В поисках баронессы

Глава 4

— Так вы полагаете, что Фиа все-таки вызвала в поместье вместо профессионалов каких-то проходимцев, которые решили ограбить поместье в отсутствие хозяев? — осведомился Ронан, не выдержав повисшего молчания.

Произносить такое было откровенно жутко.

— Я б не стал сбрасывать такой возможности со счетов, — вздохнул сыщик. — А еще — у грабителей, судя по всему, отличные информаторы. Гнезда плесени только-только обнаружили, ее светлость только-только послала за специалистами, а сама распустила слуг из поместья… и пожалуйте — тем же вечером все произошло! Спрашивается — знали ли злоумышленники, что ее светлость будет в поместье, или ее присутствие оказалось для них неприятным сюрпризом? Вы же предполагаете, что она успела уехать…

— Да. И что ее исчезновение не связано с пожаром. Как ни ужасно такое предположение.

— Что ж. Волки тоже могли быть причиной, почему она не доехала до охотничьего домика. Ваш управляющий прождал ее допоздна. Собрался в итоге ехать — и тут заметил зарево пожара. Помчался к поместью и обнаружил его объятым пламенем… боюсь, если и были какие-то следы на грунтовой дороге, в том состоянии он их попросту не заметил. А теперь там вовсе ничего не осталось.

— Да-да, — Ронан рассеянно кивнул. — А те, кто должен был приехать для уничтожения плесени? Люди, которых ждала Фиона. Они не могли столкнуться с грабителями? Или это так-таки они и были?

— Я разослал людей, — кивнул Гото. — Мне известны в округе несколько обществ, которые занимаются борьбой с вредителями магической природы. Сотрудники каждого из них будут опрошены. Уже завтра мы будем знать, к кому именно обращалась ее светлость. Но я бы не стал забывать и о возможности похищения. Так что вам придется внимательно относиться к своей почте. Вы ведь сами говорили, что за последние годы сообщений о нападениях хищников не было?

— Да, — Ронан снова кивнул. — Да, вы правы — это совсем уж маловероятно.

Эсквайр задумчиво покивал.

— Впрочем, экипаж наверняка готов, — он встряхнулся и поднялся из-за стола. — Пойдемте! Чем раньше выдвинемся — тем раньше сможем получить ответы еще на часть вопросов. Или вы, быть может, предпочтете отправиться отдыхать? Формально ваше присутствие не требуется — вы ответили на все вопросы.

— О каком отдыхе речь! Дело касается моего родового поместья! — возмутился Ронан. — Само собой, я еду с вами!

Он не стал добавлять — ему хотелось убедиться, что Крио на пушечный выстрел не приблизится к его поместью. И проконтролировать действия Агнес. Присутствие подруги жены вызывало у него откровенное раздражение.

По дороге Ронан размышлял — как же все-таки так вышло, что никто не заметил гнезд плесени до момента, когда справиться с напастью самостоятельно не осталось ни малейшей возможности. Для Фионы, с ее дотошностью и вниманием к мельчайшим деталям, это выглядело невообразимо. Слуги могли не обратить внимания, упустить из виду. Но Фиа?!

Должно быть, чересчур была занята мыслями о предстоящей поездке в столицу.

Все полгода. Он ведь еще полгода назад заговорил о том, что хочет провести в столице лето! Заняться без спешки накопившимися делами, что требовали его присутствия. Фиа тогда вытребовала у него обещание взять ее с собой. Точнее — она просто поставила его перед фактом: она едет с ним! Ронан прекрасно помнил ее тон — возражений не предусматривалось.

И пожалуйста: взгляните, к чему приводит самоволие и капризы! Барон тяжко вздохнул, глядя из окна кареты. Он всегда был слишком мягок с женой.

Вот и результат: поместье лежит в руинах. Сама капризная баронесса бесследно исчезла с остывшего пепелища. Сгинула то ли в руках грабителей, то ли в когтях и клыках лесных хищников. Мысль окончательно испортила настроение. Так что к поместью барон подъехал в самом скверном расположении духа.

*** ***

В этот раз продираться сквозь кустарник не пришлось. Работы на подъездной дорожке к парадному крыльцу действительно закончились. Так что вся компания смогла нормально подъехать вплотную к зданию.

К раздражению Ронана, фальшивый баронет тащился за ними по пятам. Не пустили его только внутрь. Но никто не мешал ему таращиться по сторонам.

Еще Ронан подозревал, что Агнес не приехала в поместье с утра, потому что Гото решил оградить столичную леди от лазанья сквозь колючий кустарник. И это безмерно злило. А еще — его и впрямь, кажется, утомили эти разъезды туда-сюда. Да и глядеть снова на сгоревшее поместье было тягостно. Но не мог ведь он беспечно отправиться в охотничий домик отдыхать, когда по руинам его дома бродят люди из сыскного управления! Тем более, когда к ним присоединилась Агнес.

В этот раз в холле задерживаться не стали. Сразу направились в конец крыла здания.

Агнес шагала, с легким ужасом глядя по сторонам. Она не останавливалась, ни о чем не расспрашивала. Но Ронан был уверен — от ее взгляда не ускользнуло ни единой детали.

Сам он не глядел по сторонам. После того, что было в холле, вид обгоревших стен коридора уже мало чем мог впечатлить барона.

От ковров, гобеленов и дорогой обивки здесь тоже остался лишь толстый слой сажи, покрывающий все — и пол, и стены, и даже потолок. Окна потрескались и разбились от жара, так что вечерний свет проникал внутрь через пустые проемы. Путь до дальнего крыла прошел в молчании.

— Пришли, — наконец подал голос Гото. — Наши люди уже проверяли эти комнаты — там можно находиться, не опасаясь за свое здоровье. Магию замораживающих амулетов уничтожило пламя — но оно же уничтожило и плесень.

— Всю? — вопрос вырвался у Ронана помимо воли.

Сыщик сумрачно кивнул.

— В таком пламени мало что могло бы уцелеть. Огонь ведь способен уничтожать даже магию. В любом случае, это проверили первым делом. От плесени остались лишь признаки того, что она здесь была.

— Немного странно такое слышать, — заметил Ронан. — Пламя уничтожило саму магию. Но, как вы говорите, должно было оставить человеческие кости.

— Я ведь не говорил, что тело должно было сохраниться целиком. Но кости в таких случаях остаются всегда. Пусть не все, пусть лишь поломанные фрагменты, — сыщик осекся. — Прошу простить меня! — он виновато поглядел на барона, перевел взгляд на побледневшую Агнес. — В любом случае, я вызвал штатных магов смерти. Пусть это далеко не лучшие некроманты — но уж отыскать следы сгоревшего тела, если таковые есть, они сумеют.

— Если не найдут — есть шанс, что Фиа жива? — подала голос Агнес.

— Возможно. Во всяком случае, мы все будем надеяться на это.

— Что ж, — она кивнула и тут же напустила на себя деловой вид. — Сейчас наша задача — плесень и следы моих амулетов, верно?

Гото кивнул.

Агнес огляделась и притулила свой саквояж на покрытый гарью подоконник. Открыла и принялась извлекать оттуда предметы, назначение которых представлялось Ронану неясным. Он застыл рядом, наблюдая.

На все про все ушло меньше получаса. Агнес обошла помещения, в которых обнаружили следы плесени.

Подтвердила, что заморозку проводили с помощью именно ее амулетов. И даже указала места, где они были активированы.

— Проверять следы плесени не вижу необходимости, — поведал ей Гото. — Наши специалисты уже изучили их. А до них — это сделали служащие местного розыскного управления. Весьма крупные гнезда — такие в обычных условиях разрастаются за несколько месяцев.

— За сколько именно? — встрял Ронан, припомнив свои размышления по пути сюда.

— Ну, — эсквайр развел руками. — Месяца четыре, полгода…

Барон кивнул. Именно так, как он и думал. Нетерпеливое ожидание поездки в течение последнего полугода заставило баронессу начисто позабыть о своих обязанностях. Отнестись к ним спустя рукава. Неудивительно в таком случае, что она хотела известить его лишь после того, как с напастью будет покончено.

— Я ощущаю, что в гнездах успели развиться вторичные спорангии, — заметила Агнес.

— По словам специалистов — кое-где и третичные, — отозвался сыщик, с уважением взглянув на нее. — А вы неплохо разбираетесь в вопросе, — снизошел он до комплимента.

Ронан подавился. Делать леди комплимент, касающийся знаний и деловых качеств! Воистину, мир сходит с ума. Эдак, пожалуй, лет через пятьдесят женщины, чего доброго, примутся поголовно носить мужское платье и прическу! Он, испугавшись, что по лицу его можно будет прочесть крамольную мысль, поспешно выкинул ее из головы. Тем более, что женщины порой занимались магией.

Магический дар удивительно фриволен: ему безразлично, кому достаться. А маги ценны для любого из королевств побережья. Потому и получают женщины-магессы куда больше вольностей, чем их лишенные дара сестры.

— Видимо, дело в том, что это — дальнее крыло, — заметила Агнес. — Должно быть, плесень проникла под настенную обивку и гобелены. Здесь ведь были гобелены? — она кинула взгляд на Ронана.

— Да, — тот понуро кивнул. — Старинные гобелены, которые заказывал еще мой прадед. Те, что приехали сюда морем с часами, что стояли в холле, — он помолчал. — Да, пожалуй, дело именно в этом: сюда редко заходили. Даже управляющий и Фиона… ее светлость. На стенах была обивка из ткани — мы поменяли всю обивку год назад, как приехали, — и задумался ненадолго. — Быть может, тогда и была случайно занесена плесень?

— В любом случае, эксперты работают, — отозвался Гото. — Полагаю, они сумеют найти ответ и на ваш вопрос. Если для вас эти сведения важны… передать их управляющему, чтобы впредь избежать подобного. Вы получите их. Местные власти располагают невеликими средствами. Но наши специалисты привезли новейшие инструменты и реактивы.

Ронан кивнул. Да, дело в руках профессионалов. Жаль, поместье этим не восстановить.

— Леди Брейнстоун, — сыщик обернулся к Агнес. — Благодарю за помощь, оказанную следствию, — он скупо поклонился.

Та лишь вяло кивнула. Только что не махнула рукой.

— Пустое, — проговорила устало. — Фиа — моя подруга. Это я благодарна вам за возможность наблюдать за ходом расследования. И за то, что держите в курсе.

— А ведь в поместье были ценные вещи, — задумчиво протянул Ронан. — Вы ведь говорили, что пламя могло повредить магические печати. Пожар и в подземелья добрался?

И удивился — как ему не пришла мысль об этом с самого начала?! В подвале имелось небольшое помещение — что-то вроде казны рода. Там хранились фамильные драгоценности. Пусть их было и немного — но они были. И охраняла их магическая печать…

— Хранилище? — эсквайр не выказал удивления. — Насколько я знаю, местный инспектор не добирался туда. Печать действительно могло тоже повредить пламенем. Но обычно такие помещения ограждают весьма тщательно. Если туда не забрались грабители, оно могло уцелеть. И содержимое — тоже.

— Я бы заглянул туда нынче же, — проговорил Ронан. — Мы сразу поймем — забирался кто-нибудь туда, или нет.

— Что ж, идемте, — эсквайр кивнул. — Время пока еще есть, — он кинул взгляд за окно. — До заката пока что далеко. А моим людям, подозреваю, придется задержаться здесь и после заката.

Ронан кивнул. Как по нем, так пусть люди вовсе работают днем и ночью, не прерываясь! До тех пор, пока все, случившееся в поместье, полностью не прояснится.

И он, в свою очередь, готов держаться на ногах — лишь бы скорее получить ответы на все вопросы. А тех пока что сделалось только больше, чем было вначале. Ронан развернулся на каблуках и стремительно зашагал по коридору. Вход в подземелья находился на полдороге между этим крылом и центральной частью строения.

*** ***

Уже на лестнице, ведущей вниз, копоти и гари сделалось намного меньше, чем в коридорах и комнатах. Вероятно, дело было в том, что здесь и стены никогда не обивались материей. И даже не покрывались краской. Голый дикий камень — прочный, непоколебимый.

Коридор внизу казался нетронутым. Разве что запах гари немного ощущался.

Хотя нет: висящие на стенах факелы оказались обуглены. Да и кольца, в которых они висели, были опалены и кое-где деформированы. Гореть в подземельях было нечему, но жар добрался и сюда.

Вот с факелами вышла незадача. В подземном коридоре было темно!

Только Ронан хотел развернуться назад, чтобы отыскать наверху хоть что-нибудь, могущее послужить для освещения, как Агнес, поставив саквояж прямо на пол, раскрыла его. Извлекла наружу небольшой кристалл.

— Я так понимаю, на факелы можно не надеяться, — заметила она, закрывая саквояж и выпрямляясь.

— Это то, что я думаю? — с изумлением вопросил Гото.

— Именно, — Агнес скупо усмехнулась, кивнула. — Я полагала, что может возникнуть необходимость в быстрой связи со столицей. И захватила с собой на такой случай кое-что из своих запасов. Но сейчас можно использовать кристалл и для освещения, — она слегка покачала камень на ладони, и из середины его разлился мягкий свет.

— Глаз нарвала! — потрясенный возглас вырвался у Ронана помимо его воли.

— Он самый, — отозвалась Агнес. — Опустим тот факт, что к нарвалам кристалл не имеет ни малейшего отношения… да и сами нарвалы — животные мифические. Во всяком случае, я не видала ни одного человека, который видел бы их собственными глазами. Ну, или хотя бы знакомые их видели.

— Погоди-ка. Твои личные запасы? — Ронан сощурился. — Эти кристаллы находятся на особом учете у казны королевства! Использовать их могут лишь те, у кого имеется заверенный подписью и печатью самого короля патент.

— У меня есть патент, Ронан, — она вздохнула. — Иначе я ни за что не достала бы кристалл на глазах у представителя власти, — кинула взгляд на Гото. — Да и на твоих глазах — тоже. Я же не идиотка.

— У тебя есть патент?! — поразился он.

Спохватившись, махнул рукой и направился по коридору. Агнес пошла следом, Гото замыкал шествие.

— Само собой, у меня есть патент, — повторила она. — Ронан, я — артефактор королевства. Мое имя несколько лет, как внесено в официальные списки. У меня на счету — несколько особых поручений от королевской палаты. Успешно выполненных особых поручений! Связанных с поездками на границы королевства. В том числе — в особые области в горах и на юге, за ними. Мне случалось и консультировать чиновников, отвечающих за добычу этих камней в месторождениях. И Ронан, — окликнула она. — Я надеюсь, ты понимаешь — моему отцу не нужно об этом знать! Я рассчитываю на твое молчание.

— О. Опасаешься, что он лишит-таки тебя наследства? — не удержался он от шпильки.

— Насколько я знаю, он давным-давно это сделал, — отрезала Агнес. — Я опасаюсь за его здоровье! У отца слабое сердце. И чрезмерно крепкие принципы. А недурно было б, если бы было наоборот.

Гото, шагавший позади, при этих словах хмыкнул. Ронан только головой покачал. Все-таки магический дар у женщины — истинное несчастье. И подрыв устоев. Вот только слепой природе на это плевать.

Впрочем, вот и хранилище. Он невольно ускорил шаг.

В конце концов, что ему за дело до Агнес и ее манер! Хвала Творцу, она ему не жена. И не дочь. Пусть отец с нею разбирается, если сумеет.

— Пришли, — проговорил он, останавливаясь перед каменной стеной.

На первый взгляд складывалось впечатление, что они уперлись в тупик. По обе стороны коридора находились двери в помещения. Правда, в них не было ничего интересного или ценного. Самое главное было скрыто от глаз.

Агнес и Гото это прекрасно понимали. Оба они подошли к нему и стали рядом. Агнес подняла ладонь с кристаллом повыше, чтобы лучше осветить стену.

Ронан положил ладони на стену. Камень приятно холодил их. Барон прикрыл глаза и призвал магический дар. Пусть слабый — но его было достаточно, чтобы управляться с печатями, что охраняли семейные реликвии и тайны.

— Печать? — Гото пронзительно взглянул на барона.

— Нет, — тот, обернувшись к нему, покачал головой. — Отсутствует. Ни следа. Я не могу даже понять — сломана она была, или снята. В конце концов, баронессу могли запугать…

— Огонь, — подала голос Агнес. — Пламя имеет сверхмагические свойства — это давно известно. Сильный огонь способен уничтожать следы магии. Пожар был такой силы, что даже деревья и кусты в отдалении пострадали. Что уж говорить о магической печати! Пусть даже пламя и бушевало наверху, а сюда добрался лишь горячий воздух. Была она взломана или снята тем, кто имел к ней доступ — этого уже не узнать.

— Вообще не узнать? — переспросил Гото. — Простите, я малосведущ в вопросах магии. У меня — ни крупицы дара, так что я даже не интересовался никогда нюансами.

Агнес лишь покачала головой.

Ронан был с ней согласен. Его собственный дар — управление водой — был слаб. Но о свойствах пламени знал, наверное, каждый кто имел мало-мальский дар.

Справедливости ради стоило сказать, что в нынешнее время большинству одаренных и приходилось довольствоваться именно, что мало-мальским даром. Людей, способных к магии, рождалось все меньше. Даже в аристократической среде — не говоря о простолюдинах. О самородках из простонародья уже лет сто-сто пятьдесят никто слыхом не слыхал. И такая ситуация, насколько знал Ронан, распространяется по всем королевствам побережья.

— Важно ли это? — заметил он. — Если печать сняла баронесса, если ее заставили — значит, в момент ограбления она была еще жива. Если же ее сломали, — он запнулся.

Сказать то, что хотел сказать, оказалось тяжело.

— Если же печать пришлось ломать — тоже есть еще шансы, что она жива, — заметил Гото. — Ведь это значит, что ее с ними здесь не было.

Ну да. Только вот и до охотничьего домика она не добралась. Даже если предположить, что перепуганная Фиона сумела вскочить на лошадь и кинуться прочь… куда ее могло занести?

Она могла помчаться к городу, чтобы обратиться за помощью к властям. Но там она не появлялась.

— Ваша светлость! — окликнул сыщик. — Я понимаю ваше горе… и ваше потрясение. Но печать снята. Вы можете открыть помещение?

— Что? — Ронан встряхнулся. — Да, — он кивнул. — Минуту, — он повел ладонями вдоль неприметных трещин в стене.

И та отозвалась глухим скрежетом. Ронан замер, с легкой оторопью ожидая — что же он увидит внутри. Перед мысленным взором уже рисовалась картина запустения, оставшегося после грабителей, вынесших все до мельчайшей крупицы золота и серебра, до последнего рубина.

Кусок каменной кладки дрогнул и пополз вниз. А молодого барона прошиб ледяной пот: он вдруг понял, что они увидят первым делом внутри.

Обезображенный труп баронессы, оставленный грабителями на самом виду. И кто знает, как надругались над телом негодяи, для которых нет ничего святого?