Ведьзмарский лес

45

Ула машинально переставляла ноги, наблюдая спину лорда Скоггарда, а сама думала над словами, которые необходимо сказать. Времени у неё будет немного. Дагдар не станет слушать пространные рассуждения и оправдания. Одно то, что муж позвал её с собой, странно и не похоже на упрямца. Вид израненной Аласты поразил Улу, перевернув всё в душе. Фин опасен. Он по-звериному жесток и не даст спуску никому. Для него нет ограничений совести или чувств. Для борьбы с ним хороши все средства, и гордость не поможет ей победить в игре. Придётся любыми путями идти на союз со Скоггардом. Иначе сама Ула окажется однажды в разорённой постели без сил и возможности сопротивляться насилию. Планы Финиама были слишком прозрачны.

Они шли и шли. Пространство замка сузилось для Урсулы до прямой тёмной спины впереди. Как бы не потерять его, не упустить возможность снова поговорить. Что лорд слышал из разговора с Фином? Как понял ситуацию? Порывисто Урсула поднесла руку к губам, чуть прикусила ладонь, вспомнив свои жёсткие слова о ненависти к мужу.

Дороги Ула не запомнила, а Дагдар вёл жену в неизвестность, постоянно петляя и сворачивая в боковые коридорчики. Безмолвно и красноречиво. Ула будто слышала каждое обвиняющее слово.

Она остановилась в сторонке, когда он подошёл к неприметной двери, достал связку ключей и, оглядевшись, быстро провернул ключ в замке. Лорд не ступил за порог первым, распахнул дверь, не глядя на Улу, замер рядом. Она поняла и мышкой скользнула внутрь. Скоггард запер дверь изнутри с таким лицом, что Ула задрожала, подумав самое страшное.

«Спокойно, девочка, ты справишься». Она словно услышала тихий голос старика Харви.

Выдохнула, молниеносно схватила первое же кресло, попавшее под руки, и поставила спинкой к двери. Она так ловко обошла мужа, что суровость Дагдара сменилась удивлением, а стоило ей сесть в кресло, как его широкие брови и вовсе поползли вверх. Вроде бы ведущим в их предполагаемом разговоре только что был он, но шустрая Бидгар повела себя совсем не так, как ожидалось.

— Чтобы вы не ушли, — решительно сложив руки на груди, пояснила она, располагаясь в глубоком кресле: Ула почти утонула в нём. — Вы же привыкли убегать и прятаться от проблем.

Дагдар вспыхнул — на скулах мгновенно разлились красные пятнышки, — но смолчал. Подтянул к себе стул. Пару минут они сидели напротив друг друга, упорно не отводя взгляда. На шум из ванной прибежал Фолганд. Пёс покрутился вокруг Улы, обнюхал ноги и прилёг возле хозяина.

— Я дам развод, если вы обещаете уехать немедленно.

Напряжённое лицо Дагдара застыло, только губы иногда кривились, точно от боли, рука машинально потянулась к песочному псу.

Собака получила немного ласки, а Ула от неожиданного предложения чуть привстала на месте. Не этого ли она хотела всем сердцем? Почему же слова мужа прозвучали, как пощёчина? Очень обидная и несправедливая. Следом она вспомнила, что лорд Скоггард — чуть ли не последний человек в замке, определяющий, что и кому делать.

— Смелое решение, а Личварды вас не заругают?

Ох, что же она опять делает⁈ Ядовитые слова кольнули и саму Урсулу. Удар против удара. Зато можно мыслить ясно, даже если комната наполнилась запахом леса, а перед глазами руки с узкими кистями, русые волосы и улыбка, спрятанная в уголках рта. Она осмотрелась. Нежилая и полупустая каморка. Громоздкая древняя кровать со сбитым покрывалом слегка продавлена. Здесь недавно спали. Прямо поверх грубого куска ткани. Спали беспокойно, постоянно ворочаясь в тревоге. Догадка озарила Улу, и она изумлённо посмотрела на мужа. Зачем лорду земель ночевать в пыльной нетопленой комнате?

— Меня не выпустят. — Смягчившись, Ула покачала головой. — Я часть их плана.

— Даю вам минуту. — Низким и тихим голосом Дагдар всё равно заполнял всю комнату. — Только потому, что знаю Фина. Говорите.

— Я должна вас убить. — Она начала с главного, чтобы ошарашить сразу и не дать ему возможности сбежать.

— Говорил же, Бидгар — моя смерть. Им не хватает терпения дождаться?

— О чём вы?

Нахмурившись, Ула попыталась проникнуть в скрытый смысл слов лорда, но строгое лицо оставалось спокойным, может, немного ироничным, но ирония была горькой и отчаянной.

— Дальше. — Дагдар не счёл нужным отвечать.

— Фин преследует меня. Пришлось подыграть ему.

— Вы согласились убить меня?

— Я хочу свободы, но ваша смерть… Вашей гибели я не желаю. И пока вы живы, я под защитой.

Ула старалась быть открытой до конца, иначе Скоггарда не убедишь.

— С чего бы? — Кажется, Дагдар действительно заинтересовался.

Минута прошла, а Ула говорила и говорила. Она рассказала всё — про интерес Личварда-младшего, про его постоянное наблюдение, про предположение, что после убийства лорда он собирается принудить её к браку. Это невозможно, пока жив лорд, но Финиам уже чувствует себя хозяином.

— И Фин убил младшего советника Резло, когда мы ехали через лес, и крестьянина, что заблудился и был ранен.

— Резло? — Дара разом перекосило. — Негодный человек был. Раян обожает окружать себя подобными типами. С этим пока непонятно, но я запомнил. А вам не стоит играть с Фином. Я серьёзно, Урсула. — Впервые он посмотрел на неё немного иначе, не так сурово, и словно искренне пытался поверить. — И ездить со мной, пожалуй, не нужно.

— Почему же⁈

Ула не удержала разочарованного возгласа, но сердце неожиданно сладко дрогнуло, когда Дагдар произнёс её имя. Низкий рокочущий голос, будто быстрая вода падает на камни. Он не добавил официального обращения, и Урсула начала гадать, что же изменилось в его отношении к нелюбимой жене. Скоггард продолжил говорить что-то об опасности, а Ула почти не слышала слов, задумчиво остановив взгляд на губах мужа.

— Опасно, Урсула. Вы меня слышите⁉ — Он поднялся, передвинул стул ближе, наклонился так, что глаза с тёмным ободком оказались совсем рядом.

— С Личвардами везде опасно, — возразила она, ругая себя за рассеянность. — Нам лучше держаться вместе. Фин считает, что я жду подходящего момента для… — Она не стала договаривать. — Если я буду с вами, может быть, они не станут так настойчиво сопровождать вас.

— Заметили?

Пёс встрепенулся, подбежал, изучающе поглядел на хозяина и положил голову Дагдару на колени, тут же снова получив внимание, — лорд потрепал его за холку, а Ула теперь остановилась взглядом на руках Скоггарда.

«Какая мука! Урсула, соберись. У вас серьёзный разговор! Вы всего лишь союзники. Ты не знаешь этого человека. Не знаешь, какой он, а уже теряешь голову».

Ей никак не удавалось сосредоточиться.

— Урсула, случилось что-то ещё? — Дагдар тревожно заглядывал в глаза смущённой жене.

— Кажется, я все рассказала. — Она покраснела, подумав, что он догадался о причинах её рассеянности. — Да, я заметила, как стража ходит следом за вами. А Фин ходит за мной. Вы не единожды увидите нас вместе. Это совсем ничего не значит! — Последняя фраза прозвучала слишком горячо.

«Ты оправдываешься, Ула!» — мысленно отметила она.

А Дагдар смотрел на жену, точно прикидывая что-то, задумчиво положил ладонь на голову верного Фолганда.

— Я пытаюсь верить вам, Урсула. Должен же я кому-то верить! Впрочем, если вы предадите и довершите дело… — Лицо его дрогнуло. — Так будет лучше.

Ула в ужасе распахнула глаза.

— Что за глупость! Я не собираюсь убивать вас.

— Ваше желание не имеет значения. — Отстранённая улыбка Дагдара напугала её ещё сильнее. — Со дня свадьбы я ем только то, что проверил Кодвиг или приготовили при мне. Я сплю каждую ночь в разных комнатах, запираясь и загораживая вход. Днём меня сопровождает не только стража и соглядатаи Личварда, но и… другие люди. Долгие годы я никому не доверяю. Меня не убили раньше из-за особенностей наследования. Родственник в столице получил бы замок и земли. Личвардам пришлось бы с ним что-то делать. Сейчас всё так удачно складывается. Рано или поздно они добьются своего.

Скоггард говорил о неминуемой смерти спокойно и размеренно. Ула поняла, что он давно привык к мысли, что его жизнь может завершиться в любой момент. Дагдар пытается спастись, каждый день старается избежать ловушек, вынужденно общается с советником, зная о его двуличии и заговоре. Ула представила, каково это, но не видела причины, по которой он не способен взять власть в свои руки. Любую стражу можно убедить, приказать, потребовать. Существует королевский суд и другие внешние силы, которые берут под защиту лордов земель. Достаточно отправить верного человека с письмом в столицу. Харви когда-то обговорил с воспитанницей все возможные сложности управления.

— Моя слабость постыдна… Я знаю, — глухо отозвался Дагдар.

— Откуда…

— Откуда я знаю ваши мысли? — Он отпустил собаку. — Очевидные и логичные вопросы к лорду земель. Не хочу ошибиться с вами, но скажу. Все мы тут заложники. Жизнь каждого зависит от моей сговорчивости. Личвард придумал гениальную интригу. Невероятную по своему масштабу и дерзости. Всё происходит на виду у слуг и подданных. Никто не знает, что это происходит.

— Как? Почему вы не сопротивляетесь⁈

— За мои попытки освободиться расплачиваются другие. — Прежде прямая спина Дагдара сгорбилась, опущенные плечи будто несли несоизмеримую тяжесть, лицо посерело. — Фин лично выбирает, кто это будет. Он знает, как извлечь пользу для себя.

— Служанка, — прошептала Урсула. — Служанка упала со стены.

— Вы уже слышали? — Чувствовалось, как непросто даётся Скоггарду разговор, а Ула опасалась упустить хоть слово в момент откровенности. — Если бы речь шла только обо мне… Никаких расследований. Раян с убийственной ласковостью оттеснил меня от всего и постоянно намекает, что это моя вина. В любом случае виноват лорд земель. Я виноват, что ещё жив. Они не рассчитали.

— Если дело только в землях и золоте, почему не заставить вас переписать всё на Фина? Никаких сложностей и долгой игры.

— Я думал над этим. Личвардам нужны и ваши земли, им мало моих. Их интересует Ведьзмарский лес, но меня туда не пускают. Везде я хожу под конвоем. В замке иногда удаётся скрыться от слежки. Чего Фин хотел от вас сегодня?

Ула вздрогнула от вопроса, который полностью повторил тот, что недавно произнёс Личвард.

— Спросил меня о том же. Ему не нравится, что мы станем проводить время вместе. Фин уже считает меня своей собственностью. Мерзавец. — Вспомнив руку сына советника, она задрожала от злости. — Личварду мало Аласты. Вы знаете, как он озверел, когда вы выгнали его из моей комнаты? Теперь я боюсь, не пострадает ли кто-то ещё.

— Без разрешения отца он не станет. Я долго был послушен, и Раян вряд ли позволит новое убийство в замке так скоро. В полнолуние, может быть… — Побледневший Скоггард осёкся. — Аласта сама сделала выбор. Мне было шестнадцать, когда она появилась в замке…

Отрывистые фразы, пустой взгляд — он внезапно замкнулся и замолчал.

«Он ничего не скажет. Готов говорить о слабости лорда земель, о шантаже, но не об Аласте», — Урсула ясно это поняла.

Дагдар сидел мрачный.

— Неужели мы ничего не можем сделать? — Она не стала настаивать на откровенности именно теперь.

И муж сразу словно ожил. Они склонились друг к другу, тихо переговариваясь. Два заговорщика в тюремной камере. Только камера эта была огромна и не имела видимых границ. Дагдар немного отпустил себя, и Ула увидела, как он вымотан.

— Я… — Он хотел сказать о чём-то, но в последний момент передумал, сжал губы, выпрямил спину. — Простите, леди Урсула, но я пока не вижу выхода.