В поисках баронессы

Глава 7

— Ваша светлость! Вы вовремя, — Гото поднял взгляд от бумаг, заваливших его стол.

Ронан ощутил, как закипает внутри раздражение. Этот тип даже не пытался скрывать, что хозяин поместья для него — все равно, что докучливая мошка. Во взгляде отчетливо читается, как же утомил его визитер. Только что нос не скривил. Четверо рассевшихся вокруг его стола людей в неряшливых грязных камзолах и заляпанных сапогах с любопытством воззрились на него. Ни один не шевельнулся, чтоб подняться при появлении барона — только один слегка кивнул. Вроде как в знак приветствия.

От такой наглости Ронан опешил.

— Итак, — сыщик помолчал. — Прежде всего — должен представить. Штатные некроманты, привлеченные к расследованию, — он кивнул на четверых. — Как раз вернулись только что после прочесывания леса. Господин Кеннет, — указал на одного из сидящих — того самого, что кивнул Ронану. — И его помощники.

— Я так понимаю, завтрак откладывается, — представленный скривился.

— Ненадолго, — сухо уточнил сыщик. — Его светлость барон Гревилль, полагаю, в представлении не нуждается. Господин Кеннет, прошу вас! — Ронану он лишь кивнул на один из стульев.

Он уселся. Ощутил, как лицо каменеет. Все-таки иметь дело с выскочками из простолюдинов — то еще удовольствие.

И вот это — штатные некроманты?! Больше похожи на бродяг. Они что, в грязи валялись, как свиньи?

— Как я уже говорил, мы прочесали лес, — заговорил Кеннет. — Никаких следов опасных хищников — по-моему, здесь таковых не появлялось уже несколько лет.

— Так и есть, — ввернул Ронан. — Мы несколько лет не слышали ни о каких хищниках. Не было никаких следов их присутствия. Это было лишь предположение.

— Понимаю, — некромант угрюмо кивнул. — Но нет — о хищниках можно не тревожиться. Здесь давно не убивали ни случайных путников, ни достаточно крупных животных — таких, как кабан или олень.

— Да, в нынешнем году мне было не до охоты, — подтвердил барон.

— Так что узнать, жива ли ее светлость, мы не можем, я правильно понял? — Гото взглянул на некроманта.

— Ну, попытаться можно, — тот слегка пожал плечами.

— Попытаться? — Ронан нахмурился.

— Нужна любая вещь ее светлости, — отозвался тот, впервые за все время прямо взглянув на него. — Личная вещь, на которой остались ее следы. Которую она не единожды брала в руки. Возможно, платок, которым она вытерла руки. Если осталась капелька крови или волос — совсем хорошо.

— Ничего, — Ронан с сожалением покачал головой. — Хотя постойте! Медальон подойдет? — он вытянул из-за пазухи небольшой медальон на цепочке. — Здесь внутри ее локон…

— Отлично! — некромант оживился. — Локон — это еще лучше. Можете даже не открывать, — прибавил он. — Оболочка для нас — не препятствие.

Он бережно принял медальон, положил его перед собой. Прикрыв глаза, принялся ощупывать кончиками пальцев воздух над безделушкой.

— Жива, — почти тут же заявил. — Однозначно жива! И даже неплохо себя чувствует. Постойте, — прибавил, чуть нахмурившись. — Хм… кажется, ее светлость в положении, — он взглянул на Ронана.

— В положении? — растерялся тот. — Фиа?!

В этот момент в окно упал луч поднявшегося над крышей солнца — прямо на медальон. Крохотный камешек возле цепочки сверкнул ярко-зеленым.

— Постойте! — вскрикнул он. — Это не тот медальон.

Ощущая, как краска заливает щеки, торопливо сгреб со стола медальон и положил вместо него другой, точно такой же.

На лице некроманта не дрогнул ни мускул. Трое его коллег сидели с безучастным видом, Гото вовсе уткнулся в какие-то бумаги. Однако Ронан ощущал острую досаду.

Некромант небрежно мазнул пальцами над медальоном.

— Эта — не в положении, — коротко бросил он. — Но тоже жива и неплохо себя чувствует. Я не ощущаю эманаций боли, страха, угасания.

— Что ж, по крайней мере, ее светлость жива и здорова, — заключил Гото. — Уже неплохо!

— Есть некоторый нюанс, — некромант колюче взглянул на Ронана, и тому сделалось поневоле неуютно. — Ваша светлость. Медальоны прекрасно подходят, чтобы узнать о состоянии другого человека на расстоянии. Но лишь в том случае, если носящий этот медальон имеет крепкую связь с тем, кто отсутствует. У вас крепкая связь с вашей супругой?

— Что? — Ронан поперхнулся воздухом. — Что за вопросы?! Я женат на Фиа двенадцать лет!

— Ваша светлость, — мягко протянул некромант. — Среди нас, здесь собравшихся, нет детей, не знающих жизни. И мы все прекрасно знаем, как нередки случаи, когда муж и жена — особенно давно женатые — живут под одной крышей, воспитывая общих детей. Но на деле они — совершенно чужие друг для друга люди. Я не пытаюсь в чем-либо вас обвинить или упрекнуть — мы все живые люди. Но вам стоит понимать: если между двумя людьми нет… прочной душевной связи, такой медальон становится практически бесполезен. Да, я могу наверняка утверждать, что ваша супруга жива. Но вот действительно ли она так безмятежна, как мне показалось — уже не факт.

— Что же вы мне предлагаете? — растерялся барон.

— Я лишь предлагаю здраво взвесить и оценить: насколько вы близки с супругой.

— Я… высоко ценю Фиону, — он нахмурился.

— Ваша светлость. Вы — благородный человек. Полагаю, вы высоко цените и вашего управляющего за его заслуги, и личного камердинера, и особенно усердных из слуг, что давно служат вам. Но едва ли у вас с кем-то из этих людей будет особая душевная близость.

— Я понял, — процедил сквозь зубы Ронан. — И я не знаю, что вам сказать.

— Хорошо, — Кеннет кивнул. — Итого: ее светлость жива, скорее всего — здорова и невредима. Все-таки волос — сильный артефакт, пусть и давно срезанный. В нем хранится информация о состоянии носителя. А вот безмятежное настроение и отсутствие страха — считаем не подтвержденными. Хотя преступникам, может, и не с руки запугивать ее светлость. В конце концов, зачем?

— Требования о выкупе не поступали, — сообщил барон, предваряя вопрос эсквайра.

— Странно, — уронил тот.

— Тянут время, — пожал плечами некромант. — Ждут, чтоб клиент как следует извелся. Возможно, отчаялся. Неопределенность — отличное оружие! В умелых руках. Кстати! — он о чем-то вспомнил. — Ваша светлость. А каков возраст этих лесов?

— Что? — изумился барон. — Возраст лесов? — и воззрился в недоумении на некроманта.

У него всегда так мысли скачут с пятого на десятое? Что ему за дело до возраста лесов — поохотиться здесь надумал?

— Лет семьдесят-восемьдесят, — подумав, отозвался он. — Едва ли больше.

— Ага. А скажите. Что это за места, — он запнулся. — Точнее — не места, а отдельные деревья. В разных концах леса, возрастом до полутора, а то и двух сотен лет? Если не больше.

Ронан пару минут сидел, глядя в лоб некроманту. Тот терпеливо ждал.

— Не понимаю, — сознался наконец он. — Насколько известно мне, в наших лесах никогда не было таких старых деревьев.

— Что тебе в голову стукнуло? — удивился Гото.

— Это не мне стукнуло. Мы с парнями, пока блуждали по лесу, наткнулись на несколько прямо-таки старых-престарых деревьев. Знаешь, эдакие сказочные вековые дубы.

— С каких пор тебя стало можно удивить деревом? — сыщик продолжал недоумевать.

Ронан, не веря ушам, слушал разговор. О чем вообще эти двое?!

— Только это были не дубы, — влез неожиданно один из троих, до сих пор молчавших, людей Кеннета. — Два ясеня, одна сосна. Крепкая корабельная сосна! Настоящая мечта корабела — я кое-что в этом смыслю. Настолько старых, толстых и притом крепких сосен попросту не бывает. Дикая яблоня. А один — вообще не дерево, а куст терновника. Только высокий и с таким же толстым стволом, как и у той сосны. Я такого никогда и не видел!

— Достопочтенный Верге, вы решили в лесники податься? — Гото нахмурился. — Я не понимаю, о чем идет речь.

— Речь идет о странностях, — вздохнул Кеннет. — Да, деревья не имеют отношения к пожару. Они вообще разбросаны по лесу! Правда, есть забавная закономерность.

— Какая? — хмуро осведомился сыщик.

— Странная такая немного, — задумчиво проговорил некромант. — Неочевидная. Все эти деревья стоят как бы особняком от других. Они окружены более молодыми деревьями — но и как бы чуть отгорожены. Посреди поляны, или на краю поляны среди кустарника. У берега озера или над ручьем…

— Ночевать там удобно, — снова встрял названный Верге. — От зверья хищного прятаться — если бы оно в этих местах водилось. Да и вообще, — он кинул взгляд на Кеннета.

— Да говори, — тот махнул рукой.

— Да и вообще, выглядят эти деревья так, словно их нарочно посадили. Словно они не сами выросли — а их вырастили искусственно. С помощью магии. Насчет других я бы еще усомнился, а вот куст терновника, разросшийся до размеров дерева, явно не сам принял такую форму!

— И… о чем это говорит? — недоуменно вопросил Ронан.

— А демон квадратный знает, о чем это говорит! — с легким раздражением отозвался некромант. — Но выглядит странно. Опять же — хозяин этих мест не знает, какие примечательные древеса произрастают в его владениях, — он примолк.

Ронан стиснул зубы. Это ему попеняли только что на небрежение обязанностями?!

— Отметите для меня на карте места, где обнаружили… странные растения, — он заставил голос звучать ровно. — Я съезжу, посмотрю. Тем более, как я понимаю, мое присутствие в розыскном управлении, — он кинул взгляд на Гото, запнувшись — как бы завершить мысль.

— Да, не имеет особого смысла, — тот с явным облегчением кивнул. — Вам ни к чему тратить время на поездки сюда каждый день. У меня лишь будет к вам просьба. Мне необходимо побеседовать со слугами из вашего поместья. Со всеми без исключения, с каждым! Даже с приходящими работниками, с теми, кто не постоянно находится в поместье. Не могли бы вы организовать такую возможность?

— Я… дам поручение достопочтенному Гриффину — он составит полный список, — барон кивнул. — Согласуете с ним порядок, в котором вы сумеете с ними со всеми побеседовать.

— Пусть подъедет в управление нынче часам к трем пополудни, — Гото кивнул. — Благодарю вас. Боюсь, больше пока что новостей нет.

Ронан кивнул. Его практически прямо выпроваживали. Что ж, делать нечего.

Один из некромантов вручил ему набросанный от руки план леса, на котором поставил несколько отметок. Клочок бумаги, изрисованный обычным грифельным карандашом. Ну ладно, он и по такому сумеет отыскать деревья, о которых они говорили.

Гиены горные знают, на кой ему эти деревья! И на кой вообще они понадобились некромантам, с чего они так вцепились в них. Но прокатиться — хотя бы из любопытства — стоит.

Передаст Гриффину просьбу — на самом деле приказ — Гото и поедет.

Сколько еще будет тянуться это расследование — одному Творцу ведомо. Ясно одно: здесь он застрял надолго. Нужно будет отправить письмо Далии — она тогда так его и не дождалась. А он слишком ошарашен был, не подумал написать ей хотя бы записку, предупредить.

Далия в положении…

Подумать только! Если, конечно, этот клятый некромант не ошибся. Правда, душевная связь с Далией у него была крепка. По сей день. Шагая к оставленному у коновязи скакуну, барон не глядел по сторонам. И чуть не лбом столкнулся со спешащей навстречу Агнес.

— Ронан! — та отшатнулась в сторону. — Ты уже уезжаешь? Какие новости?!

Он с минуту глядел в ее широко распахнутые глаза в опушении длинных ресниц. Боролся с желанием ответить, что ход расследования ее не касается. И полюбоваться, как вытягивается ее хорошенькое личико.

— Фиа жива, — выдавил наконец он. — Говорят, даже невредима — хоть это и неточно. Ждем, когда поступят требования выкупа.

Кивнул коротко — и направился дальше. Нужно еще предупредить Гриффина. Ему перед поездкой в город придется список составлять.

Квадратный демон подери! Если Гото намерен каждого опрашивать, это затянется не на один день. И никуда в это время не уехать. Не оставлять ведь все на самотек! А еще нужно взяться за восстановление Гревилля, как только ищейки закончат там возиться.

Да поможет ему святой Иероним. А ведь в столице остались дела, которые настойчиво требовали его присутствия.

И еще Далия. К которой он так и не успел заехать. Решено — нужно отправить письмо в столицу. Гонцом — не доверяя почте! Да, он довезет послание минимум через два дня. Но уже два дня прошло, как он здесь! Если бы отправил гонца сразу, как приехал — тот уже доехал бы. Вот только по приезде он был слишком ошарашен и сам себя не помнил.

Ронан отвязал коня от коновязи, вскочил в седло.

Домой! В смысле — в охотничий домик. Передать Гриффину слова сыщика, самому — первым делом написать Далии. Наверняка она извелась: ждала его к себе еще три дня назад, а он так и не появился!

*** ***

Вернувшегося барона встретил до крайности растерянный управляющий. Он явно ждал хозяина и не находил себе места. Кинулся к нему сразу, как тот вошел.

— Ваша светлость, — вид у Гриффина был запыхавшийся. — Вам письмо.

— Требование выкупа?! — тут же подобрался Ронан.

— Кх, — тот закашлялся — видно, не ожидал такого вопроса. — Думаю… полагаю, что вряд ли. Это письмо от вашего батюшки, барона Гревилля.

Письмо от отца? Теперь уже Ронан растерялся. Как письмо с побережья могло так скоро дойти сюда?

— Письмо выпало из портала над прикроватной тумбой, как раз когда слуга прибирал там, — поведал Гриффин, видя, что хозяин молчит. — Вероятно, его светлость воспользовался глазом нарвала…

Вот как. Отец не знал точно, где именно он находится. Но явно хотел, чтобы письмо дошло как можно скорее — иначе воспользовался бы более дешевым способом доставки. Значит, новости докатились и до побережья.

Стиснул зубы. Постояв пару секунд на месте, направился быстрым шагом в спальню. От мысли, что вести добрались до отца, делалось дурно. Спохватившись, крикнул, чтобы ему принесли кофе. Недурно бы и чего покрепче — но это после. Раскисать сейчас он не имеет права.

Письмо лежало на тумбе. Не подписанное — лишь сургучная печать с оттиском перстня. Ронан торопливо вскрыл послание.

«Дорогой сын!

Отправлять тебе письмо с такой срочностью меня вынуждают до крайности прискорбные обстоятельства. Скажи, почему о пожаре в нашем родовом поместье мне приходится узнавать из газет? В то время, как судьбу Гревилля я поручил твоим заботам!

Почему такие новости доходят до меня через чужие руки? О пожаре я узнаю не от родного сына, а от сочувствующих мне людей. И от газетчиков, будь они неладны!

Ронан, оставляя поместье на тебя, я уверен был, что вверяю его в надежные руки. Что ты как следует позаботишься о своем наследии. Как ты мог допустить подобное?

Прошу, напиши ответ немедля, как получишь письмо. Что творится в Гревилле? Что с людьми, с супругой? Меня приводит в ужас мысль о том, чтобы поверить чуши, которую пишут в газетах. Твоя матушка тоже переживает, не заставляй ее тревожиться понапрасну. Твой отец».

Ронан прикрыл глаза, тяжело вздохнул.

Сюда он мчался в растрепанных чувствах. И эти дни прошли в суете. Он и думать забыл, что отца стоило бы известить о случившемся пожаре.

Да что там — если бы ему кто напомнил об этом, он пришел бы в ужас: сообщать отцу такие новости! Вот и итог — тот узнал обо всем сам. Из газет, будь они неладны! Будь проклят тот проныра, что изобрел печатный станок на горе человечеству.

Судя по тону письма — отец изводится от тревоги. И его можно понять: шутка ли — узнать из газет, что твое родовое гнездо сгорело к горным гиенам!

Из газет. При полном отсутствии любых известий от сына. Возможно, до отца дошли слухи, что сын в это время находится в столице. Письмо он прислал с помощью глаза нарвала, на личный маяк Ронана, который тот привычно оставил на прикроватной тумбе за неимением в охотничьем домике кабинета.

Глаз нарвала — универсальный магический кристалл — использовался порой и для срочной связи с отдаленными адресатами. Он позволял на несколько мгновений открыть небольшой портал даже к самому отдаленному уголку мира, через который можно было переправить послание.

Личным маяком служил заговоренный перстень. Спешно покидая столицу, Ронан чудом не забыл надеть его на палец. Иначе валялось бы сейчас письмо отца в столичном особняке.

Такие маяки были дорогостоящими, и позволить себе подобный артефакт мог разве что весьма обеспеченный человек.

Зато иметь личный почтовый маяк было удобно. Даже уезжая внезапно в неизвестном направлении, ты мог быть уверен: тот, у кого хранится отпечаток твоего маяка, сумеет с тобой связаться при острой необходимости. Такие маяки имел при себе каждый более-менее видный чиновник королевства. Такие имелись у многих аристократов. Исключая разве что совсем уж обедневших — кто не мог позволить себе такого ни при каких обстоятельствах. Даже забравшись в долги.

Свой маяк Ронан получил по наследству — от покойного деда.

И, помнится, за всю жизнь ему ни разу не довелось воспользоваться им. Барон напряг память. Ну да — это первый случай, когда ему довелось получить письмо таким способом. Помилуй его святой Иероним — при каких обстоятельствах это произошло!