Ведьзмарский лес

29

В залу влетел песочный пёс, ворчливо ткнулся носом в Дагдара, благодушно тявкнул. За столом все замерли, оглушённые неожиданным поступком лорда. Пёс, радостно размахивая хвостом, лизал воду рядом с хозяином, отпихивая черепки.

— Фу, Фолганд! Прекрати! Нельзя! — Дагдар уговаривал, обхватил собаку, оттаскивая от лужи.

Упрямый пёс упирался всеми лапами, вероятно, считая, что с ним играют. Он выскальзывал из рук лорда, бурчал и тянулся к воде. Лизнув пол несколько раз, собака внезапно завалилась на бок, лапы перестали держать Фолганда. Дагдар не дал псу упасть окончательно, подхватил на руки.

Ула как-то сразу поняла, что собаке плохо, вскочила с места, сама не зная зачем, но испытывая тревогу за пса. Скоггард неопределённо дёрнул головой в сторону Личвардов, прорычал что-то и побежал к выходу из залы. Урсула невольно сорвалась с места и побежала следом. Вода, необычные действия мужа, славный пёс, умирающий на руках хозяина. В голове воцарился хаос, и мысли не складывались во что-то внятное.

Дагдар не оглядывался, стремительно бежал по лестнице, по коридору, уткнулся в дверь, распахнул её, пнув ногой.

— Эилис! Фолганд! Отрава! — Он был краток, выкладывая пса на небольшой стол у стены.

Лекарь точными быстрыми движениями доставал склянки с полок.

— Не стой, девочка, поможешь мне.

Ула, застывшая на пороге комнаты, нерешительно топталась на месте. Она тянула шею, рассматривая собаку. Бока пса тяжело и судорожно поднимались и опускались, толстые мохнатые лапы дрожали.

— Фолганд, потерпи. Потерпи, милый. — Дагдар опустился на колени перед столиком, гладил лобастую голову пса большой ладонью, один раз даже прижался щекой к ослабшему песочному туловищу. — Мерзавцы!

Находясь рядом, Урсула ощутила, как усилился аромат леса и зелени. В кабинете лекаря пахло травами, но запах сплетался с теми оттенками, что окутывали Скоггарда и, кажется, Эилиса тоже. Уле немедленно сунули в руки несколько маленьких баночек.

— Держи крепче. — Кодвиг смешивал порошки, капал в чашу зеленоватую жидкость, иногда забирал очередную баночку из рук Урсулы и возвращал так ловко, что она чуть успевала перехватить. — Дар, думай о жизни, держи Фолганда, держи, не дай уйти.

— Не дам. — Лорд положил обе ладони на тело пса, опустил голову, коснувшись его лбом, продолжая шептать успокаивающие слова.

Улу потянул вперёд запах цветущих яблонь, ласковое солнце разрасталось в сердце, забирая страх и печаль. В комнате происходило нечто, чему она не могла дать название, не могла описать или объяснить. Непонятное ей таинство самой жизни заполнило кабинет лекаря.

— Зачем она здесь? — Немного повернув голову, Дагдар исподлобья в упор смотрел на Улу, на этот раз без явной ненависти, но тёмным уставшим взглядом.

— Не отвлекайся, Дар. — Кодвиг закончил приготовления. — Раскрой ему пасть.

Совместными усилиями они влили собаке лекарство. Баночки из рук Улы тут же забрали. Не выпуская пса, Дагдар снова прижался лбом к гладкому боку, а затем отвернулся от жены. Подчиняясь порыву, Ула коснулась ладонью бархатистой шкуры на голове пса, погладила. Русые волосы мужа, выбившиеся непослушные пряди на затылке оказались совсем близко. Она заставила себя сдержаться, чтобы не коснуться и их.

Эилис прибирался, молча расставляя по местам свои зелья. Он ничего не спрашивал, точно достаточно было того, что увидел, и лицо с резкими чертами оставалось спокойным. Белые волосы цеплялись за пуговки на камзоле, когда лекарь двигался.

Почувствовав себя неловко, Урсула отступила на шаг. Она здесь чужая. Дагдар переживал, трудно не заметить или не понять. Только разделить с ней свои чувства он не хотел. Скоггард пошевелился и встал.

— Леди Урсула. — Голос — точно ледяной водой окатило. — Прошу вас оставить меня наедине с лекарем.

Подчёркнуто вежливо и строго. А Ула всё равно чувствовала себя так, словно её выставили за дверь. Взглянув на пса, она убедилась, что тот в безопасности — дыхание сделалось ровным, и дрожь пропала, — и ушла. Некоторое время Урсула бессмысленно бродила по коридорам. Потом оказалась в маленьком закутке, где стояло старое кресло. Туда она и присела, приводя в порядок мысли и чувства.

Ула восстановила в памяти происшествие за столом. Кувшины с водой ставили в основном для лорда. Сама Урсула также предпочитала простую воду или взвары. Иного они не пили. Дагдар так внимательно смотрел в кубок. Она снова увидела его странный сосредоточенный взгляд. Скоггард изучал воду, отрешившись от разговоров, коснулся пальцем, чтобы убедиться в выводах. Он не позволил Урсуле выпить воды из подозрительного кувшина. Возможно, спас ей жизнь. Очевидные факты сложились для неё в почти ясную картинку. Вода была отравлена. Как об этом догадался Дагдар, непонятно. Бедный пёс — Фолганд — пострадал по собачьей глупости.

Их обоих хотели отравить на следующий день после свадьбы. Ула потёрла лоб, пытаясь сообразить, зачем это нужно Личвардам. А кто ещё мог затеять такую гадость? Или пытались убить только её мужа?

Приехав в замок, Ула понимала, что жить здесь ей будет сложно, но убийство — не просто сложность или неудобство с холодной водой и пустым камином. Отравить за завтраком или обедом так легко. Она и не успеет этого понять. А вот Скоггард по одному ему ведомым признакам сообразил, что воду пить нельзя. Она должна поговорить с Эилисом, попросить совета. Доверять можно только лекарю.

Урсула вздохнула и пошла искать лестницу в столовую. На счастье, ей попалась служанка, которая подсказала, куда свернуть, и через пару минут Ула входила в светлую башенку с накрытым столом. Аласты не было. Фин обсуждал что-то с отцом, но в сбивчивом шёпоте Ула ничего не разобрала, а затаиться у входа не догадалась.

— Как вы себя чувствуете, милая? — ласково потекла речь советника.

— Благодарю за беспокойство. — Урсула села на своё место, осмотрела стол и осознала, что не сможет есть вместе с этими людьми, никогда больше.

— Не думал, что дойдёт до подобной вспышки. — Личвард покачал головой, взглянув на сына, который комкал салфетку с весьма недовольным видом.

Фин то и дело глубоко втягивал воздух, пытаясь восстановить потерянное спокойствие, но снова и снова нервно дёргался и комкал очередную салфетку. Вокруг него образовалась целая горка измятой бумаги.

— И виноваты теперь будем мы. — Следующая салфетка полетела в сторону своих сестёр по несчастью.

Фин заметно нервничал.

— Виноваты в чём? — Ула обхватила кружку, задумчиво крутила её в руке, только бы не прикасаться к еде.

— Вы не поняли, дорогая Урсула⁈ — Советник всплеснул руками, сокрушаясь таким естественным образом, что не поверить было невозможно.

«Да они же все комедианты! Самые настоящие, гениальные притворщики, способные убедить человека в чём угодно! Посмотрим, какую новую ложь они приготовили для меня». Ей стало противно, но пришлось стерпеть и не показывать вида.

— Любимое развлечение милорда, — буркнул Фин. — Сделать вид, что его хотят убить.

— Такой характер, — продолжил сокрушаться Раян. — Но некоторые лекари считают, что это следствие его состояния. Дагдар с детства был болезненным мальчиком, со странностями.

— Каким ему ещё быть, с такой матерью, — с неожиданной явной злостью прорычал Фин.

Ула, которая старалась казаться непричастной и спокойной, даже вскинула голову, чтобы увидеть пустые, помертвевшие глаза сына советника.

«Я должна узнать о прошлом Дагдара. Что случилось с матерью?» Важных загадок становилось больше и больше.

— Сын. — Старший Личвард укоризненно посмотрел на Фина. — Ты забываешься. И потом, не обижай нашу прекрасную госпожу, чья матушка также страдала от… душевного недуга.

— Мать Дагдара была безумна⁈ — Ула не смогла скрыть изумления от подобного совпадения.

— Увы-увы! — Советник развёл руками. — Вероятно, отсюда перепады настроения милорда, его необычные забавы. Он может быть очень приятным человеком. Ведь он сейчас поразил вас сочувствием и вниманием к животному?

— Он переживал. — Она не сочла нужным скрывать правду.

— Таков Дагдар. Собака ему ближе любого человека.

— За Фолганда он запросто накажет слуг, и нас заодно. — Фин перестал терзать салфетки и принялся за скатерть. — Сам отравил воду, а кто-то виноват.

— Не может быть! — Урсула прикрыла ладонью рот, снова удивляясь.

Только удивлялась она не стройной версии Фина и его отца, знавших Скоггарда с детства, а их безграничной лживости. Искренние чувства Ула не спутала бы ни с чем. Дагдар страдал, стараясь спасти верного друга. А это означало, что они оба в серьёзной опасности, пока Личварды имеют свободу действий и власть в замке.

«Почему же ты не избавился от таких врагов раньше, Дар? Чем они держат тебя? И как случилось, что советник не извёл тебя в детстве?» Невольно она назвала мужа тем именем, что произнёс лекарь.

— Не станем говорить о грустном, — оживился Финиам. — Леди Урсула, моё предложение остаётся в силе. Не желаете позаниматься кинжальным боем?

— Простите, Фин, но после всего… — Она огорчённо вздохнула, изображая растерянность. — Настроения нет. Но потом — обязательно. Очень хочу увидеть арену.

— Буду ожидать ваших указаний, миледи, — поклонился Фин.

— Отдохните, дитя. — Раян поднялся. — И не думайте ни о чём. Я позабочусь о вашей безопасности.

— Спасибо. Я бы хотела ответно позаботиться о своих землях. — Ула задала тот вопрос, что всё время занимал её. — О наших с мужем землях. У нас было много нерешённых затруднений…

— О, леди Урсула! — Старик засмеялся, перебив Улу. — И об этом не тревожьтесь. Не забивайте прекрасную головку ненужной вам ерундой. Позвольте мне и младшим советникам разгребать эти скучные дела. Отдыхайте и наслаждайтесь жизнью.