Ведьзмарский лес

72

Проснулась Урсула поздно. Дождь не прекратился, наполняя сад за окном холодной сыростью, он стеной закрывал далёкий мост через реку. Поворочавшись в постели, Ула долго вслушивалась в себя, ловя новые ощущения, пытаясь понять, изменилось ли что-нибудь в ней самой. Произошедшее ночью казалось волнующим и непривычным, продолжая будоражить её. Ула отметила, как ноют все мышцы, но воспоминания вызвали улыбку. Она с удовольствием, сладко потянулась, пронизанная остатками искр, рождённых нежностью и страстью мужа. Дагдар оставил в ней смутный голод, который невозможно утолить обычной пищей. Наверное, Дар прав и жар, горящий в Уле, ненасытен, легко вспыхивает даже от мысли о ласках. Ула никогда не подозревала об этой стороне своей натуры. Открытие стало неожиданным. Старый Харви часто упоминал о важной роли леди земель — стать матерью наследника. Эта обязанность в сознании воспитанницы всегда была связана с долгом и отречением от удовольствия. Ула привыкла, что долг — это трудности и преодоление. Радостное нетерпение, наслаждение каждой минутой, которые она испытала ночью, никак не желали укладываться в голове.

Ула осмотрелась, и улыбка угасла. Без Дагдара постель показалась пустой, сердце ныло от тоски, а тело желало новых и новых ночей рядом с любимым. Он просил её не думать об одиночестве, но Ула уже чувствовала, как ей не хватает мужа.

Накинув рубаху, она нашла Дану в комнате для прислуги — горничная не спала, но, пользуясь свободой, отдыхала на лежанке. Подскочила, увидев хозяйку, засуетилась, кинулась готовить горячую ванну. А Ула стащила из глиняной миски яблоко. Лорд Скоггард пробудил в ней аппетит ко всем удовольствиям, к самой жизни.

Дана позвала хозяйку мыться. Чувствуя ленивую истому в теле, Ула стянула рубаху, все движения стали медленными и основательными. Ничего лишнего или напрасного. Снова прислушалась, удивляясь. Резкая и быстрая Урсула находила в себе что-то новое, незнакомое. Она не верила, что можно измениться за одну ночь, но огромное огненное солнце горело внутри. Горничная молчала, помогая Уле, весь её вид выражал один немой вопрос.

— Хочешь спросить? — не выдержала Ула.

— Вы какая-то другая, госпожа, — испуганно ответила Дана. — Слуги болтают, что хозяин не простой человек. И проклятие упоминают, и безумие его. Он зачаровал вас? Вы сияете, точно луна или солнышко. Говорят, в полнолуние милорд сам не свой. Вам не страшно?

— Совсем не страшно, — рассмеялась Ула. — Не слушай сплетни. Скоггард никогда не сделает дурного. Плохо, что свет так заметен, если это правда.

— С чего это⁈ Сразу видно, что счастливая. Люди порадуются. — Теперь служанка заулыбалась в ответ. — Так хорошо становится, стоит взглянуть на вас.

— Нельзя мне сейчас показывать своего счастья, Дана. Никак нельзя.

Мрачная тень в памяти Улы закрыла приятное и радостное, стёрла яркие краски.

В дверь постучали. Пока Дана открывала, Ула тревожно тянула шею, вслушивалась в голоса. С момента, как ушёл под утро муж, в сознании засело занозой: опасность рядом, Личварды изворотливы и готовятся убить врага.

— Господин лекарь к вам, — доложила горничная.

Они быстро закончили все дела в ванной. Улу трясло от нетерпения и волнения, казалось, что Кодвиг принёс дурные вести, но Эилис был спокоен, поклонился с приветливой улыбкой. Тяжёлый узел в груди Улы растворился в тёплом взгляде лекаря.

— Надеюсь, вы полны сил и согласитесь позавтракать у меня в кабинете?

Конечно же, Ула согласилась. Поговорить о Дагдаре она могла только с Кодвигом. Он был единственным в замке, кто знал все тонкости и детали прошлого и настоящего. Покидая комнату, Ула бросила быстрый взгляд в зеркало, где обнаружила себя с сияющими глазами и непоправимо счастливым лицом. С этим необходимо было срочно что-то делать. По коридорам замка она шла, низко опустив голову, боясь выдать себя нечаянной улыбкой.

— У меня для вас небольшой подарок. — Эилис запер дверь в кабинете, широким жестом указал на приготовленный столик, где в центре стоял букет тех же цветов, что вечером принёс Скоггард. — Послание от милорда — цветы и записка.

Ула нетерпеливо забрала сложенный листок из рук лекаря.

«Родная моя, не грусти. Я знаю, ты уже надумала себе разных ужасов, но помни, что я всегда смотрю на тебя. Я люблю тебя. Тёмное время закончится. Несколько дней. Ждать трудно, но необходимо. Моя сильная, любимая девочка. Ты в моих объятиях и моём сердце».

С усилием она поборола выступившие слезы, тихо вздохнула. Ула будет сильной. Ради Дагдара и земель. Ради их общего счастья.

— Простите. — Кодвиг забрал бумагу из дрожащих пальцев, бросил в одну из маленьких чашечек, которых много стояло на рабочем столе лекаря, и сжёг. — Необходимо соблюдать осторожность. Сожалею, что пришлось разлучить вас именно теперь. — Он понимающе улыбнулся краешками губ. — Личварды заподозрят, если и вы исчезнете. Три дня. Дальше — как решит судьба.

— Он в безопасности? Личварды не смогут добраться до него? — Голос Улы звучал твёрдо, точно и не было только что мгновения слабости.

— Не волнуйтесь, госпожа. — Он усадил Улу за столик. — Я хорошо забочусь о вас обоих.

— Скажите Дару… — Она замолчала и долго смотрела в хрустальные глаза Эилиса. — Вы и сами знаете.

— Знаю, эрргл-кин. Я рад, что всё сладилось. Прошу меня простить, но у меня есть обязанности. — На лице Эилиса промелькнуло редкое для него смущение. — Вам не нужна моя помощь как лекаря? У меня много средств…

— Навроде того, которым вы угостили Фина? — Смех разбирал Улу каждый раз, стоило вспомнить о сыне советника. — Нет, нет, дорогой господин Кодвиг. — Она поспешно коснулась его руки. — Я прекрасно себя чувствую. Всё слишком хорошо. Мне немного страшно от этого.

— Понимаю. — Он кивнул. — Жаль, что я не смогу долго удерживать младшего в таком… хм, неудобном состоянии. Он далеко не глуп. Лечением его занимаюсь я же. Один-два дня — и Фин вернётся к делам. А его отца провести ещё сложнее. Как Дагдар чует дурную воду и яды, так и Раян невероятно чувствителен к опасностям для используемой оболочки.

— О, Эилис! — Ула вспомнила нечто важное, о чём думала выспросить у лекаря. — Болезнь Дара, она обратима!

— Полагаю, да. После ритуала крови.

— Вы не поняли, Эилис! Я сама видела, как исчезает ипостась древа. Стоило мне прикоснуться к руке мужа, как кожа светлела, все сплетения, узлы уходили вовнутрь тела.

— Это я запросто объясню вам, эрргл-кин, — спокойно и с некоторым сожалением ответил лекарь. — Без ритуала всё равно не обойтись. Возможно, ипостась опасна для человека, никто не знает. Для вождя древних — нет. Это защитный дар. На вас надет другой дар Древесного бога, реликвия власти эрргла. Подвеска позволяет вам управлять ипостасью древа.

— Она поможет Дару исцелиться и без ритуала?

— Вы знаете, как снять Тайну Жизни? — снисходительно улыбнулся Эилис.

— И почему у вас всё так сложно, — пробубнила Ула, с удовольствием жуя тёплую булочку.

Лорд был в безопасности, Фин занят своими проблемами, а значит, на короткий срок Ула могла быть спокойна.

— Теперь я вижу, что вы действительно жена Дагдара, — расхохотался Кодвиг. — Ворчите точно как он.

— Может, это семейное? — и она засмеялась. — И наши дети будут такими же.

Настроение Улы резко переменилось; она побледнела.

— Эилис, что, если мы не успеем избавиться от Личвардов, когда я забеременею? А если они убьют Дагдара? — Пронзённая ужасом, она невольно положила руку на живот, словно уже носила долгожданный плод. — Фин не позволит ребёнку родиться.

Она увидела, как сник, сжался лекарь, как посерело его лицо, но Кодвиг выдавил из себя улыбку, постепенно преобразившую его, взгляд прояснился.

— Вы не одиноки, эрргл-кин. Каждый ведьмак отдаст жизнь, чтобы лорд Скоггард и его жена жили. Любой пожертвует всем, только бы родился первый ребёнок лесного народа.

После завтрака и приятной беседы с лекарем Ула направилась в библиотеку. Где же ещё ей было провести время, чтобы не попадаться на глаза советнику или Фину, если он вдруг найдёт в себе силы и начнёт разыскивать леди Скоггард?

Смотритель Рэдвиг встретил Улу приветливым поклоном, предложил показать редкие книги и летописи, чтобы скрасить время. Ула с радостью согласилась. Ей срочно требовалось заполнить сутки делом, чтобы не думать об опасном походе и не тосковать без Дагдара. Многое в зале с книгами напоминало о муже, отчего становилось теплее, точно он сам был поблизости. Рэдвиг рассказывал истории из жизни маленького лорда, который очень любил читать и интересовался историей земель, легендами и тайнами.

Оставалось два дня до полнолуния. На следующий день, после завтрака с Эилисом, где Ула снова получила букетик и нежное письмо от мужа, она неторопливо возвращалась в свою комнату. Стены замка порядком поднадоели Урсуле, но сильный дождь не оставил ей выбора. Двое стражников из лесного народа на небольшом расстоянии сопровождали хозяйку.

Непонятная суета и беготня слуг удивили Урсулу. Дозорные из внутреннего двора и даже те, что обычно стояли возле моста, быстрым шагом переходили по галереям в другие части здания, все двери комнат были распахнуты. Слуги переглядывались и перешёптывались.

Возле спальни Улы топтались воины из замковой стражи.

— Что вам угодно в моей комнате?

Строгий взгляд, холод и твёрдость — Ула хорошо выучила уроки наставника, а стражники, полностью подчинённые советнику, оставались для неё врагами.

Самый старший из охраны неохотно поклонился, скривившись.

— Приказ советника Личварда. Мы разыскиваем милорда. Велено проверить все комнаты.

— Зачем? Разве лорд не волен находиться там, где захочет? — съязвила Ула.

— Позвольте осмотреть вашу спальню, миледи, — сквозь зубы процедил страж. — Это ради вашей безопасности и безопасности хозяина.

Решительной рукой Урсула распахнула дверь.

— Смотрите! Под кроватью не забудьте поглядеть. Вдруг я там держу мужа. Или в шкафу среди платьев.

Насупившись, воины всё же прошли в комнату, заставив Дану прижаться к стене. Служанка испуганно таращилась на широкоплечих, бряцающих оружием мужчин, так внезапно ввалившихся в спальню хозяйки, и не могла вымолвить и слова. А Ула лишь улыбнулась ей.

— Не тревожься, милая. Они скоро уйдут.

Не найдя в комнате ничего интересного, стража начала отступать в коридор. Только старший задержался, неуверенно посмотрел на леди Скоггард, вытянувшуюся струной посреди комнаты.

— Когда вы видели мужа в последний раз?

— Что за допросы⁈ — вспыхнула Урсула.

— Мы исполняем приказ советника Личварда, миледи. В отсутствие хозяина, которого мы не можем найти, главное лицо в замке — он.

Неприятный холод пополз по спине Улы, но она не позволила страху завладеть собой. Урсула Бидгар никогда не боялась и не станет бояться каких-то грубых исполнителей чужой воли.

— Несколько дней назад, когда ездили в поселение. — Она сложила руки на груди, пожала плечами, всем видом показывая, насколько ей безразличен лорд Скоггард. — Муж не ночует в моей комнате, слава Пастырю.

Воин развернулся и ушёл вместе с остальными.

— Всё хорошо, Дана. Всё будет хорошо, — успокаивая и себя тоже, сказала Ула.

Она встала возле окна и долго смотрела, как вода заливает сад. Серое небо напоминало ей о Дагдаре, почерневшие яблони шептали о нём, беседка, чуть видная за пеленой дождя, звучала в памяти мелодией флейты.