Ведьзмарский лес

61

Ула выстояла под суровым, тяжёлым взглядом мужа. Смотрела в серые дождливые глаза, доказывая, что настроена серьёзно. Любимые глаза, любимое лицо с мягкими чертами, через которые проступала настоящая сила. Сочетание, которое всегда удивляло её. Без лесного эрргла здесь явно не обошлось. Она запретила себе думать о притяжении к Дару, но уже не отрицала своих чувств. Как жить с ними, Ула подумает позже, после победы над Личвардами.

Скоггард пытался быть холодным, но на светлом лице сменялись тревога, гнев и растерянность. Дагдар возмущённо сложил руки на груди.

— Нет! — пророкотал он. — Здесь нет ничего интересного для вас, леди Урсула. Возвращайтесь в свою комнату и займитесь… Чем там обычно занимаются женщины⁈

— Считаете, что я не заинтересована в собственном спасении? — Она не удивилась его упрямству, привыкла, но вспыхнула. — Слабая женщина не способна на смелые и решительные действия, а будет обузой в тайном предприятии?

— Я не имел намерения вас унизить или оскорбить. — Он занятно сморщился, как будто в сапог попал камешек и Дагдар никак не мог его вытряхнуть, так и мучился. — Ваша безопасность волнует меня гораздо больше, чем… — Не договорив, он поджал губы, не желая продолжать.

— Тогда послушайте, что мне удалось узнать! Почти ничего нового, но весьма убедительно.

Урсула, отметив для себя горячую тираду мужа, не стала тянуть или скрывать факты и подробно пересказала разговор Личвардов, стараясь не упустить ни одной мелочи.

— Видите… — Закончив, она развела руками. — Я не могу оставаться в стороне. Они убили Харви и готовят вашу смерть. Советнику нравится неторопливо мучить вас, но его сын настроен на скорую победу. Последнее нападение — его рук дело, как мы знаем. Вода в кувшине отравлена Фином. Кем же ещё! Я такая же часть их плана, как и вы. Два года Личвард желает получить подвеску. Когда мне исполнилось восемнадцать, он приезжал в замок Бидгар для заключения нового договора о совместном владении Ведьзмарским лесом. Помню, что была за ужином в открытом платье. Раян увидел, что украшение у меня. С тех пор и начались нападения. Не знаю, чем украшение так опасно для чудовища.

— Сила и власть эрргла нуждаются в тайне жизни, — откликнулся Эилис. — Заточить зло возможно, только соединив их.

— Кодвиг! — Дар попытался одёрнуть лекаря, но тот лишь по-отечески улыбался в ответ на ярость лорда.

Эилис снова говорил в присутствии Урсулы о вещах, которые лорд хотел бы скрыть: о тайнах ведьмаков и вожде лесного народа. Почему-то Уле показалось, что Дагдар стесняется своей веры в магию и легенды.

— Остаюсь при своём мнении, милорд. — Эилис поклонился. — Только вместе с женой возможно победить.

— Желаете, чтобы юная леди добровольно влезла в пасть хищника⁈ — грозой гремел Дагдар.

— Понимаю и одобряю вашу попытку защитить жену. — Улыбка Эилиса стала широкой и счастливой, точно ему доставляла радость сама мысль о неравнодушии лорда к супруге. — Но без леди Урсулы ничего не выйдет. В конце концов, Тайну жизни носит она.

Скоггард прорычал что-то неразборчивое в ответ и упал в кресло, всем видом показывая, насколько недоволен, но смиряется перед настойчивостью лекаря. Он только и делал последние годы, что терпел, сдерживался и подчинялся обстоятельствам.

— У Личвардов есть и лес, и подвеска под боком, и они не погнушаются снять её вместе с моей головой. Наш брак, видимо, весьма выгоден Раяну. Недолгий брак, — продолжала рассуждать Урсула. — В лесу ведутся какие-то работы. Харви узнал об этом и был убит. — Она куснула нижнюю губу, не позволяя себе расплакаться. — Если бы вы, Эилис, смогли создать снадобье, способное заглушить запах, это приблизило бы успешный побег.

Ула говорила так спокойно, что в глазах Дагдара появилось удивлённое внимание, будто лорд не ожидал от жены подобной рассудочности посреди подступившей смертельной опасности и постоянного давления со стороны врагов.

— Снадобье почти готово, моя госпожа. — Кодвиг поклонился и ей с самой приятной дружеской улыбкой, где читалась гордость мастера зелий. — Нуждается в проверке.

— Я чувствую запах. Проверяйте.

— Надеюсь, вы не забудете спросить меня, прежде чем обнюхивать.

На ворчание Скоггарда, похоже, никто давно не обращал внимания. Эилис покачал головой, переглянулся с библиотекарем, молча стоявшим рядом на протяжении всего разговора.

— Увы! Подвеска эрргла не позволит вам участвовать в испытании. Снадобье не лишит вас способности ощущать запах. Через подвеску вы связаны с мужем сильнее всех прочих.

«Значит, это из-за украшения я испытываю такие странные чувства и влечение к Скоггарду. Стоит снять цепочку, и всё закончится». Сердце Урсулы отчего-то сжалось, сделалось тоскливо, и решимость покинула её.

— Тайна жизни усиливает истинные чувства и возможности, окрашивает их магией, — с поспешностью разъяснил Эилис, заметив её разочарование. Он прямо повторил её собственные мысли. — Сняв подвеску, вы не прекратите испытывать те чувства, которые есть сейчас.

Дагдар точно не понимал, о чём они говорят, и не очень интересовался. Сидел в кресле хмурый, вертел в руках свиток, взятый со столика.

— Снять вместе с головой? — Она усмехнулась: приторный голос советника продолжал терзать сознание.

С какой же лёгкостью мерзавцы говорили о чужих жизнях, распоряжались ими.

— Этот способ нам не подходит, — без тени улыбки подал голос смотритель библиотеки. — В записях нет точных указаний, почему подвеску нельзя снять. Также не объясняется, в каких случаях она снимается. Сопоставив факты, я пришёл к выводу, что первый, кто надел подвеску, становится хозяином, обретая небольшую защиту. Полностью возможности Тайны жизни раскрывает эрргл.

Терпеливо выслушав родича, Эилис махнул рукой:

— Вначале ритуал. Снадобье проверю сам. Потом подвеска и советник.

И всё же Урсула не понимала некоторых моментов. Её решительная натура не могла смириться с длительным бездействием Скоггарда.

— Почему советника нельзя отравить или убить? Раз уж его невозможно привлечь к суду. Несчастный случай в замке, какие любят сами Личварды. Кто посмеет обвинить лорда? Кто заподозрит хозяина в преступлении?

Дагдар отвлёкся от свитков и карты. Серьёзное лицо вытянулось, посерело.

— И вы пошли бы на это, леди Урсула?

Она не отвела взгляда, так как была убеждена в том, о чём говорила.

— Тяжёлый выбор. Страшное решение, но Харви учил меня, что лорд земель должен защищать подданных любой ценой. Я бы взяла на себя проступок перед Великим Пастырем. Если бы не нашла иного способа, конечно. Разве не для этого Пастырь ставит нас над остальными?

Муж смотрел долгим, задумчивым взглядом. Не одобряющим, но обречённым.

— Наверное, вы правы, Урсула. — Он выдохнул и не стал ничего скрывать. — Я думал обо всех возможностях. Даже обещал себе забрать обоих с собой в иной мир, но это эмоции. Другой защищает тело. При разрушении оболочки за мгновения найдёт новую. Рядом с собой. Убийца сам станет жертвой, подарив злу новую жизнь. Заманить врага в ловушку, где он погибнет сам, трудно. Звериное чутье и осторожность защищают чудовище. Опять же, когда смерть приблизится к телу Раяна, подселённая часть выйдет. Связать зло придётся особым образом, запечатать в глубине шахты, как сделали предки, укреплять печать каждое полнолуние.

— Когда народ потерял своего эрргла, стало некому проводить ритуалы, печать рассыпалась. Древние заснули в деревьях и травах, в воде и камнях, — напомнил библиотекарь. — Тёмный дух к такому не способен. Он не выносит живое.

— Как же… — Ула впитывала каждое слово смотрителя, тут же делая выводы. — Раян живой человек, но несёт в себе зло.

— И его сын. Фин не любит посещать библиотеку. Мы это обсуждали, помните? В нём оставлено чёрное семя. Есть правило для того, кого древние заперли в шахте, — не брать для оболочки живое и чистое. Он ищет души, тронутые тленом, с трещинкой, куда уже просочилась мерзость. Так и нашим сородичам легче сливаться с детьми или взрослыми, не успевшими сильно провиниться перед Древесным богом.

— Что, если советник «заразил» не только Фина? — Жуткая мысль нехорошо отозвалась в Урсуле, ледяными пальцами прошлась по спине.

Она быстро зажмурилась, чтобы стряхнуть с себя яркие образы слуг, находящихся не просто под властью Личварда, а несущих в себе кусочек его злой силы.

— Не замечал. — Дагдар совсем забросил свои изыскания в бумагах и сосредоточенно следил за разговором. — Как и с водой, я немного различаю суть. Личвард жаден и не станет раздавать себя просто так. Отдать каплю духа — потерять часть силы.

Все выдохнули. Идея о целой армии врагов смутила и мужчин. Отряд для противостояния был слишком мал — с десяток древних и неизвестное пока количество бывшей стражи замка Бидгар, которых готовил Карвелл.

— Видела двух воинов, — вспомнила Урсула. — Из древних. Как вы их смогли провести в замок, Эилис? Помощников становится больше. Я считала, что лесного народа осталось мало.

— Многие спят среди людей. Пробуждение эрргла вернёт осознанность и им. Сколько спящих вокруг нас, никто не знает. Я езжу по землям по лекарским делам. Иногда попадаются заплутавшие в лесу, кого коснулись бродячие духи. Как вы знаете, им необходимо пройти ритуал крови. В родных поселениях их избегают, а я уговариваю отправиться со мной, помогаю обустроиться в одной деревне с такими же обращёнными. Там они получают полноценную жизнь. Два или три человека каждое полнолуние. Для слуг в замке свои методы. Люди всегда ищут лучшей жизни. Бывает, достаточно вдохновить их и дать возможность уйти, построить своё дело, исполнить мечту.

— Поэтому слуги убегают, — догадалась Урсула.

— Да, например, в столицу, — кивнул Эилис.

— Господин Кодвиг у нас весьма красноречив. — Хрустальные глаза библиотекаря сверкнули искрой смеха.

— Вернёмся к делу, — сурово напомнил о главном вопросе Дагдар. — Болтать вам в замке особо не с кем, леди Урсула, но всё равно помните, что наш план следует хранить в тайне.

— И под пытками не скажу! — горячо воскликнула Урсула, вызвав у всех улыбку.

— Не дай Пастырь! — буркнул лорд, склоняясь над картой земель и несколькими планами замка. — Слушайте…