В поисках баронессы

Глава 14

Шагая к выходу из управления, Ронан вспомнил, что не расспросил сыщика о пропавших драгоценностях. Всплыли те где-нибудь, или нет? Гото ведь обещал разузнать.

Он ведь даже упомянул их, рассказывая о скопированных книгах.

Впрочем, судя по небрежному тону, о них ничего не было известно. Гото ведь ясно сказал: наверняка похищение фамильных ценностей потребовалось для отвода глаз. Чтобы никто не подумал о книгах, оставшихся на своих местах.

Услышав, как его окликает Агнес, барон ощутил досаду.

— Агнес? — он хмуро обернулся к женщине. — Я-то думал, тебя давно уже здесь нет.

— Я тоже так думала, — хмуро отозвалась она. — А потом подумала: эсквайр любезно отобрал у меня весь запас глаз нарвала. Не иначе — это знак судьбы. И я решила тебя дождаться. В конце концов, ты именно ко мне обратился с вопросом о своей библиотеке! Значит, не считаешь меня способной на шпионаж в пользу наших недоброжелателей.

— Ага. Гото отказался рассказывать тебе о находках, так ты решила вытянуть сведения из меня? — хмыкнул Ронан понимающе.

— Если ты, разумеется, не станешь слишком уж протестовать, — она вздохнула. — Я пойму. А еще он, помнится, заявил, что скоро мы увидим Фиа — живую и невредимую.

— Я понял, так просто ты не отстанешь, — он усмехнулся. — Пойдем. Я собираюсь прокатиться в поместье, думаю, ты не откажешься составить мне компанию. Правда, ни пикника, ни даже дружеского обеда не обещаю.

— Переживу, — она фыркнула.

Во взгляде появилось оживление.

Ронан принялся отвязывать коня от коновязи. В душе царила досада — навязалась же несносная бабенка! Снова. Агнес не будет собой, если не пролезет всюду. И одновременно он был рад, что не придется ехать в Гревилль в одиночестве. Будет с кем обсудить услышанное от Гото и прочитанное в хранилище.

— Придется прогуляться до конюшни, — заметил он вслух.

С сомнением оглядел коня. Можно было оставить его здесь. Дойти до конюшни, взять двух лошадей и отправить слугу, чтоб забрал коня отсюда. Но Ронану не хотелось оставлять любимца тосковать возле управления. Да еще и на усиливающемся солнцепеке! Это слишком жестоко. Придется тащиться, ведя животное в поводу. С другой стороны — не так-то и далеко им идти. Каких-то несколько кварталов! Придется Агнес это стерпеть, — последняя мысль вызвала ухмылку.

Он кинул искоса взгляд на женщину. Та, к его удивлению, не выказала ни удивления, ни недовольства.

— Я верно понял — ты собиралась вернуться в столицу? — полюбопытствовал он.

— Что? — Агнес вздрогнула. — А! Да, собиралась, — она поморщилась. — Надо было выезжать вчера, — посетовала она. — Сразу, как мне пришла эта мысль. Увы! Не всегда стоит бороться с импульсивностью.

— Что-то случилось?

— Ничего серьезного, — она тряхнула головой. — Просто… поняла, что от меня здесь толку не будет. Единственное, что я сделала толкового за все эти дни — опознала след от своих артефактов. Все! Когда разыщут Фиону — непонятно, да и где она окажется…

— А эсквайр отобрал у тебя весь запас глаз нарвала? — невпопад полюбопытствовал Ронан.

— Ну да, ты же видел. Кому писать собрался — снова в столицу?

О. Она даже любезно не стала упоминать имени Далии. Хотя, несомненно, имела в виду именно ее.

— Отец едет в Гревилль, — хмуро отозвался он. — А Гото заявил, что начать восстановление поместья я сумею лишь после того, как он завершит расследование. И что за картину он здесь застанет!

— Примерно такую, какую описали в газетах, — она пожала плечами.

Он кинул искоса взгляд на нее. Агнес шла, глядя прямо перед собой. Все-таки поразительная черствость! Хотя чему удивляться. Странно было бы ожидать душевной чуткости от женщины, которая наплевала на приличия, пошла наперекор воле отца и всей семьи. Последнее, впрочем — не его дело.

— Ты бы предпочел, чтобы он вернулся на побережье, — заметила Агнес, хотя он не ожидал, что она снова подаст голос. — Только ты не учитываешь: отец твой такой же упертый, как и мой. Да ты и сам похож на своего родителя! Он не повернет обратно, даже если ты станешь умолять его.

— Спасибо. Умеешь ты утешить.

Я не утешительница, — она снова пожала плечами. — Ну да, отправлять письма, пытаясь перехватить его в дороге — та еще затея. А стоит ему добраться сюда — и он застрянет так же, как и мы все. И не на одну седмицу!

Ронан помрачнел. Приезд отца уже казался ему катастрофой. Но нарисованная Агнес картина ужасала еще сильнее. Хотя, казалось бы, куда уж хуже?!

Благо, они добрались до конюшни — так что реплику можно было оставить без ответа. Он окликнул слугу, велел привести коня для его гостьи. Спустя несколько минут оба уже направлялись к поместью.

Дорога прошла в молчании. Ронан обдумывал слова Агнес: то, что в майорате можно и застрять, могло бы послужить аргументом против приезда отца.

Но вот вопрос: согласится ли эсквайр, будь он неладен, выдать ему для этого глаз нарвала? И согласится ли отец повернуть назад из-за одного только риска застрять здесь на несколько седмиц?

*** ***

Агнес присвистнула.

— В библиотеке Гревилля есть труды самого мастера Ланга?! Да это же потрясающе! В том числе и те, что давно считались утерянными.

Она сидела на колченогом табурете над небольшим, но толстым томом возле подоконника.

— Эти книги считались утерянными? — удивился Ронан.

— А ты не знал, что в твоем хранилище имеется такой раритет?

— Я знал, что большая часть изданий в семейном хранилище — раритеты, — поправил он. — Но вот именно о работах мастера Ланга я этого не знал. Да я в принципе, не помню в точности по списку, что содержится в библиотеке!

— Да это я понимаю! Я и сама, пока не оказалась в академии вольнослушательницей, мало что знала. Понимаешь, этим трудам никто не мог найти применения.

— Забавно. Эсквайр заявил, что его труды — настоящее оружие в возможной войне.

— Так оно и есть. Разумеется, если воспользоваться им умело, — она благоговейно раскрыла книгу. — Поразительно, как эсквайр не надумал объявить твою библиотеку особо важной для безопасности Манора. И не прислал сюда кучу стражи, которая закрыла бы сюда доступ всем — включая и тебя.

— Побойся Творца! — Ронана передернуло.

Он представил, как возле его хранилища обосновывается добрый отряд королевских стражников, и ему сделалось дурно. Как бы Агнес не накаркала! Вздорная, суматошная бабенка — но следовало отдать ей должное: она порой оказывалась полностью права в своих предположениях.

Гото ведь отправил каллиграфа, не известив ее. И лишь скупо сообщив ему о результатах проверки. Вполне мог и вызвать стражу, не ставя его в известность!

А если не он — так подобное решение вполне может принять королевская палата, получив доклад эсквайра. Попытался представить реакцию отца. Да помилует их всех святой Иероним!

— Мастера-садовники — это, как правило, практики, — заговорила Агнес. — Они редко берутся за теоретические изыскания. Девиз этих людей — что за прок в умствованиях, когда нужно беспокоиться об урожае? Да и мастера-садовники чаще всего рождаются среди достопочтенных земледельцев. Мастер Ланг тоже был достопочтенным джентри. Но он занимался фундаментальными исследованиями.

— Сильный, должно быть, был маг?

— Отнюдь! Имел бы он сильный дар — и у нас не было бы множества сделанных им открытий.

На это Ронан скептически хмыкнул. Чародей со слабым даром занимается фундаментальными исследованиями? Да еще и пишет многотомные труды. Нонсенс!

— Известно, что дар мастера Ланга был крайне слаб. Именно это подвигло его искать способ усилить чары. И он отыскал его — придумал, как забирать энергию из растений, чей рост сам же и ускорил. Довольно удобно — чародей черпает энергию из того, на что ее только что и потратил!

— Угум. Кажется, стихийные маги повторить этот опыт не смогли.

— Стихийная магия отличается от магии живого, — задумчиво протянула Агнес. — Потому методы мастера Ланга стихийникам не годятся. Дело в том, что слабые маги стихий попросту не используют свой дар.

Ага! Это уже камешек в его огород. Ну да, он своим даром не пользуется. А что за прок с него? Он даже магию не изучал — не видел смысла. Посвятить жизнь теоретическим изысканиям, как известный джентри-садовник, он стремления не ощущал. К слову, и Агнес поступила так же — насколько он знал.

— Н-да. Так вот, я говорила, что маги-садовники в большинстве — вовсе не теоретики. И труды мастера Ланга в этом направлении оказались никому не нужны.

— Даже при ведении войны? — хмыкнул Ронан. — Насколько я помню, на границах Манора вспыхивало немало конфликтов в период его образования. Ни та же Нейтания, ни Шатир, ни Монт не обрадовались, когда их приграничные части перешли под корону Манора.

— Ну, Шатир распался — не прошло и полувека с образования Манора, а Монт, насколько я помню, потерял лишь пару городов, — фыркнула Агнес.

— Это дела не меняет. Войны и столкновения были. И как так — никто не вспомнил о трудах достопочтенного Ланга?

— Труды его остались в Слау. Немногие переписанные тома разошлись по библиотекам на территории Манора… тогда еще — Мерсии. И были это библиотеки потомков и наследников мастера Ланга. Повторюсь — теоретические изыскания в области садоводства… ну тебе ведь самому это показалось нелепым. Тогда о них никто не вспомнил. Мастер Ланг к моменту образования Манора давно умер. А потом его труды оказались потеряны для всех, кто находился за пределами королевства.

— И вот — кто-то вздумал отыскать потерянное…

— Похоже на то, — Агнес пожала плечами. — Полагаю, кроме его трудов, поджигатели скопировали и еще что-нибудь?

Ронан задумчиво уставился на нее.

— И что-нибудь еще, пожалуй, тоже, — медленно проговорил он. — Вот только эсквайр не дал мне списка скопированного. Он лишь упомянул книгу, что ты сейчас держишь в руках. Наряду с другими трудами этого же мастера.

— Вон что, — протянула она. — Ну да, закономерно. Он ведь лишь теперь сообщил, что мастер-каллиграф уехал, — пояснила, видя его вопросительный взгляд. — После того, как отправил его. И о результатах сообщил лишь тебе — с глазу на глаз. Пересказывать содержание вашей беседы он не запретил — но и всех подробностей не раскрыл.

А ведь верно! Ему еще показалось странным, что Гото счел опасными для Манора именно книги мастера-садовника.

— Выходит, есть среди книг в хранилище и нечто более опасное, — проговорил Ронан.

— Видимо, так, — Агнес покивала, глядя невидяще перед собой и явно пребывая мыслями где-то не здесь.

Не иначе — какие-то проблемы в лавке, — подумалось Ронану. Да и подумать: Агнес покинула свое ненаглядное заведение аж на целую седмицу! И застрянет, небось, еще не на одну. И все это время дела будут идти без ее участия. Сама она не сможет заниматься ни изготовлением артефактов, ни торговлей. Хотя она ведь и прежде уезжала, и порой надолго. Да и за лавкой присматривает помощница.

Встряхнул головой. Раздумывает над проблемами Агнес, словно у него своих нет!

— Знаешь, я отчасти рад, что ты пока здесь, — заговорил он, видя, что его гостья глядит невидящим взглядом прямо перед собой. — Все-таки именитый артефактор! — пояснил в ответ на недоуменный взгляд.

— О. Я нужна тебе как мастер-артефактор? — она слегка удивилась.

— Я восстановлю чары на хранилище, — принялся разъяснять свою мысль Ронан. — Но это мне теперь кажется слишком ненадежным. Хотел бы добавить ловушки. И в самом хранилище, и снаружи, и в случайных местах в коридорах.

— Вон оно что, — взгляд Агнес прояснился, меж бровей легла вертикальная складка. — Да, это здраво, — она кивнула. — Установить ловушки, которые будут срабатывать при появлении чужаков, — она задумалась. — При проникновении в хранилище, при попытках снова скопировать какие-либо тексты. Да и просто — при прохождении по коридорам.

— Это возможно?

— Все возможно, — она покивала. — Зря эсквайр отправил каллиграфа — он мог бы нам помочь с защитой от копирования. Ну, уж придется обходиться тем, что есть. Я взяла с собой не так много. Похожу в ближайшие дни по местным лавкам, погляжу, что можно сделать.

— Разумеется, я оплачу полную стоимость твоей работы вместе с материалами, — слова прозвучали жестче, чем хотелось. — Не прими за обиду — я не привык оставаться в долгу.

Она кивнула.

— Я тебе выставлю счет по полной, не сомневайся, — пухлые губы покривила усмешка.

Ронан хмыкнул. Что бы ни говорили в обществе о манерах Агнес — и что бы ни думал по этому поводу он сам — но она сейчас умело сгладила неловкость. Настолько мастерски и непринужденно, что он поневоле восхитился.

— А когда мы все сможем наконец покинуть пределы майората, — продолжил он развивать мысль, — мне придется подумать о судьбе коллекции. Оставить ли все, что находится в хранилище на прежнем месте. А само хранилище защитить частично и с помощью твоих амулетов — я слышал, у тебя имеются неплохие экземпляры, способные надолго защитить помещения от сырости и капризов погоды. Это пригодится, если я не смогу начать восстановление Гревилля в нынешнем году. Или перевезти все в Ковентри, в особняк. На несколько лет, пока здесь все не отстроят заново.

— И верно. Оставлять все как есть — рискованная затея, — она встряхнулась. — Есть еще вариант. Коллекцию книг отдать на временное хранение в столичную академию. Или преподнести в дар королевскому дому.

— В дар? — переспросил он недоуменно.

И задумался. Ход, определенно, неожиданный! Но Ронан почему-то уверен был, что отец одобрил бы.

Вот самого его терзали сомнения. Нет, он не испытывал неприязни к действующей династии. Но кто поручится, что власть в Маноре останется в руках этой же династии? Что Манор, в конце концов, не распадется через десяток или два лет? Вон, Нейтания, судя по тому, что пишут в столичных газетах, намерена вернуть себе все земли, что по-прежнему считает своими.

И не она одна претендует на земли, находящиеся в составе Манора.

— Нет, пожалуй, разбрасываться такими дарами я не готов, — произнес барон вслух. — Нынче передашь в дар коллекцию редчайших изданий, которые легко использовать в войне. А завтра живешь уже не в Маноре, а в Мерсии, в ее границах до объединения. И это в лучшем случае! — он покачал головой.

— Считаешь, до этого может дойти? — Агнес нахмурилась.

— Не знаю. Правда, не знаю, — он хмуро уставился в окно. — Да поможет нам всем святой Иероним, если до такого дойдет! — он смолк.

Вдали барон увидел картину, которая заставила его начисто забыть, что он хотел прибавить к сказанному.

Из окна в дальнем конце крыла, где расположились Ронан с Агнес, открывался вид на часть сада и широкого двора перед фронтоном здания, подъездную аллею и часть тянувшейся в отдалении дороги, скрытой кустарником и деревьями. Вот по этой дороге сейчас торопливо трусил всадник на каком-то чересчур низеньком невзрачном скакуне. В разрывах придорожного кустарника мелькал только изредка светло-рыжий бок. А вот фигура всадника выглядела знакомой.

Ронан вгляделся, напрягая зрение. Да это, никак, баронет Крио собственной персоной!

Газетчик, вне всякого сомнения, спешил к подъездной аллее. Он то и дело подгонял животное, которого совершенно не видно было под ним.

Он что, на осла взгромоздился?! — поразился мысленно Ронан.

И тут же, стоило всаднику свернуть с дороги на аллею, понял: да, именно что на осла. Длинные уши, коротенькие ножки с копытцами, клочковатая рыжеватая шерстка. Ослик бодро спешил, подгоняемый седоком.

Сам Крио был взъерошен и пропылен. На лице отпечаталось выражение крайней озабоченности.

— По-моему, нас ждет до чрезвычайности увлекательная история, — поведал задумчиво барон Агнес, которая теперь глядела в ту же сторону, что и он.

Та не ответила, лишь кивнула. Судя по выражению лица — ее тоже снедало любопытство.