Семнадцатый

Глава 39. Селена

Барселона. Испания

Май 2025

– Ты можешь оставаться столько, сколько тебе необходимо, подруга, не глупи! Квартира полностью в твоем распоряжении, если ты обещаешь поливать моих малышей. Эй, Стив, какого черта? Я же просила выбрать цвет морской волны, а это просто… голубой!

Я улыбнулась тому, как забавно выглядит Каталина в гневе, когда злится на своего нового сотрудника. Она с командой организовывала свадьбу сына какого-то политика в Англии, куда улетела три дня назад, оставив свою квартиру полностью в моем распоряжении. И хотя я жила здесь уже месяц, меня все равно не покидало ощущение, что я навязалась ей. Особенно когда застукала их с Марко и раскрыла их тайные отношения, о которых начала догадываться сама.

– Клянусь Святой Девой Марией, с каждым днем я все больше убеждаюсь в вероятности того, что этого парня мне отправили в наказание с миссией уничтожить мои последние нервные клетки и карьеру!

Я не смогла сдержать смех, который ощущался таким незнакомым звуком для моих ушей. Словно я забыла, каково это – смеяться, шутить, быть беззаботной и счастливой.

С тех пор, как месяц назад я покинула дом Диего, эти ощущения стали мне чужими, в отличие от апатии, усталости, тоски и бесконечных слез. Казалось, что осколки разбитого сердца каждый день напоминали о себе болью. Когда решение уехать из Мадрида и дать нам обоим время было принято, я думала, что со временем мне станет легче. Но я ошиблась.

Лучше не становилось.

И я не думала, что это изменится в ближайшее время, как бы я ни убеждала себя в обратном. Я знала, что рано или поздно мне придется двигаться вперед, но пока я была не готова отпустить ситуацию, как сделала это с Коннором.

«Потому что его ты не любила, глупышка», – шепчет мне внутренний голос, и я даже не могу спорить с ним.

Когда я рассталась с Коннором, мне было больно, но не от разрыва, а от его предательства. Я не чувствовала себя так, словно ребра сжимали мои легкие, а сердце не разрывалось на куски. Расставание с ним не вызвало таких сильных эмоций, как сейчас, возможно, потому что между нами не было глубокой связи или любви.

С Диего же все было иначе.

Я любила его, и мне было невыносимо от того, что его гордость и принципы стали стеной между нами. Он не хотел принимать мою помощь, когда она была необходима больше всего. Было невыносимо наблюдать, как он страдал, зная, что я могла бы облегчить его боль, но оставаться рядом, когда меня буквально выгнали, было выше моих сил.

Весь этот месяц я ждала от Диего каких-то действий, но, судя по его молчанию, его принципы оказались сильнее нашей любви. Теперь мне предстояло искать силы, чтобы двигаться дальше, хотя пока это казалось невозможным. Не тогда, когда моя жизнь все еще была связана с Диего Карраско и «КЩ».

Как выяснилось, при подписании контракта я пропустила пункт о невозможности увольнения посреди сезона, если только я не умерла или со мной не случилось что-то серьезное, что ограничивало бы мою работоспособность. И хотя я считала, что расставание с боссом можно считать «серьезным», Мунир просто игнорировал мои звонки и отказывался рассматривать мои просьбы об увольнении. Придурок.

Поэтому каждое утро я проверяла интернет в поисках новостей, мониторила страницы газет и журналов, которые преследовали Диего попятам, хотя сама стала чем-то вроде папарацци. Так что я была в курсе всего, что происходило с ним за этот месяц. Знала обо всех домашних матчах, которые он регулярно посещает в качестве болельщика, следила за расписанием визитов к физиотерапевту, которые он не пропускал, и была осведомлена о появившейся в его графике встречи с некой Габриэлой Рамирес.

Сначала меня съедала ревность, а потом я полезла в Google и нашла информацию об известном испанском психотерапевте, которого Диего стал посещать, и меня накрыли тревога и беспокойство. Ему нужна была профессиональная помощь.

За долгие годы работы в спортивной индустрии я видела немало спортсменов, обращавшихся к специалистам, особенно после тяжелых травм. Однако тревога за Диего не отпускала меня ни на минуту. Было сложно смириться с тем, что я ничем не могла ему помочь.

– Если завтра утром полиция обнаружит тело молодой, успешной и невероятно красивой девушки в ванне, полной пены и лепестков роз, то знайте, что виноваты будут те безответственные и некомпетентные люди, которых она не решилась уволить из-за своей доброты. – Голос Каталины напомнил мне о нашем разговоре, от которого я немного отклонилась из-за очередных мыслей о Диего.

– Не драматизируй. Стиви очень милый, ты просто слишком требовательна и критична, особенно к мужчинам.

Каталина недовольно фыркнула, бросив на меня укоризненный взгляд, будто я произнесла какую-то нелепицу.

– Ну а как иначе? Стоит дать слабину, и они тут же почувствуют себя хозяевами положения, забыв о том, что должны стремиться нас удивлять.

Погладив спящего Чапи по спинке, я сделала глоток холодного бамбл-кофе⁹⁸, одновременно просматривая оплаченные счета Диего.

– Кажется, кто-то другой уже успел произвести на тебя впечатление, раз ты сияешь таким счастьем в восемь утра, – заметила я, не в состоянии сдержать ухмылку.

Каталина притворилась, что не услышала моего комментария, и сделав вид, что занята изучением списка дел на планшете, хотя я была уверена, что она давно все успела выполнить и знает их наизусть.

– М-м-м… Не понимаю, о чем ты, – уклончиво ответила она, но ее глаза говорили сами за себя. Они светились особым блеском, который невозможно скрыть.

– Да ладно тебе, – я усмехнулась, понимая, что хитрость не удалась. – По твоему виду ясно, что вместо утреннего кофе с пожеланиями хорошего дня у тебя был горячий секс.

Каталина быстро обернулась, опасливо осмотревшись, будто боясь, что кто-то может услышать наши разговоры, но я заметила легкий румянец на ее щеках и едва заметную улыбку.

– Ш-ш-ш, – прошептала она, стараясь приглушить разговор.

Отодвинув ноутбук и блокнот в сторону, я приблизила телефон к лицу, готовясь продолжить расспросы:

– Итак, значит, вы помирились, и Марко все-таки встретил тебя в аэропорту?

Эти двое всегда спорили по пустякам, начиная со школьных лет, и похоже, мало что изменилось с тех пор. Влюбленные до безумия, но упертые, которые имели собственные амбиции и мечты, не совместимые друг с другом. Марко мечтал о большой семье и спокойной жизни рядом с любимой женщиной, тогда как Каталина стремилась строить карьеру, отказываясь быть ограниченной кем-то и заключенной в клетку узами брака. Их отношения напоминали столкновение двух параллельных вселенных, пытающихся найти общий язык.

Но сегодня на лице Каталины играла довольная улыбка, свидетельствующая о том, что между ними все хорошо. Я искренне радовалась за нее. Пусть хоть у одной из нас жизнь складывается удачно.

– Мне нужно узнать подробности…

Внезапно раздался звонок в дверь, и Чапи мгновенно проснулся, настороженно подняв уши.

– Кто-то пришел. Ждем курьера? – спросила я, зная, что Каталина часто заказывает вещи через интернет.

– Нет, это не ко мне. И вообще, мне пора идти. Когда будешь сердиться на меня, помни, что я сделала это из-за любви к тебе, подруга, – сказала она, махнув мне рукой и отправив воздушный поцелуй.

Дверной звонок прозвучал снова, и я встревожено посмотрела на Каталину.

– Что это значит?

Мой вопрос остался без ответа. Она уже отключилась.

– Малыш, мамочке нужно посмотреть, кто там. Посиди пока здесь, – обратилась я к Чапи, который тихо гавкнул в ответ.

Шаркая домашними пушистыми тапочками лавандового цвета с надписями «бесишь» на одной ноге и «ты тоже» на другой, я медленно направилась ко входной двери, за которой настойчиво звонили. Я надеялась, что это не очередной продавец чудо-пылесоса за баснословные деньги, ведь в моем нынешнем настроении вряд ли получится обойтись без резких слов.

Открыв дверь, я увидела того, кого меньше всего ожидала встретить. Теперь слова Каталины начали обретать смысл.

Передо мной стоял источник всех моих переживаний последних недель: причина бессонницы, опухших глаз, синяков под ними и пары сброшенных килограммов.

Диего стоял на пороге, опираясь на локтевой костыль. Он был одет в черные брюки карго, свитшот цвета хвои и белую футболку под ним. Волосы, уложенные точно так же, как в момент нашей первой встречи несколько месяцев назад, скрывались под черной бейсболкой, которую я подарила ему на Новый год. Лицо было гладко выбрито. Несмотря на видимую усталость в глазах и впалые щеки, он выглядел лучше, чем я в моих старых домашних штанах с дыркой на бедре, которую ковыряла весь день, и футболке, потерявшей свой первоначальный вид. Причем эта футболка была с его фамилией и номером на спине.

Дерьмо.

Я вдруг осознала, что не помню, причесывалась ли я сегодня, да и зубы, кажется, забыла почистить. Вот это подстава! Каталина наверняка знала, что Диего появится, видела меня в этом виде и даже не намекнула привести себя в порядок. Предательница…

– Привет, – произнес он.

«Привет?» И это все, что он собирался сказать мне? Серьезно?

Прошел целый месяц с тех пор, как он буквально вышвырнул меня из своей жизни, оттолкнув и заявив, что больше не нуждается во мне, а теперь просто «привет»?

– Что ты здесь делаешь? – спросила я, сдерживая нарастающее раздражение.

Что-то среднее между смешком и фырканьем вырвалось у Диего, и он опустил голову, уставившись в пол. Затем, когда он снова посмотрел на меня с той своей дьявольской, обольстительной, наглой и уверенной улыбкой, я хотела ударить его, но, когда он провел большим пальцем по нижней губе, словно стирая с нее следы своего греха, я захотела поцеловать его.

О Всемогущий мужчина на небесах, как же я скучала по нему. Чертовски сильно.

– Классные тапочки, – заметил он, кивнув в их сторону и наклоняя голову, словно рассматривая самый интересный экспонат в мире.

– Классная кепка, – ответила я.

Он снял ее, чтобы провести рукой по волосам, слегка растрепав их. Этот жест… Мне захотелось самой провести пальцами по его мягким прядям, почувствовать их шелковистую текстуру, а потом притянуть его голову к себе, чтобы…

– Я могу войти? – неуверенно спросил он, словно провинившийся мальчик.

– Зачем? – сухо поинтересовалась я.

– Нам нужно поговорить.

Диего завершил наши отношения в тот день, когда выставил меня за дверь, поставив жирную точку. Тогда казалось, что он сказал все, что хотел, и он молчал целый месяц! Поэтому я не имела представления, что ему нужно сейчас. Между нами больше ничего не оставалось, кроме трудового договора, истекающего в конце сезона через месяц.

Черт, он пришел, чтобы досрочно разорвать и его?

Проклятье. Ну конечно! Он уже двигался вперед, а я…

– Ты пришел, чтобы уволить меня? – выпалила я, сама не веря своим словам.

– Если ты этого хочешь, – ответил Диего без колебаний, словно другие варианты даже не рассматривались.

Несмотря на то, что я не была уверена, какой ответ предпочту услышать, такого поворота событий я точно не ожидала. Его слова заставили меня замереть на месте. Страх, надежда и разочарование сменяли друг друга в моей душе с молниеносной скоростью.

«Это ничего не значит», – пытался убедить меня внутренний голос, но сердце подсказывало обратное. Все, что происходило сейчас, имело значение.

Поэтому я решила рискнуть и задать следующий вопрос, заранее зная, какого ответа хочу услышать.

– Ты пришел, чтобы извиниться?

Скажи «да».

Диего надолго замолчал, пристально глядя мне в глаза, не отводя взгляда. Время тянулось невыносимо медленно, каждый миг казался вечностью. Наконец, он произнес одно единственное слово:

– Да.

Мои пальцы судорожно сжали дверную ручку, оставляя на ладони глубокие следы от ногтей. Я изо всех сил пыталась скрыть, какое воздействие оказал на меня его ответ.

– Ты здесь, чтобы вернуть меня? – Голос дрожал от напряжения и надежды.

Диего сделал шаг вперед, и я перестала дышать.

Скажи «да». Прошу.

Его взгляд проникал глубоко внутрь, и я видела в его глазах те же чувства, что бурлили в моем сердце.

– Я здесь, потому что ты все, что мне нужно, Маккой.

Эти слова звучали как мелодия, которую я давно ждала услышать. Они проникали в самое сердце, заглушая все сомнения и опасения. В этот момент мир замер, и мы остались одни в пустоте пространства и времени.

И я сдалась.

Приоткрыв дверь, я позволила Диего войти. Когда он проходил мимо, его аромат окутал меня, словно тонкая вуаль, сотканная из уверенности и мужественности, смешанной с нотами свежести и бергамота. Веки закрылись сами собой, а легкие сделали глубокий вдох, словно пытаясь навсегда удержать этот момент.

Придя в себя, я пошла вслед за ним в гостиную, где нас встретил радостный Чапи. Он спрыгнул с дивана и подбежал к Диего, скача вокруг него на задних лапах и заливисто лая от счастья. Когда Диего осторожно присел, опираясь на костыль, чтобы погладить его, Чапи удовлетворенно заскулил.

– Эй, приятель, ты так вырос.

Приветствие Диего и радость Чапи вызвали у меня улыбку. Вспомнилось, какой непростой была их первая встреча, и вот теперь они так тепло приветствовали друг друга после долгого расставания.

Я тоже скучала, и прямо сейчас я ревновала к своей собаке, потому что все внимание Диего было сосредоточено на ней, и именно к нему прикасались его руки, а не ко мне.

Я откашлялась.

– Пойдем на кухню?

– Да, конечно, – он в последний раз провел рукой по животу Чапи, который растянулся на полу, подняв лапки вверх, и обратился к нему, словно тот действительно понимал человеческие слова. – Нам с твоей мамочкой надо поговорить, дружище, хорошо?

Гав!

Отлично. Меня окружали одни предатели.

Оставив Диего и Чапи наедине, я прошла на кухню и достала бутылку воды из холодильника, надеясь немного успокоить нервы и погасить неуместную ревность. Когда Диего появился за моей спиной и прошел мимо меня к барной стойке, по коже пробежали мурашки.

Сделав глоток воды, я постаралась собраться с мыслями.

– Как ты себя чувствуешь? Как твоя нога? – спросила я, пытаясь выглядеть спокойнее, чем себя ощущала.

– Реабилитация идет полным ходом, – ответил он, облокотившись на столешницу и внимательно глядя на меня карими глазами. – Врачи и Луиджи дают хорошие прогнозы. Планируется, что я смогу вернуться к игре уже в начале октября, так что пропущу всего пару месяцев.

Он говорил уверенно, но в глубине его глаз я уловила тень сомнений.

Поставив стакан с водой на деревянную поверхность, я улыбнулась, радуясь хорошим новостям. Улыбка получилась натянутой, скрывающей тревогу внутри.

– Рада это слышать, и вижу, сколько усилий ты вложил в свое восстановление за этот месяц.

– Правда? – Его голос слегка дрогнул, будто он искал подтверждения своим надеждам.

– Да, ты неплохо выглядишь.

На его губах появилась озорная ухмылка.

Черт.

– Значит ли это, что ты находишь меня привлекательным, Маккой? – с самодовольной улыбкой спросил он.

– О, прекрати, Чемпион, – демонстративно закатывая глаза, я продолжила. – Я всего лишь сказала, что ты выглядишь вполне прилично для парня, который буквально разваливался на части несколько недель назад в больничной палате у меня на глазах. Вот и все.

В одно мгновение игривое, легкое настроение испарилось, и вместе с ним исчезли ухмылка и озорство. Взамен на лице Диего промелькнула вспышка боли, и он стал серьезным. Его брови сдвинулись в переносице, взгляд заострился, губы сжались в тонкую линию. Он сглотнул ком, который застрял и у меня в горле, когда я вспомнила те дни и те страдания, что мы оба пережили.

Мысленно отругав себя за испорченный момент, я решила перевести разговор на более безопасную тему, но Диего опередил меня.

– Ты поместила Рикардо в реабилитационный центр.

Черт.

Мы не обсуждали это, но я собиралась ему рассказать, просто все навалилось друг на друга, и это вылетело у меня из головы.

– Да… прости, я не сказала тебе лишь по той причине, что все закрутилось, и я…

– Все в порядке, Сел, – перебил меня Диего. – Я просто хотел поблагодарить тебя за это. И за все остальное. Я вел себя как полный идиот в последнее время, особенно по отношению к тебе.

Его голос звучал тихо и устало, как у человека, который уже много раз произносил эти слова, но так и не смог исправить прошлое. Диего опустил взгляд на сцепленные руки на столе, будто не осмеливаясь смотреть на меня. Боль сдавила грудную клетку, но я старалась ее подавить, позволяя Диего продолжать.

– Ты была права… – Голос Диего дрогнул, словно каждая произнесенная буква причиняла ему боль. – Я действительно всегда отталкивал людей, возводя вокруг себя неприступные стены. Я так старался казаться сильным, что даже сам начал верить в эту иллюзию. Но правда в том, что внутри я слаб и одинок, как никогда прежде, и отчаянно нуждаюсь в чьей-то поддержке…

Я хотела подойти к нему, протянуть руку, обнять, сказать, что это не так, что он вовсе не такой. Хотелось обнять его, дать ему понять, что рядом есть тот, кто готов разделить его бремя. Но страх сковал мои движения. Страх снова оказаться отвергнутой. Страх нарушить свое же собственное обещание. Вместо этого я крепко сжала руки, словно пытаясь удержать себя от импульсивных шагов, боясь разрушить хрупкий баланс между нами, и продолжила внимательно слушать его.

– Меня учили быть железным, непоколебимым, словно гранитный утес среди бурных волн. Быть таким, каким хотел видеть меня отец: холодным, жестким, способным справляться со всем в одиночку. Никто не объяснил мне, как попросить о помощи, как принять ее, когда она приходит. Отец внушил, что боль – это испытание, которое нужно пройти одному, а слезы – признак слабости, постыдная капля, которую нельзя проливать. Я следовал этим правилам долгие годы, не понимая, какой ужасной ошибкой было слепо следовать им.

Его губы слегка дрогнули в печальной усмешке, словно в этом жесте он пытался найти утешение. Голова медленно качнулась из стороны в сторону, будто отрицала все сказанное ранее. В глазах застыл глубокий мрак воспоминаний, который не отпускал его ни на миг.

– Я научился прятать свои чувства глубоко внутри, даже от самого себя, чтобы никто, даже ты, не увидел ту версию меня, которая была под маской силы, стойкости и бесстрашия, что я носил все эти годы. Научился справляться со всем сам, заглушая боль и одиночество. С самого детства я каждый день боролся с эмоциями, которые нельзя было показывать, но эти дни в больнице неумолимо напоминали мне, насколько я был напуган и как сильно нуждался в чьей-то помощи… В тебе. – Диего наконец поднял взгляд, и в его глазах, полных слез, я увидела бездну страданий, вины и глубокой обиды. Эта боль пронзила меня до самой души, и слезы хлынули из моих глаз, душили горло, но я все еще стояла на месте, цепляясь за край стола дрожащими пальцами.

Он поднялся со своего места и медленно двинулся ко мне без привычного костыля. Каждый его шаг был осторожным, почти неуверенным, будто каждый миг приближения требовал невероятных усилий. Я наблюдала за ним, затаив дыхание.

– Я был эгоистом, поглощенным своими страданиями, не замечавшим, как жестоко раню тебя, разрушая самое дорогое, что у меня есть, гася тот свет, который всегда вел меня вперед, – Диего остановился буквально в паре сантиметров от меня, его взгляд проникал прямо в душу. Затем, осторожно, словно прося разрешения, он протянул руку и коснулся моей влажной от слез щеки кончиками пальцев. – Мой лунный свет…

Я закрыла глаза, позволяя его словам проникнуть внутрь, ощущая каждое легкое касание. Он стоял так близко, что я могла почувствовать жар его тела и едва уловимую дрожь, пробегавшую сквозь него.

– В больнице я видел боль в твоих глазах, когда ты смотрела на меня, – прошептал Диего, наклонился ближе и нежно поцеловал мои сомкнутые веки, затем, поймав слезинку, смахнул ее мягким поцелуем. – Я слышал отчаяние в твоем голосе, когда ты пыталась пробить стену, окружавшую меня. Но я был слишком погружен в борьбу с самим собой, чтобы заметить это. И мне бесконечно жаль, детка.

Его лоб мягко прижался к моему, мы дышали в одном ритме. Казалось, наше сердцебиение сливалось в одно целое, и я уже не понимала, чье сердце стучит сильнее.

Диего взял мою руку в свою, переплетая наши пальцы, и я позволила этому случиться. Его руки были теплыми, уверенными, но в них оставалась та самая нежность, которой я всегда жаждала.

– Когда ты ушла, забрав с собой весь свет и краски из моей жизни, я наконец осознал, насколько сильно ошибался. Какой смысл в этой силе, если она стала стеной между нами? Какую ценность имеет эта мнимая мощь, если она привела лишь к тому, что я оттолкнул тебя своей холодностью, причинив тебе боль? Тогда я понял, что настоящая сила заключается не в одиночной борьбе, а в способности делить свое бремя с тем, кто готов стать твоей опорой. – Он поднес мои ладони к своим губам и оставил на них мягкий, но наполненный чувством поцелуй. – Прости меня, Сел. Прости, что я притворялся не тем человеком. Прости, что оттолкнул тебя тогда. Прости за всю ту боль и страдания, которые я причинил тебе. Прости, что не позволил тебе помочь мне и проявить свою любовь.

Диего с трудом сглотнул, и я видела, как его горло напряглось, словно слова застряли там, не желая выходить наружу. Мои пальцы инстинктивно сжались вокруг его рук, передавая безмолвную поддержку. Этот жест говорил ему, что я здесь, что я слушаю и понимаю, как непросто ему даются эти признания.

– Прости меня, Селена, потому что я смогу прожить без футбола, но не уверен, что смогу выжить без тебя. Ты – смысл всей моей жизни. Ты – сама жизнь, и я не представляю ее без тебя рядом. Вернись ко мне, пожалуйста, и научи меня, каково это – не быть одному.

Я смотрела на него сквозь пелену слез, видя перед собой раскаивающегося и подавленного мужчину, чьи мягкие и любящие глаза тронули каждую частицу моей души.

– Ты уверен? – мой голос дрогнул, прозвучав едва слышно.

Диего осторожно провел большим пальцем по моей щеке, убирая слезу, и нежно поцеловал меня в лоб.

– Никогда прежде я не был так уверен в себе и своих словах, как сейчас.

– Тогда сделай для меня кое-что, Чемпион.

– Все, что пожелаешь, Маккой. Ты только попроси.

– Поцелуй меня.

Я задержала дыхание, ожидая его реакции, но Диего не заставил меня долго ждать. Он взял мое лицо в свои сильные, но такие нежные руки и притянул к себе, выполняя мою просьбу. Его губы оказались теплыми и мягкими, они касались моих с такой осторожностью, словно боялись спугнуть. Но в то же время этот поцелуй был исполнен уверенности, словно он контролировал каждый миг нашего соприкосновения. Это был тот самый поцелуй, которого я так долго ждала. Эти прикосновения, которых мне так не хватало. Это был он, по которому я так скучала.

Поцелуй становился глубже, Диего похищал мое дыхание, превращая нежное касание в нечто опасное и страстное. Его руки скользнули вниз по моей спине, обхватили ягодицы и крепко прижали меня к нему, словно стремясь слиться в единое целое.

– В спальню, – прошептала я, не отрываясь от его губ. – Сейчас.

Диего не ответил. Вместо этого он сплел наши руки и пошел рядом, слегка опираясь на меня вместо костыля. Мы добрались до гостевой комнаты Каталины, где я остановилась, и тут Диего снова завладел моими губами, поглощая их вместе со стоном, вырвавшимся из моего горла.

– Хотя мне нравится видеть на тебе мою фамилию, пора снять с тебя эту одежду, – сказал он, поднимая мои руки вверх и стягивая через голову его собственную футболку, которую я носила. Она упала на пол, к нашим ногам.

Затем его пальцы начали исследовать мою кожу, оставляя за собой шлейф мурашек и пробуждая рой бабочек внутри живота.

– Черт, ты прекрасна. – Его потемневшие глаза изучали мое тело, словно впервые увидев его, и каждая часть меня вспыхивала жаром под этим взглядом: грудь под белым кружевным бюстгальтером, живот и ниже, туда, куда тянулись его руки, чтобы помочь мне избавиться от идиотских лосин.

– Я так скучал по тебе, – признался он, его голос стал хриплым от желания.

– Я тоже, – ответила я, освобождаясь от ткани, скрутившейся вокруг моих ног.

– Я задыхался без тебя, Маккой. Сходил с ума без твоего звонкого смеха. – Его рука легла на мое горло, затем спустилась к груди, обхватив ее своей сильной ладонью. – Без твоей улыбки, – палец проследовал вдоль ребер, двигаясь к самому сокровенному месту, к самой горячей точке моего тела. – Без твоих небесных глаз, в которых я готов утонуть.

О Всемогущий мужчина на небесах!

Я задохнулась и откинула голову назад, когда его пальцы нашли влажное тепло и проникли в меня, раздвигая тонкую ткань моих трусиков.

– Я скучал по этому, – прошептал он, целуя меня в шею, затем возвращаясь к моим губам. – Я скучал по тебе, мой лунный свет.

Я обвила руками его плечи и запустила пальцы в его шелковистые волосы, чувствуя себя счастливым ребенком, который наконец получил то, о чем мечтал. Затем я осторожно подвела его к кровати, усадила, заботливо поддерживая, чтобы не повредить ногу.

Когда Диего сел на кровать, он снял через голову свитшот и футболку одним движением, и я невольно задержала дыхание. Он немного похудел, но его мускулы остались такими же четкими и рельефными, какими я их запомнила. Каждое движение подчеркивало идеальные линии его тела, украшенного татуировками.

– Если ты продолжишь так смотреть на меня, мы закончим прямо сейчас.

Я рассмеялась, как влюбленная девочка-подросток, и это ничуть не смутило меня.

– Поможешь мне снять это с себя? – спросил он, указывая на брюки.

Эти простые, но значимые слова вызвали бурю эмоций внутри меня. Мое сердце подпрыгнуло, и я не смогла удержать глупую улыбку, расплывшуюся по лицу. Диего заметил это, но ничего не сказал, хотя блеск в его глазах и легкая улыбка говорили сами за себя.

Я помогла ему стянуть брюки вместе с боксерами и снять носки, которые присоединились к остальной одежде на полу.

– У тебя есть презерватив? – уточнила я, ожидая, пока Диего устроится на кровати, чтобы я смогла быть сверху, и села на его живот.

– Черт, – он взглянул на меня с легким смущением, проводя рукой по волосам на затылке. – Не ожидал, что мы дойдем до этого. Прости.

Мило, но я не собиралась позволить всему этому вот так просто закончиться. Мы оба были возбуждены, и оба давно не испытывали физического контакта. И самое главное – мы оба скучали друг по другу.

Хмыкнув, я быстро чмокнула его в губы и соскользнула с кровати.

– Сейчас вернусь.

– Что? Куда ты? – недоумение в его голосе сменилось удивлением.

– Подумай пока о грязных носках парней в вашей раздевалке, Чемпион!

– Очень смешно, – проворчал он, шлепнув меня по ягодице.

Оставив его обнаженного и невероятно соблазнительного в постели, я поспешила в комнату Каталины. Наши спальни находились рядом, и после множества бессонных ночей, вызванных шумными любовными играми подруги с Марко, я знала наверняка, что в ее тумбочке должны быть презервативы. И я оказалась права.

В ящике возле кровати я нашла две упаковки: одна запечатана, другая открыта, с прикрепленной к ней запиской, вызывающей смех:

Прости, что не давали тебе спать. LOL. Квартира в вашем распоряжении на три дня в качестве компенсации за моральный ущерб твоей психике и ушам.

P.S.: Упаковку с клубничным вкусом не трогать! Ваша рядом. Люблю вас.

Самый преданный фанат СелДи.

Улыбнувшись, я схватила нужную упаковку и вернулась в комнату, чувствуя, как волнение охватывает каждую клеточку моего тела.

– Маккой, мне действительно нужна твоя помощь, знаешь ли, – сказал Диего, как только я вошла.

Еще одна глупая улыбка появилась на моем лице, и, не желая больше ждать, я осторожно взобралась на Диего.

– Я решил, ты передумала. – Он смотрел на меня с ожиданием, пока его руки медленно поднимались вверх, чтобы снять резинку с моих волос, позволяя им каскадом упасть мне на плечи.

Взгляд Диего был полон любви и обожания, и невозможно было не заметить это. Каждая черточка его лица отражала глубину чувств, когда он смотрел на меня. Внутри разливалось тепло и свет, словно они обнимали мою душу. Сердце делало кульбит, трепет и волнение бушевали так, словно шторм, готовый обрушиться на берег.

Это было то самое чувство, которое я искала всю жизнь, и теперь оно оказалось прямо передо мной. Я мечтала о настоящей любви, той, которую можно встретить лишь однажды. О любви, полной чистоты, искренности, бескорыстия и самоотверженности от человека, который примет меня такой, какая я есть, и позволит мне любить его также. Любви, где двое становятся одним целым, деля радости и горести пополам. Где любовь – это не просто чувство, а нечто большее, что связывает души навечно. Где любить – значит отдавать и принимать без остатка.

Я была наслышана о такой любви моего отца к маме, а после стала свидетелем их с Энни истории, и всегда хотела того же для себя. Еще будучи подростком, я нашла такую любовь в Диего, и сейчас, спустя столько лет, осознавала, что он стал воплощением всех моих мечтаний.

Да, ему еще предстоит пройти свой собственный путь принятия себя со всеми своими страхами и недостатками. Ему нужно научиться не только отдавать, но и принимать, а также просить о помощи, не чувствуя вины и слабости. И все это время я буду идти с ним рука об руку, поддерживать и разделять все трудности, которые может принести жизнь. Ведь это и есть любовь.

– Я так сильно люблю тебя, Диего, что это разбивает мне сердце, – наклоняясь к его губам, сказала я, глядя в его глаза. – Больше никогда не отталкивай меня, хорошо? Держи мою руку в своей каждый раз, когда почувствуешь себя недостаточно сильным, чтобы справиться с трудностями. Позволь мне быть рядом в эти моменты, и я обещаю, ты почувствуешь еще больше силы, принимая мою помощь.

– Обещаю, – произнес он, и когда его губы встречаются с моими, медленно насаживая меня на себя, и я ощущаю тепло и уют, наполняющие мое сердце. Я знаю, что независимо от того, какие испытания нас ждут впереди, мы справимся с ними вместе.