Я одержим тобой

Глава 309 На душе паршиво

Улыбка спала с лица Дмитрия, оставив неприкрытую неприязнь.

Елизавета Родионовна как раз закончила с приготовлением пельменей и как раз успела застать сцену в столовой. Настроение у Дмитрия окончательно пропало, и это определенно расстроило женщину, но виду она не подала.

— Пельмени готовы, — с улыбкой произнесла она. — Попробуете?

Мужчина посмотрел на тарелку, где были разложены идеально слепленные Елизаветой пельмени. Притворившись, что не услышал, он отодвинул стул и сел на него с дочкой на руках.

Елизавета Родионовна так и осталась стоять, не зная, повторить или сдаться.

Детей безумно увлек процесс приготовления пельменей, но есть они не спешили. Светлана уже была готова взять инициативу в свои руки, но тут подошел Илья Никитич. Он присел за стол и попросил передать ему пельмени, что его жена и сделала.

— Пельмени нужно есть со сметаной. Я тебе положу, — Паша соскочил со стула. — Положу дедушке сметану.

Илья Никитич тепло улыбнулся, такой жест ему очень понравился. С тех пор как он повторно женился, отношения с сыном совсем испортились. Кто же знал, что внуки будут так хорошо к нему относится.

Паша улыбнулся.

— Теперь дедушка должен подарить мне на Новый Год большой подарок!

Раньше Светлана с матерью дарили ему подарки. Не сильно дорогие, но дело бы не в деньгах, а в самой радости от получения. Маленькая, но приятная мелочь.

— Хорошо, будет тебе подарок, — посмеялся Илья Никитич.

Услышав, что брату полагается подарок, Маша тоже не стала стоять в стороне.

— Я тоже хочу.

— Конечно-конечно. Как же я могу обделить мою прекрасную внучку? — мужчина нежно погладил девочку по голове. — Иди сюда. Дедушка тебя покормит. Какой вкус хочешь попробовать?

Маша, как настоящий гурман, услышав о еде, тут же вытянула руки. Илья Никитич обнял ее и усадил к себе на колени.

— Давай подуем, — он положил пельмень на тарелку. — Как остынет, можно будет съесть.

Девочка, хихикая, кивнула.

Не без помощи прислуги Паша принес с кухни сметану, рубленный чеснок и петрушку.

Дмитрий сидел один, отчужденно, как бы показывая, что не имеет ко всему этому теплому общению никакого отношения. В конце концов, он встал, понимая бессмысленность происходящего, и приготовился уходить. Но Света его остановила, понимая, что сейчас идеальное время для налаживания семейных отношений.

— Помоги мне с пельменями.

— Я не умею лепить.

— А я тебя научу, — с улыбкой сказала она.

Нахмуренный взгляд Дмитрия упал на приготовленные ей пельмени. Да она же сама ничего в этом не смыслит. Какое там «научу»?!

— Давай мама тебя научит. Уж она-то точно умеет, — нарочно сказала Светлана, по взгляду прочитав его мысли.

Елизавета Родионовна вздрогнула, испугавшись, что Дмитрий откажется. И все же в душе у нее теплилась маленькая надежда. А вдруг согласится? Она опустила голову, молясь об этом.

— Мне не интересно, — совершенно спокойно отказался мужчина.

Настроение Елизаветы Родионовны из-за этого немного испортилось. Он по-прежнему отказывается ее признать.

Илья Никитич, не поднимая головы, обратился к детям, жестом спрашивая и сына:

— Вам нравится бабушка?

— Нравится! — в один голос ответили дети.

Дедушка многозначно погладил внучку по волосам.

— «Что имеет не храним, потерявши — плачем».

Маша конечно же не поняла, о чем речь, и просто невинно продолжала хлопать глазами.

— В прошлый раз, когда мы встречались с бабушкой, дедушка подарил нам подарок.

Дмитрий поднял глаза и прищурился. Когда? Света с Елизаветой встречались, даже с детьми?

Светлана посмотрела на дочку, но ничего не сказала. В конце концов, Маша еще совсем кроха. Что на уме, то и на языке. Зная Димину проницательность, можно быть уверенной, что он уже обо всем догадался.

Но Елизавета Родионовна занервничала. Она беспокоилась, как бы это не сказалось на отношениях Светы с Димой. Она слегка пихнула Свету.

— Я уже почти долепила. Иди отдохни. Скоро будет готово.

Уловив намек, она посмотрела на Дмитрия.

— Мы вместе закончим.

Елизавета Родионовна вздохнула. Похоже, она снова всех расстроила.

Маша же, ни о чем не подозревая, с аппетитом уплетала пельмени.

— Мне нужна еще сметана.

— Вот ведь маленькая обжорка, — Илья Никитич, улыбнувшись, щелкнул девочку по носу и взял пельмень.

— Макну его в сметану для тебя.

Маша засияла.

Все поели, и Дмитрий тихо удалился в комнату. Елизавета Родионовна забрала у Светланы тесто для очередных пельменей.

— Иди поговори с ним.

Светлана сжала губы.

— У него сейчас не самое лучшее настроение для разговоров.

И нет лекарств, которые бы могли вылечить подобное.

На самом деле, она понимала чувства Димы. Со смерти матери и месяца не прошло, а отец приводит в дом новую невесту. Не знай она всей истории, то на его месте тоже бы не смогла смириться.

— Пойду посмотрю, — она вымыла руки, сняла фартук и поднялась по лестнице.

К их приезду Елизавета прибралась в комнатах на втором этаже. Она с Ильей Никитичем обосновались на первом.

Дмитрий стоял у открытого окна, заложив руки за спину. Снаружи дул ледяной ветер. Светлана быстрым шагом пересекла комнату и закрыла окно.

— Не замерз?

— На душе паршиво.

Дмитрий не двигался. А как иначе, если любимый человек не разделяет его чувств?

— Злишься? — спросила она спустя несколько секунд молчания.

— Из-за чего?

— Из-за наших с ней отношений? Тебе это не нравится. Ты злишься. С тех самых пор, как я притащила тебя сюда, верно? — осторожно объяснила Светлана.

Дмитрий спокойно перевел на нее взгляд. Неужели она не в курсе их с Елизаветой отношений? Зачем так поступает?

Светлана обняла его, прижимаясь к груди.

— Я знаю, что на душе тебе не спокойно. Но все это уже давно в прошлом. Так почему бы не отпустить обиду?

Дмитрий не двигался и не спешил обнимать ее в ответ. Разве можно так просто все простить? Нет.

У Анфисы были проблемы с ногами, из-за того, что почти сразу после рождения Дмитрий попал в аварию, и женщина спасла его. В пять лет он случайно пролил горячий суп, а Анфиса подставила руку, чтобы его защитить. Следы от ожогов навсегда остались на ее ладонях. Ни одно средство не смогло избавить ее от шрамов.

Он помнил обо всем. Если примет мачеху, то что почувствует мама, глядя на него в раю?

— Я не могу, — честно признался Дмитрий.

— Не можешь? Будешь всю жизнь вспоминать о ненависти? Продолжишь к ним так относится?

— А что?

Он не сможет признать Елизавету.

Светлана намеревалась его переубедить, но тут в дверь постучали.