Семнадцатый

Глава 15. Диего

Кадис, Испания

Сентябрь 2024 года

– Парни, соберитесь!

Лидером не рождаются. Лидерство проявляется, когда ты решаешься взять ответственность за других и вести их вперед, к общей цели. Быть лидером значит нести груз результата на своих плечах, отдавая все без остатка ради успеха. Настоящий лидер должен быть собранным, критически относиться к своим действиям и верить в себя так, чтобы другие хотели следовать за тобой по своему внутреннему зову. Лидеров не назначают – их выбирают. И эти ребята выбрали меня.

Когда я впервые пришел в «КЩ», я был мальчишкой с горящими глазами и огромной жаждой доказать свое право быть среди лучших. Я хватался за каждую возможность проявить себя перед командой и тренерским штабом, стремясь как можно быстрее закрепиться в основном составе и завоевать доверие товарищей. И я добился своего. Потребовалось время, чтобы адаптироваться, потому что «КЩ» – это совсем иной уровень. Здесь царит дух борьбы, соперничества, стремления к победе. За этим клубом стоит великая история, и каждый, кому посчастливилось оказаться здесь, мечтает оставить свой след на ее страницах. Я делаю это уже не первый год, но этот сезон особенно важен для меня и всей нашей команды. Мы способны, нет, мы обязаны повторить предыдущий сезон, сделав требл⁵⁷ и заполучив три трофея: Кубок Короля, Ла Лиги и Лиги Чемпионов. Для этого у нас есть все шансы.

Я собрал команду в круг и встал в центре:

– Какой сегодня день, Марти?

– День, когда мы надерем им задницу! – ответил он с блеском в глазах, жаждая победы.

– Именно! Сегодня нам нужна победа, парни! С уважением к соперникам, но с диким желанием выиграть! Мы уйдем с этого поля победителями!

– Да, капитан! – отозвалась команда.

– Вы готовы сражаться до последнего?

– Да, капитан!

– Готовы защитить эту эмблему и отстоять честь клуба?

Я коснулся эмблемы со львом на груди, чувствуя, как она пульсирует в такт колотившегося сердца.

– Да, капитан!

– Тогда вперед за тремя очками, черт возьми!

Лукас шагнул ко мне в центр круга и слегка склонился.

– Кто мы?

– Королевские Щиты, мать вашу! – проревел Тони.

– Да!

– Вперед, «Щиты»!

Ребята стали расходиться по полю, занимая свои позиции. Первый тайм мы стояли в воротах, за которыми собрались наши фанаты. Хорошая примета, хоть я и привык полагаться больше на собственные силы и команду. Но болельщики – двенадцатый игрок, который может в любой момент изменить ход игры. Их присутствие наполняет дополнительной энергией.

Наклонившись, я провел ладонью по зеленому газону, а потом поднял взгляд к вечернему небу. В мыслях я обратился к единственному человеку, который наверняка смотрел на меня сверху и поддерживал сильнее любого другого.

– Благослови, дедушка.

Прозвучал свисток, игра началась.

***

Мы контролировали все поле и играли по привычной нам схеме: четыре защитника, три полузащитника в центре и три форварда впереди. До восемьдесят третьей минуты мы уверенно вели в счете, пока Лукас не заработал штрафной за жесткий подкат⁵⁸ у штрафной площади в пятнадцати метрах от ворот. Удар Густава Монро, игрока «Кадиса», был таким, что даже вратарь уровня Андреаса вряд ли смог бы его отразить. Мощный, плотный, разрезающий воздух.

До окончания основного времени оставались считанные минуты. Ровно столько, чтобы забить победный гол и заработать заветные три очка. Мы доминировали почти весь матч, контролируя мяч и создавая моменты, но допустили роковую ошибку, позволив им сравнять счет. Однако несколько шансов увеличить преимущество у нас все-таки было, и если бы не жадность и эгоизм Рамси, мать его, Уолберга, мы могли бы уйти с поля с отрывом в три гола. Но он никак не мог вынуть палку из задницы, чтобы отдать мне пас, когда я был абсолютно свободен и имел отличные шансы поразить ворота соперника, в то время как сам он находился в окружении трех защитников.

Напряжение между нами было ощутимым, и это выводило меня из себя. Я понимал, что Рамси отчаянно хочет выделиться, укрепить свои позиции в глазах болельщиков и тренера Карло Марони, но не мог позволить, чтобы из-за его эгоизма и амбиций страдала вся команда. Ему, похоже, было наплевать, и он продолжал совершать одни и те же ошибки, едва появившись на поле после замены. Он забыл, что футбол – командная игра. Успех здесь зависел от сыгранности, взаимопонимания, уважения, и никак не от эгоизма. Одиннадцать игроков, но одна команда, одна стратегия, одна цель – победа.

Рамси рвался вдоль боковой линии, стараясь удержать мяч в пределах поля. Он передал пас Кюри, тот перехватил инициативу, обвел двоих защитников «Кадиса» и устремился к центру, но для удара находился еще довольно далеко от ворот.

– Чико, я открыт! – окликнул я Рафаэля с правого фланга.

Он услышал меня и тут же отдал точный диагональный пас. Я мгновенно обработал его, начав стремительную контратаку. Несмотря на усталость в мышцах и жгучую боль в груди, я набрал скорость, обойдя одного игрока прокатом мяча между ног, затем обманул другого ложным движением и забежал в штрафную площадь. Там я остался один на один с вратарем «Кадиcа», слишком далеко отошедшим от ворот и оставившим их пустыми. Его взгляд был нацелен на мяч у меня в ногах. Он пытался угадать, в какой угол я направлю удар.

В такой ситуации любой другой игрок наверняка пробил бы сам, и мяч через мгновение оказался бы в сетке, но я решил поступить иначе. Весь стадион замер в предвкушении финального свистка, но вместо того, чтобы пробивать самому, я протолкнул мяч прямо под ноги подбежавшего к воротам Рамси, обыграв вратаря и оставив его ни с чем. Уолберг пробили попал в нижний правый угол.

Сегодня гол забил Рамси, а я отдал голевой пас, потому что это футбол, а не гребаные шахматы. Мы были командой независимо от личных разногласий.

Еще ребенком я усвоил важный урок и всегда следовал этому правилу: вне зависимости от отношений с другими игроками за пределами поля, здесь, на поле, на протяжении этих девяноста минут мы становимся единым организмом, где каждый орган зависит от остальных. Поэтому неважно, какие у Рамси Уолберга со мной счеты – на команду это влиять не должно.

Когда прозвучал финальный свисток, судья остановил матч. Ребята бросились к нам в угол поля, чтобы отметить победный гол и поздравить Рамси. Он наслаждался моментом триумфа вместе с болельщиками, и я дал ему прочувствовать это мгновение. Но потом, когда шум поутих и он повернулся к нам, оставив прессу и фанатов позади, я подошел к нему и, прижавшись лбом к его, сказал:

– В следующий раз я вгоню тебе палку поглубже, если ты будешь вести себя как обиженная киска, Уолберг.

– Иди к черту, Карраско, – процедил он сквозь зубы, оттолкнув меня. Я проигнорировал этот жест, потому что не собирался устраивать сцену.

Меня не прельщала перспектива увидеть завтрашние скандальные заголовки всех испанских спортивных изданий, кричащих о ссоре двух звездных игроков «КЩ» после того, как вся страна стала свидетельницей нашего открытого соперничества.

– Все нормально? – подбежал ко мне Марти.

– Мы выиграли, разве нет?

– Да, черт возьми!

Он схватил меня за плечи и приподнял над землей, затем резко опустил обратно, позволяя мне запрыгнуть ему на спину.

– Давай, Чемпион!

Под оглушительный рев трибун и скандирование наших имен мы ринулись к бровке поля, где тренерский штаб вместе с остальными игроками, включая резервистов, уже вовсю праздновал нашу победу.

Счастье. Вот что я чувствовал в этот миг. И мне хотелось продлить это состояние как можно дольше. Но странно было то, что я вдруг захотел поделиться этим чувством с кем-то, кто не входил в число членов моей команды, друзей или родственников. Впервые это была девушка. Это была Селена Маккой.

***

После короткого разбора игры, тренер Марони попросил нас с Рамси выйти в коридор для серьезного разговора. Едва закрылась дверь раздевалки, как он сразу перешел к сути дела – в этом всегда была его сильная сторона.

– Что между вами происходит?

Вопрос повис в воздухе, словно напоминание о том, что конфликт давно назрел. Я чувствовал, что разговор будет непростым, но старался держаться спокойно. Вся сложность сводилась к одному: мы были слишком похожи. Оба жаждали победы, оба горели желанием быть лучшими. Но если для Рамси соперничество становилось препятствием, то для меня оно представлялось возможностью. Шансом стать сильнее, чем другие, чем сам вчера.

Первые матчи в «КЩ», когда я сидел на скамье запасных, вызывали во мне бурю эмоций. Ощущение несправедливости и разочарования охватывало меня. Но я нашел способ справиться с эмоциями, хотя все еще учился этому. Пришлось заново доказывать всем, включая себя, что Диего Карраско заслуживает своего места на поле. Потребовались месяцы тренировок, бесконечные дыхательные упражнения, которым научила меня Марта, и долгие разговоры с ней, чтобы обрести спокойствие и уверенность. Это помогло мне достичь внутреннего равновесия, которое стало основой моего успеха. Теперь я старался сохранять эту стабильность ежедневно, будь то на поле или вне его.

Еще несколько лет назад меня выводило из себя решение тренера заменить меня посреди игры или дать лишний отдых. Я воспринимал это как личное оскорбление. Но я научился доверять решениям Марони и команды врачей. Мои эмоции больше не контролировали меня. Я прикладывал все усилия, чтобы не реагировать на провокации соперников и журналистов, сохраняя хладнокровие даже в самых напряженных ситуациях. Спокойствие и профессионализм стали моими союзниками.

Но иногда даже самая продуманная стратегия давала сбой. Особенно когда речь заходила о семье и личной жизни. Эти темы оставались запретными, и любые попытки вторжения в них все еще задевали меня. Тем не менее, пока эта система работала, я держался.

– Я сделал передачу, он забил, – сказал я, кивнув в сторону Рамси.

Тренер выглядел безупречно в своем черном костюме-тройке, сшитом на заказ. Волосы цвета соли и перца были аккуратно зачесаны, а сведенные на переносице брови придавали взгляду его серых глаз особую строгость.

– Ты меня за идиота держишь? – спросил он, сверля взглядом.

– Нет, тренер, – ответил я.

– А ты, Уолберг? Думаешь, я идиот?

– Ни в коем случае, тренер, – произнес Рамси, нервно потирая шею.

– Тогда объясните мне, что, черт возьми, между вами творится!

Карло Марони был не просто тренером, а настоящим стратегом. Он обладал острым умом и наверняка понимал суть происходящего, но ему, как и мне, осточертело наблюдать эти мелкие стычки. Этот разговор не был обычной взбучкой или лекцией для провинившихся подростков. Он хотел услышать мнение зрелого взрослого человека, готового вести серьезный диалог.

– Ничего нового, – пожал я плечами, стараясь поскорее завершить разговор. – Одно место, двое игроков, оба рвутся его занять. Как в древние времена, когда вожаки племен сражались за власть и уважение. Или как в дикой природе, когда два самца…

Рамси тихо фыркнул. Глаза устремлены вниз, на пол, но я заметил, что уголки его губ едва заметно дрогнули. Впервые я видел на его лице нечто похожее на улыбку.

– Довольно твоих уроков истории, Диего! – перебил меня тренер, приближаясь и заставляя Рамси поднять взгляд. Сделав глубокий вдох, он продолжил:

– В мире футбола, как и в любом спорте, часто встречаются ситуации, когда два природных таланта вступают в борьбу за лидерство. Они толкают друг друга вперед, сами того не осознавая. Соперничество делает их сильнее, ведь внутри каждого живет стремление быть лучшим. Мы можем отрицать это, но именно это желание двигает нас вперед. Ваш соперник – ваш лучший стимул.

Он внимательно посмотрел сначала на меня, потом на Рамси, словно желая удостовериться, что мы поняли всю глубину его слов.

– Перед каждой игрой мне приходится делать сложный выбор, который влияет на исход всего матча. Мне тяжело выбирать, потому что у меня в распоряжении двадцать четыре талантливых игрока, каждый из которых заслуживает играть в основе. Вы оба достойны этого места. Мне нравится ваше стремление и борьба, но я хочу видеть чистую игру и никакого конфликта, который может навредить команде. Вам понятно?

– Да, тренер, – синхронно отозвались мы с Рамси.

– Меня не волнуют ваши личные разногласия. Разберитесь с ними вдвоем, не втягивая остальных, иначе вам обоим тут не место. Ни в составе, ни в команде. Мне нужны игроки, способные трезво оценивать свои силы и готовые к здоровой и честной конкуренции. Вы оба важны для «Королевских щитов».

Разговор завершился. Тренер развернулся и направился к выходу.

– К черту все!

Не дожидаясь, пока Марони исчезнет из вида, Рамси рванул в раздевалку. Через минуту он появился с тяжелой спортивной сумкой на плече, все еще в грязной игровой форме. Плечи его были напряжены, голова опущена, челюсти крепко сжаты, как и кулак, удерживающий ремень сумки. Он прошел мимо меня, толкнув плечом. Я почувствовал его напряжение, словно оно передалось мне, но не успел ничего сказать – Рамси быстро устремился вслед за тренером к выходу из спорткомплекса и исчез за массивной металлической дверью.

Плевать.

Спокойствие, принятие и холодная голова.

Или же ледяной душ, способный остудить разгоряченное тело и снять мышечное напряжение. Мне просто необходимо было отвлечься.