В поисках баронессы

Глава 6

Предчувствие не обмануло.

Эксперт с двумя подручными буквально ввалился в помещение. На пороге он споткнулся и что-то буркнул себе под нос.

Ронану показалось даже, что это было какое-то проклятие. И вызвал такую реакцию вид начальства в компании троицы, с нетерпением дожидающейся результатов.

— Блейз, идите сюда! — громогласно окликнул его Гото. — Нам сейчас принесут чаю и чего-нибудь закусить.

Тот, вздохнув, направился к их столу.

Чаю? Закусить? Ронан поджал губы. Они все ждут этого типа, чтобы он рассказал, наконец, что такого нашел в его поместье. А Гото намерен поить того чаем и кормить! То есть, эксперту сейчас важнее всего пожрать. Возмутительная безответственность! Сразу видно, что за отношение к работе.

Агнес вскочила из-за стола. Видимо, и ее проняло.

— Я принесу чаю! — заявила она. — И отправлю кого-нибудь в лавку. Жестоко оставлять человека без обеда, — прибавила сочувственно.

— Располагайтесь, Блейз, — Гото кивнул. — Подождем леди Агнес. Уверен, ей тоже не терпится услышать ваш рассказ. То, что вы мне сказали утром, — он смол, вопросительно глядя на подчиненного.

— Все так, как я и говорил, — тот кивнул.

Эсквайр нахмурился недоуменно.

— Я уверен был, что это — ошибка, — проговорил он. — Признаться, это звучало бредом.

— Признаться, заключение звучало таким бредом, что я все перепроверил трижды! — поведал Блейз. — Никакой ошибки.

— И что это за заключение, в котором нет ни единой ошибки? — не выдержал Ронан. — Я, как хозяин поместья, имею право знать…

Блейз вздрогнул от его резкого голоса. Дернулся, заморгал, глядя на него в недоумении.

— Ваша светлость, — мягко остановил его Гото. — Подождем леди Агнес. Мы все в таком же нетерпении, как и вы. Сейчас мы все услышим. Видите ли, — он вздохнул. — Леди — один из лучших экспертов королевства. А если то, что поведал мне господин Блейз нынче утром, правда, нам не лишней будет ее консультация. В конце концов, может, мы что-то не так поняли, — он кинул взгляд на Блейза.

— Да что там не так понять! — загорячился тот. — Что я, по-вашему, не отличу самостоятельно выросшую плесень от той, чей рост ускорили искусственно?!

— Искусственно? — недоуменно переспросил Ронан.

— Искусственно растить плесень? — изумился Крио. — Впервые слышу о таком экзотическом способе садоводства! Я еще понимаю, когда жуликоватые фермеры магией ускоряют рост яблонь и созревание своих яблок. Правда, сидр из таких получается недурной — это факт! — прибавил он. — Вот хранить их — чистая мука: полежат неделю, и портятся. Только на сидр и пускать. Но гиены горные с ними, с яблоками, — поспешно прибавил он, увидев негодующие взгляды барона и сыщика. — Я о другом: это как же надо ухитриться нарастить плесени, чтоб получить возможность забраться в чужой дом! И… поправьте меня, но для этого ведь нужен доступ в дом? Неужели кто-то из слуг, — он смолк.

Ронан во все глаза уставился на несносного газетчика.

Тот был поистине одиозным типом, часто нес околесицу, откровенно выводил из себя. Но сейчас он нарисовал совершенно чудовищную картину произошедшего.

Чудовищную — и в то же время убийственно логичную.

Выходит, теперь ему придется подозревать и слуг. Подозревать, проверять… или этим тоже займется розыскное управление?

— Крио, ты полегче, — поморщился Гото, разгоняя наваждение. — Вам, газетчикам, только бы сенсацию какую раскопать! А если не выходит раскопать, значит, ее надо придумать.

— И почему это сразу придумать, — возмутился баронет.

— Потому что твердых доказательств у нас нет, — отрезал тот.

Ронан перевел дух. А ведь нарисованная несносным журналюгой картина показалась ему такой реальной на какое-то мгновение!

— Так вы считаете, такого не могло быть? — переспросил он сыщика.

— Ваша светлость. Могло быть — совершенно все что угодно. В том числе и то, о чем сказал баронет Крио. Но принимать что-либо на веру без четких и однозначных доказательств мы не можем.

— А… это как-то можно проверить?

Гото несколько мгновений пристально глядел барону в лоб.

— Разумеется, мы все проверим, ваша светлость, — наконец уронил он. — Со своей стороны, прошу вас не ставить об этом в известность никого из слуг. В том числе — и вашего управляющего.

— Гриффина?! — возмутился Ронан.

— Ваша светлость, — мягко остановил его Гото. — Вы верите вашему управляющему. Ваш управляющий, в свою очередь, тоже наверняка верит кому-то из персонала более прочих. И эти прочие тоже наверняка кому-то верят. Итого — вы расскажете ему, он — еще кому-нибудь. По чистейшей случайности, разумеется, и исключительно тем, кому можно доверять.

— Я вас понял, — устало кивнул Ронан. — Можете рассчитывать на мое молчание, — и невольно бросил взгляд на газетчика.

Видимо, получилось слишком заметно, потому что у того подпрыгнули брови. Почти в таком же возмущении, какое испытал с полминуты назад сам барон.

А чего возмущаться-то? Общеизвестно, что газетчики — это люди, которые зарабатывают не молчанием, а напротив — преданием широкой огласке того, что кто-то и хотел бы, может, сохранить в тайне. И при этом Гото позволяет ему быть в курсе расследования.

Наконец появилась запыхавшаяся Агнес.

— Сейчас все принесут! — выпалила она и шмякнулась на стул. Совершенно неподобающим для леди образом.

Видел бы сейчас барон Брейнстоун свою дочь!

— Итак, все в сборе, можно начинать, — провозгласил Гото. — Итак, Блейз. Повторите то, что я услышал от вас нынче утром. И расскажите подробнее о результатах исследований.

— Да, мне крайне интересно, что означают слова об искусственно выращенной плесени, — ввернул Ронан.

— О чем?! — Агнес поперхнулась воздухом.

— Итак, — заговорил Блейз, и все невольно смолкли. Сколь бы робким и тихим голосом ни говорил этот человек — но, стоило ему открыть рот, и все присутствующие поневоле насторожили слух. — Мне еще вчера показалось странным, что такие крупные гнезда плесени не заметили раньше. Это можно было бы списать на то, что находились они под гобеленами и слоем тканевой обивки на стенах. Обивка была добротная: плотный шелк первостатейного качества, вышивка, — он примолк, перевел дух. — Просто так плесень через такое препятствие не просочится! И тем не менее. Вчера же мы обнаружили следы вторичных и третичных спорангий. Четвертичные были под вопросом, потому я не стал вносить в отчет гипотезу. Сделал лишь отметку на протоколе исследования.

Агнес снова закашлялась — что-то нынче ей воздух шел не впрок.

— И нынче гипотеза подтвердилась в испытаниях — причем трижды. Четвертичные спорангии действительно были — правда, в исчезающе малом количестве. Последующие исследования показали, что плесень развивалась не поэтапно, в течение нескольких месяцев, которые понадобились бы гнезду, чтобы так разрастись. Она из крохотного зародыша грибницы выросла взрывообразно. По всем показателям выходит, что гнезду понадобилось меньше недели, чтобы принять тот вид, в котором оно после сгорело.

— Меньше недели? — с легким ужасом переспросил Ронан. — О моем отъезде было известно за неделю…

И смолк. Охватил липкий омерзительный ужас. Все-таки кто-то из слуг! И теперь придется долго и муторно выяснять, кто именно. Подозревать своих…

Блейз тоже смолк, потому что именно в этот момент появился один из младших служащих с подносом. На подносе находился чайник с чашками. Быстро расставив посуду перед всеми сидящими, он сноровисто наполнил ее горячим напитком и тихо ретировался. В следующую секунду явился еще с одним подносом — на сей раз с закуской. Поставил сбоку и мгновенно испарился.

— Интересно, парень не подрабатывает официантом в одном из местных трактиров? — задумчиво протянул Крио, глядя, как Блейз ухватил пирожок и запихал его в рот чуть не целиком.

Горе-эксперт только пожал одним плечом, усиленно работая челюстями. Пирожки ему явно были куда интереснее исследований и дела о пожаре.

— Исследования, — подала голос Агнес. — Вы исследовали степень разложения камня стены и проникновения нитей грибницы внутрь штукатурки?

Блейз энергично кивнул и отпил жадно почти половину чая из кружки. Схватил второй пирожок. Ронан тоже взял свою кружку, стараясь не скрежетать зубами.

— Я так понимаю, нити даже в штукатурку не проникли? — продолжила Агнес.

Блейз помахал в воздухе рукой, изобразил большим и указательным пальцами щепоть. Ну конечно, рот же у него пирожками занят, чтоб говорить! Наглец поставил опустевшую чашку, и Агнес немедля наполнила ее снова. Прямо-таки заправская официантка, а не дочь древнего рода! Такого же древнего, как и его.

— Значит, на слой первого уровня, чисто чтоб зацепиться, — заключила она.

И, видя недоуменные взгляды троих мужчин, принялась объяснять.

— Господа, плесень — живое существо. Это некое подобие растения — только малого размера. Собственно, плесень — это даже не одно растение, а некое подобие бескрайнего леса, только в миниатюре. И состоит этот лес из деревьев одного лишь вида. К этому виду принадлежат и все деревья в этом лесу, и кустарник, и подлесок, и травы…

— Только птицы там не поют, — ввернул Ронан, не удержавшись.

— Нет, Ронан, птицы — это теплокровные живые организмы, — вздохнула она. — А плесень — это такой однородный лес, только куда меньше настоящего. И у него есть особенность — все… деревья в этом своего рода лесу связаны одним корнем между собой. Каждый элемент в этом лесу развивается синхронно с остальными и в плотной связи с другими частями. Спорангии первого, второго и последующих порядков, — она задумалась. — Я даже не знаю, с чем это сравнить. В живой природе нет подходящих аналогий.

— Спорангии первого порядка — это своего рода отроки в плесневом лесу, — подхватил Блейз, проглотив последний кусок пирога и заметно оживившись. — Второго — дерзающие юноши. Третьего — зрелые мужи, ну и так далее, — и примолк, смутившись.

— Ну… если в отдаленном сравнении — то можно и так сказать, — кивнула Агнес. — Лучше я все равно не скажу. Так вот, чем старше и развитее гнездо плесени, тем глубже прорастают ее корни. А тут — корни вошли в поверхность лишь на первый уровень. Там даже первичных спорангий не должно было образоваться! А мы имеем ярко выраженные вторичные и третичные, и подтвержденные опытами четвертичные. Это как…

— Как морщины и борода старца у новорожденного младенца, мы поняли, — завершил ее мысль Крио.

— Сравнить плесень с младенцем — это сильно, — заметил Блейз. — Но вы правы — в далеком сравнении можно и так сказать. Иными словами, корни не соответствуют развитию гнезда. То есть, его рост ускорили магически.

— Меньше чем за неделю вырастить гнездо до четвертичных спорангий, — Агнес покачала головой. — Это должен быть очень, очень сильный маг!

— То есть — мое поместье обнесли не просто какие-то мелкие жулики, — Ронан нахмурился. — Это сделал кто-то из сильнейших магов королевства!

— Не обязательно — нашего королевства, ваша светлость, — отозвался Гото и нахмурился. — Вы не читали последних газет?

— Газет? — не поверил своим ушам Ронан.

— Гото, полегче, — негромко окликнул сыщика Крио. — В местных газетах этого пока нет. Да и столичные редакторы пока придерживают материал.

— Погоди, я же видел…

— Ты видел то, что я положил тебе в корреспонденцию. Должно быть, ты просмотрел машинально.

— Да, — Гото потер глаза. — А зачем ты мне это положил в корреспонденцию?! — и уставился колюче на газетчика.

Тот в ответ вытаращил глаза на него, явно пытаясь передать ему какую-то мысль по воздуху, из зрачка в зрачок, силой разума. Судя по мине, скорченной Гото, у него не вышло. Крио вздохнул, покачал головой.

— Баронет! — окликнул Ронан. — Продолжайте, раз уж начали. Чего мы все не знаем?

— На границах неспокойно, — отозвался Крио неохотно. — Донесения нашей службы уже унеслись в сторону столицы. Мне вот нынче ночью товарищ прислал свежую хронику. А я решил поделиться с эсквайром Гото, — он кинул взгляд на сыщика. — Так что, возможно, этот демарш в вашем поместье — происки вражеских агентов?

— Вражеские агенты спалили мое поместье, похитили жену и заодно сперли несколько фамильных драгоценностей — правда, не самых ценных, — пробормотал Ронан. — Что-то вражеские агенты измельчали! И почему им приспичило проводить свой демарш именно в моем поместье?! Я не состою на регулярной службе — ни военной, ни гражданской.

— Если начнутся военные действия, это обстоятельство быстро переменится, — пробормотал Гото. — Судя по тому, что я пробежал глазами нынче поутру!

Повисло молчание. Только суета продолжала кипеть вокруг. В безмолвии особенно громким показался звук, когда Блейз налил себе чай в третий раз.

Куда в него столько лезет? — удивился отстраненно Ронан.

Тот ухватил очередной пирожок — кажется, никто, кроме него, их и не ел. Под взглядом Ронана тот смутился, но жевать не перестал.

— Одним словом, — заговорил Гото, сделав над собой усилие. — О том, что вы намерены отбыть в столицу, вы оповестили слуг за неделю, — он взглянул на Ронана. — И, пока вы собирались, в поместье пробрался очень сильный маг… мы не знаем, гражданином какой страны он являлся. Но он вызвал стремительный рост плесени в вашем жилище. После вашего отъезда ее светлость — дама весьма щепетильная и внимательная к мелочам, по вашим же словам — обнаружила гнезда. И предприняла попытку от них избавиться. Итог известен нам всем, — он смолк. — Спрашивается: была ли ее светлость сообщницей или потерпевшей? Если требований о выкупе не поступит, — он примолк.

— Вы что пытаетесь сказать?! — возмутилась Агнес. — Что Фиа — резидент вражеской агентуры?! Да это чушь!

— Не так часто я в чем-то бываю с тобой согласен, Агнес, — вздохнул Ронан. — Но тут — ни убавить, ни прибавить.

— Ваша светлость. Могло что-нибудь из украденных у вас вещей послужить чем-либо врагам. Целям шпионажа, диверсий?

— Эсквайр. У вас список этих вещей! Если вы мне расскажете, как с их помощью можно заняться шпионажем или диверсиями — мне самому будет интересно послушать.

— Ну, может быть, все не так прямолинейно, — встрял Крио. — Некий вражеский резидент оказался любовником ее светлости… не нужно так возмущаться, ваша светлость! У вас ведь тоже имеется любовница, насколько я понял в нашу первую встречу, — осадил он барона, заставив того заскрежетать зубами. — И ему понадобились деньги. А в хранилище, — он кинул взгляд на сыщика. — Возможно, он ничего и не украл. Но, может, что-нибудь скопировал из того собрания мудрости, что находится в руках вашего рода?

— Скопировал? — переспросил Ронан, лихорадочно силясь вспомнить, что ж там хранится в родовой библиотеке.

Ценных изданий в ней была не одна сотня! Да вот беда: молодой барон никогда особенно не интересовался их содержимым.

— То есть, это именно Фиа впустила в поместье некоего мага, агента вражеского государства, — начал он перечислять. — Он вырастил плесень на стенах замка, потом…

Барон смолк. Потом последовала безобразная ссора с женой. Фиона требовала, чтобы он взял ее с собой в столицу! Ему пришлось проявить твердость. Напомнить, что жена обязана следовать всякому велению мужа, но никак не наоборот. Слуги болтали между собой, что ее светлость заперлась в кабинете и плачет… и все это было притворством?! Мастерским, хладнокровным притворством.

Ронан вспомнил искреннее возмущение, недоумение в глазах жены. На какое-то мгновение те сменились почти детской обидой. Словно ребенка лишили в наказание конфеты.

Значит, она притворялась, заранее зная, что он оставит ее дома. Или ей безразлично было, поедет она или нет? — осенило его. Только в первом случае некому было бы удалить слуг из поместья, и в пожаре многие погибли бы…

От этих мыслей сделалось тошно.

— Как бы то ни было, — уронил Гото. — Пока у нас нет никаких фактов, все предположения таковыми и остаются, — он бросил колючий взгляд на газетчика. — Если требований о выкупе не поступит — то, что леди — сообщница злоумышленников, станет лишь одной из версий следствия. Полагаю, на этом мы нынче можем и разойтись.

Домой Ронан возвращался в совершенно растрепанных чувствах. А ведь это уже второй раз, когда сыщик вносит предположение: у Фионы мог-таки быть любовник!

Барон вызвал перед внутренним взором образ жены. Невыразительные черты, тусклый взгляд. Строгое, сосредоточенное выражение лица. За двенадцать лет брака баронесса из юной благообразной девушки превратилась в сухую жесткую особу. Нет, если какой проходимец и позарился на нее — то только ради чего-то ценного в его хранилище, но уж точно не ради ее самой! Несчастная Фиа. Ронан поймал себя на чувстве искренней жалости к своей наивной супруге.

А еще надо будет изучить как следует содержимое библиотеки. Вполне возможно, гипотеза Гото не так-то и нелепа.

Святой Иероним, вот так работа предстоит ему!