, надеюсь, что это не так!

На всякий случай я быстро проверила, так ли это, пока одна из девушек помогала Диего надеть брюки сапфирового цвета. Ткань идеально облегала его подтянутую фигуру, и я не могла отвести взгляд от его упругой задницы. Босиком он подошел к единственному стулу, стоявшему посреди сцены с натянутым белым полотном, и сел с самым непринужденным видом. Его волосы фиксировала небрежная укладка, а легкая улыбка украшала его лицо.

Диего устроился на стуле, одной рукой обнимая себя за грудь, оперся подбородком на другую руку, которую, в свою очередь, поставил на бедро. Большим пальцем он коснулся нижней губы и провел по ней, слегка надавив на нежную кожу.

Святое дерьмо!

Это было горячо и чертовски сексуально. Я не могла оторвать от этого парня взгляда, который будто находился в своей стихии. Пока Джейсон фотографировал, отдавая команды и меняя ракурсы, Диего плавно и уверенно менял одну позу за другой. Они работали в идеальном тандеме, пока студийная вспышка освещала каждый щелчок фотоаппарата.

– Я готова, Джейсон, – прозвучал мелодичный голос сзади.

Мы все повернули головы на высокую брюнетку с тонкой атласной черной лентой, пересекавшей ее небольшую грудь и скрывавшей лишь соски, и в таких же брюках, как на Диего. Ее волосы свободно спадали на обнаженные плечи, а шею украшало бриллиантовое ожерелье в виде россыпи лепестков, сверкающих под светом ламп.

Она подошла к Джейсону и протянула ему руку, чтобы он помог ей подняться на сцену к Диего.

– Маркиза, ты великолепна, дорогая, – заметил Джейсон.

Девушка проигнорировала комплимент, сосредоточившись на Диего, которому кокетливо улыбнулась. Затем она приблизилась к нему и поцеловала его в обе щеки, как это принято у испанцев.

Я не расслышала, что сказала Маркиза, наклонившись к нему, но Диего лишь сдержанно и вежливо улыбнулся ей, а затем принял новую позу. Он сидел, а Маркиза подошла и оперлась рукой ему на плечо, как указал Джейсон. Оба выглядели стильно и уверенно, несмотря на ослепляющие вспышки камер. Они продолжали улыбаться, теперь стоя рядом друг с другом. Они действительно были идеальной парой для обложки модного журнала. Их фотографии вскоре украсят все рекламные щиты и социальные сети, успех был гарантирован.

– Они так подходят друг другу, – услышала я шепот сотрудников, наблюдая за тем, как Диего и Маркиза обменивались взглядами и улыбками.

Они были правы. На съемочной площадке из них получилась превосходная пара, которая вполне могла бы стать реальной и за ее пределами.

Горло сдавил болезненный ком нахлынувших, пугающе знакомых чувств: ревность и острая боль. Давно забытые эмоции, похороненные глубоко внутри моего сердца, вдруг вырвались наружу, будто ожили вновь. Они не проявлялись даже тогда, когда я своими глазами видела, как мой жених изменял мне. Но теперь, глядя на то, как Диего касался другой женщины, как его взгляд наполнялся теплом, мое сердце сжималось от невыносимой боли.

Джейсон попросил их встать лицом к лицу, почти касаясь друг друга грудью, отделенных друг от друга лишь тонкой лентой. Затем его требования становились все более интимными. Он попросил Диего просунуть руки в задние карманы брюк Маркизы, а ей – обнять его за плечи и запустить пальцы ему в волосы. Но фотографу казалось, что этого недостаточно. Он хотел большего: Диего должен был смотреть прямо в камеру, пока Маркиза нежно целовала его в уголок губ.

Все это было невыносимо. Внутри меня росло желание прекратить съемку, но вместо этого я продолжала молчать, наблюдая, как тот самый человек, который способен разбудить во мне настоящие чувства, продолжал улыбаться и позировать с другой женщиной. Я знала, что это всего лишь работа, но видеть его с ней было мучительно.

Может, я действительно сошла с ума? Вместо того чтобы уйти и избавить себя от этих страданий, я стояла там, позволяя своему сердцу медленно самоуничтожаться, снова и снова напоминая себе, что Диего Карраско мне не принадлежал. Больше нет. И причина этому – я сама. И забывать об этом не стоило.

***

Я больше не могла терпеть неприкрытый флирт Маркизы и, схватив Чапи, скрылась в одной из комнат, где царил хаос из одежды, оставшейся после съемок. Там я занялась подготовкой к завтрашнему интервью и нашла минутку, чтобы поговорить с Каталиной, которая с нетерпением ждала новостей с прошлого вечера.

– Подожди-ка… Ты имеешь в виду, что твой новый начальник – Диего? – Каталина ненадолго умолкла, но потом продолжила, не дав мне вставить ни слова. – Твой Диего?!

Мой Диего.

Эти слова когда-то звучали так естественно, а теперь ощущались на языке кислотой.

– Да.

– О Иисус и святая Дева Мария! – воскликнула подруга, чуть не оглушив меня через телефон. – Это просто чудо! Нет, постой! Это судьба, Сел! Клянусь, я всегда знала, что это случится!

– Что?

– Вы, конечно, глупая! Вы случитесь!

Каталина всегда была эмоциональной и ярой фанаткой нашей с Диего пары. Именно она придумала хештег «СелДи» в соцсетях и сильно переживала из-за нашего расставания.

– Я всегда верила в ваше воссоединение.

– Каталина, мы не пара, мы просто работаем вместе. Вернее, я работаю на него, понимаешь? Он – мой босс, а я – его ассистентка, – словно ребенку объясняла я, прижимая телефон к уху.

На другом конце провода повисло молчание, затем Каталина заговорила серьезным, строгим тоном, каким обычно пользовалась только в самых важных ситуациях:

– Селена Элизабет Маккой, только не говори, что не прочла ни одной книги из того списка, который я тебе присылала!

Вот черт…

– Но список такой длинный… – Нет, он был огромным! – Я еще не успела. Это ты у нас проглатываешь книги одну за другой.

– Всего лишь триста двадцать две книги, – уточнила она, что-то бормоча себе под нос. – Или чуть больше… Неважно. Давай вернемся к твоим отношениям с Диего.

Дерьмо. Даже не знаю, что хуже: обсуждать с лучшей подругой ее страсть к книгам или мои несуществующие отношения.

– Вы уже поговорили? – поинтересовалась Каталина.

– Да. Ну, вроде как, – ответила я, проверяя время на часах. Съемки уже закончились, и Диего мог зайти в любую минуту. – Он ненавидит меня.

– Не думаю. Диего не может тебя ненавидеть.

– Я причинила ему боль, так что это вполне заслужено, – призналась я.

– Ты что, ударилась головой, когда снова встретила его? – серьезно спросила подруга.

– Вообще-то задницей.

Каталина рассмеялась, и я тоже, вспомнив недавнюю нелепую встречу.

– Ладно, обсудим это позже. Просто хочу напомнить, amiga⁴⁶, что именно Диего, как бы сильно я его ни любила, разбил тебе сердце, когда поцеловал ту змею.

«…это сделала ты, когда разорвала все, что было между нами, и поставила точку в наших отношениях».

Каталина недолюбливала Элизу так же сильно, как и я. Если не сильнее. У них была своя история, в которой оказался замешан Марко. Но я старалась не вмешиваться в их дела, да и тема была запретной с тех пор, как мы были детьми и эти двое не успели поубивать друг друга вместо того, чтобы быть вместе.

– Диего сказал, что не целовал ее, – прошептала я, опасаясь, что кто-то за дверью может подслушать.

Каталина замолкла, а затем спросила:

– Почему мы должны ему верить?

Я не знала ответа, но что-то внутри меня подсказывало, что он говорил правду. Или, возможно, я просто хотела в это верить…

Я не успела сосредоточиться на своих мыслях, как дверь открылась и в комнату вошел Диего. Судя по удивленному выражению на его лице, он явно не ожидал меня здесь увидеть.

На нем был белый костюм и такая же рубашка с расстегнутыми верхними пуговицами, открывавшими гладкую грудь.

– Селена, ты там? – окликнула меня Каталина, возвращая к реальности.

– Э-э, да, – я кашлянула, стараясь скрыть свое смущение. – Мне нужно вернуться к работе.

– Ты имеешь в виду к своему Диего?

Сердце забилось чаще, когда я поняла, что Диего мог услышать слова Каталины. Эта мысль напугала меня до чертиков, особенно учитывая, насколько сосредоточенно он выглядел. Он не двигался с места, пристально наблюдая за мной.

– Я имела в виду именно то, что сказала. – Собрав бумаги со стола и сунув их в сумку вместе с ноутбуком, я поднялась. – Поговорим позже. Люблю тебя.

– И я люблю тебя, amiga. Жду подробностей!

Завершив разговор, я убрала телефон в задний карман юбки и повернулась к Диего. Его лицо выражало какую-то странную смесь эмоций, которые я не могла распознать.

– Вы закончили? – спросила я, почувствовав напряжение в воздухе.

– Да.

– Отлично, тогда мы с Чапи будем ждать тебя внизу. – Взяв переноску со спящим щенком, я направилась к двери, но наткнулась на Маркизу, вошедшую с двумя стаканами кофе в руках.

– Ой, прости! – Она даже не посмотрела на меня, сразу обратившись к Диего мелодичным голосом, от которого внутри все закипело. – Я принесла тебе кофе. Думала, мы можем немного поболтать.

Мне следовало дать им возможность остаться наедине, просто уйти. Но вместо этого я решила показать свои когти.

– Диего не пьет кофе, только воду. – Вытащив бутылку воды из своей сумки, я протянула ее Диего, а сама взяла стакан с кофе из рук Маркизы, явно шокировав ее своим поступком. – К тому же у него нет времени на пустые разговоры. Тренировка ждет.

Я встала перед Диего, пытаясь загородить его своим телом, что было смехотворно из-за разницы в нашем росте, но отступать я не собиралась. Скрестив руки на груди, я бросила на Маркизу гневный взгляд.

Она оказалась достаточно умной, чтобы понять намек. Улыбнувшись и попрощавшись, Маркиза удалилась, оставив нас с Диего вдвоем.

– Ты все же воспользуйся моим советом и найми себе мастера, Маккой, – наклонившись ко мне сзади, прошептал Диего.

Придурок.